1 Имеется в системе.

Интернет:

• делает коммуникацию открытой и равной;

• освобождает от наблюдающих и консервирующих механиз­мов социального регулирования;

• создает атмосферу, в которой непредосудительно публичное проявление субъективности;

• обеспечивает связь всех участников в единую сеть, подобную нейронной цепи центральной нервной системы.

. Интернет предполагает новую парадигму мышления. Прежде всего потому, что, подобно кол­лективному сознанию, «всемирной паутине» свойственна внеш­няя независимость составляющих подструктур, множественность параметров саморегуляции (типа полимотивированности психи­ки), спонтанная синхронизация, когерентность внутренних про­цессов, многомерность и неоднозначность, характерная для чрез­мерно сложных структур хаоса, словом, системность, находящая­ся в непрерывном становлении и порождении.

Фриц Перлз (гештальт-терапия) - фундаментом геш-тальт-терапии послужил психоанализ. Но огромное влияние ока­зали также философия экзистенциализма и гештальт-психология, делавшая упор на исследование целостных структур внутреннего опыта. Центральным пунктом концепции личности у Перлза было понятие психологической зрелости, которое соединяло в себе три подхода: психоаналитический, экзистенциальный и гештальтистский, по принципу дополнительности описывающие важнейшие свойства личности:

1. В терминах психоанализа зрелая личность отличается высо­кой внутрипсихической дифференцированостыо, осознано-стью влечений, способна отличать одно состояние от другого и отделять свои отношения и чувства от внешних объектов.

2. С точки зрения экзистенциализма зрелость — это способ­ность к ответственному выбору, свобода от зависимости, са­модостаточность и самодетерминация.

3. В рамках гештальт-психологии зрелость — это ощущение це­лостности и аутентичности личности.

А в целом зрелость — это оптимальное состояние психики, в котором человек не испытывает нужды в поддержке извне, от окружающего мира, а находит достаточные источники энергии и уверенности в самом себе.

По Перлзу, неспособность различать свои и чужие ценности, мнения, чувства означает слабую внутреннюю диффе­ренциацию, размытость границ «Я». Но для Перлза подобная неспособность различать «свое» и «чужое» актуальна не только как вопрос взаимодействия с кол­лективным сознанием, но и шире, как проблема самоопределе­ния в любом контакте с внешним миром и другим человеком. И он определяет четыре патогенных формы нарушения контакта с миром:

1. Слияние состоит в том, что человек не в состоянии диффе­ренцировать себя и других, не определяет, где кончается его «Я» и где начинается «Я» другого человека, и характеризуется пере­живанием синтонности, эмоциональной связи, непосредственно­го ощущения единства. Можно сказать, что слияние есть наи­большая степень нерасчлененности.

2. Интроекция — это тенденция принимать установки и убежде­ния других людей без критики. «Интроекты», то есть убеждения, мысли или чувства, которые не были проработаны и потому не стали личностными, вступают в противоречие с глубинными представлениями.

3. Проекция — это обратное и дополнительное к интроекции стремление приписывать другим людям и внешним обстоятельст­вам то, что происходит внутри «Я». При проекции граница со средой сдвинута таким образом, что некоторые аспекты «Я» выглядят принадле­жащими внешнему миру.

4. Ретрофлексия буквально означает «поворот на себя». Ретро­флексирующий человек склонен искать причины всего происхо­дящего в себе самом и вместо того, чтобы воздействовать на сре­ду, воздействует на самого себя. В результате у чело­века формируется отстраненное отношение к себе как внешнему объекту, постороннему лицу. Четко разделяется «Я» как субъект действия и «Я» как объект рефлексии и оценки. Тем не менее ретрофлексия характеризует достаточно высокую степень внтурипсихической дифференциации, при кото­рой становится возможным разделение позиции «Я» как субъекта действия и как наблюдателя-судьи.

Отсюда проистекает идея множественности «Я», которая в гештальт-терапии оформляется в методологию достижения цело­стности личности путем интеграции взаимоисключающих ипоста­сей «Я», внутренних противоречий и амбивалентных чувств.

Интернет становится полем становления личности, ее интеллектуального взросления в том смысле, которое придавал этому слову Ф. Перлз.

Понять, что в окружающей среде нет ни направляющей руки, ни защищающих тормозов, а есть только собственная разумная воля и бесконечные возможности самореализации — значит при­общиться к новому типу мышления, общения, поведения и твор­чества. Есть основания обозначить такую парадигму «Net-мышле­ние», хотя бы потому, что Интернет как бы дооформляет психи­ческий аппарат продвинутой личности конца XX в. Суть в разнообразии аспектов виртуальной активности, которые выводят человека на новый этап интеллектуальной эво­люции. В частности, сама возможность анонимного, безопасного самовыражения позволяет человеку быть любым, отринуть все ограничения и обязательства, которые накладывает на него соци­альная жизнь, включая страх быть наказанным, чего-то лишить­ся, что-то не оправдать и т.п. Благодаря этому каждый может при желании смоделировать и опробовать новую роль, реализовать те черты личности, которые не находят выражения в реальной жизни.

Более того, у одного и того же челове­ка может быть множество ников, отражающих различные аспек­ты его личности, каждый из которых может рассматриваться как субличность. Согласно определению известного психолога Мар­гарет Руффлер, «субличность — это психодинамическая структу­ра, которая, став однажды достаточно сложной, стремится к неза­висимому существованию. Она обладает собственными характе­ристиками, требует независимого существования и старается удовлетворить собственные потребности и желания через лич­ность»²³.

Психологи выделяют три основных категории базисных убеждений, питающих чувство бе­зопасности:

1. Убежденность в благосклонности мира и дружелюбии людей (ожидание позитивного отношения к себе, а не враждебного).

2. Вера в контролируемость и предсказуемость мира (предполо­жение, что, поступая «правильно», можно минимизировать собственную уязвимость).

3. Чувство собственной уникальности и значимости (в норме человек обладает достаточно высоким самоуважением, что позволяет ему рассчитывать на благосклонность и справедли­вость судьбы, верить, что он не заслуживает того, чтобы не­счастье случилось именно с ним)³⁰.

Предпочитает ли че­ловек опереться на значимых других или рассчитывает прежде всего на себя, зависит от типа культуры, которые в этом плане разделяются современными исследователями по таким парамет­рам, как индивидуализм и коллективизм. Согласно измерениям Дж. Ховстеда, в так называемой кросс-культурной (межэтнической) психологии развернута более соответствующая процессам становления индивидуальной и груп­повой идентичности оппозиция оллоцентризм—идиоцентризм.

Стремление личности выступать самодостаточной детерми-нантой собственных мыслей, выборов и поступков определяется как идиоцентризм или самоориентация в противоположность ол-лоцентризму, то есть коллективистской ориентации. Идиоцент­ризм как психологическое свойство личности соотносится с ин­дивидуализмом как свойством культуры, а оллоцентризм — с коллективизмом.

типо­логические особенности сетевого текста, которые требуют особо­го способа мышления:

1. Прежде всего это гипертекстовые ссылки или «линки» (от англ. link — сцепка, линия связи, связующее зве­но), которые пронизывают всю толщу культуры и благодаря ко­торым текст в себе самом несет указание, в какие разнообразные контексты он может быть включен и какие при этом может иметь разнообразные значения. А сегодня спе­цифику Net-мышления следовало бы определять как «свободу воли» сетевого текста.

Паутина взаимопересекающихся «линков» способна переме­шать контексты сообщений в состояние чуть ли не первобытного синкретизма. паутинотекст не имеет «экспозиции», «завязки», «куль­минации» и т.п. Композиция упрощается до простого перечня фактов, мнений, прецедентов, цитат, подробностей, деталей, привходящих обстоятельств, разного рода данных и персоналий.

2. вторым спе­цифическим свойством сетевого текста является своеобразная ассорти-композиция, когда более или менее укомплектованное содержание разворачивается по принципу удобства доступа, как на прилавке или верстальном столе.

3. Третьей типологической особенностью сетевого текста можно считать его специфический темпоритм. Никакой избыточной инфор­мации, никакого разжевывания, никаких прокладок между разде­лами, ничего акцентирующего. В языковом плане это выражается в мак­симальной субстантивации лексики, преобладании номинативных предложений, сугубом лаконизме, даже прерывистости изложения и особенно в эллиптическом характере грамматических конструкций.

Четвертой важной особенностью паутинотекста является специфическая стилистика интерактивности. Любой сайт или мэсидж (от англ. message — послание) Интернета отличают устойчивые типологические признаки: акцентуированный ник (псевдоним) или нарочитая самопрезентация; макароническое словоупотребление; слэнговая фразеология; упрощенность и од­новременно жеманность синтаксиса; экстравагантность и апломб суждений.

. Современный философ В.В. Тарасенко предлагает специальное понятие — «фрактальный нарратив», которым можно описать «способ создания повествований, кон­цептов, познавательных, культурных практик» в Интернете. Имено так бельгийский математик Бенуа Мандельброт назвал свою книгу о «нерегуляр­ных, но самоподобных структурах» (1977). В его определении фракталом (от лат. fractus — состоящий из фрагментов) «называется структура, состоящая из частей, которые в чем-то подобны целому»⁴⁹.

Любопытно, что фракталь­ные структуры с особенной наглядностью обнаруживают себя в фольклорных текстах для детей. Вот, к примеру, всем извест­ная присказка: «У попа была собака. Он ее любил. Она съела кусок мяса. Он ее убил. И похоронил. И на камне написал: У по­па была собака. Он ее любил. Она съела кусок мяса. Он ее убил. И похоронил. И на камне написал...», — и так пока не надоест. Входящая во все антологии «Сказка о репке» — пример фрактального поиска решения нетривиальной проблемы от воз­никновения ее («выросла репка — большая-пребольшая») до успешного преодоления («вытащили репку») через ряд последова­тельных итераций элементарного алгоритма.

Как интегральная единица общения фрактал представляет собой такой комплекс информации, который, с одной стороны, является простым сообщением о чем-то, а с другой — несет в себе недостающее звено цельной картины и потому одновремен­но обладает и непосредственной предметностью и типологиче­ской обобщенностью. Для его освоения требуется «додумывание», привлечение дополнительных сведений, личный опыт, сверка с реальностью, словом, собственная интеллектуальная активность, как при рас­кодировании, так и при достраивании.

Стиль Net-мыш­ления накладывает свой отпечаток на творчество современных репортеров, обозревателей, комментаторов, ответственных редак­торов.

Приметы Net-мышления проступают в таких, напри­мер, чертах современных mass-media:

• Полиэкранный канал (типа MTV).

• Интерактивные аналитические программы (типа «Времечко», ТВЦ; «Хмурое утро», Ml; радиостанция «Серебряный дождь»).

• Бегущая строка и телефонные опросы новостных программ, «горячий телефон» газетных изданий.

• Совмещение различных каналов массовой информации (на­пример, радиостанция «Эхо Москвы» + телевизионное ток-шоу «Глас народа» + специально организуемый чат Интер­нета) при создании единой передачи.

• Дисплейная инфографика гвоздевых газетных публикаций (как в таблоидных изданиях «Все и всё», Самара; «Новая га­зета», Москва; «Сегодняшняя газета», Красноярск; и др.).

• Заботливо инсценируемая спонтанность, неофициальность и фарсовость «народных» зрелищ, конкурсов, хит-парадов, поп-концертов и т.п. (типа «Праздник газеты "Московский комсомолец"», состязание частушечников «Эх, Семеновна!» на ОРТ, сериал «Городок» на РТР, рок-фестиваль «Нашест­вие» на ТВ-6).

• Синкретический дизайн современных изданий (типа «глян­цевых журналов»).

• Сленговая лексика (вплоть до ненормативной).

• Публичная субъективность авторских программ телевидения и радио, персональных рубрик газет и журналов.

рационалист Виссарион Белинский, прагма­тист Эрнест Хемингуэй, гедонист Ярослав Гашек, экзистенциа­лист Жан-Поль Сартр были властителями дум, а в их творчестве манипулятивности не было вовсе.

НЕЛОКАЛЬНОСТЬ ПСИХИКИ И СИСТЕМНОСТЬ ЖУРНАЛИСТСКОГО ТЕКСТА

Виртуальность — вот то общее, что свойственно и «мифе-ме», и «идеологеме», и «конструкту», и «инстигату», и «трансцен-зусу», и «фракталу», и благодаря чему они способны органично взаимодействовать как элементы одной системы интегральных единиц общения, придавая системность каждому журналистскому тексту, в какой бы парадигме мышления он ни создавался.

вариант типологии виртуальности, который не­посредственно выводит на фундаментальные проблемы творчест-ва-в-процессе-коммуницирования⁷:

типы реальности

2 ¥^ Объективный 1

реальная виртуальность

теплород, барабашка, системы координат, виртуальные частицы J

Мыслимый (идеальный)

реальная реальность

природа

Материальный

виртуальная виртуальность

сны, романы, сказки, мечты

V.

виртуальная реальность

компьютерные тренажеры и управляемые модели

Субъективный

В качестве основных параметров дифференциации типов реальности здесь выступают категории, отражающие различные аспекты субъективного переживания «быть» и «не быть»:

• кажется ли объект принадлежащим внешнему миру (объек­тивным) или представляется производным психики (субъек­тивным) (разделение по оси Y);

• можно с ним взаимодействовать материально или только мысленно (разделение по оси X).

В квадранте-1 оказывается объективная реальность как тако­вая — «Реальная реальность», природа. В квадранте-4 — «Виртуа­льная реальность» в узком смысле этого слова: компьютерные тренажеры, управляемые модели, деловые игры и т.п. И тот и другой тип реальности предстают в виде материальных, чувствен­но воспринимаемых объектов, с которыми можно непосредственно взаимодействовать. Различно их происхождение: с одной сто­роны материализованная ментальная модель, функционирующая по искусственным законам (квадрант-4), с другой — природный объект, подчиняющийся естественным закономерностям (квад­рант-1). В квадранте-3 сосредоточиваются мыслительные образова­ния, которые заведомо не соотносятся с конкретными материаль­ными объектами, воспринимаются как вымысел, как то, чего не было и нет на самом деле, но в чем проявляется спонтанно моде­лирующая работа воображения: сны, романы, сказки, мечты. Это — «Виртуальная виртуальность». А в квадрант-2 отнесена «Реальная виртуальность»: мыслительные объекты, которые существуют в идеальной форме, но объективируются, проецируются психикой на внешний мир как принадлежащие ему: научные абстракции (мнимые числа, виртуальные частицы, теплород), этические кате­гории (добро, красота), политические доктрины, даже экстрасен­сорные представления (НЛО, барабашка), если люди в них верят и руководствуются ими в своих действиях.

Выделенные в анализе типы виртуальности можно для на­глядности обозначить образными выражениями: Реальная реальность — «природа». Реальная виртуальность — «убеждения». Виртуальная виртуальность — «сказки». Виртуальная реальность — «игры». Все четыре стороны картины мира складываются уже в дет­ском возрасте.

пространство Всемирных Сетей — это еще один мир, парамнр. Не в смысле "паранормальный", а параллельный, идентичный, равноправный. Именно поэтому — НЕ виртуальный, точнее не более виртуальный, чем обычный мир, в котором мы

живем»¹⁵. Суть в том, что человек, решая любые жизненные задачи, подкрепляет адаптивные возможности индивидуального сознания всей мощью коллективной психики путем виртуальной проработки проблемы в Интернете. Виртуальность не «запараллеливание», а моделиро­вание мира.

массовая коммуникация — это виртуальная проработка духовно-практи­ческих проблем выживания социума в природе и индивида в социуме. Вот почему комбинаторика (слияние, преобразование и трансформация) типов виртуальности становится системным свойством текста, предназначаемого для массовой коммуника­ции. А для человека, включенного в массовую коммуникацию (безразлично, в качестве реципиента или коммуникатора), жиз­ненно важно достаточно адекватно различать грань виртуально­сти и жизни.