Вопрос1

Теория и история исторической науки (Функции и принципы исторического познания, источники и историография российской истории).

Функции исторического познания

История выполняет несколько социально значимых функций.

Первая — познавательная, интеллектуально развивающая, состоящая в самом изучении исторического пути стран, народов и в объективно-истинном, с позиции историзма, отражении всех явлений и процессов, составляющих историю человечества.

Вторая функция — практически-политическая. Сущность ее в том, что история как наука, выявляя на основе теоретического осмысления исторических фактов закономерности развития общества, помогает вырабатывать научно обоснованный политический курс, избегать субъективных решений. В единстве прошлого, настоящего и будущего — корни интереса людей к своей истории. Русский историк В.О. Ключевский (1841—1911), определяя практическое значение знаний истории, исторического сознания, отмечал: "Каждому народу история задает двустороннюю культурную работу — над природой страны, в которой ему суждено жить, и над своею собственной природой, над своими духовными силами и общественными отношениями"1.

Третья функция — мировоззренческая. История создает документально точные повести о выдающихся событиях прошлого, о мыслителях, которым общество обязано своим развитием. Мировоззрение — взгляд на мир, общество, законы его развития — может быть научным, если опирается на объективную реальность. В общественном развитии объективная реальность — это исторические факты. История, ее фактологическая сторона, является фундаментом, на котором зиждется наука об обществе. Чтобы выводы из истории стали научными, необходимо изучать все факты, относящиеся к данному процессу в их совокупности, только тогда можно получить объективную картину и обеспечить научность познания.

Это четвертая функция истории - воспитательная. Знание истории своего народа и всемирной истории формирует гражданские качества — патриотизм и интернационализм; показывает роль народа и отдельных личностей в развитии общества; позволяет познать моральные и нравственные ценности человечества в их развитии, понять такие категории, как честь, долг перед обществом, видеть пороки общества и людей, их влияние на человеческие судьбы.

специально-исторические методы исследования:

хронологический — предусматривает изложение исторического материала в хронологической последовательности;

синхронный — предполагает одновременное изучение событий, происходящих в обществе;

дихронный — метод периодизации;

историческое моделирование;

статистический метод.

Принципы изучения исторических факторов

Объективность исторического познания обеспечивается и научными принципами. Принцип можно рассматривать как основное правило, которое необходимо соблюдать при изучении всех явлений и событий в истории.

Основными научными принципами являются следующие.

Принцип историзма требует рассмотрения всех исторических фактов, явлений и событий в соответствии с конкретно-исторической обстановкой, в их взаимосвязи и взаимообусловленности. Всякое историческое явление следует изучать в развитии: как оно возникло, какие этапы в своем развитии прошло, чем в конечном счете стало. Нельзя рассматривать событие или личность одновременно или абстрактно, вне временных позиций.

Принцип объективности предполагает опору на факты в их истинном содержании, не искаженные и не подогнанные под схему. Этот принцип требует рассматривать каждое явление в его многогранности и противоречивости, в совокупности как положительных, так и отрицательных сторон. Главное в обеспечении принципа объективности — личность историка: его теоретические взгляды, культура методологии, профессиональное мастерство и честность.

Принцип социального подхода предполагает рассмотрение историко-экономических процессов с учетом социальных интересов различных слоев населения, различных форм их проявления в обществе. Этот принцип (еще его называют принципом классового, партийного подхода) обязывает соотносить интересы классовые и узко групповые с общечеловеческими, учитывая субъективный момент в практической деятельности правительств, партий, личностей.

Принцип альтернативности определяет степень вероятности осуществления того или иного события, явления, процесса на основе анализа объективных реальностей и возможностей. Признание исторической альтернативности позволяет по-новому оценить путь каждой страны, увидеть неиспользованные возможности процесса, извлечь уроки на будущее.

Только при соблюдении и сочетании всех принципов и методов познания могут быть обеспечены строгая научность и достоверность в изучении исторического прошлого.

Источники российской истории и российская историография

Главным источником российской истории от древнейших времен до середины XVI столетия служат летописи. Несмотря на практически двухсотлетнее использование летописями, этот более эксплуатированный источник российской истории не может, но, считаться вполне изученным, даже в его древнейших частях, издавна привлекавших к себе наибольшее внимание исследователей.

На смену летописям пришли иные исторические произведения. Особую популярность и авторитет в XVII в. приобрели хронографы (гранографы). В них поэтапно излагалась несмирная история от сотворения мира. Это были или переводы греческих хроник, или собственно древнерусские компиляции, включающие выдержки из Священного писания, греческих хроник и русских летописей. И те и другие получили широкое распространение еще в Древней Руси. Первые переводы византийских хронографов (их принято называть хрониками, чтобы отличить от русских компилятивных хронографов) - Георгия Амартола, Иоанна Малалы, Георгия Синкелла - стали известны здесь еще в XI в. На их основе была составлена первая русская историческая компиляция - Хропоногаф по великому изложению. Кроме Начального свода 90-х годов XI в., к нему восходят хронографические и Толковая палеи, Троицкий хронограф и Еллин-ский летописец второй редакции. По мнению О.В. Творогова, Хронограф по великому изложению был "своего рода объединяющим центром, вокруг которого группировались другие памятники исторического жанра"33. "Великим изложением", очевидно, называлась Хроника Георгия Амартола, на которую прежде всего и опирался составитель Хронографа по великому изложению. В него вошли также фрагменты из VII и IX книг Хроники Иоанна Малалы, некоторые апокрифы и фрагменты неустановленного источника, повествовавшего об Иудее в эпоху римского владычества. Хронограф по великому изложению - краткий конспект всемирной истории, однако в центре внимания его составителя (или составителей), несомненно, была Священная и церковная история.

Не позднее середины XIII в. был создай хронографический свод, опиравшийся на Хронику Иоанна Малалы (в него почти полиость вошли VI-Х книги Хроники) и дополненный фрагментами из библейских книг, "Александрии", а также "Истории Иудейской войны" Иосифа Флавия. Традиционно его принято называть Иудейским хронографом. К нему восходят сохранившиеся списки Архивского и Виленского хронографов.

Не позднее начала XV в. (видимо, в XIII-XIV вв.) появились Еллинский летописец (архетипная или первая редакция) и Троицкий хронограф. Более точной датировке они не поддаются, поскольку составлены из заведомо более древних источников и лишены внутренних датирующих признаков. Троицкий хронограф не имеет продуманной и оправданной композиции. По существу, это - расширенная редакция Хронографа по великому изложению. В основе же Еллинского хронографа лежат полные тексты хроник Георгия Амартола и Иоанна Малалы, а также ветхозаветных Ш и IV книг Царств. По принципам составления и структуре он близок Иудейскому хронографу и отражает начальную стадию развития древнерусской хронографии. Помимо указанных источников оба хронографа в разных комбинациях использовали библейские книгу пророка Даниила с толкованиями Римского епископа Ипполита, книгу пророка Иеремии, а также Сказание о Софии Цареградской, Житие свв. Константина и Елены и другие памятники.

Следующим хронографическим сводом был Еллинский летописец второй редакции, созданный в середине XV в. (дошел в девяти списках XV-XVI вв.). Его составитель продолжил изложение Хроники Амартола до 1391 г., включив в число источников краткий перечень византийских императоров, известный по различным сборникам начиная с XV п., и летопись, близкую к московскому своду 1448 г. Кроме того, изложение было дополнено сведениями по истории церкви, заимствованными из разных источников. В отличие от предыдущих, эта редакция представляет собой цельный текст, имеющий связное изложение. Все повествование разбито на краткие статьи, соответствующие периодам правления того или иного царя или императора. Тем самым была заложена основа структуры Русского хронографа.

Он был составлен на рубеже XV-XVI вв. Древнейший вид Русского хронографа представлен Хронографом 1512 г. Помимо сведений из всемирной истории, в него вошло значительное количество известий, касающихся русской истории (в основном заимствования из Сокращенных сводов конца XV в.). Видимо, это было связано с оформлением идеи Руси - "третьего Рима". Это удивительно гармоничное и стройное - в композиционном и стилистическом планах - произведение. Вместе с тем, по мнению О.В. Творогова, Хронограф 1512 г. "подобен крепости, строившейся в течение многих лет и отразившей в своем современном виде замыслы и вкусы нескольких поколений строителей"34. Его составители стремились, судя по всему, создать своеобразную историческую энциклопедию, "научный" труд. И эта задача была ими успешно выполнена.

Хронограф 1512 г. получил очень широкое распространение. К настоящему времени выявлено более 130 его списков XVI -первой трети ХУШ в. Он был использован при составлении лицевого летописного свода, а также более поздних редакций Русского хронографа.

В Хронографе Западнорусской редакции, отсутствует вся библейская история, история стран Востока и Руси. Зато он имеет обширное продолжение, излагающее по Хронике Мартина Бельского историю западноевропейских и западнославянских государств с XI в. по 1527 г. Считают, что это объясняется стремлением дополнить уже существовавший Никоновский свод "обзором исторических событий европейских народов"35. Хронограф Пространной редакции не сохранился. Известны лишь восходящие к нему списки Хронографа 1599 г. и Хронографа 1601 г. Основная задача, которую ставили перед собой его создатели, -расширить объем излагающейся информации, не изменяя основы. В этой редакции достаточно ясно прослеживается процерковная тенденция.

Расцвет хронографического жанра относится к XVII в. Созданные в первой четверти столетия редакции 1617 и 1620 гг. разных типов, многочисленные "хронографы особого состава" постепенно вытеснили хронографы XVI в. и почти полностью заменили собой летописи.

После Смутного времени проникает в русскую историографию влияние польской литературы, и до этого всего отзывается на новой переделке хронографа: в базу его кладутся сейчас не византийские и югославянские источники, а польская хроника Мартина Бельского. Скоро создается в Киеве и целое изложение российской истории, удовлетворяющее новым ученым вкусам и опирающееся на польскую хронику Стрыйковского - конкретно летопись Феодосия Сафоновича и основанный на ней "Синопсис". В то время как киевское духовенство возвеличивало в "Синопсисе" религиозную роль собственного города в российской истории, столичный дьяк Федор Грибоедов писал для царского обихода первую "Историю о царях и великих князьях земли российской", в которую включил и все государственные легенды XVI века. Еще важнее данной жидкой "истории" было произведение сослуживца и современника Грибоедова, эмигранта Григория Котошихина , написанное для шведов, чтоб ознакомить их с тогдашней Россией.

С последних годов XVII века до нового времени тянется непрерывный ряд "записок" современников, составляющих основной материал для бытовой истории, для истории придворных и публичных течений. Крупным дополнением к данной категории источников являются "сказания иностранцев о России" (см.). Жития святых (см.) Служат принципиальным материалом, за отсутствием остальных источников, для бытовой истории старой Руси.

Для исследования внутренней, в особенности юридической, социальной и экономической истории России несравненно большее значение имеют "акты" (см.). Но, уже по своему размеру и количеству, этот род исторических источников еще труднее поддается обработке; к тому же исследователи, привыкшие иметь дело с историческими фактами в литературной передаче, сравнимо поздно оценили значение документов, каждый из которых сам по себе уже является историческим фактом. Использование актами требовало совсем других приемов ученой работы и других взглядов на задачки научного исследования, чем те, которыми располагали старые исследователи. Обращение к этим материалам еще менее нуждалось в "исторической критике", из которой до этого делали необыкновенную, самостоятельную мишень исторического исследования, и еще более - в теоретической подготовке по общественно-юридическим наукам, которой до этого не успевали и даже не считали необходимым запастись. Вследствие этого исследование актов лишь в последнее время стало еще один задачей российской исторической науки. Самое состояние этого рода источников не обещает от их обработки таковых плодотворных результатов для российской истории, какие достигнуты в истории западной .за исключением Юго-Западной Руси, сохранившиеся в сколько-нибудь значимом количестве акты относятся к достаточно позднему времени (не ранее второй половины XVI столетия); акты первой половины XVI века попадаются уже сравнимо реже, а за период XII - XV века каждый акт составляет собственного рода unicum. Притом мы до сих пор не имеем сводного издания всех древнейших актов. Главными хранилищами, в которых сбереглись до нашего времени древнейшие акты, были монастырские архивы. Отсюда они поступали в течение XIX века в собственность частных лиц, публичные музеи и библиотеки, в распоряжение особой "археографической экспедиции" (см.), Путешествовавшей по монастырям, и, наконец, в столичный архив Министерства юстиции (через "коллегию экономии"). Акты правительственных архивов, хранивших делопроизводство старых российских учреждений, за немногими исключениями, не восходят к совсем старому времени: это разъясняется поздним формированием столичных центральных учреждений (конец XV - середина XVI веков), нехорошим хранением документов и, наконец, частыми пожарами, истребившими значительную часть документов (в особенности пострадали архивы столичных учреждений в Смутное время, в пожар 1626 г. И в 1812 г.). Степень сохранности документов стоит также в тесной связи с внутренними реформами в делопроизводстве столичных учреждений. Так, после реформы середины XVI века мы сходу получаем в распоряжение ряд документов первостепенной значимости для внутренней истории; реформа, произведенная при патриархе Филарете , создает образцовый порядок, и делопроизводство первых десятилетий после Смуты сохраняется время от времени практически в неприкосновенной целости. С началом XVIII века сохранившееся делопроизводство центральных учреждений, а со времени императрицы Екатерины II - и областных, начинает подавлять своим количеством. Всего удобнее обозреть правительственные акты в связи с деятельностью создавшего их государственного механизма. Документы высших государственных учреждений сравнимо более изучались и почаще издавались.

Архива боярской думы не существует, так как её делопроизводство шло через приказы. Остатки архива ближней канцелярии хранятся в Санкт-Петербургском Государственном архиве. Столичный архив Министерства юстиции издает "Доклады и приговоры Сената", хранящиеся в нем (и в петербургском сенатском архиве). "Протоколы Верховного Совета" напечатаны в "Сборнике правительского Исторического Общества". Из архива Государственного совета часть документов (1768 - 1825) также была издана (Санкт-Петербург, 1869 - 74). См. Также Комитет министров. Главнейшими предметами деятельности древнерусских государственных учреждений были дипломатические сношения, военная служба и деньги; на втором плане стояла милиция (сохранности и нравов) и, наконец, трибунал, смешиваемый с управлением. Документы дипломатических сношений, сохраняемые до 1801 г. В столичном, а после 1801 г. - В петербургском архиве Министерства иностранных дел, более употреблялись в дело историками: все три общих российских истории (Щербатова , Карамзина и Соловьева ) положили в свою базу конкретно рассказ о наружной политике России. Сравнимо менее бессчетные и легче обозреваемые документы дипломатических сношений удобнее могли быть напечатаны, чем остальные правительственные акты (см. Дипломатия, Докончанье, Статейный перечень). К ним примыкают и донесения иностранных дипломатических агентов из России с конца XVII века (в последнее время печатаются, как и документы с конца XV века, в "Сборнике российского Исторического Общества"). еще менее исследованы и практически совершенно не изданы документы денежных приказов, подчиненных одно время посольскому приказу ("чети Новгородская, Владимирская, Галицкая и Устюжская"). денежные документы рассеяны, впрочем, и по иным приказам, так как в большей либо меньшей степени каждый из них управлял финансовыми сборами.

Приказное делопроизводство состоит вообще из "столбцов", т. Е. Входящих и исходящих бумаг, и "книг", из которых более важны "записные" и "приходные" (тут же и расход).