Александр Будберг Предвыборное падение

До выборов осталось чуть больше двух месяцев. Но есть твёрдое ощущение, что людям на них совершенно наплевать. Что-что, а выборы в Госдуму вовсе не занимают их внимание. Может быть, именно поэтому предвыборная кампания и началась не просто бодро, а запредельно.

Выступление Сергея Доренко, который пририсовывал Лужкову парик Моники Левински, во многом поставило точку на политической журналистике в России. В течение многих лет российская пресса, взяв необычно высокую планку на рубеже 90-х, уверенно деградирует. Строго говоря, иначе быть не может. Ведь во всем мире журналистика, то есть информирование и анализ, - успешный чрезвычайно прибыльный бизнес. У нас в стране деньги платят совсем не за это. Деньги платят на манипулирование мозгами избирателей. И если говорить по совести, то вина Сергея Доренко лишь в том, что он наиболее талантливый среди прочих манипуляторов. Он просто довёл свою профессию до такого совершенства, что это начало вызывать ужас. После этой программы стало очевидно: никакие доказательства не нужны. Их можно заменить шуткой, иронией, издевательством. И главное – решить при этом поставленную задачу.

Как говорят наши источники в московской мэрии, мэр и его окружение оказались совершенно не готовы к дореновской “атомной бомбе”. По сути, им не чего противопоставить. Тем более что в области массовых коммуникаций в окружении мэра идет незатихающая драка между старой и молодой гвардией. Однако если нельзя адекватно ответить на страницах газет, можно дать сдачу сильно, но “асимметрично”.

И вот уже во вторник и среду московская Налоговая инспекция громит “Собинбанк”, который является сердцевиной империи “семьи”. Громит и громит, нам не привыкать. Но на этот раз налоговые инспектора по какой-то непонятной санкции прокурора Москвы Герасимова взламывают индивидуальные ячейки граждан в депозитарии банка. В роли повода выступает сам обыск банка. Но дело-то в том, что ячейки в депозитарии любого банка на время действия договора как бы не принадлежит самому банку. Они сданы в аренду либо частному, либо юридическому лицу. И каждый раз, когда власти хотят вскрыть такие ячейки, прокурор должен выносить специальное постановление об обыске именно у этих частных и юридических лиц. Вскрывать ячейки – всё равно что врываться в квартиры. Конечно, Герасимов не может этого знать. Не могут этого не понимать и сотрудники инспекции. Но у них есть чётко поставленная задача. А то, что нашим прокурорам и силовикам давно наплевать на закон, известно без обысков. Да разве только им?

Так что главный вывод этой кампании – мы опустились ниже некуда. На законы всем плевать. В первую очередь прокурорам. Общество уже без удивления воспринимает очередные выкрутасы. Даже телевидение, к которому апеллируют все стороны, неспособно ничего изменить. Мы несёмся по спирали вниз только потому, что не сумели заработать нормальные объективные рыночные механизмы. Механизмы, которые превращают точную информацию в газетах и передачах в необходимость – иначе не заработаешь. Когда на совершенно объективном денежном фундаменте строится все здание морали и нравственности.

Может быть, это несовершенный мир. Но в тоже время он даёт хоть какие-то гарантии продвижения вперёд. Он дает возможность использовать власть денег в правильном направлении, а в конечном счёте, и ограничить эту власть. А когда враньё ограничивается только совестью журналистов или редакторов – это всегда не надёжно, в бедной стране можно купить всех. И кто сейчас удивится, если выборы “в самой духовной стране мира” кончатся поножовщиной с летальными исходами?

“Московский комсомолец”

14-21 октября 1999 года.

Наталия Аманова,

Дмитрий Макаров

Нация и «Кайф»

(отрывок)

Солдатская болезнь

ПО СЛОВАМ одного из крупнейших специалистов-наркологов академика Эдуарда Бабаяна, всю историю взаимоотношений человека и наркотиков можно разделить на два этапа: до 1880 г. и после. До этой поистине знаменательной даты был этап так называемой неосознанной наркомании, когда в лечебной практике широко применялся опий. От него хорошо спится, но к нему и хорошо привыкается.

На это не обращали внимания до тех пор, пока в одной американской научной работе в 1879 г. не была описана болезнь, получившая название солдатской. Тогда в армии все болячки американские медики лечили тем самым опием. Кашель – опий, понос – опий, бессонница – и говорить нечего. Когда человек прекращал курс лечения, у него начинались судороги, сильное потоотделение, то есть типичный процесс ломки. В 1880-м была созвана международная конференция, на которой и было заявлено о появлении новой страшной болезни, связанной со злоупотреблением наркотическими веществами, и имя этой болезни дали “наркомания”.

Врачи, как всегда, первыми забили тревогу, но общество поначалу их не услышало. В начале ХХ века наркотики вошли в моду. Кокаин нюхали в светских гостиных Парижа, Лондона и Петербурга. Литература воспевала “кайф”. Граф Монте-Кристо, сбежав из замка Иф, заказывал у лучших парижских мастеров (оказывается были и такие!) гашиш и потчевал им своих гостей. Получив дозу, гости крепко спали, а Монте-Кристо в это время обделывал свои делишки. В наше время по французским законам его посадили бы лет этак на десять как содержателя злачного притона.

У Конан Дойла его знаменитый Шерлок Холмс тоже, как известно, регулярно нюхал кокаин. Если бы такой человек существовал на самом деле, считает академик Бабаян, он бы быстро деградировал и не смог ни раскрыть преступления, ни тем более играть на скрипке.