2. Кубанская область во второй половине XIX - начале XX в.

.В середине XIX в. с целью унификации административного управления были проведены мероприятия по сближению Кубанского края с внутренними губерниями Российской империи, Указом Александра II от 8 февраля 1860 г. образовалась новая административно-территориальная единица - Кубанс­кая область.

Кубанская область была разделена на 5 уездов - Баталпашинский, Ейс­кий, Екатеринодарский, Майкопский и Темрюкский. Областным центром яв­лялся Екатеринодар. В 1876 г. было учреждено еще два уезда - Закубанский и Кавказский. В 1888 г. административное деление незначительно измени­лось. Вместо семи уездов учреждались 7 отделов: Ейский, Екатеринодарс­кий, Майкопский, Темрюкский (в 1910 г. переименован в Таманский), Лабин-ский (вместо Закубанского), Кавказский и Баталпашинский.

Черноморское побережье не входило в состав войсковых земель. 10 марта 1866 г. был образован Черноморский округ, к которому в 1868 г. присоединили земли Шапсугского берегового батальона (вскоре упраздненного). С 1888 г. Черноморский округ в административном плане числился в составе Закавказья, а в порядке управления подчинялся начальнику Кубанской области. В 1896 г. с целью более эффективного освоения западного побережья Черного моря ок­руг был преобразован в Черноморскую губернию с центром в г. Новороссийске. Одновременно с началом административных реформ указом Александ­ра И от 19 ноября 1860 г. Черноморское казачье войско было объединено с правым крылом Кавказской линии - первыми шестью бригадами Кавказс­кого линейного казачьего войска. Управление в Кубанской области объеди­нялось с административным заведованием Кубанским казачьим войском и осуществлялось начальником области (одновременно являющимся наказ­ным атаманом Кубанского казачьего войска), областным и войсковым прав­лениями. Административные учреждения составляли вертикаль: областные, отдельские и окружные, городские, станичные. Вопросы административно­го и полицейского управления (кроме чинов Отдельного корпуса жандар­мов) находились в ведении Военного министерства. Начальник области обладал правами и обязанностями губернатора и дополнительными полно­мочиями по управлению горским населением. Определенные отличия су­ществовали в объеме функций и обязанностей областного правления. Учреждается должность войскового наказного атамана Кавказских казачьих войск (Кубанского и Терского), присоединяющаяся к должности главноначальствующего гражданской частью на Кавказе и главнокоманду­ющего Кавказской армией. Инициатором этих реформ был князь A.M. Дондуков-Корсаков.

В целом реформы 1860-1870-х г. слабо сказались на Кубани. Отмена крепостного права в Черномории коснулась 0,5% населения - крепостных, в большинстве своем находившихся на положении дворовых людей. Посте­пенно крепостное право ограничивалось и в горской среде. В 1865 г. прави­тельство обратилось к горскому населению с прокламацией, в которой ука­зывалось на невозможность сохранения крепостничества. В 1866 г. были зап­рещены сделки купли-продажи крестьян. Многочисленные обращения горс­ких крестьян к командованию Кавказской армией с просьбами о защите от притеснений со стороны владетельных князей ускорили решение вопроса, и в марте 1868 г. государь-император утвердил «Положение об освобождении зависимых сословий в горских племенах Кубанской области». К концу года более 2/3 крепостных и рабов были освобождены.

Судебная реформа 1864 г. коснулась главным образом русского населе­ния Кубанской области, а для горского населения сохранялся особый поря­док судопроизводства. В горских округах действовали окружные сословные суды, в аулах разбирались незначительные правонарушения на основе обычного права - адатов. Земская реформа вообще не проводилась в области в связи с особенностями правового положения основного населения Кубани -казаков и горцев. Только реформа городского самоуправления затронула казачий край. Из шести городов Кубани и Черноморья - Екатеринодара, Ей­ска, Темрюка, Майкопа, Анапы и Новороссийска - Екатеринодар и Темрюк, как наиболее развитые в торгово-промышленном отношении, получили го­родское самоуправление.

Военная реформа, закончившаяся законом 1874 г. о всеобщей военной службе, так же не коснулась ни горцев (которые были освобождены от воен­ной службы), ни казаков. Основной задачей казачьих войск было отбывание воинской повинности. Кубанское казачество (наряду с другими казачьими войсками) участвовало во всех войнах, которые вела Россия во второй поло­вине XIX-начале XX в. Во второй половине XIX в. поголовная служба кубанс­ких казаков была отменена, на военную службу в мирное время направля­лись части общей численностью 36 тыс. человек, а остальные казаки зачис­лялись в неслужилый разряд. С них взимался особый налог в пользу войско­вой казны. В 1882 г. общий срок службы составлял 20 лет. С 38-летнего возраста казаки освобождались от службы, и лишь в случае войны их могли мобилизовать в войсковое ополчение, но только до 48 лет.

Служба казаков существенно не изменилась, поменялась география дис­локации казачьих частей - после окончания Кавказской войны кубанские ка­заки охраняли пограничную линию в Закавказье, а с присоединением Сред­ней Азии границу с Афганистаном.

В ходе войн, ведущихся Российской империей, кубанские казаки в 1873 г. участвовали в Хивинском походе. В ходе русско-турецкой войны 1877-1878 гг. на главный (балканский) театр военных действий были командированы 2-й Кубанский казачий полк (891 казак, 16 офицеров), две сотни 7-го пешего пластунского батальона (306 человек), а также два казачьих эскадрона из Собственного Его Императорского Величества конвоя. Второстепенный для России кавказский театр военных действий оказался «главным» для кубан­цев, куда было направлено 6 конных полков, одна сотня 7-го пластунского батальона, две конные батареи.

Казаки участвовали в штурме Гелевердинских высот, взятии крепости Ардаган, обороне Баязета, защите Зорского перевала и Шипки, в штурме и взятии Карса и Эрзерума, не считая стычек и перестрелок с неприятелем. Один из самых требовательных военачальников того времени, генерал М.Д. Скобелев отмечал особые заслуги кубанцев. За участие в войне 72 кубан­ца были награждены самым почетным орденом - Св. Георгия III и IV степеней.

В 1880-1881 гг. кубанцы участвовали в Ахалтекинской экспедиции гене­рала М.Д Скобелева по приведению туркменских племен к покорности и при­сяге. Особенно кубанцы отличились при переходе горного перевала Капет-Дага, который сами туркмены считали непроходимым для конницы, в осаде и взятии крепости Геок-Тепе. С присоединением Ахалтекинского оазиса Россия прочно утвердилась в Туркестане и разрушила планы Великобритании на выход к Каспийскому морю.

К 1 января 1861 г. численность жителей войскового сословия в Кубанской области составила 387 839 душ обоего пола. К 1881 г. - 528 794 человек, к 1899 г. - 824 000 человек, к 1915 г. - 1 339 475 человек. Во второй половине XIX в. крупных переселений в Кубанскую область с зачислением в войсковое сословие (за исключением переселения в ноябре 1864 г. большей части казаков Азовско­го войска) не происходило. Кроме естественного прироста численность населе­ния увеличивалась за счет постоянного зачисления в войсковое сословие крес­тьян, мещан, горожан и выходцев из других областей России.

В 1870-е гг. Кубанская область превратилась в самый заселяемый регион России. В 1872 г. сюда прибыло 54 тыс. переселенцев, в 1874 г. - 27,6 тыс., в 1879 г. - 44,1 тыс., а всего за десятилетие - 175,4 тыс. человек. Прирост населения Кубанской области продолжался и в 1880-1890-е гг. Численность иногороднего населения в Кубанской области постоянно росла. В процентном соотношении динамика увеличения доли не казачьего населения области выг­лядела так: в 1878 г. - 17,8%; в 1880 г. - 43,8%; в 1890 г. - 38,7%; в 1897 г. -56,8%. За период 1867-1897 гг. в область переселилось 946,4 тыс. человек, и уже к 1890 г, казачество не являлось преобладающим сословием и составляло 48,3% от общего числа жителей области. Таким образом, феодальную военно-казачью колонизацию, контролируемую и организуемую правительством, сме­нил стихийный крестьянский переселенческий процесс.

Абсолютное большинство переселенцев из других районов России в Ку­банской области осели в сельской местности. Процент расселения иного­роднего населения в станицах Кубанской области равнялся 43%. Ощущалось преобладание лиц, не принадлежащих к войсковому сословию, и в городах Кубанской области. Так, в г. Екатеринодаре доля иногороднего населения составляла 53,7%. В целом по области в городах доля казачьего населения составляла на 1897 г. - 12,84%, мещан - 43,76%, крестьян - 36,01%, дворян - 2,96% (менее 1% духовенства, почетных граждан, купцов, инородцев).

Поскольку численность иногороднего населения постоянно возрастала, то естественно, что земельный вопрос был чрезвычайно острым на Кубани. Если суммировать все земли крестьянского владения вместе с землями гор­цев, то их площадь составит 671 965 дес., или 7,8% от общего земельного фонда области и 11,2% от станичных юртовых земель. Для успешного веде­ния хозяйства казак должен был иметь земельный пай не менее 14 дес., тогда как расходы на обмундирование и снаряжение при выходе на службу увеличивались. По свидетельству современников, казак служил, его хозяй­ство разорялось, а хозяйство иногороднего крепло и процветало - именно так казаки субъективно воспринимали ситуацию.

Все это обусловило значительные структурные изменения в экономике области - земледелие стало основной отраслью хозяйства. Эти изменения привели к ускорению имущественной и социальной дифференциации в сре­де казачества, выделению зажиточного слоя казаков, потенциальных ферме­ров. Основными тенденциями в социально-экономическом развитии области в последней трети XIX в. были сокращение скотоводства и увеличение зер­нового производства за счет аренды земли иногородним населением; рас­слоение в среде казачества и складывание прослойки зажиточного казаче­ства, тяготившегося выполняемыми повинностями, особенно воинской.

В конце Х1Х~начале XX в. эти тенденции в развитии казачьего хозяйства углубляются и ускоряются. Продолжается приток иногороднего населения, численность казачьего сословия растет, что приводит к резкому сокращению душевого надела.

В начале XX в. численность невойскового населения относительно каза­чьего оставалась практически неизменной. К началу XX в. некая стабиль­ность в сословной структуре населения области была достигнута, до начала Первой мировой войны значительных изменений не происходило - к 1914 г. доля невойскового населения в области составляла примерно 55,8%. Демог­рафический приоритет был, безусловно, за иногородними, что влияло на пре­обладание в экономической жизни области не казачьего населения.

К 1899 г. войсковые земли охватывали 79% земельных угодий области, казне принадлежало 7,5%, сельским обществам - 7%, частным владельцам - 6%, городам - менее 0,5%. Следовательно, подавляющее, абсолютное боль­шинство земельных площадей принадлежало казакам. 77% войсковых зе­мель находились в пользовании станиц, т.е. в наделах казаков. В среднем на 1 душу мужского пола приходилось от 10 до 13,6 дес. Причем большая часть надела состояла из удобной земли, пригодной для земледелия. Для примера можно отметить, что по данным Главного управления земледелия и землеус­тройства за 1905 г. 10 млн крестьянских дворов России в 44 губерниях в среднем на двор имели по 8,7 дес., т.е. около 3,1 дес. на душу мужского пола. Таким образом, землеобеспеченность казачьего населения была в четы­ре раза выше, чем крестьянства российских губерний.

Однако с 1902 по 1914 г. шло неуклонное сокращение душевого надела казаков Кубанского войска. От гарантированного Положениями о войсках пер

88вой половины XIX в. надела в 30 дес. к 1914 г. осталось в среднем по 9,5 дес., в том числе удобной земли - по 7,37 дес.

Этого было совершенно недостаточно для обеспечения казачьей служ­бы. В пересчете стоимость натуральных повинностей, выполняемых каждым казаком, составляла сумму 50-70 р. ежегодно. Естественно, что это относи­лось к казакам неслужилого разряда, которые должны были также выплачи­вать 15-рублевый ежегодный налог в пользу войска за освобождение от служ­бы. Таким образом, ежегодно не служащий казак должен был заработать для обеспечения повинностей около 75 р.

По расчетам середины 1890-х гг. доходность одной десятины земли в Кубанской области может быть определена в 4,8 р. (расчеты чиновников об­ластного правления). Но это относится к тем землям, где можно заниматься хлебопашеством или лесным промыслом. Допуская, что среднее количество удобных земель в области к 1914 г. составляло 7,5 дес. на душу мужского пола, нетрудно высчитать, что стоимость повинностей равнялась доходу с 15,6 дес. удобной земли. Совершенно очевидно, что даже для обеспечения выполнения земских повинностей земли явно не хватало (даже с корреляци­ей доходности земли за прошедшие годы). Справка (полный комплект об­мундирования, снаряжения и строевой конь) в 1881 г. обходилась в 198,5 р., в начале XX в. - уже в 296 р., т.е. в полтора раза больше.

Таким образом, складывались предпосылки для существенной имуще­ственной и социальной дифференциации в казачьей среде, конфронтации с иногородними, которые играли значительную роль в экономике края, однако оставались практически безземельными и бесправными.

По вопросу о социальном расслоении в казачьей среде нет единого мне­ния. Большинство исследователей сходится во мнении, что преобладающим лицом в хозяйствах казаков был середняк. На долю середняцких хозяйств, по подсчетам А.И. Козлова, приходилось 51,6%; бедняцких - 24,6%; кулац­ких - 23,8%. Данное.обстоятельство, наряду со спецификой внутренней орга­низации казачьей общины, придавало ей известную устойчивость. Это, бе­зусловно, тормозило процесс социально-экономического разрушения общи­ны. Но объективно развивающиеся капиталистические отношения, социальная дифференциация казачества неизбежно ставили на повестку дня целый ряд экономических и социальных проблем и противоречий, "разрешить которые в рамках существовавших отношений было практически невозможно.

Итак, в начале XX в. система обеспечения казаков находилась в глубо­ком кризисе. Меры по поддержанию казачьего благосостояния в рамках су­ществующих порядков обеспечения казака наделом в обмен на службу не могли решительным образом повлиять на решение проблемы, В казачьей среде все большее место занимают хозяйства, которые не могут выполнять весь объем повинностей, не имеют средств и потребностей для интенсифи­кации хозяйства. Вопрос о существовании казачества как сословия был пред­решен развитием капитализма, для которого казачья община являлась поме­хой и тормозом.

Промышленность в пореформенный период развивалась чрезвычайно интенсивно. Общая численность промышленных предприятий в Черномории в 1850 г. была равна 151 (в том числе 5 салотопенных, 27 кожевенных, 67 маслобойных, 42 кирпичных, 3 гончарных, 1 пивоваренный). На 1 января 1914 г. в Кубанской области числилось заводов: 30 чугунолитейных, 12 ко­тельных, 7 винокуренных, 158 кожевенных, 5 салотопенных, 25 мыловарен­ных, 1 шерстомойный, 10 сыроваренных, 570 маслобойных, 160 гончарных, 653 кирпичных, 17 лопатных, 3 солеваренных, 95 кирпично-черепичных, 30 пиво- и медоваренных, 2 ваточных, 8 воскосвечных, 35 известковых, 6 це­ментных, 25 лимонадных, 12 лесопильных, 6 табачных, 8 консервных, 12 кап­сюльных; 488 паровых мельниц, 927 водяных, 30 конных, 1 335 ветряных; всего 4 652 промышленных предприятия! Можно смело утверждать, что в подавляющем большинстве столь значительный рост - заслуга иногородне­го населения. Та же картина в торговле - в период с 1895 по 1904 г. доля казачьего населения в общем числе торговавших в среднем равнялась 9,35%, т.е. ведущую роль играло иногороднее население.

Важнейшей предпосылкой для развития кубанской промышленности и сель­ского хозяйства было железнодорожное строительство. К середине XIX в. гу­жевой и водный транспорт был основным на Кубани. К началу 1870-х гг. паро­ходство Кубани насчитывало 26 судов, в том числе 6 самоходных. Однако на­дежно связать окраину и метрополию могло только железнодорожное строи­тельство, что стало особо актуальным после окончания Кавказской войны.

В 1872 г. было создано акционерное общество Ростово-Владикавказкой железной дороги во главе с бароном Р.В. Штейнгелем. Стремление к уде­шевлению проекта привело к тому, что первоначально железнодорожное по­лотно проложили вдалеке от Екатеринодара и Ставрополя - крупнейших тор­гово-промышленных центров. Что сделало дорогу нерентабельной, несмот­ря на мощнейшую поддержку правительства (субсидии, займы). С 1884 г. было получено разрешение строить ветки с учетом экономических потреб­ностей региона. К концу XIX в. железнодорожное сообщение связало Екате-ринодар, Тихорецкую, Новороссийск, Кавказскую (73% железных дорог Северного Кавказа пролегало по Кубани), что существенно увеличило товаро­оборот, стимулировало сельскохозяйственное и промышленное производ­ство. Увеличение товарооборота на железнодорожном транспорте привело к увеличению грузопотоков через морские порты, особенно в Новороссийске, ставшего одним из крупнейших портов Черноморского бассейна России.

В целом промышленность края ориентировалась на переработку сельс­кохозяйственной продукции и обслуживание сельскохозяйственного произ­водства. Однако вторая половина XIX в. по праву считается началом кубанс­кой промышленности. В 1864 г. в долине р. Кудако была построена перчая в стране буровая вышка, а в феврале 1866 г. скважина дала первый фонтан нефти. К началу 1870 г. на Кубани добывалось 1 млн пудов нефти. В 1897 г. в Новороссийске был построен нефтеперегонный завод с 55 рабочими.

Новороссийск становится центром цементной промышленности. В нача­ле 1880-х гг. акционерное общество черноморского цементного производ­ства построило на берегу Цемесской бухты первый цементный завод, кото­рый уже к 1897 г. давал до 4,7 млн пудов цемента, занимая первое место в Россик по объему производства.

Таким образом, Кубанская область в начале XX в. превращалась в круп­ный промышленный и сельскохозяйственный район. Однако наличие иного­роднего населения, практически бесправного при преобладании в экономи­ческой жизни области, а также имущественная дифференциация в казачьей среде создавали предпосылки для социальных потрясений.