Раздел V. История философии права и современность

теристиках справедливости и других добродетелей) как геометри­ческая пропорция, как пропорциональность между четырьмя чле­нами (условиями справедливого) соответствующего отношения: лицо а относится к лицу в, как предмет с к предмету d. Момент равенст­ва в распределяющей справедливости выступает как равенство в геометрической пропорции.

В уравнивающей же справедливости имеется в виду равенст­во арифметической пропорции. "Справедливость же в обменах, — пишет Аристотель (Этика, V, 7), — также заключается в своего рода равенстве, но не по такой пропорции, а по арифметической, ибо здесь не имеют в виду разницы, лишил ли порядочный человек дурного чего бы то ни было, или дурной — порядочного, или же порядочный совершил прелюбодеяние, а не дурной человек; закон обращает внимание лишь на различие ущерба, а с лицами обходит­ся как с равными во всем, за исключением различения того, кто совершил преступление, от того, кто страдает, и того, кто нанес ущерб, от того, кто терпит ущерб".

Уравнивающая справедливость — это середина ущерба и вы­годы, ограничивающая произвол. Отход от такой середины есть не­равенство. Судья, к которому прибегают спорящие, путем наказа­ния вновь восстанавливает равенство, отнимая выгоду у соответст­вующего лица. "Идти в суд, — замечает Аристотель (Этика, V, 7), — значит обратиться к справедливости, ибо судья желает быть как бы олицетворенной справедливостью; к тому же люди ищут бес­пристрастного судью, и кое-где судей называют "посредниками", чтоб этим обозначить, что люди, достигнув справедливого решения, станут держаться середины".

Все, подлежащее обмену, должно быть известным образом срав­нимо. Обмен не может иметь места без равенства, а равенство без соизмеримости. Для воздаяния равным необходимо найти уравнение между различными по ценности обмениваемыми услугами и продук­тами. Необходимо сперва найти пропорциональную меру равенства, а затем уже на этой основе совершать воздаяние равным.

В качестве всеобщей меры равной оценки и выступают деньги, монета (номизма)¹. Потребность в монете как посреднике обмена продиктована, по Аристотелю, взаимной нуждой, которая связыва­ет людей в единое общение. "Говоря точно, — замечает Аристотель (Этика, V, 8), — невозможно, чтобы столь различные предметы ста­ли сравнимыми, но для удовлетворения нужды человека это в дос­таточной мере возможно; для этого должна существовать по обще­му соглашению одна мера оценки; поэтому-то она называется но­мизма, ибо деньги делают все сравнимыми благодаря тому, что все измеряется деньгами".

Глава 1. Античная философия права

415

¹ Древнегреческое слово "номизма" имеет общий корень со словом "номос" (закон, установление, обычай).

Основным выводом этических исследований Аристотеля, су­щественным для политики, права и законодательства, является положение о том, что политическая справедливость возможна лило» между свободными и равными людьми, принадлежащими к одно­му общению, и имеет целью их самоудовлетворенность (автаркию). Политическая справедливость, таким образом, предстает как прин­цип политической формы властвования (в отличие от власти госпо­дина над рабом, отца над детьми, от отношений мужа и жены) и как право политического способа организации отношений между людьми.

Трактуя политическую справедливость как политическое пра­во, Аристотель поясняет: "Не должно ускользнуть от нашего вни­мания то обстоятельство, что искомое нами понятие состоит как в справедливости вообще, так и в политической справедливости (пра­ве). Последнее же имеет место между людьми, принадлежащими к одному общению, и имеет целью самоудовлетворенность их, при­том между людьми свободными и равными, равными в смысле или пропорциональности, или числа вообще. Люди, не находящиеся в подобных отношениях, не могут и иметь относительно друг друга политической справедливости (прав), но имеют некоторого рода справедливость, названную так по сходству с предшествующим видом. Те люди имеют права, для которых существует закон, опреде­ляющий их отношения; закон же предполагает преступление, суд — распределение правды и неправды" (Этика, V, 10).

Существенным моментом правопонимания Аристотеля, как это видно из уже приведенных его суждений, является положение о политическом характере права и закона. И именно политическое право разделяется им на естественное и условное право и лишь в контексте взаимосвязи политики и права законодательство трак­туется им как часть политики.

При анализе взаимоотношений господина и раба Аристотель уделяет специальное внимание вопросу о том, "присуща или нет на­силию идея права" (Политика, 1,2,17,1255а,19). При рассмотрении этого вопроса в его позиции, правда, отсутствует большая ясность.

Так, исходя в целом из представления о рабстве по природе — "одни люди, по своей природе, — свободны, другие — рабы, и этим последним быть рабами и полезно, и справедливо", — Аристотель в то же время замечает, что в некотором отношении правы и те, кто утверждает противное, а именно — рабство по закону: "закон яв­ляется в данном случае своего рода соглашением, в силу которого • Захваченное на войне становится, как говорят, собственностью ов­ладевших им" (Политика, 1, 2, 15 — 16, 1254 в, 24). Однако, продол­жает Аристотель, данная точка зрения (рабство по закону) тоже вызывает возражение, ибо было бы гнусно и несправедливо сами по себе большую силу и способность к насилию считать источником ^пРавомерной власти и господства над насильно захваченным.

14*

416