Идеи синергетики и постмодернизма в социологии массовой коммуникации

В 70-е – 80-е годы прошлого столетия ряд ученых, как представители

естественных, так и социальных наук, заявили, что социальные и культурные

изменения, происходящие в мире, столь радикальны, что уже не могут быть

объяснены с помощью классических наук, основанных на презумпции внешней

причины (силы, Бога или какого-либо Автора) как источника изменений, линейной

эволюции – от стадии к стадии. С точки зрения этих ученых, мироздание все более

приобретает хаотическое содержание, находящееся в процессе самоорганизации.

Оно не только изменяется под воздействием внешней принудительной каузальности,

но и под влиянием внутренней саморефлексии, как бы внутренних команд,

исходящих от объектов, явлений, социальной структуры, что обусловливает

появление принципиально новых обстоятельств: реализация конкретного варианта

развития из ряда возможностей может не быть результатом рациональных действий

людей вообще.

Исследования этих новаций пошли по двум взаимно пересекающимся

направлениям. Первое – синергетика. Синергетика (от греч. synergos — совместно

действующий) – теория среднего уровня, изучающая совместное действие внешней

принудительной каузальности и внутренней саморефлексии социальных реалий,

которая имеет характер случайных, непредвиденных колебаний. Её предметом

является эффект возникновения из дезорганизации, беспорядка и хаоса

самоорганизующихся структур, что можно изучать посредством

междисциплинарных исследований.

Второе – постструктурализм. Это направление представляют социальные

теоретики и социологии, которые пытались хаотичную сущность социального мира

рассматривать как определенный текст, истолковывая его с помощью

инструментария, прежде всего, семиотики (наука о знаках и знаковых системах), а

также разного рода леворадикальных теорий, применяемых в социальном познании.

В итоге ученые, проявляя воистину незаурядное социологическое воображение,

пытались создать новаторские теоретическо-методологические подходы, которые

позволяют углублять наши представления о характере новых социальных тенденций,

о том, в каких направлениях идет развитие человеческой цивилизации.

1. Синергетика о процессах самоорганизации

Порядок из хаоса

В принципе в природе и обществе всегда существовали реалии, которые

отличались как однородностью, относительной устойчивостью и равновесием, так и

сложностью, хаосом, неравновестностью. Современное мироздание претерпевает

радикальные изменения в направлении сложности, плюрализма, случайностей,

непредсказуемых флуктуаций.

Классическая наука и большинство из изученных Вами социологических

парадигм основное внимание уделяли изучению устойчивости структур, порядку,

равновесию. При этом понимание социальной динамики связывалось с

обоснованием детерминистических законов или мягче – выявлением причинно-

следственных связей между социальными фактами, что позволяло через наблюдения

и фиксации предшествующих неоднократно повторяющихся, устойчивых тенденций

прогнозировать будущее. Иными словами, социальные законы трактовались как

«объективные», не подвластные времени, из чего следовало, что стадии развития,

пройденные одними народами, должны были в принципе повториться в истории

других народов. С той лишь оговоркой, что сказанное не умаляло вообще роли

субъективного фактора, случайности. Но подчеркивалось, что созидательные

возможности социальных агентов были ограничены: они могли действовать лишь в

контексте определенных «исторических закономерностей» и не могли радикально

повлиять на характер общественных структур тем более изменить само направление

социально-исторического развития.

Правда, ряд социологов и социальных теоретиков – Н. Динилевский, О.

Шпенглер, Н. Кондратьев, П. Сорокин и др. – ещё в конце XIX – начале ХХ вв.

высказали идеи, по существу, подрывавшие представления о линейном прогрессе.

Так, известный русский социолог Н. Данилевский считается создателем первой в

истории социологии антиэволюционистской модели общественного прогресса1. По

его мнению, прогресс человечества состоит не в том, «чтобы всем идти в одном

направлении, а в том, чтобы все поле, составляющее поприще исторической

деятельности, исходить в разных направлениях».

П. Сорокин также продолжил исследования социальной нелинейности и

неравновестности. «История, – писал он, – показывает только бесцельные

флуктуации… вопреки моему желанию увидеть в истории этапы поступательного,

прогрессивного развития, я неизбежно терплю неудачу, пытаясь как-то подкрепить

такую теорию фактами. В силу этих обстоятельств я вынужден удовлетвориться

менее чарующей, хотя, возможно более корректной концепцией бесцельных

исторических флуктуаций»2 (подробнее об этом речь шла ранее в теме 15). В

последствии Сорокин конкретизировал исследования случайности и

непредсказуемых флуктуаций на примере изучения бедствий, рисков и катастроф,

написав специальную работу «Человек и общество в условиях бедствий». В ней он

выясняет то, как «влияют катастрофы на простейшие мыслительные процессы и на

мыслительную жизнь в целом». В работе, по существу, был сформулирован новый,

недетерминистский стиль мышления, признававший случайность и бедствия

естественными компонентами общественного развития. Более того, прямо

указывалось, что они не только разрушительны, но и конструктивны: «бедствия не

являются исключительным злом: наряду с их разрушительными и вредными

действиями они играют также конструктивную и положительную роль в истории

культуры и творческой деятельности человека. Для человечества катастрофы имеют

великое обучающее значение»3.

Вновь интерес ученых к проблемам порядка и хаоса возрастает в 70-80 годы

прошлого столетия, что связано с образованием и институализацией синергетики.

У истоков синергетики стояли профессор-физик Г. Хакен4, лауреат

Нобелевской премии бельгийский физико-химик И. Пригожин, российские

математики и физики А.Н. Колмагоров, В.И. Арнольд, Я.Г. Синай и др. Учеными

были проведены исследования самодвижения материи, в основе которых лежали

вероятностные процессы необходимости и случайности. В случае с социальными

системами применение принципов синергетики позволяет исследовать качественные

изменения в обществе на основе учета взаимоотношений как между внешними и

внутренними факторами воздействия, так и соотношения рациональных и

иррациональных действий людей. Эти факторы закладывают определенный

потенциал непредсказуемости, иррациональности, непреднамеренности в процесс

общественного развития.

Таким образом, синергетика пришла в социологию в конце 70-х годов из

естественных наук, прежде всего из физики и химии. И. Пригожин и И. Стенгерс в

книге «Порядок из хаоса» утверждают, что классическая западноевропейская наука

не смогла удовлетворительно раскрыть вопрос об отношении хаоса и порядка. «От

каких предпосылок классической науки удалось избавиться современной науке? Как

правило, от тех, которые были сосредоточены вокруг основополагающего тезиса,

согласно которому на определенном уровне мир устроен просто и подчиняется

обратимым во времени фундаментальным законам. Подобная точка зрения

представляется нам сегодня чрезмерным упрощением»5.

Новый взгляд на мироздание

Какой же взгляд на мироздание предлагает синергетика? По И. Пригожину и

И. Стенгерс, в самом общем виде её положения сводятся к следующему.

Во-первых, мироздание – «более не пассивная субстанция, описываемая в

рамках механистической картины мира, ей также свойственна спонтанная

активность»6. Из «спонтанной активности» социальных реалий следует, что мир

устроен не рационально и что историческое развитие человеческой цивилизации

связано со случайностью, многовариантностью и альтернативностью.

Во-вторых, темпы развития не заданы однозначно: «значимость временных

масштабов варьируется в зависимости от объекта». С увеличением сложности

структуры увеличивается и сложность динамики её развития, что связано с

возрастанием эволюционных ритмов, непредсказуемых флуктуаций, которые

становятся особенно рельефными, очевидными при переходе структурой

определенного порога. «Человеческие сообщества, особенно в наше время, имеют

свои, существенно более короткие временные масштабы. Мы уже упоминали о том,

что необратимость начинается тогда, когда сложность эволюционирующей системы

превосходит некий порог. Примечательно, что с увеличением динамической

сложности (от камня к человеческому обществу) роль стрелы времени,

эволюционных ритмов возрастает»7. При этом ученые считают «особенно важным»

то обстоятельство, что «стрела времени влечет за собой случайность»8.

В-третьих, хаос отнюдь не означает отсутствие порядка вообще, как это

представляется в классической науке. Более того, хаос может быть не только

разрушителен, но и играть роль созидательной силы, порождая системы или

переводя их на качественно новый уровень развития, что, стало быть, предполагает

и новый определенный порядок. Одним из «главных выводов» синергетики является

то, что «источником порядка является неравновесность. Неравновесность есть то,

что порождает “порядок из хаоса”»9. Естественно, что при этом в порядок

вкладывается иной смысл: «как мы уже упоминали, понятие порядка (или

беспорядка) сложнее, чем можно было бы думать»10.

Согласно синергетике, порядок, развитие общества вообще не мыслится без

бифуркаций – определенных периодов, в которых флуктуации внешних и

внутренних факторов развития, а также непредвиденные последствия действий

людей достигают критического уровня, что влечет за собой неустойчивость,

возможности различных вариантов развития. Однако в результате общественная

система может самоструктурироваться и выйти на более высокий уровень

упорядоченности. «Идеи о нестабильности флуктуаций начинают проникать в

социальные науки, – пишут Пригожин и Стингерс. – Ныне мы знаем, что

человеческое общество представляет собой необычайно сложную систему,

способную претерпевать огромное число бифуркаций, что подтверждается

множеством культур, сложившихся на протяжении сравнительно короткого периода

в истории человечества… Мы живем в опасном и неопределенном мире,

внушающем не чувство слепой уверенности, а лишь то же чувство умеренной

надежды, которые некоторые талмудические тексты Книги Бытия приписывают

богу: “Двадцать шесть попыток предшествовали сотворению мира, и все они

окончились неудачей. Мир человека возник из хаоса обломков, оставшихся от

прежних попыток. Он слишком хрупок и рискует снова обратиться в ничто. «Будем

надеяться, что на этот раз получилось», – воскликнул бог, сотворив мир, и эта

надежда сопутствовала всей последующей истории мира и человечества,

подчеркивая с самого начала этой истории, что та отмечена печатью неустранимой

неопределенности”»11.

В-четвертых, в синергетике процесс общественного развития мыслится как

непредсказуемая смена состояний общества и его структур, в отличие от

классического видения развития от одной стадии к другой. При этом не

предполагается четкого выявления ни причины, ни конкретных социальных акторов

новых состояний. Заметим, что для постструктуралистских теорий характерно

понятие «смерть субъекта» – метафора, обозначающая расшатывание

монолитности субъекта – Бога, Творца или Автора (подробнее об этом пойдет речь

ниже). Особенно в условиях бифуркации становится практически невозможно

выявить субъекта перемен, ибо «мы знаем, что столь сложные системы обладают

высокой чувствительностью к флуктуациям…, даже малые флуктуации могут

усиливаться и изменять всю их структуру (это означает, в частности, что

индивидуальная активность вовсе не обречена на бессмысленность)»12.

Наконец, в-пятых, отметим, что современные науки «избавились от слепой

веры в рациональное как нечто замкнутое и отказались от идеала достижимости

окончательного знания, казавшегося почти достигнутым»13. Аналогично, наука

напрямую более не связывается с прогрессом, развитием культуры, ибо создает

угрозы для традиций и социального опыта, укоренившихся в культуре. В итоге,

сегодня наука создает отличную тенденцию «по сравнению с классической: в

противоположность «прозрачности» классического мышления она ведет к

«смутной» картине мира»14.

Постнеклассическая методология

Из сказанного следует, что прежние классические теории и методологии,

ориентированные на выявление универсальных связей, на “истинный” результат,

который можно было бы спустя некоторое время независимо перепроверить, не

годятся для исследований самоорганизующихся структур. Они были предназначены

для познания традиционного, замкнутого типа общества, которое практически не

знало рельефно выраженных бифуркаций. Неклассические теории и методологии

(феноменология, этнометодология, символический интеракционизм и др.),

сделавшие ставку на постижение истины посредством разнообразных

интерпретаций, также оказались малоэффективными для изучения систем,

подверженных непредвиденным ритмам.

Соответственно, для понимания самоорганизующихся структур потребовался

принципиально новый теоретико-методологический инструментарий. Новая

методология получила название постнеклассической. В ней под вопрос был

поставлен логоцентризм – традиция, характерная для всей западной культуры и

науки, о том, что мироздание имеет свою логику развития, предполагающую

линейный детерминизм, выраженный, прежде всего в принудительной причинности

явлений и событий, генетической, диалектической связи между ними. Концепция

логоцентризма также подверглась критике за отражение сугубо мужского начала,

доминирования «мужской логики», «мужского менталитета», что получило название

фаллологоцентризма или фаллоцентризма.

В основу же постмодернистских теорий был положен неодетерминизм –

принцип, обосновывающий нелинейность развития мира, отсутствие внешней

причины, отказ от принудительной причинности, признающий естественность и

неуничтожимость случайности и непредсказуемых флуктуаций. Как будет показано

ниже, ученые, руководствующиеся этим принципом, сумели создать свои, весьма

специфические парадигмы. При этом важно подчеркнуть, что большинство из них

не отрицает диалектику и традиционный (линейный) детерминизм вообще,

рассматривая их как частный случай развития мироздания.

Постнеклассическая методология ориентирована на изучение

самоорганизующихся систем, для которых характерны две особенности: 1) система

должна быть открытой для взаимодействия с окружающей средой — другими

институтами и обществами; 2) число неупорядоченных флуктуаций должно

превышать определенный минимум. Отдельный случайный ритм не позволяет

указать конкретную причину и её следствие. Но по совокупности случайностей

вполне можно выявить статистическую причинность и общее, результирующее

следствие самоорганизации конкретной структуры.

Именно эта методология, по мнению ряда социологов, наиболее пригодна для

исследования современных обществ и их структур, которые становятся все более

открытыми для контактов с другими культурами вплоть до организации

транснационального производства, участия в формировании единого мирового

рынка, интеграции ценностей и норм других народов. Она позволяет изучать спектр

возможных путей развития, когда каждый имеет лишь вероятностный характер, а

также то, как система, подвергшаяся колебаниям факторов развития (включая и

воздействия внешние) в зонах (точках) бифуркации, обретает такое состояние, при

котором начинается процесс её самообновления, самоструктурирования с переходом

на новый уровень упорядоченности.