ПЛАН:

Введение

1. Определение исковой давности. 1.1 Понятие исковой давности

1.2 Отличие срока исковой давности от других видов сроков

1.3 Определение момента, с которого течет срок исковой давности

1.4 Основание применения исковой давности

2. Особенности применения в судебной практике

2.1. Применение исковой давности

2.2. Применение исковой давности в судебной практике

3. Выводы и предложения

4. Список используемой литературы

Введение

Актуальность темы исследования. Институт исковой давности как никакой другой институт в гражданском праве окутан множеством мифов. Самым расхожим из них является представление о том, будто понятие исковой давности изучено вдоль и поперек, а сформировавшееся в советский период традиционное учение столь аксиоматично, что не нуждается ни в какой ревизии.

Однако развитие научного знания и изменения в законодательном регулировании исковой давности дают необходимость обновленного понимания исковой давности и внесения корректив в обоснование ее природы. Во-первых, общая теория права предлагает углубленное видение правовой реальности, сменяющее статическую трактовку права, которая в свое время стала концептуальной основой общепринятого понимания исковой давности. Во-вторых, в рамках устоявшегося понимания исковой давности многие теоретические и практические проблемы не находят своего адекватного решения. В - третьих, изучение законодательства, правоприменительной практики и юридической литературы позволяет констатировать наличие ряда ошибочных положений как в законодательстве и практике его применения, так и в доктрине гражданского права.

Проблема же самого понятия исковой давности и выяснения ее сущности не получила должного теоретического освещения. С момента принятия нового Гражданского кодекса РФ (далее - ГК РФ), внесшего существенные изменения в регулирование исковой давности, издана всего лишь одна монография, в которой вопросы понятия исковой давности рассмотрены на высоком научном уровне, хотя многие ее положения являются спорными.

В связи со сказанным назрела необходимость проведения комплексного исследования понятия исковой давности с целью формирования о ней целостного представления применительно к современным правовым реалиям.

Предметом исследования являются состояние, тенденции и перспективы развития учения о понятии исковой давности.

Объектом исследования выступает понятие исковой давности, рассматриваемое на основе теории юридических фактов и теории охранительных правоотношений.

Целью настоящей работы выступает разностороннее исследование на основе имеющихся воззрений и с учетом обобщения судебной практики дискуссионных и мало разработанных вопросов понятия исковой давности для уточнения теоретических положений института исковой давности и внесения предложений по изменению законодательства.

Глава 1. Определение исковой давности

1.1 Понятие исковой давности

Исследование понятия исковой давности целесообразно начать с установления ее особенностей в качестве юридического факта, так как этим во многом определяется специфика действия этого давностного срока. Поскольку исковая давность является разновидностью правового срока, ей присущи основные черты, свойственные данному юридическому факту. Поэтому позволим себе раскрыть особенности исковой давности в качестве юридического факта путем краткого анализа более общего явления - правовою срока как такового.

Традиционно в науке гражданского права под юридическими фактами понимаются обстоятельства, с которыми связываются какие-либо юридические последствия: возникновение, изменение или прекращение гражданских правопогашений. Общепринятой считается классификация юридических фактов, согласно которой в зависимости и наличия в них проявления воли («волевой признак») они подразделяются на события и действия. Первые протекают независимо от воли и сознания людей, хотя могут быть либо результатом воздействия сил природы, понимаемой в самом широком смысле, и протекать помимо человеческой деятельности (абсолютные события), либо результатом человеческой деятельности, но протекать уже помимо породивших причин (относительные события). Вторые возникают, но юле людей и зависят от нее в своем течении.

Анализ юридической литературы позволяет выявить следующие подходит к определению места сроков в системе юридических фактов. Срок считается событием как таковым либо разновидностью события того или иного вида (абсолютного, относительного, объективного или даже условного).

Отнесение срока к абсолютным событиям строится на соотношении времени и срока как целого и части и, вследствие этого, на признании прямой причинно-следственной связи между таким свойством времени, как объективность его существования, и самой природой правовою срока. Поэтому - то противопоставление какой-либо социальной деятельности источнику времени представляется, в принципе, лишенным смысла последней) свою деятельность, что не исключает различную оценку истечения времени в правовом аспекте: приобретательная и исковая давности и др.».

Достаточно своеобразной, на первый взгляд, является квалификация правового срока в качестве гак называемою устными событиями. Подобный подход объясняется выделением в категории «правовой срок двух факторов - объективного и субъективного. Первым является время - неподвластная воле и сознанию форма бытия вещей, их последовательного существования. В юрой же характеризуется такими чертами, как 1) сознательно избранный масштаб времени (вращение Земли, год, день и другие эталоны времени, например, срок жизни человека) и 2) определенность начальной) и конечного момента) в срока, заданностью границ.

Наличие указанных факторов якобы не позволяет отнести срок ни к абсолютным, не имеющим субъективного момента, ни к относительным событиям, в которых «объективный и субъективный факторы взаимодействуют причинно: действия человека «вплетаются» в ткань закономерностей объективною характера. В факте - истечении срока – xapaктеp. Взаимодействия иной, формальный. Значение субъективного фактора состоит в том, ч-то он фиксирует отрезки объективного процесса. Однако при более внимательном рассмотрении оказывается, что такое условное событие все-таки тяготеет к абсолютным событиям и практически ничем от них не отличается именно ввиду признания формальною xapaктеpa взаимодействия объективного и субъективного. При причислении срока к посетильным событиям решающим аргументом выступает то, что продолжительность сроков и их границы устанавливаются нормами гражданскою законодательства, соглашением сторон, судом и т.п. Однако подобный волевой характер сроков практически не играет никакой роли, поскольку сводится на «по признанием его объективной категорией, не зависящей в своем течении (истечении) от воли и деятельности субъектов гражданских правоотношений. В этом случае разница между сроком - абсолютным событием и сроком - относительным событием становится практически неуловимой, поскольку место срока в системе юридических фактов, в конечном итоге, определяется характером его течения, которое к тому же не совсем корректно отождествляется с течением времени.

Сказанное об отнесении правового срока к тому или иному виду событий можно обобщив следующим образом. Характерной для подобного подхода является абсолютизация свойств времени в сфере правового регулирования, в результате которой на срок переносятся качества целого. Но даже если согласиться с тем, то правовой срок действительно соотносящихся с временем как часть и целое, нельзя принять то, что элементу, части этого целого присущи все фундаментальные свойства последнего (объективность, непрерывность и т.н.). Это положение настолько очевидно, насколько не нуждается в доказательстве. Допущение обратного не только обессмысливает категории «целого» и «части», но во многом лишает нрава на существование правил о приостановлении, перерыве и восстановлении срока, а также положения о срочных сделках.

Поэтому, каким образом обычно обосновывается место правового срока среди событий, изначально дефектно. Само восприятие течения (истечения) срока выносится на скобки», из-за чего фактически признается сугубо объективная природа данного юридического о факта, не допускающая привнесения элементов субъективного. Тем самым существующей «протяженности». Эти качества обусловлены самим назначением срока, направленного на упорядочение отношений. Однако при определении места срока в системе юридических фактов эти волевые признаки, по существу, отодвинуты на второй план как формальные, внешние, заключающиеся лишь в фиксировании отрезков времени. Поэтому фактически определяющее значение придано именно самому процессу течения времени Последнее ставит под сомнение необходимость выделения понятия «условное событие» вообще.

Действительно, последнее отличается от абсолютного события только формальным моментом - порядком установления границ. По ведь такая формальность, как нетрудно заменить, может присутствовать и в абсолютных событиях, особенно если вспомнить приведенный О.А. Красавчиковым пример о том, что человек может заботиться о своем здоровье, подведения момент наступления естественной смерти, поэтому провести четкое различие между абсолютным и условным событиями весьма затруднительно (если вообще возможно) упускается и лавное в сущности срока как юридического факта. Ведь даже то, что мы можем, в принципе, допустить признание правового срока частицей времени и, следовательно, подчинение это течения общим правилам течения времени, не должно вводить в заблуждение. Этот признак второстепенен и не является определяющим в природе правовою срока, так как не порождает социальное происхождение, волевой источник установления. Срок представляет собой лишь определенный срез времени, его мысленную консфукцию. Поэтому сроку и начальное не могут приписываться качества времени как некой целесной совокупности. Дотируемые выше авторы, не проводя различия между категориями «время» и «правовой срок», упускают из виду важную деталь - назначение самой системы юридических фактов.

Действительно, под последними понимаются такие обстоятельства, с наступлением которых норма права связывает юридически значимые последствия. Следовательно, будет ли то или иное явление действительности вообще признано юридическим фактом, не зависит от того, как оно «существует», течет в действительности, подчиняется ли сознанию и воле нет. Это относится и к событиям, и к действиям, которые составляют единое родовое понятие, выполненное субъективно, - юридический факт. Другое дело, что между собой эти самые юридические факты различаются по характеру течения. Но это уже является признаком, если можно применить такой термин, «второго уровня», не влияющим на признание событий и действий юридическими фактами и, тем более, не позволяющим определить место срока в системе юридических фактов.

Сам юридический факт - категория волевая, субъективная. Это обстоятельство, не позволяв афишировать элементы субъективного в правовом сроке, выносить за «скобки» их правовую оценку, не принимать во внимание возможность приостановления, перерыва, восстановления срока, так как с последними связаны определенные правовые последствия, для, упорядочения которых и разработана система юридических фактов.

Срок применяется определенной разновидностью юридического факта, не сводимой к событиям или действиям, но представляющей нечто среднее между ними.

В основу этой позиции легло совершенно обоснованное различение «времени» и «срока», которые представляют собой лишь соотношение целого и части, отдельного. Применительно к основаниям возникновения гражданских нрав и обязанностями юридическое значение имеет не истечение времени вообще, а именно истечение срока, который устанавливается людьми (социумом) в процессе своей волевой деятельности, хотя само течение срока подчиняется общим правилам течения времени, это, однако, не исключает полностью активное использование человеком времени, но просто в проецированном виде - сроке. Воля и сознание влияют, например, на продолжительность срока (но не времени), на его течение, которое может быть прервано, приостановлено и т.д..

Именно в подобном подряде заложена здравая мысль, которая и является ключом к понимаю сущности срока как юридического права в целом, в том числе и исковой давности. Однако эта идея так и не получила логической завершенности. Действительно, цель любой классификация, какой бы условной она ни была, заключается в том, чтобы конкретно и исчерпывающим образом определить существенные признаки изучаемого явления, позволяющее не только установить его назначение, отравить от смежных конструкций, но и показать их взаимосвязи Определение же срока просто как чего-то промежуточного между событиями и действиями не является достаточным ввиду своего оценочного характера. Следовательно, невозможно определить, в какой степени срок в своей «срединности» соотносится с событиями и действиями.

Срок квалифицируется не в качестве юридического факта как такового, а в виде формы, его опосредующей но и прежнюю форму. Причем одно и то же явление может быть по отношению к одним обстоятельствам содержанием, но погашению к другим - формой.

Другими словами, между формой и содержанием существует неразрывная и неоднозначная связь, связывающая их в сложное единство. Поэтому если и пытаться представить соотношение между юридическими фактами, сроками и временем через категории «формы» и «содержания», то более правильно говорить, что время, но не срок, является формой существования гражданских правоотношений, следовательно, формой существования юридических фактов - оснований возникновения правоотношений.

Па вопрос о том, следует ли под сроком понимать внутреннюю форму юридических фактов, то есть их структуру, также следует дать отрицательный ответ. Структура - совокупность устойчивых отношений и закономерных связей между элементами системы, в которую входят общая организация предмета, процесса, временное расположение.

Поэтому срок в системе юридических фактов является таким же структурным элементом, как события и действия, тесно связан с ними и не мыслим без них. Следовательно, срок нельзя назвав внешней формой. В целом же, использование категорий «форма» и «содержание» не позволяет более - менее однозначно определить место сроков в системе юридических фактов, как и не помотает обоснованно доказать то, что сроки к ней не принадлежат.

Подводя итоги, что все проанализированные выше подходы имеют право на существование. Другое дело, что в каждом представлено одностороннее видение особенностей срока. Пожалуй, проблема определения места правового срока в системе юридических фактов не может иметь однозначного решения в силу специфичности природы правового срока. Поскольку же нашей задачей является не пересмотр всей теории оснований возникновения гражданских правоотношений, но лишь адекватное понимание сущности срока, в том числе исковой давности, как юридического факта и, соответственно, обусловленных этим особенностей действия сроков, обратим внимание на следующее.

Современная научная картина мира такова, что существующая действительность рассматривается как сложная саморегулирующая система, элементы которой находятся в постоянной взаимосвязи. Аналогичное происходит и в сфере правовое регулирования: самостоятельные единичные явления имеют значение постольку, поскольку они взаимодействующие с другими. Собственно, сложное взаимодействие явлений нашло отражение в специфических свойствах срока, из-за которых он и не вписался в общепринятую двухчленную классификацию. Не случайно ведь в споре о месте срока в системе юридических фактов не было достигнуто единогласие, и отсутствовали неопровержимые аргумент в пользу того или иного подхода.

Во-первых, срок - на частный случай течения времени, с которым он соотносится как отдельное и целое. Следовательно, на срок могут распространяться общие права на течения времени, но только в той мере, насколько возможно перенесение свойств целого па часть. Поэтому многие качественные признаки времени как некой системы объективно не присущи ее отдельному элементу. Но как бы, то, ни было, сам, по себе характер лечения срока не имеет и не может иметь основополагающего значения при решении вопроса о том, является ли срок, в принципе, юридическим фактом. В данном случае решающим оказывается то обстоятельство, что со сроком (с началом его течения или нет. Причем необходимо понимать, что связь эта может быть как непосредственной (в большинстве случаев), так и посредованной.

Таким образом, умозрительное деление юридических фактов в рамках единой классификации на «события - сроки» и «действия - сроки» с признанием за каждой состоящей условной самостоятельности в качестве предмета изучения допустимо, необходимо и единственно возможно, чтобы наиболее адекватно определить место срока в двухчленной классификации, охватывающей явления, ни к одному их которых срок направления не относится.

Отсюда следует важный в теоретическом и практическом плане вывод Понятие «единичный (простой) юридический факт», призванное подчеркнуть самостоятельность явления как юридического факта, условно. Условно хотя бы потому, что ни события, ни действия, ни сроки сами, но себе (без взаимодействия друг с другом) не способны породить такие юридические последствия, которые соответствовали бы потребностям и интересам участников гражданского оборота. Важно понимать, что когда традиционалисты говорят о событии или действии как определенном единичном юридическом факте, они упускают из виду правовой срок, с которым прямо или косвенно связаны события и действия. Поскольку же срок не сводим ни к событиям, ни к действиям, остается констатировать наличие, как минимум, двух условно самостоятельных юридических фактов.

Поэтому более правильно говорит о том, что в основе любого гражданского правоотношения так ни иначе лежит сложный юридический (фактический) состав.

Важная роль фактора времени в правовом регулировании общественных отношении общепризнанна, поскольку с помощью юридических сроков осуществляется целенаправленное воздействие на субъективные права и обязанности. Не случайно, поэтому особое место среди сроков занимает исковая давность, определяющая границы своеобразной «правомерности», желательности поведения субъектов правоотношений с точки зрения его своевременности, что необходимо для обеспечения устойчивости гражданского оборота состоящий из условно самостоятельных единичных фактов, не всегда одновременно имеющих место в действительности, но всегда порождающих определённые юридические последствия которые постепенно складываются в единое целое - искомый конечный результат.

Возвращаясь к исковой давности, подведем итог. Правовая природа исследуемого срока в качестве юридического факта и обусловленные лишь особенности действия выражаются в следующем. Исковая давность как правовой срок представляет собой условно самостоятельный юридический факт, действие которого проявляется только в рамках юридического состава - в совокупности с событиями и/или действиями Сказанное в равной мере распространяется как на случаи начала течения исковой реализации ее нарастающего потенциала, так и на случаи приостановления, перерыва и восстановления.

Действительно, само, по себе возникновение исковой давности и ее последующее течение и истечение никогда не превратилось бы в такое юридическое явление, которое можно квалифицировать в качестве основания возникновения (изменения, прекращения) гражданских прав и обязанностей, если бы не тесная и неразрывная связь с иными условно самостоятельные юридическими фактами. Исковая давность начинает течь только в результате нарушения права (ст.ст. 195,200 ГК РФ).

Сама возможность заявления об истечении исковой давности непосредственна связана с тем, когда потерпевшее лицо избрало (и избрало ли вообще) юрисдикционную форму защиты своих нарушенных прав и охраняемых законом интересов и предъявило соответствующее требование. В свою очередь, дня применения последствий истечения исковой давности должнику необходимо сделать заявление об этом, поскольку исковая давность не применяется против воли обязанного субъекта (н. 2 ст. 199 ГK РФ).