Культурный примордиализм

Уже упоминаемый культурный подход к примордиалистскому вектору этносоциологии считает, что культурная и социальная матрица того или иного общества глубоко этнична. Причем эта этничность никуда не исчезает, даже если она отрицается или общество пытается утвердить себя в качестве нации.

«Этносоциология в самом общем виде оперирует именно с кульутрной версией примордиализма – так как культура есть в определенном смысле синоним «общества»», - считал один из культурных примордиалистов Сергей Широкогоров.

Одним из родоначальников культурного примордиализма считают Николая Данилевского, который говорил об этносах, как о культурно-исторических типах. Он считал, что любое общество достигает свое окончательное выражение именно в культурно-историческом типе или этносе, между которыми можно поставить знак равенства. Культурно-историческая этничность для Данилевского является центральной особенностью общества независимо от исторических задач и культурного содержания его жизни.

Другой культурный примордиалист Освальд Шпенглер исследовал этапы развития общества сквозь призму этничности. Отвергая общепринятую условную периодизацию истории на «Древний мир — Средние века — Новое Время», Шпенглер предлагает рассматривать мировую историю — как на ряд независимых друг от друга культур, проживающих, подобно живым организмам, периоды зарождения, становления и умирания. При этом умирание всякой культуры характеризуется ее переходом к цивилизации. Шпенглер считал цивилизацию остыванием культуры.

Продолжением развития идея Данилевского и Шпенглера занимался британский этносоциолог Арнольд Тойнби.

Одной из главных задач такой этносоциологии как науки является феноменологизация предмета, то есть избавление от этнических и культурных предпосылок идей этносоциолога в исследовании того или иного этноса.

Понятие «другого» в структуре этноса

Одним из главных структурных элементов этноса является понятие «другого», alter. В философии способность различать, разделять и делать это более интенсивно, чем другие является одним из основных признаков, отличающих человека от животного мира. Об этом в частности писал нидерландский философ Йохан Хейзинга. По его мнению, именно восприятие «другого» определяет все структуру этнической культуры. При этом после того, как произошло различение, у человека сразу же возникает вопрос – включить или исключить.

О том, как влияет понятие другого на этнос хорошо видно на примере двух семей, живущих в рамках одного этноса. Демографическая динамика между ними связана с обменом женщинами, которых выдают замуж за представителей соседнего семейства. Это необходимый элемент, поскольку в основе всякого этноса в различной степени строгости лежит запрет на инцест. То есть два семейства живут четко отличая представителей своего рода, от другого, но при этом работает включащий механизм. Этносоциология называет это принципами инклюзии и эксклюзии. Включения и исключения.

Принципиально, что при переходе невесты в другой род, родственники брачующихся не становятся родственниками между собой, а становятся свояками. Как писал Хейзинга, этот избирательный процесс инклюзии является основой всякой культуры.

Иными словами, этнос можно охарактеризовать как модель соотношения инклюзии и эксклюзии. То есть этническое проявляется в процессе сосуществования и взаимоотношения двух родов, семей, племен, между которыми четко выстроен баланс инклюзии и эксклюзии. Стоит отметить, что это такого рода сосуществование принципиально противоречит логике Аристотеля – А не равно Б, но при этом представители А и Б вступают в брак. Это противоречие лежит в основе того, что современные ученые этнологи зачастую очень плохо понимают структуру этноса. Научная парадигма исключает понимание того, что «есть свое как свое и есть другое как свое».

Вместе с тем существуют модели, где, к примеру, эксклюзия одного этноса предельно велика по отношению к другому этносу. Такими ситуациями занимается Этноконфликтология. Модель полной эксклюзии предполагает некоего абсолютно другого, с которым зачастую принципиально запрещается заключать брак. Полная эксклюзия исключает элемент внешнего мира из динамического обмена внутри этноса.

Именно полная эксклюзия выражена в этническом понимании войны. Когда эксклюзия превышает принцип инклюзии, включается логика Аристотеля, утверждающая, что А не равно не А. Однако, после войны, когда побеждается мужское население проигравшего племени, женщины и дети забираются в племя победивших и здесь снова включается принцип инклюзии. Таким образом, даже война, как принцип полной эксклюзии, не исключает минимальных форм инклюзии.

Помимо полной эксклюзии существует и полная инклюзия. В логике это выражается формулой А=А, а в этносоциологии разрешением на инцест.

В качестве примера различных балансов инклюзии и эксклюзии можно привести русских и евреев. Русские принципиально открытый народ в то время, как евреи стараются сохранять чистоту крови и минимизировать браки с представителями других этносов. При этом стоит отметить, что и в еврейский этнос вход не закрыт полностью, как и у русских все же есть минимальный элемент закрытости.