Текст 3

All this while the storm increased, and the sea went very high, though nothing like what I have seen many times since; no, nor what I saw a few days after; but it was enough to affect me then, who was

Все это время буря усиливалась, и на море поднялись высокие волны, не на что не похожее, на то что я видел много раз ранее, и, ни на то, что я видел несколькими днями позже, но этого было достаточно, чтобы повлиять на меня тогда, который был всего лишь молодым моряком, и никогда не знал ничего похожего. Я ожидал, что каждая волна проглотит нас, и что каждый раз, когда корабль падал, я думал, что так и будет, из глубин морских мы никогда бы не выплыли. Я поклялся, что если это будет угодно Богу, сохранить мою жизнь в этом рейсе, если моя нога когда-нибудь ступит на сухую землю снова, я бы отправился прямо домой к отцу, и никогда бы не сел на корабль снова, и пока я живу, то я бы следовал его советам, и никогда больше не пускаться в такие бедствия, как эти. Эти мудрые и трезвые мысли продолжались все время пока продолжался шторм, и через некоторое время после, но на следующий день ветер утих, и море стала спокойнее, и я немного привык к этому, будучи, однако, также легкая морская болезнь, но к ночи погода прояснилась, ветер совсем стих, и последовал очаровательный, прекрасный вечер; совершенно ясное солнце зашло, и таким же взошло на следующее утро, и небольшой ветер или отсутствия ветра, и спокойное море, солнце, сияющее над ним, вид был, как мне казалось, самый восхитительный, который я когда-либо видел. Я хорошо спал ночью, и теперь не было больше морской болезни, очень весело, с удивлением глядя на море, которое было настолько грубым и страшным днем раньше, и может быть так спокойно и так приятно за столь короткое время. Мой собеседник подошел ко мне, "Ну, Боб," говорит он, хлопнув меня по плечу, «как вы после этого. Я видел, как вы были испуганы, не так ли?" "." Это был ужасный шторм "-сказал я" шторм, дурак ты, "отвечает он," вы называете, это бурей, почему, это было вообще ничто, дай нам хороший корабль, и мы не будем думать ни о чем кроме такого шквального ветра как этот, но вы, молодой матрос Боб идите, давайте сделаем пунш, и забудем все это; да вы посмотрите, как очаровательная погода сейчас».

Текст 4

To make short this sad part of my story, we went the way of all sailors; the punch was made and I was made half drunk with it. In a word, as the sea was returned to its smoothness of surface and settled calmness by the

Я буду краток рассказывая грустную часть моей истории, мы отправились по дорогам всех моряков; пунш был сделан, и я был полупьян от него. Одним словом, как только море вернулось к своей гладкой поверхности, нарушенной бурей, спешка моих мыслей была закончена, мои страхи и опасения были поглощенным морем и забыты, и моё ранее желание вернулось, я совсем забыл клятвы и обещания, которые я сделал во время бури. На шестой день нашего пребываия в море мы пришли в Ярмус Роудз, ветер был легок и погода спокойной, мы прошли очень мало после шторма. Здесь мы вынуждены были стать на якорь, и мы продолжили наш путь на юго-запад. За это время очень много судов из Ньюкасла прошли по той же дороге. К полудню волны на море опят поднялись и к этому времени подул страшный действительно штормовой ветер, и теперь я увидел ужас и изумление на лицах даже самых опытных моряков. Мастер, бдительно следивший за сохранность корабля, как только, он вышел из своей каюты проходя мимо меня, я услышал, как он сказал, несколько раз: "Господи, будь милостив к нам!" и тому подобное. В течение этих первых переполохов я лежал еще в моей каюте, которая была в третьем классе, и не могу описать свое душевное состояние: я думал, горечь смерти уже прошла, и что этот будет совсем не похож на предыдущий, но, когда мастер прошел мимо меня, как я только что сказал, и сказал, что мы должно быть пропали, я был испуган до смерти. Я встал из моей кабины и выглянул, но такой мрачной картины я никогда не видел: море поднялось как высокие горы, и ударялось об нас каждые три-четыре минуты, и я не мог видеть ничего, кроме бедствия вокруг нас, два судна, которые ехали рядом нам, мы увидели, мачты их были сломаны, и глубоко утоплены, и наши мужчины кричали, что корабль, который ехал примерно в миле впереди нас затононул. Еще два судна, сошли со своих якорей, и шли в море. К вечеру помощник и боцман просил хозяина нашего корабля, чтобы позволить им срубить передниею¬ мачту, что он не очень хотел делать, но боцман возразил ему, что если он не согласился то корабль затонет, он согласился, и когда они были срубили переднюю мачту, грот-мачта стала шататься, что очень сильно трясло судно, они были вынуждены срубить и ее тоже, и палуба стала совсем пустой..