Экономические отношения и военная организация

Основой римской экономики в эпоху ранней республики оста­валось сельское хозяйство. Преобладало мелкое и среднее земле­владение, однако, как показывает один из законов Лициния — Секстия, патриции, захватывая «агер публикус», уже сосредоточи­вали в своих руках крупную земельную собственность. В IV в. до н. э. начали возникать большие имения, где использовался все чаще труд рабов. Во второй половине того же столетия на смену натуральному пришло денежное хозяйство. Распространение денег было связано, ь частности, с завоеванием Кампании, где издавна пользовались деньгами. Вскоре место медного брусочка определенного веса за­няла монета — медный асе. Их чеканили в святилище Юноны Монеты («Предостерегающей»), отчего и родилось название «мо­нета». Первоначально асе был тяжелым, весил целый фунт (327,45 г), позднее его заменили более легким — в полфунта, а затем и он уступил место ассу «квадратному», весившему лишь четверть 1/6 фунта, а наряду с ним начали чеканить се­ребряный денарий, равный 10 ассам. Подчинив своей власти население завоеванных земель в Италии, римляне разделили его на категории, пользовавшиеся разными правами. Всей полнотой прав, т. е. правом заключать браки ]по римскому закону, свободно распоряжаться своим имуществом, [прибегать к римскому суду для защиты своих материальных интересов, голосовать на собраниях и занимать должности, обладали только римские граждане: патриции и плебеи, а также жители тех латинских городов, которые после долгих войн были присоединены к Риму, и вообще все латиняне, переселившиеся на постоянное жительство в Рим. Все эти полноправные граждане были приписаны к римским трибам, число которых возросло в середине III в. 1до н. э. до 35 (4 городские трибы и 31 сельская). Полноправными гражданами считались, кроме того, обитатели римских колоний, I основанных как стратегические центры в разных местах Италии. Колонии имели самоуправление, в котором главную роль играли двое правителей — дуумвиры и совет декурионов. Существовала также категория граждан с ограниченными правами — «цивес сине суффрагио». Они могли заключать браки по римскому обычаю и распоряжаться своим имуществом, как полно­правные римляне, но не имели права голосовать и занимать долж­ности в Риме. Города, где жители обладали такими ограниченными правами, назывались муниципиями. Одни из них имели самоуправ­ление, другие получали префектов из Рима. Еще больше были ограничены в правах вольноотпущенники, не имевшие возможнос­ти даже вступить в легальный брак по римскому закону, голосо­вать же они могли только на трибальных комициях. С жите­лями муниципиев сближалось по своему юридическому статусу население латинских колоний, т. е. колоний не на римском, а на латинском праве. Они были автономны, чеканили собственную мо­нету, а их обязанности по отношению к Риму ограничивались вы­ставлением ему в помощь воинских контингентов, составлявших отдельные подразделения — когорты. Еще слабее была связана с Римом категория жителей Италии, называвшаяся «соции» («союз­ники»). «Цивитатес федератэ», союзнические города, также долж­ны были помогать Риму войсками, но сохраняли при этом ограни­ченный государственный суверенитет: им запрещалось лишь за­ключать договоры с третьей стороной без согласия Рима, вести самостоятельную внешнюю политику, начинать войны по собствен­ной инициативе. Наконец, особую категорию союзников Рима сос­тавляли греческие города Южной Италии, обязанные оказывать ему помощь только флотом. Все эти города и колонии разного правового статуса в цент­ральной и южной частях страны входили в Италийский союз во главе с Римом. Союз располагал уже в первой половине III в. до н. э. весьма значительными военными силами, намного превосхо­дившими силы тогдашних эллинистических государств Среди­земноморья. В этом — одна из причин успехов Рима как в войне с царем Пирром, так и позднее в Пунических войнах с Карфаге­ном.

Каждый римский гражданин от 17 до 46 лет был обязан в слу­чае необходимости нести воинскую службу. Обычно римская армия состояла из 4 легионов, в каждый из которых входили 4200 человек пехоты и 300 — конницы, считавшейся наиболее привиле­гированным видом войск и пополнявшейся из числа самых зажи­точных граждан. Пешие воины были вооружены копьями, широки­ми мечами, четырехугольными щитами и носили железные шлемы. На 3000 тяжеловооруженных пехотинцев приходилось 1200 легко­вооруженных, сражавшихся в кожаных шлемах, с короткими копьями и легкими плетеными щитами. Каждому легиону придава­лись в помощь когорты латинян и союзников, причем в ходе битвы римские легионы занимали центр боевого порядка, а союзники удерживали фланги. Во главе армии стояли консулы, имевшие помощников — легатов, которых они сами выбирали из числа се­наторов или военных трибунов, избиравшихся на трибальных ко-мициях — по 6 на каждый легион. Консулам помогали и квесторы, ведавшие войсковой казной. Тяжеловооруженная пехота легионов делилась на манипулы, а те, в свою очередь, на центурии, которыми командовали на­значенные полководцем центурионы, ходившие с розгой в руках — символом их власти и орудием телесных наказаний. Боевой по­рядок легиона состоял их трех линий по 10 манипулов в каждой: в первой линии сражались самые молодые воины, до 24 лет, с копьями, во второй — воины в возрасте 24—30 лет, в третьей — старые и опытные, называвшиеся триариями. Линии вступали в бой одна за другой, по мере необходимости, поэтому, когда в наи­более критических ситуациях первым двум линиям не удавалось 1зять верх над противником, римляне говорили: «Очередь дошла до Триариев» — это выражение стало крылатым. Окружение неприя­теля входило в задачу легионной конницы, разделенной на 10 турм во главе с декурионами и вооруженной щитами и копьями. Прославленная дисциплинированность римского войска, став­шая важнейшим фактором его многочисленных побед, проявля­лась не только в четкой группировке манипулов вокруг воинских значков, обычно в виде орла, но и в тщательном обустройстве укрепленного лагеря, окруженного рвом, валом и палисадником. Каждый легионер носил с собой лопатку и колышки. Ежедневно особый отряд под командованием военного трибуна и в сопровож­дении жреца-авгура высылался вперед, чтобы отыскать подходя­щее место для лагеря, где прежде всего воздвигали палатку для командующего, затем для квестора и для отдельных подразде­лений конницы и пехоты как римского, так и союзнического войск. Напоследок сооружали трибунал — помост, с которого военачаль­ник обращался с речью к солдатам. Четверо ворот, днем и ночью охраняемых вооруженными воинами, вели в лагерь, строившийся всегда по определенному плану, с двумя улицами, пересекавшими­ся между собой под прямым углом. При троекратном сигнале бое­вой трубы лагерь сворачивали и выступали в поход. Римский военный лагерь был для римлянина образцом порядка и гармонии. Дисциплину в войске поддерживали и суровыми наказаниями, и наградами, пробуждавшими честолюбие как командира, так и простого воина. За проявленную доблесть им вешали на грудь мед­ные дощечки, напоминавшие позднейшие знаки отличия, ордена; на руку надевали крупные браслеты в три-четыре витка — носить их было особенно почетно; высшей наградой, дававшейся за спасе­ние жизни римского гражданина, был венок из дубовых листьев, воин же, который первым поднимался на стену вражеского города, удостаивался награды редчайшей: золотого венца. Наградой пол­ководцу служил триумф — торжественный въезд на колеснице на вершину Капитолия по Священной дороге. Право на триумф победоносному военачальнику давал сенат. Триумфатор ехал на колеснице, запряженной четверкой белых коней, держа в руках эбеновый жезл с изображением орла. Стоявший за ним раб при­держивал над его головой золотой венец Юпитера Капитолийско­го. Герой торжества носил тунику, расшитую пальмами, и лавро­вый венок. Открывали процессию пленные и заложники, за ними шествовали ликторы с пучками розог, увенчанными лаврами, далее шли музыканты. Замыкали шествие воины-победители, также в лавровых венках, распевавшие триумфальные песни. На Капито­лии триумфатора уже ждал сенат в полном составе. Победитель складывал там часть военной добычи и приносил благодарственные жертвы Юпитеру. Добиться триумфа было нелегко: его давали полководцу лишь за расширение границ государства или за решаю­щую и особенно важную победу над внешним врагом. Если же по­беда была не столь крупной, вместо триумфа назначалась «ова­ция», или малый триумф: командующий войском вступал в Рим и поднимался на Капитолий не на колеснице, а пешком или верхом, в миртовом, а не лавровом венке и приносил в жертву богу-покро­вителю государства не быка, а всего лишь овцу.