12.Философское учение Сковороды

Учение о добре и зле

Если сначала Сковорода выдвигал мысль, что "для того нам внушается тьма, чтобы открылся свет", то это учение о таинственной сопряженности добра со злом под конец переходит в учение о том, что острая непримиримость зла с добром есть факт, касающийся лишь сферы опытного существования, - иначе говоря, что различие зла и добра за пределами мира опыта стирается. "Знаешь, - пишет он, - что есть змий, - знай, что он же и Бог есть". Эта неожиданная формула, так напоминающая изречения древнего гностицизма, развивается у Сковороды в целую теорию. "Змий только тогда вреден, когда по земле ползет", т. е. когда он остается в диалектике: "мы ползаем по земле" (т.е. погрязаем в мирской неправде), "как младенцы, а за нами ползет змий". Но если мы "вознесем" его, "тогда явится спасительная сила его". Преодоление зла дается, таким образом, через преодоление его диалектической стороны: "если будем все время видеть в змие одну злость и плоть, не перестанет он уязвлять нас". Не только в том смысл этого учения, что зло открывается нам как путь к добру, - но в некоем тождестве их. "Сии две половины, - пишет тут же Сковорода, - составляют едино; Господь сотворил смерть и жизнь, добро и зло, нищету и богатство и слепил их воедино". Иначе говоря, - двойственность в мире эмпирическом не простирается дальше эмпирии, но чтобы в зле открылась "спасительная сила", для этого нужно выйти из-под власти диалектики, т. е. духовно ее преодолеть. Это есть путьпреображения (как и называется последняя глава в этом диалоге): "Старайся, - говорит Сковорода, - чтобы из твоей лживой земли блеснула правда Божия, чтобы в глубине эмпирии раскрылась вечная сторона ее, - держась за нее, мы освободимся от лжи эмпирического бытия и тем станем на путь преображения...”. Таким образом, зло есть несомненная реальность в пределах мира, и не зло является призрачным, но сам мир призрачен в своей нынешней данности.

"Не люблю я жизни, запечатленной смертью", - воскликнул однажды Сковорода и тут же добавил: - "она сама (т. е. жизнь эмпирическая) есть смерть". Сковороде не нужен, мучителен мир, если он не преображен, - душа ищет этого преображения, которое даже в его предчувствии сообщает силу нашему духу. "Оставь весь сей физический гной" (т. е. эмпирию, запечатленную смертью), взывает Сковорода, “а сам переходи от земли к небу... от тленного мира в мир первородный...". "Не нужно мне это солнце (видимое нами), - я иду к солнцу лучшему... оно насыщает и услаждает меня самого, мой центр, мою сердечную бездну, ничем видимым и осязаемым не уловляемую"... "О, Боже сердца моего! Часть моя всесладчайшая! Ты есть тайна моя, а вся плоть есть тень и покрывало Твое."

Это - философия, исходящая из твердого убеждения, что сущность бытия находится за пределами чувственной реальности. "Подлинное" бытие открывается нашему духу лишь "во Христе", в той таинственной жизни, какая рождается от пребывания "во Христе". Сковорода не объявляет эмпирический мир призраком, - но все же чувственное бытие для него есть лишь "тень", ослабленная, несамостоятельная реальность.

Учение о трех мирах

Сковорода строит оригинальное учение о трех мирах [4]: ”Суть три мира. Первый есть всеобщий и обитательный, где все рожденное обитает. Сей составлен из бесчисленных миров и есть великий мир. Другие два суть частные и малые миры. Первый - микрокосм, сиречь мирок или человек. Второй мир символический, сиречь Библия... В ней собраны фигуры небесных, земных и преисподних тварей, дабы они были монументами, ведущими мысль нашу в понятие вечной натуры, утаенной в тленной [натуре] так, как рисунок в красках своих”.

“Я верю и знаю, что все то, что существует в великом мире, существует и в малом, и что возможно в малом мире, то возможно и в великом мире, по соответствованию оных и по единству всеисполнения исполняющего духа”

“Весь мир состоит их двух натур: одна видимая, другая невидимая”. Видимая природа не ограничена ни во времени, ни в пространстве. Подобно Джордано Бруно, Сковорода говорит о бесчисленном множестве миров, “систем с планетами, а планет с горами, морями и городами...”. Но бесконечность “коперниканских миров” его интересует только потому, что внешний мир, по мнению Сковороды, выступает тенью мира истинного, являясь миром временным, преходящим и смертным. Но как “тень не мешает меститься яблоням”, так не мешает старое небо и старая земля меститься “новому единому божественному миру в нашем дробном небожественном мире”. Невидимый мир является планом, идеей, “древом жизни” мира видимого. “Хотя бы ты все коперниканские миры перемерил, не узнав плана их, который всю их внешность содержит, то бы ничего из того не было”, - писал Сковорода.

В диалоге “Разглагол о древнем мире” он говорит о мире как тени: “Стоял ли посреди чертога, имеющего все четыре стены и двери, покрытые будто лаком, зеркалами... Увидишь, что один твой телесный болван владеет сотнею видов, от единого его зависящих.... Однако же телесный наш болван и сам есть единая только тень истинного”.

В “Потопе Змиином” Дух говорит Душе: “Не будь, душа моя, из числа тех, которые вещество... почитают. Они не исповедуют естества божиего. Отнимают силу и честь, бытие и славу у невещественного благого духа, а вместо него воздают мертвым и грубым стихиям. Сие-то значит: осудить и приговорить к смерти начальника и жизнедавца всеобщей твари. Бога, видно, убить нельзя. Но правда Божия и их нечестивую мысль в дело ставит. Тогда отняли от Бога жизнь и силу, как только присудили ее тлению. И тогда же отдали жизнь тленности, как только отняли ее от Бога”.

Учение о внутреннем человеке

Поясняя природу человека как микрокосма, Сковорода пишет: “Ты ведь, без сомнения знаешь, что известое нам око, ухо, язык, руки, ноги и все наше внешнее тело само собою ничего не действует ни в чем. Но все оно порабощено мыслям нашим. Мысль, владычица его, находится в непрерывном волнении день и ночь. Она - то рассуждает, советует, определение делает, понуждает. А внешняя наша плоть, как обузданный скот, или хвост, поневоле ей последует. Так вот видишь, что мысль есть главная наша точка и средняя. А посему-то она часто и сердцем называется. Итак, не внешняя наша плоть, но наша мысль, - то главный наш человек. В ней-то мы состоим, а она есть мы”.

Мысль как “главный наш человек”, согласно Сковороде, образует внутреннего человека, но только при условии, что эта мысль направлена не на удовлетворение потребностей “внешнего тела”, а на постижение Бога. Особенно важно для Сковороды, что человек постигает Бога в сердце своем не как некоторый внешний объект, но как собственную внутреннюю сущность, как мысль Бога о себе .

Человеческая природа двойственна, также как природа мира, однако, в отличии этого мира, где тлен и истина сосуществуют, где внешнее не становится внутренним, двойственность человеческая может и должна быть преодолена. Внешний человек, преображаясь во внутреннего, постигает суть бытия, постигает Бога. Здесь открывается подлинная метафизическая реальность: в глубине своего сердца человек находит Бога, и только Бог может измерить бездну человеческого сердца. “...Истинный человек есть сердце в человеке, глубокое же сердце и одному только Богу познаваемое не что иное есть как мыслей наших неограниченная бездна, просто сказать душа, то есть истое существо, и сущая истина, и самая эссенция (как говорят), и зерно наше, и сила, в которой единственно состоит (сродная) жизнь и живот наш”.

Внутренний человек Сковороды - это то, что составляет суть каждого человека. По мысли философа, Бог дал план и миру, и человеку. И он настаивает на том, что внутренний человек это не некая абстрактная идея человека, но новый человек, в которого преобразился старый. Этого нового человека каждый должен в себе открыть, хотя он уже есть изначально в каждом. Сковорода противопоставляет тело “земное” и “тело духовное, тайное, вечное”, новую руку, скрывающуюся в старой, новое сердце и т.д., и этими противопоставлениями придает понятию “внутренний человек” личностный характер, подчеркивает его индивидуальность, такую же полную, как индивидуальность эмпирического “старого” человека. И старое, и новое, согласно Сковороде, - целостности, но разной природы. Новый, внутренний человек - это смысл, цель, стремление, направление жизни для старого.