1.2. Второстепенные члены предложения

С понятием второстепенных членов предложения связано не меньше проблем, чем с понятиями главных. Основной трудностью в изучении второ­степенных членов предложения оказывается выявление основных и всеобъемлющих признаков, позволяющих однозначно охарактеризовать каждый класс и четко противопоставить его другим. Все затруднения происходят из-за смешения формальных, семантических и функциональных признаков.

Форма, естественно, играет в синтаксисе определенную роль, но не всегда главную. Она позволяет лишь установить границы между члена­ми, что, конечно, немаловажно. Однако характер этих членов предложения обусловлен не только формой. Ср.: J'ai fait faire un vetement а топ tailleur «Я заказал костюм своему портному»; J'ai fait un vetement а топ fils «Я заказал костюм для моего сына» [Brunot, 390]. В сочетании жизнь в деревне предложный компонент может быть интерпретирован, особенно если воспользоваться «блестящим» методом постановки вопросов, и как обстоятельство («где?»), и как дополнение («в чем?»), и как определение («какая?»). Очевидно, что форма не всегда является решающим критерием при определении типа члена предложения.

В отечественной лингвистике этот вопрос исследовался в работах классических ее представителей в рамках общих синтаксических кон­цепций. Ему посвящен и ряд специальных работ [Шапиро; Щерба; Хо-лодович]. В статье «О второстепенных членах предложения (из истории и теории вопроса)» А. А. Холодович достаточно подробно анализирует концепции Ф. И. Буслаева, с одной стороны, и А. А. Потебни, А. А. Шах­матова и А. М. Пешковского — с другой. Я не намерен пересказывать со­держание статьи (читатели при желании могут самостоятельно познакомит­ся с этой работой) и остановлюсь на главном выводе, который заключается в следующем. «Таким образом вырисовывается тревожный итог: члены предложения, т. е. категории синтаксиса, сводятся и в том, и в другом случае к категориям морфологии: в одном случае — к части речи, в дру­гом — к формам частей речи. Синтаксис членов предложения отождест­вляется с морфологией частей речи. Понятие именительного падежа ока­зывается равным понятию подлежащего, понятие косвенного падежа — понятию дополнения, понятие личного глагола — понятию сказуемого, по-I нятие наречия — понятию обстоятельства» [Холодович, 219].

Далее Холодович отмечает выступления Л. В. Щербы по поводу того, что многие синтаксические категории «выражаются вопреки морфологиче­ским формам..., а язык имеет в своем распоряжении такие выразительные средства, которыми он побеждает морфологические формы, а мы их никак преодолеть не можем» [Щерба_ь 101]. К числу этих «выразительных средств» Щерба относит контекст, или словесное окружение, и межъязыковые сопос­тавления. Однако многие идеи Л. В. Щербы «не были подхвачены и не получили дальнейшего развития. Школа... отвернулась от этой проблематики и после нескольких лихорадочных лет... вернулась к тому синтаксису вопросов, который пробавляется тем, что определяет атрибут как член предложения. отвечающий на вопросы „какой", „который", „чей" и т. д. и т. п. Итог "Чевидсн: новой теории членов предложения пока нет» [Холодович, 227].

Почти двадцать лет спустя авторы учебника по современному русскому языку оптимистично заявляют: «За последнее время синтаксическая наука обогатилась многими знаниями об устройстве предложения, кото­рые утвердили в ней как фундаментальное положение об асимметрично­сти формальной и смысловой организации предложения, а это делает не­возможным прямое использование традиционного учения о членах пред­ложения» [Современный русский язык, 491]. Что же нового предлагают авторы в решении вопроса о второстепенных членах предложения? «Для учения о членах предложения основополагающее значение имеет мысль о том, что предложение обладает определенной устроенностью как преди­кативная единица и как коммуникативная единица: оно имеет предика­тивный минимум того или иного состава (минимальную структурную схему) и номинативный минимум (расширенную структурную схему). Члены предложения должны выделяться с учетом их вхождения/невхож­дения в предикативный и номинативный минимум, а также их роли в со­ставе того и другого» [Там же]. Очевидно, что вся «новизна» сводится к смешению понятий структурной схемы (модели), ее внутренней и внеш­ней семантики.

Если учитывать роль отдельных компонентов модели, то это следует делать в отношении каждой модели, поскольку каждая модель характеризуется специфическим набором компонентов. Понятие же членов предло­жения должно рассматриваться безотносительно к какой-то конкретной модели. Член предложения — это компонент любого предложения или некоего абстрактного предложения, получающего воплощение, реализа­цию в той или иной модели. Необходимо, вероятно, выяснить, какие именно синтаксические позиции возможны в предложении и что пред­ставляют собой в этом отношении слова, замещающие указанные пози­ции. Таким образом, в трактовке второстепенных членов предложения я пытаюсь исходить из наличия двух основных категорий — предмета и признака, рассматриваемых здесь в аспекте не морфологическом (как при анализе частей речи), а синтаксическом. Как известно, традиционно выде­ляются следующие второстепенные (не входящие в предикативный мини­мум) члены предложения — дополнение, определение н обстоятельство.