«Гомеровский вопрос». Кто такой Гомер и что такое «Гомеровский вопрос».

Гомер (ок. VIII в. до н.э.) - легендарный древнегреческий поэт, считается основоположником античной и европейской литературы. Восемь античных жизнеописаний Гомера, приписываемых Геродоту, Плутарху и др., противоречивы и недостоверны. Местом его рождения называют ряд городов и островов - Аргос, Афины, Иос, Итака, Кимы, Кнос, Колофон, Микены, Пилос, Родос, Смирна, Хиос и др. Мифологична его родословная - в числе его предков называют певцов Мусея и Орфея, в роли отца выступает бог Аполлон, бог реки Мелет (отсюда первое имя Гомера "Мелесиген", рожденный Мелетом), Телемах и пр., матерью его считают Метиду, Каллиопу, Эвметиду и др. нимф. В биографиях сообщается, что он ослеп (слово "гомер" на эолийском диалекте значит "слепой", другие возможные значения - "заложник", "пророк", "поэт"), был вдохновлен Музами на создание песен, скитался по Греции, в основном по Малоазийскому побережью, участвовал в поэтических состязаниях, соревновался якобы с Гесиодом, а скончался на острове Иос, где показывали его могилу. На основе этих псевдобиографий, по мнению ученых, можно сделать выводы: личность Гомера, если он действительно существовал, скорее всего связана с г. Смирна (нынешний турецкий г. Измир) и с о. Хиос, где в VII - VI вв. до н.э. существовал род певцов - "гомеридов", рапсодов, считавших себя прямыми потомками и последователями Гомера.

Труден и практически неразрешим из-за утраты многих текстов вопрос об авторстве произведений, приписывающихся Гомеру. Вплоть до эпохи эллинизма многие греки считали его создателем не только "Илиады" и "Одиссеи", но и целого ряда "киклических" поэм, связанных с мифами о Троянской войне, - это "Фиваида", "Киприи", "Малая Илиада" и др. Кроме того, Гомер слыл творцом цикла из 33 "гомеровских гимнов", воспевающих олимпийских богов, и шуточно-пародийных эпосов "Маргит" и "Война мышей и лягушек" ("Батрахомиомахия"), византийская энциклопедия "Свида" считает гомеровскими еще ряд поэм: "Амазонию", "Арахномахию" ("Войну пауков"), "Гераномахию" ("Войну журавлей") и пр. Но уже александрийские ученые значительно сузили число произведений, автором которых числился Гомер.

Согласно традиции, Гомер не знал грамоты и поэмы его вплоть до VI в. до н.э. исполнялись устно. Афинский тиран Писистрат, стремясь поднять значение Афин в качестве общеэллинского культурного и религиозного центра, предпринял ряд мер, в число которых вошло и создание специальной комиссии по редактированию и записи "Илиады" и "Одиссеи" - ведь к VI в. до н.э. Гомер был уже для всех греков величайшим авторитетом в поэзии, морали, религии, философии. Эти записи двух поэм, не дошедших до нас в их первоначальном виде, открывают историю бытования и истолковывания гомеровских текстов, длящуюся две с половиной тысячи лет.

Гомеровский вопрос — совокупность проблем, относящихся к авторству древнегреческих эпических поэм «Илиада» и «Одиссея» и личности Гомера.

"Гомеровский вопрос" возник в эпоху эллинизма, когда некоторые филологи александрийской школы, т.н. "разделители" ("хоризонты"), опираясь на текстологический анализ, выдвинули предположение, что "Илиада" и "Одиссея" созданы двумя разными поэтами. Вообще, величайшее почтение к Гомеру не помешало античным мыслителям высказывать и критическое отношение к нему - в плане религиозном, морально-педагогическом, эстетическом.

Более осторожным в своих подходах к Гомеру был выдающийся ученый Аристарх Самофракийский (III - II вв. до н.э.). Опираясь на взгляды Аристотеля, Аристарх истолковывал Гомера именно как великое произведение искусства, вопреки мнению "хоризонтов", он отстаивал авторство Гомера по отношению к обеим поэмам.

Сохранение и дальнейшее комментирование "Илиады" и "Одиссеи" - это заслуга византийских ученых. В странах Западной Европы подлинный Гомер вплоть до эпохи Возрождения был неизвестен. Начиная с XVI в. гомероведение возрождается, причем особенно интенсивно оно развивается последние двести лет. В XIX в. оформляются три конкурирующих теории, которые в различных своих модификациях доживают и до наших дней.

Позиции "унитариев", т.е. сторонников единства двух поэм, защищает Г.-В. Нич.

Дж. Грот отстаивает теорию "основного ядра" - гомеровского текста, на который позднее наслаивались различные добавления.

Новый импульс спорам между этими направлениями был дан в конце XIX в. знаменитыми раскопками Трои, проведенными Г. Шлиманом и другими археологами, открытиями в области эгеистики.

Но и сейчас личность Гомера остается загадкой. Хочется верить - это действительно был гениальный певец, которому удалось, опираясь на традиции крито-микенской и древнейшей ближневосточной культуры, создать (или довести до совершенства) великолепные произведения, в которых фольклор и собственно литература органически соединились в неповторимом синтезе.

Сюжетная основа "Илиады" и "Одиссеи" - это отзвуки дошедших до Гомера через 500 лет сведений о Троянской войне (XII в. до н.э.), в ходе которой микенские воины-ахейцы захватили и разграбили город. Это событие, знаменовавшее один из древнейших этапов борьбы между народами Азии и Европы, было основательно переработано мифологическим сознанием тогдашних людей и стало неисчерпаемым источником мифов, преданий, сказаний. Совершенно незначительный по позднейшим масштабам исторический эпизод (а Троя в ходе тысячелетий многократно разорялась, гибла и восстанавливалась) превращается в еще догомеровском мифе в грандиозное событие, определяющее судьбы богов и людей. Греки и троянцы истребляют друг друга во исполнение воли Зевса, решившего сократить число людей из-за их нечестия. Но при этом и сами олимпийские боги участвуют в битвах, как будто осознавая, что и их участь каким-то таинственным образом связана с земным уделом.

"Одиссея" рисует более позднюю эпоху, чем "Илиада" - в первой показана более развитая рабовладельческая система. Вместе с тем обе поэмы отмечены единством стиля и композиционных принципов, что делает их своего рода дилогией и диптихом.

Десятки поколений писателей Европы, а вслед за ними и других частей света вольно или невольно развивали традиции Гомера, овладевали искусством тех жанров, которые были намечены древним поэтом в его эпосе.

Точно так же Гомер оказывается основоположником всех прочих основных компонентов литературной поэтики - пусть лишь иногда в приоритетном плане, так как многие национальные литературы начинались, не испытывая прямо его влияния. Это значит, что гениальный поэт задал сразу такой высокий уровень мастерства, который много позднее дался иным литературам лишь после многовекового развития. Это относится к искусству создания художественных образов, к мастерству стиля, к эстетическому совершенству и идейной глубине произведения как единого целого.

Хотя догомеровская устная поэзия не сохранилась, но ученые правомерно предполагают, что она развивалась в течение сотен лет и этим подготовила великолепный гомеровский эпический стиль, который без учета предшествующей традиции кажется чудом, явившимся во всем блеске из "ничего", из бездны праистории. А в поэмах Гомера древнегреческий язык (его ионийский диалект) предстает сразу безупречно оформленным, гибким, глубоким, приспособленным для ясного выражения как поэтических, так и философских истин.

Воздействие Гомера на мировую культуру огромно. Он был авторитетом для античных философов и остается источником для изучения мировоззрения древних греков. По его текстам изучается историками "гомеровская Греция", т.е. быт и нравы, социальная организация и материальная культура доклассической Эллады. Прямое воздействие Гомера на писателей слабеет, но оно никогда не прекращается полностью, древний поэт остается для них одним из главных ориентиров в мире гуманистических ценностей.

Исходя из положения о единоличном авторе (или двух авторах) гомеровского эпоса, античная критика считала себя, однако, вправе поставить другой вопрос: сохранились ли поэмы в своем первоначальном виде? Античные филологи, издавая и комментируя Гомера, замечали в поэмах многочисленные сюжетные неувязки, противоречия, повторения, стилистический разнобой. Относить эти недостатки насчет автора, Гомера, решались очень немногие. В представлении древних Гомер всегда оставался величайшим поэтом, «Илиада» и «Одиссея» — недосягаемыми образцами эпоса. Причину недостатков усматривали поэтому в дурной сохранности гомеровского текста, пострадавшего от произвольных вставок. Ученые издатели считали своим долгом очищать текст поэм, устраняя или по крайней мере — отмечая подозрительные места.

Проблема происхождения гомеровских поэм остается нерешенной и по настоящее время.Современное состояние «гомеровского вопроса» можно свести к следующим положениям.

Несомненно, что в материале «Илиады» и «Одиссеи» имеются наслоения различного времени, от «микенской» эпохи вплоть до VIII — VII вв. до н. э. То обстоятельство, что гомеровский эпос сохранил. ряд воспоминаний о времени, письменных источников о котором у позднейших греков не было, свидетельствует о непрерывности устного эпического предания. Песни о «микенском» времени передавались из поколения в поколение, переделывались, дополнялись новым материалом, переплетались между собой. Многовековая история греческих героических сказаний, их странствия и переход из европейской Греции на малоазийское побережье, эпическое творчество эолян и ионян, — все это отложилось напластованиями в сюжетном материале и стиле эпоса и в картине гомеровского общества. Однако эти напластования не лежат в поэмах сплошными массами; обычно они находятся в пестром смешении.

Столь же несомненны элементы единства, связывающие каждую из поэм в художественное целое. Единство это обнаруживается как в построении сюжета, так и в обрисовке действующих лиц. Если бы «Илиада» была циклом песен о Троянском походе или о подвигах Ахилла, она содержала бы последовательное изложение всего сказания о Трое или об Ахилле и заканчивалась бы, если не пожаром Трои, то, по крайней мере, гибелью Ахилла. Между тем «Илиада» ограничена рамками «гнева Ахилла», т. е. одного эпизода, сюжета небольшой длительности, и в пределах этого эпизода развертывает обширное действие. Песенным циклам такая композиционная манера не свойственна. Когда, с погребением Патрокла и Гектора, все последствия «гнева» исчерпаны, поэма заканчивается. Целостность «Илиады» достигается подчинением хода действия двум моментам: «гнев Ахилла» дает возможность выдвинуть ряд других фигур как ахейских, так и троянских, действующих в его отсутствие, и вместе с тем создать из Ахилла центральную фигуру поэмы; с другой стороны, «решение Зевса» объясняет неуспех ахейцев и разнообразит действие введением олимпийского плана. Еще резче выражены моменты единства в «Одиссее», где оно обусловлено целостностью сюжета о «возвращении мужа», и даже такая сравнительно обособленная часть поэмы, как поездка Телемаха, не имеет характера самостоятельного целого. Метод развертывания обширного действия в рамках короткого эпизода применен и в «Одиссее»: поэма начинается в тот момент, когда возвращение Одиссея уже близко, и все предшествующие события, скитания Одиссея, вложены в уста самому герою, как его рассказ на пиру у феаков, в соответствии с традиционной формой повести о сказочных земля. Образы» действующих лиц в обеих поэмах последовательно выдержаны на всем протяжении действия и постепенно раскрываются в его ходе; так, образ Ахилла, данный в 1-й книге «Илиады», все время усложняется, обогащаясь новыми чертами в последующих книгах.

Наряду с наличием ведущего художественного замысла, и в «Илиаде» и в «Одиссее» можно установить ряд неувязок, противоречий в движении сюжета, не доведенных до конца мотивов и т. п. Эти противоречия эпоса, по крайней мере в значительной своей части, проистекают из разнородности объединенного в поэмах материала, не всегда приведенного в полное соответствие с основным ходом действия. В гомеровском повествовании часто удается обнаружить остатки более ранних стадий сюжета, не устраненные последующей переработкой; сказочные материалы, лежащие в основе «Одиссеи», подверглись, например, значительной переделке в целях смягчения. грубо-чудесных моментов, но от прежней формы сюжета сохранились следы, ощущаемые в контексте нынешней «Одиссеи» как «противоречия».

Малая песня была предшественницей большой поэмы, но взгляд, на поэму, как на механическое объединение песен, выдвинутый «песенной теорией», является ошибочным. Песенная теория не только не может объяснить художественную целостность гомеровских поэм, она противоречит всем наблюдениям над эпической песней у тех народов, где эта песня дошла до нас в записях или сохраняется в быту. Песня всегда имеет законченный сюжет, который она доводит до развязки. В поэме гомеровского типа эпическое творчество поднимается на более высокую ступень по сравнению с песней, и она не может возникнуть из механического объединения песен. Создаваясь на основе песенного материала, «Илиада» представляет собой творческую переработку этого материала в соответствии с более высоким культурным уровнем и более сложными эстетическими запросами.

Расхождение между ведущим художественным замыслом и материалом, собранным в гомеровских поэмах, допускает различные объяснения. Расхождение это могло явиться в результате того, что малого размера «пра-Илиада» и «пра-Одиссея», заключавшие в себе уже весь основной замысел, подверглись впоследствии различным переработкам и расширениям (теория «ядра»). В противоположность этому унитарная гипотеза предполагает, что художественный замысел поэм в их нынешней форме является уже последней стадией в истории их сложения, т. е. что каждая из поэм имеет своего «творца», который перерабатывал старинный материал, подчиняя его своему замыслу, но не в силах был уничтожить все следы разнородности использованного им материала. Очень распространено также мнение, что «Илиада» и «Одиссея», уже в качестве больших поэм, были дополнены рядом новых эпизодов. Конкретная история сложения гомеровского эпоса остается, таким образом, спорной.