3. Эволюция неопозитивизма: от «психологизма» эмпириокритиков к аналитической философии

В конце 19 в. позитивизм переживает кризис, вызванный прогрессом естественнонаучного знания (обесценившим многие из тех «синтетических» обобщений, которые рассматривались самим позитивизм как вечное и неоспоримое приобретение науки), коренной ломкой понятий в физике на рубеже 19 и 20 вв. Это заставило снова поставить вопрос о месте философии в системе наук. Преобразованный позитивизм вступает в новый, второй этап своей эволюции — появляется эмпириокритицизм [4, с. 123].

Эмпириокритицизм (др.-греч. ἐμπειρία — опыт и критика, «критика опыта» или «критика с позиций опыта»; также известен как «Второй позитивизм») — философское направление, родоначальником которого является Рихард Авенариус: отправным пунктом теории познания Авенариуса является не мышление или субъект, не материя или объект, а чистый опыт в том виде, в котором он непосредственно познаётся людьми [7, с. 134].

Мир в эмпириокритицизме выступает в виде совокупности ощущений, к нему неприложимы философские категории (материя, дух, причинность и др. ). Трактуя познание как средство биологического приспособления к среде, эмпириокритицизм требовал от него только простоты и целесообразности (принцип «экономии мышления»).

Неопозитивизм – одно из основных направлений буржуазной философии 20 в. Неопозитивизм возник и развивался как течение, претендующее на анализ и решение актуальных философско-методологических проблем, выдвинутых развитием современной науки, - роли знаково-символических средств научного мышления, отношения теоретического аппарата и эмпирического базиса науки, природы и функции математизации и формализации знания и пр.

Впервые идеи неопозитивизма получили чёткое выражение в деятельности так называемого Венского кружка, на основе которого сложилось течение логического позитивизма. Именно здесь были сформулированы основные идеи неопозитивистской философии науки, завоевавшие в 1930-40-х гг. значительную популярность в кругах буржуазной научной интеллигенции – «сведение философии к логическому анализу языка науки, принцип верификации, предполагающий, что каждое научно осмысленное высказывание должно быть доступно эмпирической проверке, трактовка логики и математики как формальных преобразований в языке науки и т.п.» [3, с. 87] С этих позиций критическому анализу подвергалась вся классическая философия.

Уже в 1950-е гг. достаточно ясно обнаружилось, что «революция в философии», провозглашенная неопозитивизмом, не оправдывает надежд, возлагавшихся на неё буржуазными философами. Классические проблемы философии, преодоление и снятие которых обещал неопозитивизм, воспроизводились в новой форме в ходе его собственной эволюции.

Критика логического позитивизма в 1950-60-х гг. ведётся и сторонниками, так называемого логического прагматизма в США (У. Куайн и др.), также обвиняющих логический позитивизм в чрезмерном сужении задач философии, сведении её только к логике науки. Одновременно с развитием этих кризисных явлений внутри самого неопозитивизма снижается и авторитет неопозитивизма в системе буржуазной философии и идеологии в целом [2, с. 48].

Уход от жизненно важных социальных и идеологических проблем, обосновываемый концепцией деидеологизации философии, чрезмерный академизм, абсолютизация логической и языковой проблематики вызывают падение популярности неопозитивизма, сопровождаемое усилением влияния антипозитивистских течений в буржуазной философии (экзистенциализм, философская антропология).

Важную роль в развенчивании претензий неопозитивизма на роль современной философии науки сыграла критика его с позиций марксизма, основной вклад в которую был внесён советскими философами.

Главная тенденция эволюции неопозитивизма в этих условиях состояла в попытках либерализации своей позиции, в отказе от широковещательных программ и измельчании проблематики [1, с. 258]. Само понятие неопозитивизм начиная с 1950-х годов всё больше вытесняется понятием аналитической философии.

В области философии в 1960-1970-х гг. развивается течение, которое, сохраняя определённую связь с общими установками неопозитивизма, в то же время выступает против неопозитивистского понимания задач методологического анализа науки (Г. Кун, И. Лакатос, П. Фейера, С. Тулмин и др.).

Сторонники этого течения, в частности, отвергают абсолютизацию методов логической формализации, подчёркивают, в противоположность неопозитивизма, значение исследования истории науки для методологии науки, познавательную значимость «метафизики» в развитии науки и пр.

Это течение частично находится под влиянием идей К. Поппера, который в ряде вопросов отходит от ортодоксального неопозитивизма. Все эти явления свидетельствуют о глубоком идейном кризисе современного Неопозитивизм, по существу не являющегося уже целостным и последовательным философским направлением.

Исходный пункт рассуждений неопозитивистов заключается в отрицании возможности философии как теоретического знания, обращающегося к решению мировоззренческих проблем, выполняющего в культуре специфические функции, недоступные конкретно-научному знанию [1, с. 68]. Философия не является доктриной или учением. Она не может быть сведена также к функции систематизации конкретно-научного знания, как это пытался делать классический позитивизм. Задача философии в неопозитивистском понимании - разработка методов анализа знания.

Этот анализ оказывается возможным через обследование научных содержаний в их выраженности в языке. Неопозитивизм продолжает критику метафизики, начатую О. Контом и Дж. С. Миллем. Метафизика объявляется принципиально невозможной и лишенной смысла с точки зрения логических норм языка [8, с. 75]. Языковые формы выступают для неопозитивизма тем пределом, за который не может выйти познавательная деятельность человека, подобно тому, как такой границей для классического позитивизма являлись чувственные данные или позитивные факты.