Персоналии

Государственные и политические деятели	Общественные деятели, деятели церкви	Полководцы
Павел I Александр I М.М. Сперанский А.А. Аракчеев	Н.М. Муравьев П.И. Пестель С.П.Трубецкой К.Ф.Рылеев С.И. Муравьёв-Апостол М. П. Бестужев-Рюмин	Ф. Ф. Ушаков А. В. Суворов М.И. Кутузов П.И. Багратион Д. Н. Сенявин М. Б. Барклай-де-Толли Н. Н. Раевский Д. С. Дохтуров Д. П. Неверовский Ф. П. Уваров М. И. Платов Д. В. Давыдов А. Н. Сеславин А. С. Фигнер А. П. Ермолов

Основные термины и понятия

Министерство. Комитет министров. Госу­дарственный совет. Военные поселения. Отечественная война. Тарутинский марш-манёвр. Легитимизм.

Исторические источники

«Конституция» Н.М. Муравьева, «Русская правда» П.И. Пестеля.

I. Россия в конце XVIII в. Внутренняя и внешняя политика России в период царствования Павла I.

1. Вопрос о престолонаследии к концу правления Екатерины II. Попытка Екатерины II передать престол великому князю Александру Павловичу и её результаты.

Павел Петрович родился 20 сентября 1754 г. от брака великого князя Петра Фёдоровича и великой княгини Екатерины Алексеевны. При появлении на свет новорождённый был взят в покои императрицы Елизаветы, которая решила взять под личный контроль его воспитание, так как не вполне доверяла Петру Фёдоровичу из-за его «легкомысленности». В 1761 г., когда Павлу исполнилось 7 лет, умерла Елизавета и шанс взять воспитание в свои руки появился у его матери Екатерины Алексеевны. Будучи поклонницей просветительской философии, она попробовала даже пригласить на роль воспитателя наследника престола Даламбера. И хотя из этой затеи ничего не вышло, тем не менее, воспитание Павла опиралось на круг идей Просвещения, сутью которых было достижение государем «общего блага» для своих подданных. Необходимо отметить, что они изначально интерпретировались в сознании наследника совершенно иначе, чем у «просвещённой» матери – не в сторону освобождения от диктата государства и наделения правовыми гарантиями одной части общества за счёт другой, а в сторону административной рационализации и равно справедливой регламентации всего общественного организма «сверху донизу». Главным воспитателем наследника стал обер-гофмейстер Никита Иванович Панин. Накануне своей смерти в 1783 г. Панин передал своему воспитаннику, написанные им «Рассуждения о непременных законах». В них красной нитью прослеживалась мысль о том, власть вручается государю единственно «для блага народа», который может достичь своего высокого предназначения, будучи «добродетельным». Далее следовали рассуждения, что достичь блага народного можно только «постановя в государстве своём правила непреложные…основанные на общем благе и которых не мог бы нарушить сам». Последнее нацеливало российскую государственность на движение в сторону ограниченной монархии и установлению «фундаментальных законов». Ещё в 1763 г. Панин вынашивал идеи создания аристократического по смыслу Государственного совета, способного ограничивать самодержавную власть монарха. Неприязнью к фаворитизму были проникнуты другие наставления Панина будущему монарху. Учитывая то, что в своё время Панин был сторонником передачи власти своему воспитаннику при регентстве Екатерины II, императрица весьма настороженно относилась и к воспитателю и к своему сыну. Подобные отношения только осложняли и без того далеко не сердечные отношения между Екатериной и Павлом, наполняя их духом взаимной подозрительности. В этих условиях формировался характер будущего венценосца – неуравновешенный, недоверчивый, скрытный. Ничего не изменило и совершеннолетие наследника престола в 1772 г. Никакого салюта, колокольного звона и царских милостей, на которые тайно надеялся не только Павел, но и его ближайшее окружение не последовало. Единственно о чём позаботилось императрица, так это о женитьбе сына. В сентябре 1773 г. состоялось бракосочетание Павла Петровича и принцессы Вильгельмины, взявшей православное имя Натальи Алексеевны. В 1776 г. горячо любимая супруга Павла скончалась во время неудачных родов. В этой ситуации Екатерина сделала всё возможное, чтобы сын утешился как можно скорее. Свой выбор она остановила на шестнадцатилетней двоюродной внучке прусского короля Фридриха II Софии Доротеи из Вюртенбергского дома. На смотрины к невесте был отправлен сам наследник в сопровождении с фельдмаршалом Румянцевым. В Германии прусский король произвёл на Павла неизгладимое впечатление. В сентябре 1776 г. София Доротея стала супругой Павла Петровича, приняв православное имя Марии Фёдоровны. После этого брака Екатерина могла успокоиться – семейные узы на долгое время «угомонили» наследника. Женившись, он стал вести уединённый образ жизни. В декабре 1777 г. у него родился первенец Александр, в 1779 г. – Константин. По примеру Елизаветы Екатерина забрала внуков к себе, отделив от родителей. В 1782 г. императрица отправляет супругов «развеяться» в Европу. Путешествие, проходившее по Австрии, Италии, Франции, Нидерландам, Швейцарии, Южной Германии, длилось более года. Отправляя Павла в путешествие, Екатерина преследовала и цель оторвать Павла от Панина, чьё влияние казалось ей уже небезопасным. Повторная встреча Фридриха II с Павлом заставила умудрённого опытом европейского политика «узреть» в характере своего обожателя нечто роковое… «Он показался гордым, высокомерным и резким, - писал король, - что заставило тех, которые знают Россию, опасаться, чтобы ему не было трудно удержаться на престоле…Он может подвергнуться той же участи, что и его несчастный отец». Возвратившись в Россию в 1783 г., супруги поселились в Гатчине, которую Екатерина II подарила супругам после рождения дочери Натальи. В этом пригороде столицы Павлу было суждено безвыездно прожить 13 лет, «раздваиваясь» внутри своей души между искренними сыновними чувствами к матери, полностью отстранившейся от него и честолюбивыми мечтами когда-нибудь стать законным императором, зло отомстив своим многочисленным недоброжелателям из её ближайшего окружения. Все годы гатчинского затворничества он таил в себе страстное желание «опрокинуть» весь этот погрязший в роскоши, коррупции и разврате мир екатерининской России, одновременно подавляя в себе животный страх повторить печальную судьбу своего отца. Вместе с тем эти 13 лет не прошли даром для Павла. Он создал в Гатчине своё маленькое «государство», где всё было по-настоящему – от неутомимого и рачительного, встававшего засветло «государя», в роль которого с присущей ему болезненной страстностью вошёл наследник на четвёртом десятке жизни, своей вполне настоящей «армией», составленной из нескольких батальонов солдат, набранных из малороссов. В этой армии, «военным лагерем» стоявшей под Петербургом, всё было по-настоящему – от застав, шлагбаумов, казарм, караулов, строгой дисциплины батальонов, одетых в мундиры прусского образца до строгого пресечения казнокрадства, разгильдяйства и выслуживания нашивок и офицерских звёзд не по протекции, а в зависимости от служебного рвения и добросовестности. Именно здесь начал свою карьеру сначала в роли коменданта, а затем начальника всех войск наследника артиллерийский офицер Алексей Андреевич Аракчеев. Такое «государство» почти «под носом» у стареющей императрицы, к концу своей жизни сквозь пальцы смотревшей на процветающую коррупцию в стране, объясняя её издержками несовершенства человеческой личности, было настоящим укором и её годам, и её либеральным мечтам юности, когда она ещё только готовилась облагодетельствовать русский народ своими просветительскими идеями. Неприязнь к сыну, переросшая к концу жизни в настоящее отчуждение, толкало Екатерину задуматься о лишении его прав на престол с передачей короны обожаемому внуку Александру Павловичу. В связи с подобной ситуацией в венценосной семье, Павел не только ревновал своего первенца к матери, но и в не меньшей степени подозревал его в «фальшивых» чувствах к отцу. Иногда Павлу казалось, что сын участвует в заговоре придворной камарильи Петербурга против законного наследника престола. Основания к подобным мрачным предчувствиям у Павла были: Екатерина действительно хотела воспользоваться законом от 1722 г. и передать корону в обход Павла Александру. В «заговор» против Павла Екатерина попыталась вовлечь не только своего внука Александра, но и жену наследника престола Марию Фёдоровну. Мария Фёдоровна отказалась идти против мужа и замкнулась в себе. В свою очередь Александр, побаивавшийся отца и не лишённый чувства благородства, рассказал всё своему батюшке, который с тех пор потерял сон и покой от невозможности что-либо изменить и предчувствия самого плохого…Тем временем Екатерина действовала и заготовила соответствующий указ, гарантами исполнения которого должны были стать канцлер А. А. Безбородко, фельдмаршалы А. В. Суворов, П. А. Румянцев, последний фаворит императрицы П. А. Зубов, митрополит Гавриил и др. Но внезапная смерть императрицы, последовавшая 6 ноября 1796 г., разрушила её планы. Все причастные к составлению завещанию императрицы думали уже совсем о другом. Лояльность по отношению к законному наследнику престола могла сулить не меньшие выгоды. В результате было принято решение завещания не объявлять, а оповестить о нём Павла. А. А. Безбородко из главного душеприказчика императрицы превратился в доверенное лицо нового императора, оказав ему неоценимую услугу по уничтожению опасного документа. Это обеспечило Безбородко блестящую карьеру при новом императоре. Совершив стремительный пробег верхом на лошади из Гатчины в Петербург, Павел в прямом и переносном смысле взлетел на опустевший престол своей матери…