Н.Н.Евсеев аспирант кафедры истории России

ТГПУ им. Л.Н.Толстого, г.Тула

Провинциальное духовенство в XIX – нач. XX вв.: проблемы материального обеспечения

Вопрос о жизни провинциального духовенства в XIX – нач. XX вв. является одним из наиболее интересных и, вместе с тем, малоизученных. Интересен он тем, что, во-первых, показывает особенности жизни весьма значительного пласта российского общества, а во-вторых, в свете событий, происшедших в России в начале XX века, позволяет выяснить причины зарождения и развития в нашей стране революционных идей и особенностей личности их носителей. Ни для кого не секрет, что многие носители революционной идеи в России происходили из семей провинциальных священников, учились в духовных семинариях.

В литературных произведениях провинциальному духовенству уделяется достаточно много места. Наиболее известным и близким к действительности, на мой взгляд, является произведение Н.С. Лескова "Соборяне"[1]. В этом произведении повествуется о жителях "старгородской соборной поповки", их обыденных заботах, глубоко личных переживаниях, житейских сомнениях, надеждах и поисках справедливости в жизни. Герои хроники представали перед читателем во всей непосредственности размышлений и чувств, отраженных то в откровенных разговорах, то в сердечной исповеди, то в виде дневника ("Демикотоновая книга"), содержащего самые заветные мысли протопопа Савелия Туберозова. Эти размышления и все дальнейшее повествование говорят о том, что положение провинциального духовенства было очень неоднозначным: с одной стороны это были представители господствующей и государственной Церкви, а с другой – нередко попадали в подчиненное положение по отношению к светским властям.

Реальное положение провинциального духовенства представляется еще более сложным, чем это описывается в литературных произведениях. Со времен петровских преобразований Русская Православная Церковь была подчинена государству, а затем и включена в государственный аппарат Российской Империи. Духовенство на местах использовалось как проводник государственной политики. Прекращение практики избрания причта привело к разрыву личных связей между прихожанами и духовенством и поставило перед государством вопрос о необходимости материального обеспечения духовенства, представители которого решали в процессе своей деятельности ряд государственных задач. Особенно остро вопрос обеспечения касался сельских приходов - в городах и монастырях духовенство традиционно было более обеспечено.

Попытки решить вопрос материального обеспечения духовенства предпринимались во время царствования Николая I. В данную эпоху на обеспечение жалования духовенства ежегодно из государственного казначейства выделялись суммы, постепенно увеличивавшиеся. К 1861 г. на содержание приходского духовенства по смете Святейшего Синода приходилось по 3 315 000 рублей в год[2].

Кроме этого, обеспечение духовенства осуществлялось наделением землей. К началу 1860-х большинство причтов сельских церквей имели в своем распоряжении пахотные и усадебные земли, однако величина наделов не только по Империи, но и внутри одной губернии была весьма разной. Доходов от земли на содержание духовенства, как правило, не хватало, это признавалось и самим правительством.

Существовали и другие доходы: узаконенная в некоторых областях руга, добровольные приношения прихожан, а также плата за требы.

Кардинальные перемены в обеспечении духовенства наступают в 1861 г. Если в 1860 г. в распоряжении Хозяйственного управления при Святейшем Синоде было 7 831 384 руб., из которых большая часть шла на содержание духовенства, то в 1861 г. оставалось только 438 900 руб.

Дело в том, что в 1859 г. при Государственном Контроле была создана особая Комиссия по составлению единых правил о порядке счетоводства, отчетности и ревизии. Эта Комиссия, установившая единство кассы для всех ведомств и учреждений, постановила, что все денежные средства, отпускавшиеся из казны на содержание правительственных учреждений и лиц, впредь должны сосредотачиваться в Государственном Казначействе. Соответственно должны быть переданы в Государственное Казначейство все капиталы, образованные к 1860 г. от прежних лет в разных ведомствах.

По решению вышеупомянутой Комиссии Государственного Контроля от 13 февраля 1860 г. из Хозяйственного управления Святейшего Синода в Государственное Казначейство было передано 5 663 922 руб., из них 5 502 838 руб. предназначалось для назначения пенсий и пособий духовенству. Таким образом, Святейший Синод лишился средств на обеспечение духовенства.

Вопрос о положении приходского духовенства, его роли и месте с 1860-х гг. широко обсуждался в обществе. Предлагался ряд способов решения проблемы материального обеспечения. Пресса была наполнена письмами священников, рассказывавших о своем бедственном положении. Об этом бедственном положении очень ярко рассказал в своих воспоминаниях митрополит Евлогий (Георгиевский): "Жили мы бедно, смиренно, в зависимости от людей с достатком, с влиянием. Правда, на пропитание хватало, были у нас свой скот, куры... покос свой был, кое-какое домашнее добро. Но всякий лишний расход оборачивался сущей бедой. Надо платить наше ученье в школу – отец чешет в голове: где добыть 10–15 рублей? Требы отцу давали мало. Ходит-ходит по требам, а дома подсчитает – рубля 2 принес, да из них-то на его долю приходилось 3 части, а остальные 2 – двум псаломщикам. Годовой доход не превышал 600 рублей на весь причт… Необходимость доставать нужные деньги детям на школу, заставляла отца прибегать к крайней мере – займу у целовальника, у кулака. Приходилось соглашаться на огромные бесчеловечные проценты. За 10–15 рублей займа кулак требовал 1/5 урожая! Мать упрекала отца, зачем он скоро согласился, зачем неискусно торговался. Но было нечто и похуже этих бессовестных процентов – переговоры с кулаком о займе. Я бывал их свидетелем, многое запало в мое сердце...

Когда наступало время ехать нам в школу, отец ходил грустный и озабоченный, потом скрепя сердце приглашал кулака, приготовляли чай, водку и угощенье – и для отца начиналась пытка. С тем, кого следовало обличать, приходилось говорить ласково, оказывая ему знаки внимания и доброжелательного гостеприимства. Отец унижался, старался кулака задобрить, заискивал – и, наконец, с усилием высказывал просьбу. Кулак ломался, делал вид, что ничего не может дать, и лишь постепенно склонялся на заем, предъявляя неслыханные свои условия. Отец мучительно переживал эти встречи: душа у него была тонкая.

Тяжелые впечатления раннего моего детства заставили меня еще ребенком почувствовать, что такое социальная неправда. Впоследствии я понял, откуда в семинариях революционная настроенность молодежи: она развивалась из ощущений социальной несправедливости, воспринятых в детстве. Забитость, униженное положение отцов сказывались бунтарским протестом в детях. Общение с народом привело меня с детских лет к сознанию, что интересы его и наши связаны"[3].

Отчеты обер-прокурора Святейшего Синода, сообщавшие императору о состоянии дел в Духовном ведомстве, за рассматриваемый период также сообщали о неудовлетворительном материальном положении духовенства. Озлобленность священников на прихожан из-за своего бедственного положения, бесконтрольность и нерациональное расходование церковных сумм, хищнические тенденции в поведении церковных старост также были предметом обсуждений того времени. Кризис взаимоотношений пастырей и паствы был очевиден для современников.

Большинство предложений по улучшению быта духовенства предполагало участие казны в деле материального обеспечения. Проблемы Духовного ведомства, волновавшие государство, должно было решить Особое присутствие по делам православного духовенства (существовало в 1862-1885 гг.).

В 1862 г. программа преобразований была еще не очень ясна, но в сентябре 1863 г. Особое присутствие по делам православного духовенства разослало циркуляр: "При изыскании средств к улучшению быта духовенства внимание обращается на одни только правительственные способы, в частности на средства Государственного Казначейства... Между тем, обеспечение причтов составляет первоначально обязанность самих прихожан. Правительственные пособия вообще должны иметь вспомогательное добавочное свойство и оказываться преимущественно там, где приходские средства недостаточны"[4].

Внимание правительства было направлено на создание связей между духовенством и приходом. Для активизации прихожан в деле материального обеспечения духовенства 2 августа 1864 г. Особое присутствие выработало и издало проект Положения о церковно-приходских попечительствах.

Идея приходских попечительств была высказана в 1863 г. министром внутренних дел П.А. Валуевым: "Между священнослужителями и приходом должна быть особого рода связь, и желательно, чтобы прихожане принимали ближайшее участие в заботах о благоустройстве приходского храма и о благосостоянии причтов. Здесь учреждение церковно-приходских попечительств могло бы принести особую пользу"[5].

В отчетах обер-прокуроров за этот период постоянно присутствовал раздел "Обеспечение духовенства местными средствами", где очень подробно (вплоть до отдельных приходов) пересказывалась информация из епархиальных отчетов о попытках улучшить положение духовенства. Однако даже из оптимистических заявлений обер-прокуроров было ясно, что "местными средствами" проблема обеспечения духовенства не решалась.