33М. Булгаков. Драматургия. Проблематика, система образов пьес «Зойкина квартира» и «Адам и Ева».

Драматургия Булгакова не менее емка и разнообразна, чем его проза, - и по содержанию, и по приемам построения конфликта, развития сценического действия и индивидуализации героев, создания ярких типов. Особенно выразителен, ясен и характеристичен в ней язык персонажей, диалог, насыщенный и драматическим действием и внутренним глубоким смыслом. Пьеса "Адам и Ева" создавалась в период, сложный в истории страны и в жизни самого писателя. Обстановка в мире накалялась. Италия уже восемь лет находилась под властью Муссолини. Веймарская республика в Германии, пораженная инфляцией, неумолимо шла к фашистской диктатуре. оборонная тематика встала в повестку дня. Фигура военного, командира Красной Армии, была одной из самых популярных в драматургии тех лет. Появились десятки произведений и о новом сверхмощном оружии, в том числе о химической войне. Мировая война казалась неизбежной. Булгаков, взявшийся за "оборонную тему", решает ее совершенно непривычно для литературы тех лет. Он предпосылает пьесе два эпиграфа. Первый из них - не что иное, как пункт военной инструкции,. В инструкции перечисляются группы лиц, чаще всего подвергавшиеся газовому поражению во время первой мировой войны. Рядом даются схемы и чертежи противогазов различной конструкции. Второй - утешительный, по словам Л. Е. Белозерской, - эпиграф взят из Библии Булгаков словно сразу сталкивает две системы ценностей: сиюминутные интересы и заботы современного варварства и вечные понятия человеческой нравственности. Его герой в пьесе мыслит масштабами, недоступными большинству современников писателя. За пятнадцать лет до взрывов в Хиросиме и Нагасаки Булгаков первым в советской литературе заговорил об аморальности использования оружия массового уничтожения против любого противника. Евангельская легенда об изгнании из рая первых людей вкусивших от древа познания добра и зла, преломилась под пером Булгакова в современную историю об ученом, который ищет выход для человечества перед лицом всемирной катастрофы. Но более того - это истерия о выборе человеком своего пути из тоталитарного "рая". Герой пьесы, несомненно, несет в себе черты автора и его времени. В эти годы были объявлены вредителями крупнейшие ученые страны: арестовали, а затем уничтожили экономистов арестовали историков Н. Не возвращались из зарубежных командировок крупнейшие биологи, физики, химики. Не случайно Булгаков так тщательно подбирает имена для покровителей Пончика: Аполлон Акимович (Аполлон - погубитель, Иаким - поддержка свыше) и Савелий Савельевич - тяжкий труд). Для Булгакова ловко перекрасившийся в багровые революционные цвета Пончик - один из тех новых типов, которых породила действительность 20-х годов. Сам Пончик даже в молитве именует себя не иначе как попутчиком: "Воззри, о Господи, на раба твоего и [попутчика] Пончика-Непобеду" (ГБЛ, ф. 562, к. 12, ед. хр. 8, л. 74). На первый взгляд отличающийся от искренне исповедующих "великую идею" Адама и Дарагана, Пончик, в сущности, стоит с ними в одном ряду. Как и для других Адамов нового времени, характернейшая черта Непобеды - огосударствленная нравственность.

Истинным Адамом в пьесе Булгакова оказывается отнюдь не "новый человек", а человек традиции - ученый Ефросимов. В сущности, история академика Александра Ипполитовича Ефросимова в "Адаме и Еве" - это сюжет грибоедовского "Горя от ума" в катастрофических обстоятельствах XX века. Но сюжет этот отягчен той ситуацией безвинного страдания, в которой оказалась русская интеллигенция в конце 20-х годов. Защитник людей Александр Ефросимов изначально обладает новым мышлением XX века. Знания ученого неразрывны с осмыслением последствий научных открытий и с духовной миссией хранителя культуры. Более того, для Булгакова сама творческая активность Ефросимова явно связана с его нравственной одаренностью, которая могла вырасти лишь на почве культурной традиции. В соответствии с глубинным авторским замыслом Ефросимов, несомненно, обречен. Его желание отдать изобретение всем странам сразу - "дело о государственной измене", его опоздание с открытием - тоже "дело о государственной измене", разложение газа в бомбах Дарагана - "дело о государственной измене". В сущности, все поступки Ефросимова, как и все пьесы Булгакова, воспринимаются как подозрительные и преступные.

«Зойкина квартира»Действие пьесы относится ко времени НЭПа. Тридцатипятилетняя Зоя открывает на своей квартире швейную мастерскую, а под её прикрытием устраивает дом свиданий. В качестве помощников к ней устраиваются обаятельный мошенник и кузен Зои Аметистов и бывший дворянин, возлюбленный Зои Обольянинов. Зоя надеется заработать деньги, чтобы уехать во Францию, и поначалу её бизнес развивается весьма успешно. Главным клиентом Зои становится коммерческий директор треста тугоплавких металлов Гусь-Ремонтный, который однажды в работнице Зои узнаёт свою любовницу Аллу. Цепь событий приводит к убийству Гуся китайцем Херувимом, подручным Зои, а Зою арестовывают. Последние слова Зои: «Прощай, прощай, моя квартира».

34Е. Замятин. Судьба человека, России в рассказах «Пещера», «Мамай», «Дракон».Тревогой за судьбу человека, России, революции, пронизаны рассказы "Дракон", "Пещера", "Мамай", публицистические статьи Замятина 20-х годов. Тревогой за судьбы мира продиктован и роман "Мы", написанный в 1920 году и увидевший свет на родине писателя только в 1988 году. В период с 1917 по 1920 г.г. Замятин создает цикл рассказов, где действие происходит в послеоктябрьской России, в Петербурге. Это рассказы «Мамай», «Дракон», «Пещера». Они пронизаны тревогой за судьбу человека, России, революции. Взгляд Замятина — взгляд со стороны, резкий и точный. Он умел смотреть со стороны и чуть сверху. Он умел видеть вещи никем не замечаемые, видеть их заново, а это необходимое, но очень редкое качество в искусстве. После революции Замятин не мог оставаться больше в Англии. Он возвращается в блокадный голодный Петербург. Голод был всеобщим, голодала вся страна. Замятин был с нами в это тяжелое время, он сам все это пережил и описал правдиво и точно в рассказах “Дракон”, “Мамай”, “Пещера”. Рассказ “Пещера” построен пронзительно обнаженно в своей правдивости. В голодном Петербурге живут мужчина и женщина. У них ничего уже не осталось, кроме их любви и сбережен нои, как последняя драгоценность, крошечной ложки настоящего чая. Они заваривают его и вливают в чай яд. Пьют и говорят о своей любви. Умирают они, улыбаясь. рассказы Замятина о Петербурге "Дракон", "Мамай", "Пещера". Сосредоточившись именно на образе Петербурга. Исторически перед нами один и тот же город - революционный. Он сохраняет свои типические черты. Совмещая в облике одного города несколько образов, Замятин сохраняет конкретику. Как сатирик он изображает типическое. Многое указывает на то, что в рассказах перед нами типический Петербург. В рассказе "Дракон" появляются красные колонны, образ дракона напоминает красноармейца (картуз, шинель), изображается типичное для того времени убийство интеллигента. В рассказе "Мамай" люди ожидают обысков, выходят на ночное дежурство, а в рассказе "Пещера" изображен холодный и голодный Петербург. В рассказе "Дракон" Петербург населен не людьми, а "драконо-людьми". Человек еще не совсем превратился в чудовище, и мир от этого разделен на две части: мир туманный, драконий и мир человеческий. "Драконо-люди" - это негативная характеристика петербуржцев. Разделение мира на две части - это оценка сложившейся исторической ситуации. В рассказе "Мамай" петербургские дома превращаются в корабли. Уполномоченный дома № 40 становится капитаном корабля, жильцы -пассажирами, вечером их прибивает к кораблю волнами. Петербург превращается в океан. Но такие чудеса происходят только по вечерам и ночам, утром корабль возвращается к пристани, и весь день люди живут своей жизнью. Дело в том, что для жильцов дома ночь становится самым страшным временем суток, они постоянно пребывают в волнении, в ожидании обысков. Эти переживания и дают повод использовать образ ночного путешествия. Замятин изображает неспокойную жизнь Петербурга, возможно, истинную жизнь, поскольку о дне в рассказе почти не говорится. В рассказе "Пещера" появляются ледники, мамонты, скалы, пещерные люди, завернутые в шкуры. Здесь, говорит автор, века назад был Петербург. Люди поклоняются пещерному богу, чугунной печке. Вряд ли это пророческий взгляд писателя на будущее, скорее - изображение современной ему действительности. Дома в те годы не отапливались, а дров хватало не всем. Это и вызвало в сознании писателя образ ледников. Мамонт - это рев вьюги. Пещеры - квартиры. Обитатели этого мира, пещерные люди, становятся близки к животным, к первобытным существам, поэтому и появляется какой-то языческий идол - печь.