Тема 1. Культурология в системе социально-гуманитарных наук. Предмет и методы культурологических исследований

Понятие культуры в языке, общественной и научной мысли

В пределах гуманитарных наук различимы – даже на самый беглый взгляд – по крайней мере несколько смыслов слова «культура». Первый из них часто встречается и в обиходном, обыденном языке. Если в современных средствах массовой информации речь заходит о «культуре», то с большой вероятностью это репортаж или с какой-нибудь выставки, или из какого-нибудь театра или концертного зала. Иными словами, речь идет в основном о художественной культуре, прежде всего о сфере искусства, т. е. о некоей более или менее определенной, обособленной, отграниченной от прочих, части общественной жизни, которой (хотя бы на словах) придают особое значение.

В обыденном представлении «культура» также выступает как показатель образованности, воспитанности, как выражение высокого уровня достижений человека в области быта, следование нормам этикета (культурный человек понимается как «воспитанный и образованный» и пр.).

Еще один смысл слова «культура» – в гуманитарных науках – шире тех, что указаны выше, и как бы объемлет их, включает в себя. Под культурой понимается все искусственно созданное, все, что получено человеком в результате преобразования естественного бытия, природы. В этом, более широком своем значении слово «культура» близко, порой почти синонимично слову «цивилизация», так что эти слова есть смысл рассматривать вместе.

Роднит их еще и то, что их можно назвать «ложноклассическими»: корни этих слов – латинские, может показаться, что уже древние римляне в ходе размышлений над соответствующими понятиями приходили к выводам, близким к современности, однако на самом деле их значения, привычные для нас, сформировались недавно.

Слово «культура» образовано от латинского глагола colo, означавшего «обрабатывать, возделывать», «разводить, взращивать», «обитать, населять (место)», «заботиться (о чем-либо), окружать вниманием», «почитать, чтить (в первую очередь – богов, покровительствующих данной местности), священнодействовать» и др.

Слово cultura, таким образом, в древнеримскую эпоху означало «обработку», «возделывание», «уход», «попечение» и т.п., в первую очередь – в земледельческом смысле. В русских словах и словосочетаниях «культивация», «сельскохозяйственная культура» такое значение присутствует и сейчас. Родственным слову «культура» является слово cultus, среди значений которого было «почитание, поклонение» – оно и закрепилось в современном русском слове «культ».

Расширенное понимание слова «культура» встречается уже у древнеримского философа, политика, оратора Цицерона (I в. до н.э.), который говорил «возделывании, воспитании души» (cultura animae). Правда, под этим он подразумевал не что иное как философию, которую рассматривал не только как обработку или образование ума, но его почитание, уважение и поклонение ему.

Впоследствии, гораздо позднее, стало возможно понимание культуры как особой формы жизнедеятельности человека, качественно новой по отношению к предшествующим формам организации живого на земле.

Слово «цивилизация» – от латинского civilis («гражданский», «достойный гражданина, подобающий гражданину», «учтивый, приветливый, вежливый») в наше время обнаруживает большую смысловую близость к слову «культура».

Современные значения данных слов сложились лишь в Новое время, в новых европейских языках. Из классической латыни была взята форма, в которую уже в Новое время вложили новое содержание.

Слово «цивилизация» было введено в обиход в Западной Европе (прежде всего во французском и английском языках) лишь во второй половине XVIII в. Слово «культура» как научный термин стало употребляться в историко-философской литературе европейских стран также лишь в этот период. В конце XVIII – начале XIX в. термин «культура» был еще новым и непривычным, его заменяли словами «просвещенность», «гуманность», «разумность». Более современное научное значение слова «культура» окончательно (если можно говорить о какой-либо окончательности) сформировалось только в XIX в., даже ближе к его концу. Оно возникло и утвердилось сначала в той научной дисциплине, которая в европейских языках называется иногда «этнографией», иногда – «этнологией», но чаще – «антропологией». У нас в советское время употреблялось в основном слово «этнография», теперь как будто более употребительными стали «этнология» и «антропология».

После эпохи «великих географических открытий» взору изумленных европейцев открылся мир, полный многообразия культурных форм и особенностей образа жизни. Позднее, в XIX в., накопленные сведения о жизни, обрядах и верованиях аборигенов Африки, Северной и Южной Америки, Океании и ряда азиатских стран составили основу для развития культурной и социальной антропологии.

Одно из ранних определений термина «культура» принадлежит английскому антропологу Эдуарду Бернетту Тайлору (1832-1917). Это первая фраза его книги «Первобытная культура», впервые вышедшей в Лондоне в 1871 г.: «Культура, или цивилизация, понимаемая в широком этнографическом смысле, – это то сложное целое, которое включает в себя знания, верования, искусства, мораль, законы, обычаи и любые иные способности и привычки, приобретаемые человеком как членом общества». В этом очень продуманном и ставшем классическим определении стоит обратить внимание на несколько моментов.

Во-первых, для Э. Тайлора слова «культура» и «цивилизация» были практически (в известных пределах) синонимами, и такой подход к ним сохраняется до сих пор в англоязычном мире.

Во-вторых, «культура», согласно Э. Тайлору, это не просто набор, список каких-то разрозненных явлений и предметов, но именно «сложное целое», т. е., как мы бы сейчас сказали, некая система взаимосвязанных элементов, которая существует, функционирует и должна быть понята именно как целое или, иными словами, как нечто цельное, единое внутри себя.

Именно поэтому (и это третий момент, на который следует обратить внимание) Э. Тайлор не дал «закрытого» списка того, что входит в понятие «культура». Он написал: «... знания, верования, искусства, мораль, законы, обычаи и любые иные способности и привычки, – тем самым не предугадывая, что именно еще может быть отнесено к этому «сложному целому.

Наконец, в-четвертых, все это «сложное целое» существует не само по себе, а именно в человеческом обществе и «приобретается», иначе сказать, усваивается, осваивается, можно еще добавить: развивается – «человеком как членом общества».

В этой последней части определения Э. Тайлора одинаково важны слова «человек» и «общество». Мы могли бы сказать, что «культура ... приобретается человеком как человеком», потому что человек становится человеком только в том случае, если он вырастает в обществе себе подобных. Сказка Киплинга о Маугли – это именно сказка. В действительности, как известно, человеческие детеныши, вырастающие – в силу тех или иных обстоятельств – среди зверей, не становятся полноценными людьми.

Суть определения Э. Тайлора, еще более выявленная, подчеркнутая и развитая в последующей научной традиции, состоит в том, что словом «культура» обозначается совокупность сущностных характеристик любого человеческого общества как такового, т.е. как человеческого, с одной стороны, и общества, с другой.

Приведем еще три кратких определения культуры, относящиеся уже к ХХ в., но следующие традиции Э. Тайлора.

Американский антрополог Альфред Луис Крёбер (1876-1960) в 1948 г. дал такую формулировку: «Культура это специфический и исключительный продукт [жизнедеятельности] людей; их отличительное качество в космосе».

Советский этнограф Рудольф Фердинандович Итс (1928-1990) сформулировал еще более кратко и четко: «Культура означает все то, что создано человеком в отличие от того, что создано природой». Вот, собственно, ключевое противопоставление: «культура» – «природа». Иными словами, «культура» – это то, что человек добавляет к полученному от природы.

Несколько с иной стороны, но в том же духе толкует термин «культура» и «Британская энциклопедия». Там сказано: «Культура может быть определена как поведение, характерное лишь для Ноmо sapiens, вместе с материальными предметами, используемыми как неотъемлемая часть этого поведения».

Главная мысль, главная идея, лежащая в основе «этнологического» (или «антропологического») понимания термина «культура», достаточно ясна: уникальность человека как общественного животного в его противопоставлении прочей природе.

Именно в адрес такого «антропологического» понимания слова «культура» слышатся упреки в том, что определений слишком много и поэтому термин «культура» оказывается на самом деле неопределенным. Но скорее дело в том, что фундаментальная, сущностная неопределенность заложена в самом предмете: в человеке, в человеческом обществе. Сам этот предмет (к счастью) не поддается четкому, однозначному и исчерпывающему определению.

В 1952 г. А. Кребер и его соавтор Клайд Клакхон опубликовали работу, в которой проанализировали более 150 различных определений культуры, извлеченных из работ западноевропейских и американских исследователей, опубликованных с 1871 по 1950 г. В настоящее время, как иногда утверждается в литературе, уже существует свыше 500 определений культуры, а по мнению некоторых , это число якобы приближается к тысяче.

В настоящее время в отечественной научной литературе основные подходы к определению понятия «культура» группируются различным образом. Их перечень может выглядеть примерно так:

описательные (перечислительные),

аксиологические (культура как ценность),

нормативные (культура как норма и образец),

адаптационные (культура как результат приспособления к окружающей среде),

социально-исторические (культура как аккумуляция социального опыта),

социологические (культура как средство консолидации людей в целях совместного удовлетворения потребностей и интересов),

психологические (культура как совокупность форм поведения, которым учатся),

культур-антропологические (культура как образ жизни, порождающий особый тип ментальности),

семиотические (культура как система знаков, как способ создания, понимания и передачи значений и смыслов, которыми человек наделяет объекты и явления окружающего мира) и др.

Если вернуться к «антропологическому» («этнологическому») пониманию термина «культура», можно заметить, что оно исходит из представления о сущностном единстве человечества: любая человеческая общность – от племени так называемых «дикарей» до современного «постиндустриального» общества – относится к одному классу явлений, который противопоставлен остальному миру, миру «природы».

Важно еще раз подчеркнуть, что то понимание, то использование слова-термина «культура», о которых шла речь выше, распространено, но отнюдь не повсеместно, не общепринято даже среди этнологов и антропологов (не говоря уже об историках) – как у нас, так и на Западе. Например, британская школа социальной антропологии предпочитала и предпочитает употреблять в качестве «предельного», т. е. наиболее общего, всеобъемлющего термина, просто слово «общество» («society»), полагая, очевидно, что термин «культура», поскольку в его определение все равно входит слово «общество», уже как бы излишний, избыточный. Здесь, по-видимому, мы имеем дело не столько с принципиальными теоретическими различиями, сколько с предпочтениями того или иного слова, во многом обусловленными языковой традицией.

Рассмотрим далее еще некоторые, вероятно, не вполне очевидные свойства слова «культура». И в русском, и в других языках есть такие слова, которые употребляются только в единственном числе. Например, слова «совесть», «честь» или «добро». Подразумевается, что есть только один вид совести, а не два или больше.

Подобным же образом Э. Тайлор употреблял слово «культура» (как и слово «цивилизация») только в единственном числе. Это было связано с его общим представлением об истории человечества – представлением, которое позже стали называть (с оттенком осуждения) «однолинейным эволюционизмом». История человечества (или история культуры – в терминах Э. Тайлора это синонимы) мыслилась как бы единым подъемом от «первобытности» до Западной Европы XIX в., предполагалось, что все человеческие общности проходили, проходят и будут проходить одинаковые «стадии развития», прочерченные одной линией. Различия между человеческими общностями объяснялись их принадлежностью к разным «стадиям развития» единой общечеловеческой культуры (цивилизации), высшим, наиболее развитым воплощением которой, естественно, считалась культура Западной Европы XIX в.

Одна из разновидностей этого «однолинейного эволюционизма» у нас называлась «марксизмом». Как и у Э. Тайлора, здесь речь идет о «человеческом обществе» в единственном числе. Современный историк или антрополог, не разделяющий взгляды «марксизма», на это возразит, что «человеческое общество» вообще – это не вполне правомерная абстракция. В действительности существовали и существуют разные человеческие общества, но, хотя можно, конечно, пытаться находить общие черты в их исторической жизни, отнюдь не является бесспорным фактом, что все эти общества «проходили» в своем существовании некие единообразные «этапы» или «стадии». Наличие таких универсальных «этапов» или «стадий» в лучшем случае может быть рабочей гипотезой, подлежащей проверке.

Уже в XIX в. и в еще большей степени в ХХ в. «однолинейный эволюционизм» потеснили более плюралистические, многомерные представления об истории человечества. В результате такого развития слова «культура» и «цивилизация» в западноевропейских языках стали употребляться не только в единственном числе, как у Э. Тайлора и ряда его современников, но и во множественном. В наши дни эти слова могут выступать в двух вариантах: неисчисляемом и исчисляемом.

В неисчисляемом варианте слово «культура» может означать общее понятие, о котором речь шла выше: совокупность характеристик всякого человеческого общества как такового (по-английски: culture – без артикля). Исчисляемый же вариант имеет более узкое и конкретное значение. Этот вариант означает ту или иную человеческую общность, отличающуюся от прочих человеческих общностей, и/или совокупность сущностных характеристик данной общности. Вот очень четкая формулировка, принадлежащая перу известного французского антрополога Клoдa Леви-Стpoca: «То, что называется «одной культурой», – есть такой фрагмент человечества, который – с точки зрения данного исследования и в том масштабе, в каком это исследование проводится, обнаруживает существенные отличия от остального человечества».

При таком понимании слова «культура» равно правомерны и выражения «общечеловеческая культура» или «мировая культура», и такие словосочетания, как «культура Индии», «культура Китая» или, например, «культура Аравии эпохи раннего ислама», «культура Малаховки 20-30-х гг. ХХ в.» и т. д.

Подобным же образом, в двух вариантах, неисчисляемом и исчисляемом, употребляется и слово «цивилизация». Как уже сказано, это слово было создано, по сути дела, в ХVIII в. Одним из первых употребил его шотландский философ Адам Фергюсон (1723-1816), который в своем труде «Опыт истории гражданского общества» (1767) разделил всю историю человечества на три стадии: дикость, варварство и цивилизация (по-русски в данном, случае теперь можно было бы употребить слово «цивилизованность»).

Как можно видеть, это тоже был своего рода «однолинейный эволюционизм». Из сочинений американского этнографа Л.Г. Моргана (1818-1881), современника и ровесника К. Маркса, данная троичная схема перекочевала в книгу Ф. Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства» (1884), которую в советское время в обязательном порядке изучали все студенты (и не только студенты). Разумеется, теперь и книгу Ф. Энгельса, и саму троичную схему истории можно считать устаревшими. Но слово «цивилизация», примерно в том же смысле, какой ему придавал А. Фергюсон, осталось в употреблении.

Если для Тайлора, слово «цивилизация» было синонимом слова «культура», то в наши дни в англоязычной литературе между ними все же проводят некоторое различие. Так, А.Л. Крёбер писал: «Между этими двумя словами нет принципиальной разницы: они означают несколько различающиеся ступени или степени одного и того же. Слово «цивилизация» в наши дни подразумевает высокую степень развития общества: слово «культура» стало привычным термином универсального смысла, приложимым и к высокоразвитым, и к менее развитым обществам. Каждое человеческое общество обладает своей культурой, сложной или простой ... Но к более крупным и к более богатым культурам применяется термин «цивилизация» ... ».

Упрощая, можно сказать, что историки и антропологи применяют слово «цивилизация» к тем «культурам», которые создали города и письменность (причем эти два достижения чаще всего взаимосвязаны). При таком подходе корректно говорить, например, о «шумерской цивилизации» или «российской цивилизации», но некорректно – о «цивилизации аборигенов Австралии» (хотя по-французски и такое сочетание звучит нормально).

Слово «цивилизация» в неисчисляемом варианте выражает общее понятие: такой тип культуры, который совершил прорыв к созданию городов и письменности. Слово «цивилизация» в исчисляемом варианте («une сivilisаtiоn» или «а civilisation») обозначает некую конкретную культуру, совершившую такой прорыв: шумерская цивилизация, цивилизация долины Инда, китайская цивилизация и т. д.

В истории европейской мысли в XIX и ХХ вв. было несколько попыток построить такую схему истории человечества, в которой понятие «культура», или «цивилизация», занимало бы главное место, т. е. было бы основной исторической единицей (слова, впрочем, могли употребляться и иные). Об этих попытках речь пойдет в следующей теме данного курса, посвященной типологии культур, а здесь скажем несколько слов об изменчивости культуры в наиболее общем виде.