§8. Основные подходы к изучению билингвизма. При исследовании основных аспектов билингвизма часто различают два основных подхода – статический и динамический.

Сущность статического подхода определяется, в первую очередь, как выявление отношений, существующих между языками, составляющими компоненты данной социально-коммуникативной системы. При этом основная роль отводится следующим факторам:

-социальные функции, присущие каждому языку;

-сферы речевого поведения, обслуживаемые ими;

-роль того и другого языка в жизни соответствующего коллектива.

В соответствии с указанными аспектами выделяют следующие аспекты статического изучения:

1. Социальный статус коррелирующих языков. Здесь важно различать понятия официального (юридического) и фактического статуса. Первый определяется исходя из законодательного закрепления положения и роли данного языка в государственно-правовых документах, второй – с учётом суммы характеристик, позволяющих судить о его реальном положении на данной территории. При этом официальный статус может быть как выше фактического (шведский в Финляндии), так и ниже него (русский после распада СССР в большинстве бывших союзных республик). В некоторых случаях стремление сделать местный язык единственным полноправным средством коммуникации (особенно характерное для государств, относительно недавно обретших независимость) сталкивается с рядом сложностей. Среди них отмечают неразвитость функционально-стилистических систем (многие страны Африки), наличие межэтнических и связанных с ними межъязыковых противоречий (примером может служить Индия), наконец, фактическая маргинализация местного языка, т.е. утрата им роли коммуникативного средства у большинства населения (положение с гаэльским языком в Ирландской республике).

2. Степень распространённости каждого языка, т.е. относительная частота их использования.

3. Характер и степень индивидуального двуязычия (преобладание того или иного идиома в качестве родного, доминирующего или второго языка).

4. Социальный престиж каждого языка (оценка их членами языкового коллектива с точки зрения социальной значимости, культурной ценности, степени развитости и др.).

5. Степень генетической близости между языками, обуславливающая большую или меньшую лёгкость в усвоении другого языка (хотя данный фактор вряд ли можно отнести к собственно социолингвистическим).

При динамическом подходе к изучению билингвизма ставится задача определить комплекс причин, обуславливающих механизм выбора того или иного языка в процессе коммуникации). Здесь, прежде всего, принимают во внимание следующие факторы:

1. Социальная позиция коммуникантов.

2. Ситуация и условия общения.

3. Отношение к каждому языку.

4. Предмет разговора.

§9.Диглоссия и её изучение. Термин «диглоссия» (от греческого di – дважды и glossa – язык) буквально также переводится на русский язык как «двуязычие». Однако в отличие от билингвизма под ней понимают такие случаи, когда в качестве компонентов социально-коммуникативной системы выступают разновидности одного и того же языка (при другой трактовке диглоссией будет считаться сосуществование как двух языков, так и двух разновидностей одного языка, применяемых в различных социальных сферах и осознаваемых как неравноправные по шкале «высокий»//«низкий», «торжественный»//«обыденный» и т.п.).

Обычно диглоссийную пару составляет, с одной стороны, идиом, представляющий стандартную форму языка, а с другой – его субстандартные разновидности (диалекты, жаргоны и др.). Однако возможны и случаи, когда оба члена обладают кодифицированной нормой, т.е. являются с точки зрения данного языкового коллектива «правильными». При этом, как правило, один из них ориентируется на старописьменную традицию и, таким образом, воспринимается как более архаичный, тогда как второй стремиться опереться на современную (к моменту своей кодификации) разговорную речь. Так, в новогреческом литературном языке соотносятся друг с другом продолжающий традиционную аттическую норму вариант кафаревуса («очищенный») и созданный на основе говоров центральной Греции димотики («народный»). В Норвегии, где длительное датское владычество привело к распространению датского языка, также известны две разновидности литературного стандарта: букмол (риксмол), продолжающий датско-норвежскую традицию, и созданный на базе норвежских диалектов в середине XIXстолетия лансмол (с 1929 г. ньнорск, или ньюношк, т.е. новонорвежский).

В ещё большей степени, чем при билингвизме, для диглоссии характерна функциональная закреплённость. Иными словами, идиомы, образующие её компоненты, выбираются участниками процесса коммуникации в зависимости от ряда факторов (тема и условия общения, личностные характеристики коммуникантов и существующие между ними отношения и др.). При этом нарушение принятых здесь норм обычно рассматривается членами данного языкового коллектива как недопустимое явление – ср., например, невозможность использования субстандартных идиомов в официальных регистрах речевого общения.² Вместе с тем, сами границы между компонентами при диглоссии обычно менее чётки и более подвижны, чем при собственно билингвизме. Указанное обстоятельство, с одной стороны, вызывает определённые трудности при овладении языком (поскольку речь идёт о принятых в данном коллективе принципах такого распределения – ср. использование в арабских странах местных идиомов и классического литературного языка), а с другой – обуславливает взаимопроникновение элементов, по происхождению принадлежащих к различным компонентам. Так, немало явлений, ещё несколько десятилетий назад как «ненормированные», в настоящее время квалифицируются как принадлежащие русскому литературному языку, прежде всего, в его устной форме.

§10. Проблема разграничения билингвизма и диглоссии. В ряде случаев может возникнуть вопрос о том, являются ли идиомы, образующие данную социально-коммуникативную систему близкородственными языками или обладающими рядом специфических особенностей диалектами одного языка (ср. соотношение стандартного английского с той формой, которая представлена на территории Шотландии). С другой стороны, известны и случаи, определяемые, по терминологии Б.А. Успенского, как субъективная диглоссиия при объективном билингвизме (оппозиция русского и церковнославянского языков вплоть до XVIIIстолетия или восприятие мегрельского и сванского как диалектов грузинского языка, выполняющего для носителей последних роль литературного стандарта).³ Вместе с тем предлагались и различные критерии такого разграничения, среди которых можно отметить следующие:

1. Наличие//отсутствие собственной письменной традиции (кодифицированной нормы). В первом случае констатируется явление билингвизма (например, взаимоотношение норвежского и датского), во втором – диглоссии (различные диалекты немецкого языка по отношению к его литературной разновидности).

2. Наличие//отсутствие взаимопонимания при пользовании каждым идиомом в качестве коммуникативного средства. Если последнее не нарушается, то имеет место диглоссия; в противном случае налицо билингвизм. Так, при всех отличиях северных и южных диалектов русского языка друг от друга их носители (в отличие от носителей немецкого) могут общаться не только посредством литературного языка, но и – при незнании или неполном владении им – каждый на своём диалекте.⁴

3. Этноязыковое сознание членов данных языковых коллективов, т.е. ощущение носителями коррелирующих идиомов своей идентичности или противопоставленности друг другу. Так, при всём отличии упомянутых выше сванского и мегрельского языков от грузинского говорящие на них считают себя частью грузинского этноса, тогда как носители несравненно ближе стоящих друг к другу украинского и русского языков причисляют себя к разным народам.

Необходимо учитывать, что перечисленные критерии отнюдь не носят абсолютного характера и в ряде случаев являются несимметричными, т.е. могут вступать в определённые противоречия друг с другом. Так, в случае с немецким и китайским можно говорить о наличии первого и третья критерия при фактическом отсутствии второго, сербским и хорватским – наличии второго при отсутствии первого и третьего и т.д. В этом случае важную роль играют и факторы этнополитического характера. Скажем, до Октябрьской революции русский (великорусский), украинский (малорусский) и белорусский считались наречиями одного и того же – русского языка, в Советском Союзе они уже признавались разными языками, хотя при этом и подчёркивалась «братская» близость между ними, а после распада СССР стала проявляться (в первую очередь, на Украине) тенденции к трактовке русского как «обычного» иностранного языка.

В случаях, когда язык, распространившись за пределы исконной территории, обособляется от первичной формы и приобретает новые черты, становясь родным для соответствующего языкового коллектива, используется термин вариант языка. Так произошло с английским языком в США, Канаде, Австралии и других странах. Развитие данного процесса может привести к появлению идиома, квалифицируемого как хотя и близкородственный, но самостоятельный язык. Подобное явление имело место с голландским в Южной Африке, на базе которого возник современный африкаанс (бурский).

§11. Языковые контакты. В самом общем виде языковые контакты (до середины XXв. использовались термины «скрещивание» или «смешение» языков) определяются как следствие вызванного какими-либо причинами (историческими, политическими, культурными и др.) взаимодействия между языками, в результате которых системы последних претерпевают определённые изменения, обусловленные процессом контактирования.

Поскольку неизбежным следствием любого языкового контакта является использование в той или иной степени одного языка носителями другого, проблематика языковых контактов оказывается тесно связанной с вопросами билингвизма. В связи с этим много занимавшийся ею американский языковед У. Вайнрайх отмечал, что два или несколько языков находятся в контакте в тех случаях, когда ими попеременно пользуется одно и то же лицо. Однако с учётом того, что при языковом контакте взаимодействуют не отдельные лица, а целые коллективы либо их части, более целесообразной представляется дефиниция, согласно которой языковой контакт представляет собой использование двух или нескольких языков членами соответствующих языковых коллективов. При этом у последних, как правило, будут наблюдаться определённые отклонения от норм второго языка, обусловленные влиянием родного и носящие систематический характер. Подобные отклонения могут наблюдаться и в родном языке, если второй является доминирующим – в этом случае говорят обихдвунаправленности. Указанные отклонения называют интерференцией (от лат. inter– взаимно и ferio – касаюсь, ударяю). Таким образом, интерференцию можно определить как использование навыков одного языка при речи на другом языке. Конкретные проявления интерференции принято называть акцентом (от лат. accentus – «ударение»). При этом различаются два типа акцента: переходящий, свойственный отдельным индивидам и с течением времени уменьшающийся, и стабильный, который отличает большинство членов данного языкового коллектива при пользовании другим языком, т.е. носит устойчивый характер. Именно по нему часто определяют принадлежность говорящего к тому или иному этносу (например, отмечая присущий ему грузинский, эстонский или другой акцент). Представителями других коллективов могут использоваться и такие обозначения, имеющие, скорее, географический характер, как «прибалтийский» или «кавказский» акцент, хотя и в странах Балтии, и тем более на Кавказе представлены самые различные народы, в том числе и неродственные в языковом отношении.

Явление интерференции может охватывать различные стороны (уровни) языковой структуры – фонетику, грамматику, лексику и т.д., однако устойчивее всего она проявляется именно в звуковой стороне языка. Поэтому проявление фонетической интерференции часто называют акцентом в собственном смысле слова.

§12. Основные пути развития языковых контактов. В тех случаях, когда языковой контакт продолжается в течение длительного исторического периода, теоретически возможно предположить три возможных пути его развития:

1. Постепенно носители одного языка всё в большей степени усваивают другой язык и в конце концов окончательно переходят на него, утрачивая свой собственный. Обычно такое вытеснение наблюдается вначале в социально значимых областях (административное управление, образование, культура и т.п.), а затем - при отсутствии противодействующих факторов (например, роста этноязыкового самосознания) – перестаёт быть коммуникативным средством и в сфере семейно-бытового общения. Указанное явление принято называть языковым сдвигом.

2. Контактирующие языки в течение неопределённо долгого времени продолжают использоваться как орудия общения, часто с функционально-стилистической закреплённостью, обусловленной их применение в различных сферах речевого поведения. Такой тип языкового контакта получил название языкового переключения.

3. В результате взаимодействия двух языков возникает новая языковая система, которую уже нельзя полностью соотнести ни с одним из вступивших в контакт языков. Подобный исход (возможность которого признаётся не всеми лингвистами) квалифицируется как языковое слияние.

Переходя к рассмотрению каждого из перечисленных случаев, можно сказать следующее. При языковом сдвиге решающую роль отводят обычно двум факторам: политического господства (прежде всего, при завоевании) и культурного преобладания. Их действие может совпадать – например, на многих территориях, входивших в состав Римской империи, латинский язык был языком господствующего этноса и вместе с тем обладал большим культурным престижем, что и обусловило процесс их романизации. Не исключен и их разнонаправленный характер – после падения Западной Римской империи на завоёванной различными германскими племенами территории Италии, Галлии, Пиренейского полуострова победителями остались восходящие к народной латыни романские языки. Возможны и более сложные случаи. Так, после нормандского завоевания 1066 г. французский язык в Англии являлся и политически господствующим, и имел несравненно больший культурный престиж. Однако в конечном счёте он был вытеснен английским языком, чему способствовала Столетняя война с Францией, обострившая в потомках нормандских завоевателей чувство английского патриотизма.

Таким образом, при наиболее естественной для языкового сдвига причине – завоевании последний мог пойти двумя путями:

А) Завоеватели в качестве политически господствующего этноса навязывают побеждённым свой язык, используя различные методы – от прямого запрета местных языков до предоставления льгот и привилегий ассимилировавшимся коренным жителям. Однако вышедший из употребления идиом оставляет в языке победителей свои следы, в той или иной степени видоизменяя его на различных уровнях языковой структуры. Эти следы называют субстратом (от лат sub – под и stratum – слой), определяя его как совокупность таких черт языковой системы, которые не могут быть выведены из внутренних законов развития данного языка, а восходят к языку, ранее распространённому на данной территории. Так, в английском языке констатируют наличие кельтского субстрата, появившегося в нём после завоевания Англии в Vв. германскими племенами англов, саксов и ютов.

Б) Одержавшие победу в военно-политическом отношении завоеватели с течением времени растворяются в побеждённом этносе, переходя на его язык, но внося в последний некоторые черты своего прежнего языка.Этот последний принято называть суперстратом (от лат. super– над и stratum – слой), квалифицируя его как совокупность черт языковой системы, не выводимых из внутренних законов развития данного языка и объясняемых как результат растворения в нём идиомов пришлых этнических групп, ассимилированных местным населением. В этом смысле говорят, например, о французском суперстрате в английском языке.

При языковом переключении также наблюдается процесс воздействия контактирующих языков друг на друга. Следы, возникшие в результате их взаимопроникновения, принято называть адстратом. Его понимают как такую совокупность черт языковой системы, которая является результатом влияния одного языка на другой в условиях длительного сосуществования говорящих на них народов и представляет собой своеобразную прослойку между двумя самостоятельными языками. Чаще всего наличие адстратных явлений констатируют в так называемых пограничных зонах (например, в соприкасающихся друг с другом французских и итальянских говорах).

§13. Пиджины и их образование. Креолизация. Процесс языкового слияния особенно ярко проявляется при формировании так называемых гибридных языков, называемых пиджинами. К ним относят идиомы, возникшие в качестве вспомогательного коммуникативного средства при межэтническом общении, результатом которого становится максимальное упрощение взаимодействующих языков. Характерными чертами пиджинов признаются следующие:

1. Они представляют собой не результат естественной языковой эволюции, а искусственное образование;

2. У таких языков отсутствует коллектив исконных носителей;

3. Пиджины не имеют письменной формы (и, соответственно, не обладают соответствующей функционально-стилистической системой), применяясь исключительно в сфере устного общения.

Сам процесс возникновения пиджинов принято называть пиджинизацией. Она проявляется прежде всего в разрушении грамматического строя (утрата склонения и спряжения), хотя определённым изменениям подвергается и фонетическая система. Указанный процесс принято связывать, в первую очередь, с колонизацией европейцами ряда территорий в Азии и Африке. Считается, что исторически первый пиджин возник в Китае для общения между местными жителями и англичанами, а само слово представляет собой искажённое английское business. Впоследствии пиджины появились и на других территориях (в частности, на различных островах Южных морей). Базой для их образования являлись, с одной стороны, европейские языки, а с другой – различные местные идиомы.

Помимо собственно пиджинов, известны и некоторые другие смешанные языки. Так, в бассейне Средиземного моря ещё в Средние века сложился язык linguafranca(франками мусульмане называли европейцев). Базой для него послужили французские, испанские, итальянские, греческие, арабские и турецкие языковые элементы. Он использовался для сношений арабов и турок с европейцами и просуществовал в видоизменённом виде (под именем «сабир») до XIXстолетия. Впоследствии сам термин «лингва франка» стали использовать в расширенном значении для обозначения любого вспомогательного средства, применяемого в устном общении.

Иногда образования пиджина как такового не происходит, однако европейский язык, попав в окружение местных языков, заметно меняется и начинает сильно отличаться от той формы, которую он имеет на исходной территории. Такие языки называются иногда иксированными языками.

Процесс пиджинизации может получить продолжение в тех случаях, когда пиджин распространяется среди местного населения, в результате чего появляется коллектив, признающий его родным языком. В этих случаях сфера употребления такого языка расширяется, на нём может появиться письменность и тем самым происходит процесс преобразования пиджина в «нормальный» язык. Указанный процесс принято называть креолизацией, а возникший таким образом язык – креольским. В качестве примера приводят обычно язык ток-писин, являющийся одним из официальных языков Папуа-Новой Гвинеи. Он возник в конце XIX в. на плантациях для общения между европейскими надсмотрщиками и туземными рабочими, т.е. являлся по своему происхождению типичным пиджином. Впоследствии он широко распространился, и появилась (например, в результате смешанных браков между разноязычными туземцами) группа людей, для которых он стал родным. В начале ХХ столетия на ток-писине была создана письменность на основе латинского алфавита.

С точки зрения лексического состава как в пиджинах, так и в креольских языках лексика в большинстве случае взята из соответствующего европейского языка, ставшего базой для данного пиджина, но сильно преобразована под влиянием местного языка.

Смешанный язык может появиться и в результате контактов между несколькими местными языками без определяющей роли какого-либо европейского языка. Такой язык именуют креолизованным (например, язык хири-моту, также являющийся, наряду с ток-писином и английским, одним из государственных языков Папуа-Новой Гвинеи).

§14. Международные языки и их типы. Международными принято называть такие языки, которые используются для общения между разными государствами. Различают два основных типа международных языков: естественные и искусственные. К первым принадлежат языки, для которых функция средства международного общения является вторичной, поскольку, в первую очередь, они обслуживают в качестве основного средства коммуникации тот или иной языковой коллектив (коллективы) – так, например, обстоит дело с английским языком. Искусственными являются языки, специально изобретавшиеся для выполнения данной функции, хотя признание в этом качестве они получали далеко не всегда.

Известны, однако, и такие случаи, когда естественный язык в ходе исторического развития утрачивал свою первичную функцию, но сохранялся в качестве международного в определённых сферах (так, например, обстояло в Средние века дело с латинским языком).

С естественными языками, выступавшими в роли международных, человечество имело дело с глубокой древности. Однако их использование ограничивалось отдельными регионами, вследствие чего их иногда называют региональными языками. Так, в древнейших государствах Передней Азии в этой функции выступали аккадский и сменивший его арамейский языки; после походов Александра Македонского и возникновения так называемых эллинистических государств широкое распространение получил греческий язык; в средневековой католической Европе в этом качестве выступал латинский язык, на Дальнем Востоке – китайский в его иероглифической форме и т.д. XVIII-XIXвв. ознаменовались преобладанием французского языка. В ХХ столетии стали говорить о «клубе мировых языков», относя к ним, в первую очередь, официальные языки ООН (английский, арабский, испанский, китайский, русский, французский)⁵ и других международных организаций. В то же время, начиная со второй половины ХХ в. можно констатировать несомненное преобладание в этой функции английского языка, который часто называют «всеобщим» или «глобальным».

Первые попытки создания искусственных международных языков относятся ещё к античной эпохе. Особую популярность проекты такого рода получили в XVII-XVIIIстолетиях (среди авторов были и многие выдающиеся учёные указанного периода, в частности, И. Ньютон). При этом часто считали, что естественные языки обладают многими несовершенствами, которых будут лишены искусственные языки, отвечающие нормам разума и призванные их заменить. Однако к середине ХIX в. на международные языки начинают смотреть уже как на вспомогательное коммуникативное средство, наряду с которым будут продолжать выполнять свои функции и естественные языки. С тех пор был разработан ряд таких языков (волапюк, идо, окциденталь, интерлингва…). Однако определённое распространение получил только эсперанто, созданный в 1887 г. варшавским врачом Л. Заменгофом (само название на этом языке означает «надеющийся» - под этим псевдонимом Заменгоф издал свою книгу). На этом языке издаётся обширная литература (как оригинальная, так и переводная), он используется в периодической печати, функционирует ряд международных и национальных организаций, занимающихся его дальнейшей разработкой и распространением, и т.д. Однако о какой-либо конкуренции его с естественными международными языками говорить не приходится.