- •Хрестоматия к главе I
- •О печати Постановление Временного правительства
- •М. Горький (1868–1936) Революция и культура
- •Л.Б. Каменев (1883–1936) Временное правительство и революционная социал-демократия
- •Без тайной дипломатии
- •В.И. Ленин (1870–1924) о задачах пролетариата в данной революции
- •Кризис назрел
- •Г.В. Плеханов (1856–1318) Логика ошибки
- •Открытое письмо к петроградским рабочим
- •Хрестоматия к главе II
- •Декрет о печати
- •Общее положение о печати
- •Декрет о государственном издательстве
- •О революционном трибунале печати Декрет Совета Народных Комиссаров
- •О российском телеграфном агентстве (Постановление Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов Рабочих, Солдатских, Крестьянских и Казачьих Депутатов)
- •Положение о телеграфном агентстве союза советских социалистических республик [тасс] (Утверждено Президиумом цик ссср и снк ссср 10 июля 1925 г.)
- •Е.Д. Кускова (1869–1958) а что внутри?
- •В.И. Ленин (1870-1924) о характере наших газет
- •Л.М. Рейснер (1895–1926) казань – сарапул
- •А.С. Серафимович (1863–1949) в теплушке
- •Л.С. Сосновский (1886–1937) смагин
- •Тяжелые дни волховстроя
- •Н.А. Тэффи (1872–1952) ностальгия
- •Д.А. Фурманов (1891–1926) лбищенская драма
- •Хрестоматия к главе III
- •О постановке партийной пропаганды в связи с выпуском «краткого курса истории вкп[б]» Из постановления цк вкп(б)
- •А. Зорич (1889-1937) общий знакомый
- •И.А. Ильф (1897–1937), е.П. Петров (1902–1942) как создавался робинзон
- •Равнодушие
- •М.Е. Кольцов (1898–1942) к вопросу о тупоумии
- •Похвала скромности
- •Ф.Ф. Раскольников открытое письмо сталину
- •Хрестоматия к главе IV
- •О создании и задачах советского информационного бюро Постановление цк вкп(б) и снк ссср 24 июня 1941 г.
- •О работе военных корреспондентов на фронте
- •Б.Л. Горбатов (1908–1954) письма к товарищу о жизни и смерти
- •П.Н. Милюков (1859–1943) правда о большевизме
- •К.М. Симонов (1915–1979) дни и ночи
- •На старой смоленской дороге
- •Н.C. Тихонов (1896–1979) города-бойцы
- •А.Н. Толстой (1882–1945) родина
- •А.А. Фадеев (1901–1956) бессмертие
- •М.А. Шолохов (1905–1984) наука ненависти
- •И.Г. Оренбург (1891–1967) о ненависти
- •Бешеные волки Адольф Гитлер
- •Маршал Герман Геринг
- •Доктор Геббельс
- •Альфред Розенберг
- •Господин фон-Риббентроп
- •Доктор Лей
- •Гиммлер
- •Хрестоматия к главе V
- •В центральном комитете вкп(б) Об улучшении качества и увеличении объема республиканских, краевых и областных газет
- •О мерах по улучшению областных газет «Молот» (Ростов-на-Дону), «Волжская коммуна» (г. Куйбышев) и «Курская правда»3[1]
- •О создании редакционных коллегий в республиканских, краевых и областных газетах Постановление цк вкп(б) от 7 октября 1948 г.
- •В.В. Овечкин (1905–1968) рекорды и урожай
- •Районные будни на переднем крае
- •О мерах по дальнейшему улучшению работы радиовещания и телевидения Постановление цк кпсс 6 июня 1962 г.4[1]
- •Об издании журнала «журналист» Постановление цк кпсс
- •22 Ноября 1966 г.
- •А.А. Аграновский (1922–1984) реконструкция
- •В.М. Песков (Рожд. 1930) речка моего детства5[2]
- •Г.Г. Радов (1915–1975) безнаказанность Во что обходится!
- •«Закоренелые» и «разовые»
- •«Лично неизвестен»
- •Стимул и санкция
- •Хрестоматия к главе VII
- •О газете «правда» Из постановления цк кпсс6[1]
- •Чингиз айтматов (Рожд. 1928) подрываются ли основы?
- •В.И. Белов (рожд. 1932) «возродить в крестьянстве крестьянское...»
- •Е.А. Евтушенко (рожд. 1933) притерпелость
- •С.П. Залыгин (1913–2000) поворот Уроки одной дискуссии
- •Глава I. Общие положения
- •Глава II. Организация деятельности средств массовой информации
- •Глава V. Права и обязанности журналиста
- •Глава VII. Ответственность за нарушение законодательства о средствах массовой информации
- •Л.М. Леонов (1899–1995) наше дело правое
- •В.Е. Максимов (1932–1995) в преддверии нашего завтра
- •А.И. Солженицын (Рожд. 1918) из статьи «русский вопрос» к концу XX века
Л.С. Сосновский (1886–1937) смагин
Умер рабочий Смагин. Скромный беспартийный труженик, пламенный энтузиаст труда и порядка, воодушевленный идеалист, замечательный самородок.
Умер Смагин. Такой подвижный, жизнерадостный, энергичный, толкавший других к работе, к творчеству.
Я не знаю подробно его биографии, не знаю даже имени и отчества этого человека. Только теперь придется этим заняться, ибо после него осталась без средств к жизни семья в 5 человек где-то в деревне.
Но сам он с первой встречи очаровал меня.
Однажды в редакции «Правды» Н.И. Бухарин попросил меня познакомиться с неким рабочим Смагиным.
Скоро Смагин был у меня. Высокий малый, неуклюжий, с огромными руками, грубым лицом и замечательными глазами.
– Главная беда, – говорил Смагин, – инструкций нет. Обязательно нужны инструкции на всякое дело. Без этого не пойдет Россия.
– Какие же инструкции, Смагин?
– Всякие. Допустим, я, Смагин, служу механиком в советской прачечной. Вижу я, что слесарь или истопник не так и не то делает, что следует. Я ему указываю. А он мне отвечает: «Я не хуже тебя знаю». И портит дело. Действительно, так нельзя. Сегодня механиком в прачечной я, дело знающий и любящий. А завтра я умер, и вместо меня другой неопытный механик. Он не знает, как распоряжаться. Надо, чтобы инструкция была.
– Какая инструкция?
– Вот какая. Есть в прачечной истопник. Обязанность его такая-то. С утра делает одно, после – другое, затем – третье. Кочегара обязанности такие-то, делает свое дело так-то. И на каждое дело инструкция. Тогда – лучше ли, хуже ли начальник – машина вертится, каждый свое дело знает. Всякого вновь поступающего ознакомить с инструкцией, растолковать. После он будет работать толково и продуктивно. А так у нас одна бестолковщина. Если же мы заведем на всякое дело хорошие инструкции, Россия разбогатеет.
– Вот, например, есть у нас какой-то научно-технический комитет. Ну, скажите, что они там делают и какая от них народу польза? Сидят-сидят, пишут-пишут, а что, к чему? Самой простой вещи сделать не могут. Деревня во вшах пропадает. Тиф, эпидемия, смерть... Мыла нет. А в любой деревне посмотри – падали валяется сколько! Ведь из нее можно мыло сделать. Столько мыла, что грязи и вшей не будет. А как сварить простейшим способом мыло в любой деревне, чтобы не пропадал материал? Разве мужик это умеет? Вот и нужна инструкция. Вы печатаете и расклеиваете на выборах воззвания и манифесты насчет Врангеля или Керзона. Это хорошо. Это тоже инструкция, только политическая. Теперь напечатайте инструкцию такую: как простейшим способом из падали сделать в деревне мыло. Да напечатайте побольше, чтобы в каждой деревне получили. Тогда вшей не будет в России.
– Про мыло я сказал. То же и с кожами. Портят мужики кожу в кадушках. Никто путем не умеет использовать. Гибнет драгоценное сырье. Наши заводы все равно кожу и не соберут, и не обработают: то продовольствия нет для рабочих, то топлива, то денег. А вы научите мужика, как это сделать. Он сам обуется немного и на базар принесет, и сырье не погибнет. Опять, значит, инструкция нужна. И так во всяком деле.
– Возьми хлеб. Дрожжей теперь нет. Хлеб не пекут, а портят в деревне. Изводят муку, а едят черт знает что. Надо напечатать инструкцию, как делать в деревне простейшим способом пригодные дрожжи. Люди будут есть хорошо испеченный хлеб. Меньше болезней, смертей.
– Возьмите городскую промышленность. Вот я, Смагин, чумазый рабочий, изобрел топку для нефтяных паровозов. Моя топка экономнее многих других. Ее испытывали специалисты и признали, что она хороша, дает столько-то процентов экономии. А ходу ей нет. Только на одной дороге она пошла. А почему? Надо издать инструкцию для всех дорог. Раз топка хороша и дешева – сейчас же разослать инструкцию по дорогам.
– Это раньше, при буржуях, частный интерес мешал. Теперь Советская власть может распорядиться.
– Вот уже полтора года хожу я по большевикам, пороги обиваю. Прошу заняться инструкциями. Ребята надо мной смеются. Дурак ты, – говорят, – Смагин. Ну, что ты подметки треплешь. Ты бы часа два поработал в мастерской, починил велосипед, керосинку, швейную машину – вот тебе на пуд хлеба хватит. А ты инструкций у большевиков ищешь. Не будет никаких инструкций для слесарей и мыловаров. Брось ты свои глупости.
– А я им говорю: будут инструкции. Недавно мне т. Бухарин дал книжечку, вот она: руководство для токаря по металлу. Напечатана по советскому заказу в Берлине, с рисунками. Вот тебе первая инструкция. Теперь я до научно-технического комитета добрался. Только работа у них тихая, ленивая. Туда бы надо трех спецов, а к ним хоть бы меня, Смагина, да еще пару таких рабочих. Я бы с них работу спросил. Почему не готова инструкция? Много ли сделано? Покажи-ка? Не работаешь – долой! А то он сидит над бумагами и время ведет.
– Уговорите вы товарища Ленина, чтобы он да еще Бухарин, Троцкий, да еще кто-нибудь из вас, большевиков, устроили из себя такую ячейку, куда я, Смагин, мог бы прийти и полезное предложение сделать. Что я буду с этими вицмундирами из спецов толковать!
– А ведь нас, Смагиных, дураков таких же, как я, – множество. Вот мы бросаем свои личные дела, семейные, заработки свои и ходим, рвем сапоги, добиваемся, чтобы сделать как можно лучше для России. Кликните клич, созовите съезд рабочих-изобретателей и практиков и выставку их предложений и изобретений, прислушайтесь к ним. Они вам помогут вытянуть Россию из нищеты. Они бескорыстные.
И Смагин загорался воодушевлением.
То он приходил грустный: не подвигается в научно-техническом комитете. То звонил веселый, бодрый: дело сдвинулось. Его, Смагина, научно-технический комитет привлек к сотрудничеству.
А то уж он решил прибегнуть к наивному плутовству.
– Знаете что, тов. Сосновский, вы напишете мне бумагу (но посурьезней), что секретарь Совнаркома, тов. Горбунов, перед отъездом, будто бы, поручил вам следить за выработкой инструкции о мыловарении, дрожжах и кожевенного дела. А вы приказываете мне узнать, в каком положении дело, и угрожаете строго взыскать: с меня, мол, требуют. А иначе они со мной не будут считаться: ходит какой-то чудак и больше ничего.
Я убедил его, что плутовать не стоит, что можно дело сдвинуть прямыми путями. И перед смертью он радовался, что дело пошло.
Смагин был выдающимся рабочим-изобретателем, которого Россия не использовала и в сотой доле его способностей.
Но интересен он был не только как изобретатель, а как самобытный, бескорыстный искатель лучших путей для хозяйства страны.
– Почему вы беспартийный, Смагин?
– Некогда мне путаться с этим делом. Мне по хозяйству надо работать, а вы с Бухариным политикой занимайтесь.
Из разговоров с ним я узнал, что революция «по ошибке» помяла ему бока. Он жил в деревне, бежав туда от столичного голода. Крестьяне ему предложили, как хорошему механику, пустить в ход стоявшую мельницу, устроить ремонтную мастерскую и т.п.
Так он и сделал. Но однажды к нему, как к мельнику, обратились за взяткой маленькие местные власти. Смагин, как беспартийный, как бессребреник, стоял около хлеба и был без хлеба. Во взятке отказал. Тогда на него ополчилась местная власть.
– А я еще им чем досаждал. Придет из Москвы газета, где напечатано, как Советская власть расправляется с примазавшимися прохвостами. Я ее на сходке прочитаю вслух. И крестьяне понимают, к чему это клонится, и местная власть чует, про кого речь. Ну, конечно, навалились они на меня. Боже мой, что тут было! И арестовывали, и ребро сломали, и разорили всю мастерскую – ну, прямо начисто.
– Позвольте, как же так ребро сломали?
– Да так, по ошибке это вышло, между прочим, – незлобиво улыбается Смагин, – но только этих людей потом судили. Крепко засудили.
– Однако это выходит печально: мы с Бухариным статьи пишем, а вам за чтение их ребра ломают. Вы, пожалуй, должны были возненавидеть большевиков?
– Ну, что об этом толковать. В большой суматохе, на пожаре и не то бывает. А ненавидеть большевиков – что вы, что вы! Да кто же, кроме большевиков, Россию в порядок привел и на полный ход поставил? Нет, я в большевиков крепко верю. Только надо поскорее порядок устраивать. Чтобы каждое дело шло правильно, по инструкции.
Смагин удивился, когда я ему показал книгу Тэйлора. «От директора-распорядителя до рассыльного», доказывающую необходимость каждую функцию в хозяйстве тщательно изучить и каждую обязанность точно определить карточкой-инструкцией.
Фанатик инструкций дошел до своеобразного тэйлоризма особым, самобытным путем. Это – большой оригинальный ум, золотые руки и редкой настойчивости характер.
Теперь он умер. Заболел, подвергся операции, перенес ее, но через несколько дней умер.
И перед глазами он стоит живой, подвижный, резко жестикулирующий длинными неуклюжими руками и настойчиво убеждающий:
– Уговорите тов. Ленина, чтобы он с Бухариным, Троцким и еще с какими-нибудь большевиками устроили ячейку, куда всякий Смагин может прийти со своими предложениями или изобретениями. Знайте: нас, Смагиных, много. Только кликните клич.
И над могилой этого славного чудесного пролетария хочется крикнуть партии:
– Товарищи, берегите Смагиных. Это – лучшее, что есть в народных массах, ее мятущиеся души, ее праведники. Берегите Смагиных, пока они живы. Внимательнее к ним относитесь, окружайте их заботой и поддержкой, хотя бы и с нарушением всяких формальностей. Берегите Смагиных, не проглядите их вокруг себя.
Правда. 1921. 20 ноября