3. Первая и Вторая Камчатские экспедиции

Вопрос о том, в каком соотношении находятся Азия и Америка, долгое время был дискуссион­ным. Еще в начале XVIII в. на карте И. Львова против Чукотки условно были показаны острова (Диомида) и вытянутая с севера на юг узкая полоса земли (Аляска). Русские промышленники на Чукотке слышали рассказы туземцев о существовании в 2—5 днях плавания «Большой земли». Но были и другие соображения о существовании сухопутного моста между континентами. Германский философ Лейбниц неоднократно обращался в письмах к Я. Брюсу о желательности направления специальной экспедиции, чтобы окончательно выяснить, соединяются ли Азия с Америкой. Об этом же говорил Лейбниц Петру I при личной встрече в Брауншвейге. Для Петра выяснение этого вопроса было лишь частью проблемы. Значительно важнее для него было определение возможности прямого плавания из Архангельска к портам Китая и Индии. В начале января 1724 г. смертельно больной Петр подписал указ об организации экспедиции.

Первая Камчатская экспедиция

В петровской инструкции предписывалось построить на Камчатке или другом месте суда, на них плыть «возле земли, которая идет на норд, и по чаянию (понеже оной конца не знают), кажется, что та земля часть Америки; и для того искать, где оная сошлась с Америкою, но и чтоб доехать до какого города европейских владений, или ежели увидят какой корабль европский, проведать от него, как оной кюст называют.., самим побывать на берегу.., и, поставя на карту, приезжать сюды» (Греков, 1960. С. 20). Руководить экспедицией вызвался Витус Йонсен Беринг (1681—1741), опытный капи­тан, на русской службе находившийся с 1704 г. Его помощники — лейтенанты Алексей Ильич Чири­ков (1703—1748) и Мартын Петрович Шпанберг (?—1761).

Год прошел на приготовления в столице и два года — на то, чтобы добраться до Охотска, исход­ного пункта начала собственно морской части экспедиции. В сложном маршруте были холод и голод, особенно гибельным было пересечение Юдомо-Охотского водораздела, хребта Джугджур... На дворе зима. Для сотен людей надо было построить жилье, для морской команды — корабли... К осени 1727 г. на двух небольших судах экспедиция переправилась на Камчатку, в Болыиерецк, отку­да спешно частью на судах, частью на собачьих и людских упряжках грузы были переправлены в Нижнекамчатск. Там был построен бот «Св. Гавриил», на котором участники экспедиции 14 июля 1728 г. начали выполнять основное задание.

Беринг держал курс на север вдоль берега Камчатки, не выпуская его из видимости и выправляя имеющиеся карты, затем вблизи неуютных берегов Корякского нагорья. В конце июля подошли к южным берегам Чукотки, открыли бухту Провидения, остров Св. Лаврентия и далее на северо-восток до широты 67° 24'. Берег скрылся... И на запад — море и на восток — море, «...к Чукоцкому или восточному углу земли никакой не подошло». Беринг посчитал, что задача выполнена и распо­рядился повернуть на обратный курс. Он не попытался пройти вдоль северного берега Чукотки на запад в сторону устья Колымы, ни на восток, где, по отзывам чукчей, находится большая земля, поросшая лесом. Чириков верил, «что Америка не весьма далече от Чукоцкого восточного угла» и советовал идти на зимовку к ее берегам. Но этого не случилось. Открытие северо-западной части Америки задерживалось.

Повторная зимовка в Нижнекамчатске, переход вдоль восточного берега Камчатки, обогнув мыс Лопатка. Охотское море. Охотск. Якутск... Через пять лет от начала экспедиции 1 марта 1730 г. Беринг возвратился в Петербург. В активе — достаточно точно определены координаты 28 пунктов, отчего протяженность России с запада на восток «увеличилась» на 20°, и этот факт был учтен И.К. Кириловым при составлении карты России, проведена съемка около 3,5 тыс. км берега и представлена карта северо-востока Азии, составленная Берингом, Чириковым и мичманом Чаплиным, высоко оцененная позднее Д. Куком. «Санкт-Петербургские ведомости» сообщили, «что северо-восточный проезд имеется... и что из Лены, ежели бы в северной стране лед не препятствовал, водяным путем до Камчатки, и тако далее до Япана, Хины и Ост-Индии доехать возможно б было» (Греков, 1960. С. 38). Сенат, однако, усом­нился, что пролив открыт и принял решение о Второй Камчатской экспедиции.

Плавание И. Федорова и М. Гвоздева

Боту «Св. Гавриил» пришлось вновь побывать у берегов Чукотки. Под командой штурмана И. Федо­рова и геодезиста М. Гвоздева в 1732 г. бот был направлен к устью Анадыря, а оттуда должен был следовать на восток к «Большой земле» с тем, чтобы собрать ясак с тамошних жителей. С попутным ветром судно Федорова и Гвоздева вышло к островам Диомида и в следующий переход — к неизвест­ному берегу, вдоль которого шли несколько часов, но из-за плохой погоды не рискнули высадиться и возвратились на Камчатку. По возвращении Федоров скончался. В 1735 г. Гвоздев и штурман Я. Гене были арестованы. Гене в тюрьме скончался. Гвоздев в 1738 г. был освобожден. Судовые документы были утеряны, а участники плавания предпочитали о нем не распространяться. Не знал о плавании и Беринг. И только в 1741 г. один из участников экспедиции И. Скурихин показал Охотской канцелярии, что «в полуверсте рассмотрели, что не остров, но земля великая, берег желтого песку. Жилья юртами по берегу и народу ходящего по той земле множество. Лес на той земле великой... и оленей многое число» (Греков, 1960. С. 52). После этого в 1743 г. последовал на имя М. Шпанберга рапорт М. Гвоздева с приложением карты посещенных мест, составленной по личным записям Гвоздева. Полагают, что Федоров и Гвоздев обозревали берег Аляски в районе мыса Принца Уэльс­кого и острова Кинга и таким образом являются первыми европейцами, открывшими северо-запад­ную часть Америки. Есть, однако; мнение, развиваемое и в США, что какая-то группа русских появилась и жила на Аляске значительно раньше. Возможно, это были члены команды одного из кочей отряда Попова — Дежнева, вынесенного бурей к американскому берегу.

Вторая Камчатская, или Великая Северная, экспедиция

Итак, Сенат постановил продолжить поиски земель в северной части Тихого океана, а Беринг предложил план грандиозной экспедиции, предполагающей проверку слухов о наличии больших участков суши к востоку от Камчатки, исследование и картирование Курильских островов и Охотско­го Приамурья, достижение американского берега и установление пределов распространения Сибири в северном направлении в сторону Арктического бассейна. По этой причине Вторую Камчатскую экспедицию называют также Великой Северной. Программа экспедиции разрабатывалась в акаде­мии и адмиралтействе. Записку к программе составил и И.К. Кирилов, в которой он рекомендовал сделать комплекс астрономических наблюдений для уточнения местоположения отдельных географи­ческих объектов, провести поиски месторождений полезных ископаемых, вести дело к тому, чтобы распространить владения России вплоть до испанских Калифорнии и Мексики. В 1733 г. программа экспедиции была подписана. Начальником экспедиции назначен капитан-командор Витус Беринг, его помощниками — Алексей Чириков и Мартын Шпанберг. Реально, помимо морского, арктичес­кие и академические отряды имели большую самостоятельность в выполнении своих программ.

Работа северных отрядов и их результаты

Для арктических или северных отрядов были предопределены для съемок участки берега между устьями крупнейших рек. Съемка западного участка арктического побережья от Архангельска до устья Оби выполнена С. Муравьевым, М. Павловым, С. Малыгиным, А. Скуратовым, В. Селифонтовым и их помощниками. Была составлена карта отснятого берега, впервые на этой карте по­явилось название «Карское море».

От устья Оби до устья Енисея и далее до Туруханска съемка была проведена Д. Овцыным, Ф. Прянишниковым и М. Выходцевым. На пути в Петербург с докладом о выполненных работах лейтенант Овцын был разжалован в матросы и отправлен в Охотск в распоряжение Беринга. Сме­нивший Овцына на должности начальника отряда Ф. Минин и Д. Стерлигов сняли западный берег полуострова Таймыр на протяжении около 1000 км до широты 75° 15'. Результаты работ отряда Овцына обобщил И. Кошелев и подготовил гидрографическое описание рек Иртыша от Тобольска и Оби, побережья Карского моря и Енисея до Туруханска.

Сложная работа выпала на долю третьего отряда. Начальник отряда В. Прончищев взял с собой жену. Из Якутска отряд спустился к устью Лены и провел съемку берега междуречья Лены и Хатан­га, а также восточного побережья Таймыра почти до самого северного его мыса. На зимовку отряд возвратился к устью Оленька. Прончищев и его жена скончались от цинги. Начальником отряда был назначен X. Лаптев, повторивший более детально съемку восточного побережья Таймыра. Дальней­шее продвижение остановили льды. Зимой 1740 г. Н. Чекин на собаках от устья Хатанги прошел к озеру Таймыр и по Нижней Таймыре спустился к морю. Зимой 1741—1742 гг. встречными маршру­тами X. Лаптев и С. Челюскин с берега завершили картирование полуострова Таймыр, была найде­на самая северная точка Азии (мыс Челюскина).

Четвертому отряду было предписано описать берег от устья Лены до самого предполагаемого про­лива в Тихий океан. Отряд под командой П. Ласиниуса спустился по Лене до устья, прошел в залив Буор-Хая и вынужден был остановиться на зимовку в устье реки Хара-Улах. Зимовка оказалась труд­ной, цинга косила нещадно. Первой жертвой пал Ласиниус, за ним последовали еще 39 зимовщи­ков. Начальником отряда назначен Д. Лаптев. Его отряду с воды и с суши удалось заснять берег до устья Колымы. Попытки пройти морем далее на восток не увенчались успехом. Оставшийся участок берега Северного Ледовитого океана оставался тайной для гидрографов еще в течение ста лет. И без этого результаты работ северных отрядов впечатляют, на карту было положено свыше 13 тыс. км побережья, значительные участки которого были пройдены впервые.

Результаты работы академического отряда

Академия наук сформировала отряд, в который вошли профессора Г. Миллер, И. Гмелин, Л. Делиль де ла Кройер, пять академических студентов, два геодезиста, переводчик и два живописца. Позже к отряду присоединились два адъюнкта, Г. Стеллер и И. Фишер. Десятки подвод с обслугой, библиотекой, приборами выехали из Петербурга в августе 1733 г. В Казани, Тобольске, Иркутске и Якутске, а также в других крупных населенных пунктах ученые работали в архивах. Осмотрели рудники на Алтае и в Забайкалье. Вели маршрутные дневники осмотра местности и метеонаблюде­ний, собирали коллекции горных пород, растений и животных, беседовали со старожилами, состав­ляли словари местных языков и наречий. К осени 1736 г. прибыли в Якутск. Делиль де ла Кройер съездил на реку Оленек для астрономических наблюдений, потом присоединился к морскому отря­ду. Путешествие Миллера и Гмелина на Камчатку не состоялось, туда был направлен проявивший себя как толковый исследователь студент С. Крашенинников. Миллер и Гмелин провели в Сибири по 10 лет, собрали обширные материалы, обобщение которых позволило им стать известными уче­ными.

Герхард Фридрих Миллер (1705—1783), прибывший в Петербург из Германии в 1725 г. в качестве академического студента, в России сформировался в крупного ученого, организатора науки. В Якут­ском архиве Миллер обнаружил донесение С. Дежнева об обстоятельствах плавания его и Ф. Попова вокруг Восточного мыса и обнародовал факт обнаружения пролива между Северным Ледовитым и Тихим океанами еще в 1648 г. На основе показаний чукчей Миллер сделал правильные выводы о взаиморасположении противоположных берегов Азии и Америки. В 1737 г. он писал: «...американское побережье тянется от Калифорнии в северо-западном направлении, совершенно аналогично тому, как от берега Камчатки к стране чукчей имеется северо-восточное направление... так, что обе страны на севере должны близко сходиться одна с другой» (Полевой, 1982. С. 413). Миллер отличался много­гранностью интересов. Им обнаружена и введена в научный оборот «Летопись» Ремезова, собраны два ящика тангутских и монгольских письменных документов, коллекции древностей из захоронений, одежды и предметов быта местного населения, записаны предания, легенды, составлены рассказы об обычаях, обрядах, несколько словарей языков сибирских народов. Под руководством Миллера в 21 сибирской канцелярии были собраны сведения с описаниями уездов, рек, заводов, рудников, про­мыслов, карты и планы местностей. На основе собранных материалов Миллер написал ряд крупных произведений: «История Сибири», «Известия о торгах сибирских», «Описание морских путешествий по Ледовитому и Восточному морю, с российской стороны учиненных», «Общая география Сибири», «Особенная или специальная география Сибири», «Описание путешествий по Сибири», «Описание сибирским народам...», значительная часть которых, к сожалению, долго оставалась в рукописях.

Иоганн Георг Гмелин (1709—1755) на русскую службу прибыл в 1727 г. в возрасте 18 лет, но к тому времени он уже окончил университет и получил ученую степень доктора медицины. В Сибири он собрал богатые коллекции горных пород, образцов растений и животных, материалы о природ­ных условиях и о коренных обитателях. На протяжении всего путешествия велись метеорологические наблюдения, регистрировалось магнитное склонение, отмечались режимные характеристики рек, подготовлены описания ряда посещенных пещер. Гмелин привел сведения о землетрясениях, наи­более часто повторяющихся в районе Байкала, а также о многочисленных термальных и серных ис­точниках. Его четырехтомный труд «Flora Sibirica» (1747—1769) печатался в Петербурге, последние два тома уже после кончины ученого. Написан был и пятый том, посвященный папоротникам, но он остался неопубликованным. В первом томе дана физико-географическая характеристика обшир­ного пространства Сибири, и это было первое научное освещение нашей территории. Эта характе­ристика и путевые заметки явились большим вкладом в мировую науку. Гмелиным были представле­ны первые научные сведения об Алтае, Саянах, Забайкалье. В вводной части, переведенной С. Краше­нинниковым, говорится: «Мне не казалось, что я в Азии нахожусь, пока до Енисея реки не доехал... Весь вид земли до означенной страны казался мне европейским. Но от Енисея реки как на восток, так на юг и на север, земля другой вид и не знаю какую другую силу получила; хребты и холмы сперва попадались местами, а там уже вся страна была гориста и красотою долин и степей между гор лежащих никакой стране не уступала. Оказывались звери нигде еще неизвестные... Не попадались уже травы везде в Европе растущие, но вместо них новые и в Европе незнаемые помалу появля­лись... там особливая часть света» (Цит. по: Греков, 1960. С. 138). Гмелин отметил и суровость климата, и вечную мерзлоту, и речные наледи, и многие другие природные явления, делал выводы о возможностях хлебопашества. По возвращении в Германию Гмелин опубликовал четырехтомник «Reise durch Sibirien» (Путешествие по Сибири, 1751—1752) с подробным описанием обстоятельств путешествия, жизни и быта сибирских народов. Этнографические характеристики Гмелина называ­ют классическими. На русский язык не было переведено. Л.П. Белковец (1990) отметила энцикло­педическую образованность ученого, а собранные им сведения и материалы уникальными. Гмелин внес существенный вклад в развитие географических знаний в России.

Степан Петрович Крашенинников (1711—1755) с 1724 г. обучался в Москве в Славяно-греко-латинской академии, в 1732 г. переведен в Петербургскую академию и в следующем году командирован в экспедицию. До 1737 г. Крашенинников сопровождал Гмелина и Миллера, выполнял их поручения, часть маршрутов и описаний им выполнена самостоятельно. В частности, им проведены в течение пяти месяцев обследования территории Бурятии, горячих и соленых источников по Онону и Баргузину, просмотрены архивы Читинского и Баргузинского острогов, по льду перейден Байкал на широте остро­ва Ольхон, пересечен горный хребет с тем, чтобы в верховьях Лены в Усть-Илге соединиться с основным отрядом (Степанов, 1962). Мно­годневные маршруты Крашенинников совершал и по пути следова­ния в Якутск: осматривал соляные источники, на 170 км поднимался вверх по Витиму, свыше полутысячеверстный переход сделал, чтобы познакомиться с Кемпендяйскими соляными куполами и источника­ми. И обо всех самостоятельных маршрутах составлял дельные отче­ты. Под руководством прежде всего Гмелина Крашенинников про­шел неплохую школу полевого исследователя. С июля 1737 г. для Степана Петровича начался период персональных исследований. Пе­реход через Охотское море завершился посадкой корабля на мель, потерей припасов, так что на берег Камчатки Крашенинников всту­пил без должного материального обеспечения. «И больше у меня ни­чего не осталось, как только одна рубашка, которая в ту пору на мне была», — с грустью заключил Степан Петрович. Обосновавшись в Большерецке, прибегая к займам и не гнушаясь гостеприимством кам­чадалов, в течение четырех лет Крашенинникову удалось пройти мар-

шрутами большую часть территории Камчатки, познакомиться с особенностями ее природы, прове­сти наблюдения над действующими вулканами и горячими источниками, за поведением животных, в особенности лосевых рыб, за жизнью, верованиями, обычаями, бытом аборигенов, составить справку об истории освоения края, словари камчадальского (ительменского), корякского и куриль­ского (айнского) языков. И это в то время, когда на Камчатке было только три постоянных русских поселения. В Большерецке Крашенинников вел регулярные метеорологические наблюдения, реги­стрировал высоту и продолжительность приливов. Когда Степан Петрович отправлялся на маршру­ты, наблюдения выполняли обученные им «служивые люди». На Камчатке Крашенинников находился до середины июня 1741 г. В Петербург возвратился вместе с Гмелиным в феврале 1743 г. после 10-летнего отсутствия. В 1745 г. Крашенинникову было присвоено ученое звание адъюнкта, в 1750 г. — профессора. В петербургский период он исследовал флору края, заведовал «академическим огоро­дом», руководил работой академической гимназии и университета. Итогом не только беспримерного путешествия, но и всей последующей жизни Крашенинникова стал обширный и всеобъемлющий труд «Описание земли Камчатки» со вступительной статьей Г.Ф. Миллера. В напечатанном виде его ученому увидеть не пришлось. В книге представлено три части. Первая — «О Камчатке и о странах, которые в соседстве с нею находятся» — характеристика географического положения и общего пред­ставления о территории, ее поверхности, лесах и реках. Вторая — «О выгоде и недостатках Камчат­ки», т.е. о свойствах территории для заселения с выводом, что Камчатка «к житью человеческому не меньше удобна, как и страны, всем изобильные». Третья — «О камчатских народах», с детальным описанием жизни, верований, быта, семейных отношений аборигенов, более всего ительменов. В четвертой части Крашенинников рассказал об истории Камчатки с момента появления там русских людей. Им, в частности, приведена версия о том, что первыми русскими на Камчатке были Федот Попов и его спутники, унесенные штормом в 1648 г. к берегам полуострова. Труд СП. Крашенин­никова был переведен в зарубежных странах и по справедливости оценен как одна из вершин прояв­ления человеческого духа.

Исследования в акватории Тихого океана

В указе Сената 1732 г. предписывалось «построить суда и идти для проведывания новых земель, лежащих между Америкою и Камчаткою, также от Камчатского носа островов, продолжающихся к Япо­нии, и особливых Шинтарских». Руководителями экспедиции назначены вновь В. Беринг, А. Чириков и М. Шпанберг. На этот раз экспедиция была более многочисленной, а это значит менее спешной. Вновь подготовка материалов, необходимых для снабжения экспедиции, для строительства судов, для обеспечения научных исследований. Снова тяжкий путь через всю страну на восточный ее край. Основ­ные задачи экспедиции, как, впрочем, и предшествующих, не разглашались.

В марте 1733 г. отдельные отряды двинулись из Петербурга. В начале 1734 г. все собрались в Тобольске. В конце октября Беринг прибыл в Якутск, где был принужден задержаться на три года: надо было построить железоделательный завод, канатную мастерскую, подготовить оснастку для судов, которые еще надо было построить, организовать подготовку продовольствия и все вместе взятое переправить в Охотск.

К лету 1738 г. были подготовлены малотоннажные суда для отряда М. Шпанберга для исследова­ния Курильских островов. В период с 15 июля по 17 августа Шпанберг осмотрел северные острова до пролива Фриза. Командовавший другим судном В. Вальтон, разлучившийся в тумане с Шпанбер-гом, нанес на карту 26 островов и достиг берега Хоккайдо (Магидович, Магидович, 1984). В 1739 г. Шпанберг и его спутники тщетно пытались найти предполагавшуюся «Землю Жуана да Гамы», потом направились к берегам Японии и некоторое время следовали вдоль восточной стороны острова Хон­сю. Вальтон посылал шлюпку на берег для пополнения запасов воды. Матросы общались с японца­ми. В 1741 и 1742 г. на третьем судне А. Шельтинг и М. Гвоздев вели съемку западного берега Охотского моря, посетили Шантарские острова и осмотрели восточное побережья Сахалина. В ито­ге, были существенно уточнены контуры островов Курильской гряды и восточного берега Сахалина, сняты с карты несуществующие «земли».

В сентябре 1740 г. суда основной части экспедиции «Св. Петр» и «Св. Павел» покинули Охотск и переместились в Авачинскую бухту на Камчатку — прекрасную гавань, на берегу которой был основан порт Петропавловск-Камчатский. Только в июне 1741 г. начался путь к берегам Америки. Но сначала целую неделю потеряли напрасно, еще раз проверяя «наличие» «Земли да Гама». Лишь после этого курс был изменен на северо-восточный. Вскоре корабли потеряли друг друга и дальней­шее плавание Беринга и Чирикова было независимым друг от друга.

Первым американского берега в ночь с 15 на 16 июля достиг Чириков на «Св. Павле» на 55° 11' с.ш. и 134° з.д. Три дня крейсировали вдоль гористого покрытого лесом берега, изобилующего острова­ми. К берегу была послана шлюпка с 11 матросами. Но через неделю ожидания она не вернулась. Не вернулась и вторая шлюпка с четырьмя матросами. Оставшись без шлюпок, без которых пополнение воды стало невозможным, Чириков принял решение возвращаться. По пути видели берега полуострова Кенай, острова Кадьяк и ряда Алеутских островов, делали определение места. Эти данные потом послужили основой для составления карты обследованной акватории с нанесенными открытыми участками берега и маршрутом плавания. 10 октября «Св. Павел» вошел в Авачинский залив. Из 75 на Камчатку вернулись 49 участников плавания, 16, в числе которых были лейтенанты И. Чихачев и М. Плаутин, а также профессор Л. Делиль де ла Кройер, стали жертвой цинги. Очень был болен и Чириков, на последнем этапе команду над судном взял на себя штурман И. Елагин. Делами экспедиции Чириков ведал до 1746 г., находясь в Енисейске, потом был отозван в распоря­жение Адмиралтейств-коллегий. В 1748 г. скончался.

Более драматично сложилось плавание Беринга на «Св. Петре». К берегу Северной Америки подошли северо-западнее Чирикова, на 58° 14' с.ш. в районе заснеженной горы Св. Ильи. Некото­рое время следовали вдоль берега на запад. В небольшой бухте была спущена лодка для забора пресной воды. На берег вышел и натуралист Георг Стеллер, всего на несколько часов! Но и за столь короткий период времени талантливый ученый сумел составить представление о природе в целом и об органическом мире, в частности, этой части Америки... На корабле началась цинга, болен и сам капитан-командор. Поэтому 21 июля начался трудный обратный путь. Видели остров Кадьяк, встре­чались некоторые Алеутские острова. Встречный штормовой ветер отбрасывал судно назад. 29 авгу­ста на одном из островов (Шумагинские) был похоронен первый умерший — матрос Н. Шумагин. Там же состоялось первое знакомство с алеутами. 4 ноября судно прибило к неведомому берегу, а на следующий день оно было выброшено на берег. Предстояла зимовка, во время которой 30 участни­ков плавания, включая командора, умерли. Оставшиеся в живых 45 членов команды под руковод­ством Свена Вакселя из материалов разрушенного корабля смастерили мореходное судно, на котором 26 августа 1742 г. добрались до Петропавловска. Все перипетии плавания и зимовки выдержал десятилетний сын Вакселя Лоренц, ставший впоследствии русским морским офицером.

Остров, на котором скончался Беринг, получил его имя. Он входит в группу островов, названных Командорскими. Во время зимовки Стеллер продолжал много и успешно работать. Он вел наблюде­ния за обитателями острова, в особенности за ластоногими, анатомировал животных, добыл для науки новый вид крупного морского травоядного млекопитающего из отряда сиреновых — морскую корову. Вкусное мясо, ее мирный нрав и особенности прибрежного обитания оказались условием и подспорьем для выживания зимовщиков. По этой же причине всего через несколько десятилетий Стел-лерова корова исчезла из числа земных животных. Трагична судьба и Стеллера. По характеристике Гмелина, Стеллер был точен в своих наблюдениях, неутомим в работе. Ему не трудно было терпеть голод и жажду весь день. В работе о морских животных командор Стеллер записал: «Однажды располо­жившись на возвышенном месте, я прожил среди них целых шесть дней и наблюдал из своей палатки их поведение» (Греков, 1960. С. 150). По возвращении на Камчатку Стеллер прожил там еще около двух лет, совершал поездки по полуострову, побывал на острове Карагинском и на севере Курил. В Болыиерецке Стеллер организовал на личные средства первую школу. Учителем был приглашен ссыль­ный И. Гуляев. В письме в Сенат Стеллер предлагал ряд мер по совершенствованию управлением Камчаткой. Тепло отзывался о камчадалах. В 1743 г. своей властью Стеллер освободил 17 арестован­ных местных жителей, которых обвиняли в участии в восстании. И это имело трагические последствия.

В августе 1744 г. Стеллер покинул Камчатку. В октябре прибыл в Якутск. Из Якутска выехал в 1745 г. Впереди него в Петербург ушел донос о самоуправстве Стеллера при освобождении бунтовщиков-камча­далов. Когда Стеллер гостил в Соликамске у Демидовых и там подготовил рукопись о местной флоре, пришла депеша. Георг был арестован и отправлен по этапу в Иркутск... Следующий курьер — невино­вен. На этот раз доехал до Новгорода... Но здесь застает новое предписание — отправиться в Якутск для выяснения обстоятельств экспедиции... Очередной курьер — с повелением ехать в столицу... Добрался до Тюмени и там в мороз, не выходя из саней, 12 ноября 1746 г. Георг Вильгельм Стеллер скончался. Памятником ему остались книга «Описание Земли Камчатки» (1774), работы «Топографические и физи­ческие наблюдения на острове Беринга» (1781), «Дневник морского путешествия...» (1793), изданные в Германии, и большой объем коллекций, в том числе новых для науки животных и растений.

Путешествия и грандиозные экспедиции первой половины XVIII в. внесли существенный вклад в развитие географических представлений о внутренних областях Евразии, особенно о восточной окра­ине материка, позволили положить на карту дотоле недоступные северные и восточные пределы государства, привели к открытиям и закреплению за Россией новых территорий, включая северо­западную часть Северной Америки, снять с географических карт ничем не обоснованные «географи­ческие объекты», правдоподобно -представить северную часть акватории Тихого океана. В первую половину века в развитие отечественной науки большой вклад внесли иностранные ученые, значи­тельное число которых стало российскими гражданами и честно служило новой родине. В этот пери­од сформировался ряд талантливых русских самородков, благоприятно повлиявших на развитие гео­графии в целом и на географию России в особенности.

-