Раздел I. Общие проблемы философии права

Во всех своих проявлениях социалистическая уравниловка была призвана сохранить и удержать регулируемые отношения (как в сфере труда и его оплаты, так и во всех остальных сферах жизни) в рамках требований, порождаемых социалистической собственно­стью, принципом отсутствия частной (и вообще всякой индивидуа­лизированной) собственности на средства производства и связан­ного с ней экономического (производственного) неравенства. Этим, в конечном счете, обусловлен внеправовой характер регулятивных средств уравниловки.

Если право и правовое равенство — это отрицание привиле­гий, всеобщий и единый для всех масштаб, то уравниловка, напро­тив, представляет собой иерархическую систему потребительских привилегий в границах запрета частной собственности и производ­ственных привилегий. Прежде всего следует отметить, что система уравнительного потребления по самой своей идее распространяет­ся лишь на "трудящихся" — по принципу: "не трудящийся, да не ест". Далее, для каждого уровня этой системы (для соответствую­щих слоев, профессий и т. д.) действует своя "сословная" потреби­тельская мера. Внутри каждого такого слоя одинаковая мера, ниве­лируя трудовой вклад людей, выступает как привилегия худших перед лучшими.

Привилегиями зачастую являются и различия в потребитель­ских мерах для различных ступеней пирамиды. Правда, такая при­вилегия, при всей ее реальной значимости, не означает экономиче­ского неравенства, поскольку носит потребительский характер и не переходит в принципе (и легально) в собственность на средства производства.

В целом уравниловка призвана с помощью властно-распреде­лительных норм нивелировать допускаемые при социализме раз­личия в сфере потребления и удержать эти различия в рамках требований принципа отсутствия экономического неравенства, т. е. отрицание частной собственности.

Противоположность права и уравниловки отчетливо проявля­ется при сопоставлении дозволений и запретов уравниловки с пра­вовыми запретами и дозволениями.

Дозволение и запрет — два основных способа регуляции пове­дения людей. В любой сфере жизни официально признанный поря­док выражается посредством тех или иных общеобязательных норм-дозволений и норм-запретов. И вполне естественно, что эта норма­тивная сторона общественных отношений стала в постсоциалисти­ческих условиях одной из тех актуальных проблем, которая требу­ет нового осмысления и решения в русле перехода от уравниловки к праву.

При обсуждении данной проблемы сторонники прогрессив­ных преобразований в жизни страны, как правило, придерживают­ся следующей позиции: побольше дозволений (разрешений), помень-

Глава 9. Право и уравниловка

87

ше запретов. И при этом полагают, что приведенная формула как раз и выражает требование свободы и самостоятельности в хозяй­ственной, политической и иных сферах общественной жизни. К со­жалению, такой стереотип глубоко укоренился в общественном сознании и является широко распространенным заблуждением. Преодоление этого заблуждения имеет существенное значение, ибо оно касается проблемы свободы и способов ее официального при­знания и защиты.

Названная позиция (побольше дозволений, поменьше запре­тов) выражает требование лишь чисто внешнего изменения сло­жившейся при социализме системы общеобязательной регуляции, в которой действительно очень много запретов ("паутина запре­тов"!) и мало дозволений, к тому же трудно реализуемых. Однако ясно, что это требование, имеющее как будто какое-то прогрессив­ное звучание именно для социалистического типа социальной регу­ляции, как раз и не может быть осуществлено в его рамках, по­скольку каждый тип регулирования общественных отношений с внутренней необходимостью порождает определенную, соответст­вующую себе, пропорцию соотношения и взаимодействия дозволе­ний и запретов. Иначе говоря, само соотношение дозволений и за­претов в любой системе социальной регуляции имеет свою внут­реннюю логику, носит необходимый, а не случайный характер и, следовательно, не может быть изменено по желанию или произволу.

Дозволения и запреты уравниловки, с одной стороны, и право­вые дозволения и запреты, с другой, существенно отличаются друг от друга своим содержанием и смыслом. С сожалением, однако, приходится констатировать, что в общественном мнении уравни­ловка нередко отождествляется с принципом правового равенства и недостатки уравнительной регуляции переносятся на право, под­крепляя тем самым ложный образ "права" и питая правовой ниги­лизм, что особенно некстати в современных условиях, когда требу­ется сознательное движение от уравниловки к праву.

Характерные для уравниловки тип, способы и система норм принудительной регуляции — несмотря на их мимикрию под пра­во, злоупотребление его словарем и формами выражения — явля­ются антиподами правового регулирования. Уравниловка своим "фактическим равенством" извращает смысл самого принципа ра­венства, уничтожает субстанцию и суть правового равенства вооб­ще — свободу, равные для всех меры которой только и могут быть представлены в праве, признаны, гарантированы и защищены пра­вовым законом.

В целом диалектика процесса осуществления диктуемого урав­ниловкой "фактического равенства" неизбежно ведет к негативно­му "равенству" несвободы и иных антиценностей.

В соответствии с принудительным принципом уравнительного (потребительского) равенства никто (независимо от трудового вклада,

88