Часть 2. Литература как продукт деятельности: теоретическая поэтика

Раздел первый. Литература как вид искусства.

Раздел второй. Структура произведения.

Глава 2. «Событие рассказывания»: структура текста и понятия нарратологии

§ 1. Компонент и композиция. Точка зрения и перспектива

с. 222

нок разных субъектов в диалоге, а в эпической прозе двух последних веков — внутри отдельного высказывания, фор­мально принадлежащего одному субъекту. Один из самых распространенных случаев — несобственно-прямая речь: «Этот короткий жест даже поразил Раскольникова недоумением; даже странно было: как? ни малейшего отвращения, ни ма­лейшего омерзения к нему, ни малейшего содрогания в ее руке! Это уж была какая-то бесконечность собственного уни­чижения. Так, по крайней мере, он это понял» (часть выска­зывания, несомненно, могла быть заключена в кавычки; но тогда точки зрения разных субъектов были бы четко разделе­ны, не было бы эффекта их взаимоосвещения).

Наконец, в литературе XIX — XX вв. вопрос о субъектив­ности точки зрения и оценок наблюдателя связывается с прин­ципиальной неадекватностью внешнего подхода к чужому «я». Возьмем, например, следующую фразу: «...взгляд его — не­продолжительный, но проницательный и тяжелый, оставлял по себе впечатление нескромного вопроса и мог бы показаться дерзким, если б не был так равнодушно спокоен» («Герой на­шего времени»). Здесь заметно стремление отказаться от слиш­ком поверхностной чисто внешней точки зрения и основан­ных на ней поспешных выводов, учитывая возможную внут­реннюю точку зрения другого: речь идет об отношении самого объекта наблюдения к тому, что его рассматривают, да и о его собственной точке зрения на наблюдателя (для последнего она оказывается внешней).

Дифференциация точек зрения позволяет выделить в тек­сте субъектные «слои» или «сферы» повествователя и персо­нажей, а также учесть формы адресованное™ текста в целом (что очень важно для изучения лирики) или отдельных его фрагментов. К примеру, фраза «Не то, чтобы он был так трус­лив и забит, совсем даже напротив, но...» («Преступление и наказание») свидетельствует о присутствии в речи повество­вателя точки зрения читателя (о том, что герой труслив и забит, до этого прямо сказано не было). Каждая из компози­ционных форм речи (повествование, диалог и т.п.) предпола­гает доминирование точки зрения определенного типа, а за­кономерная смена этих форм создает единую смысловую пер­спективу. Очевидно, что в описаниях преобладают разновид­ности пространственной точки зрения (показательное исклю­чение — исторический роман), а повествование, наоборот, использует преимущественно точки зрения временные; в хармргеристике же особенно важна может быть психологиче­ская точка зрения.

Изучение присутствующих в художественном тексте точек зрения в связи с их носителями — изображающими и говорящими субъектами, а также их группировки в рамках опреде­ленных композиционно-речевых форм (композиционных форм речи) —'важнейшая предпосылка достаточно обоснованного систематического анализа композиции литературных произ­ведений. Такой анализ возможен, с одной стороны, на микро­уровне (сочетание нескольких — как минимум двух — точек зрения, одна из которых доминирует, в пределах одного вы­сказывания повествователя или персонажа); с другой — на макроуровне (сочетание целостных кругозоров нескольких речевых субъектов в больших фрагментах, составляющих текст произведения, и доминирование одного из них, как напри­мер, соотношение основных субъектов изображения в романе «Герой нашего времени»). Промежуточным уровнем можно считать «эпизод», «сцену» или «сценический эпизод».

Подведем итоги в виде определения второго основного по­нятия.

Композиция — система фрагментов текста произведе­ния, соотнесенных с точками зрения субъектов речи и изоб­ражения, эта система организует, в свою очередь, изменение точки зрения читателя и на текст, и на изображенный мир.