4.4.3 «Не стоит прогибаться под изменчивый мир…»

Я считал этот курс заслуженным педагогическим успехом. Причем, не последним. И мне совершенно неожиданно была предоставлена возможность в этом убедиться. Меня попросили прочитать небольшой семестровый курс дипломникам. Я согласился, не раздумывая. Предмет был мне хорошо знаком, а со старшекурсниками мне работать еще не доводилось. К тому же было интересно, эффективно ли использование системы на таком коротком отрезке времени, как один семестр.

Однако на этот раз вопрос оказался открытым. И причина тому была не в системе, не во мне и даже не в студентах, а в несовершенстве учебного плана. Это был первый выпуск по новой, недавно открывшейся специальности. Учебный план поэтому был еще не апробирован и зачастую логически противоречив. И поэтому получилось, что предмет, который мне предстояло читать, надо было дать студентам года полтора назад, а сейчас, перед дипломом, он был совершенно не нужен. Это одно. А второе, студенты попались… Так посмотришь – вроде приличные симпатичные парни и девушки, а пообщаешься… Такой гонор, такой апломб, столько высокомерия. А на деле – амбиции не соответствуют амуниции: знания если и есть, то свалены в одну беспорядочную кучу, из которой, если очень приспичит, долго выбирается что-то нужное, используется, а потом бросается обратно.

– А как так получилось?

Да очень просто. Я же говорил, это первый выпуск по специальности, надежда и опора новой кафедры в целом и ее заведующего в частности. Надо же себя зарекомендовать! Поэтому все искренне старались, чтобы выпуск получился хорошим. Видимо, перестарались. Избаловали ребят, перехвалили, чуть ли не облизывали своих дорогих подопечных. И вот в такой атмосфере всеобщего обожания вдруг появляюсь я и вместо того, чтобы быть счастливым от того факта, что дорогие и всеми любимые пятикурсники принесли свои драгоценные тела на встречу с обыкновенным доцентом, начинаю что-то спрашивать.

Мне без обиняков было сразу и категорически заявлено: «Здесь вопросы задаем мы. Ваше дело – объяснять». Я терпеть не могу приказы и приказной тон и готов был просто взорваться от возмущения. Но понимая, что вряд ли подобное природное явление доставит кому-нибудь удовольствие, я пересилил себя и попытался ненавязчиво и дружелюбно объяснить, что подобная точка зрения на взаимоотношения преподавателей и студентов в корне ошибочна. Меня не хотели слушать и попросту игнорировали.

Следующая лекция началась со знакомства с моей бальной системой оценок, ознаменованного снисходительным хихиканьем аудитории. Я держал себя в руках и был демонстративно спокоен. Желая, с одной стороны, проверить базовые знания, необходимые для уяснения моего предмета, а с другой, постепенно втянуть студентов в работу, назначаю самостоятельную: «Достали листочки…» и прочее. Без толку. Никто ничего не доставал, никто ничего не писал, никто вообще ничего не делал. Я выждал заранее выделенные на работу 10 минут и, как всегда, предложил желающим сдать свои листочки. Таковых, естественно, не оказалось. Что ж, к этому я был готов. По-прежнему спокойно (чего мне это стоило!), но уже совсем не доброжелательно, а с некоторым укором, я сделал предположение, что достаточно простые вопросы, предложенные мною, студентам не знакомы.

«Я хотел, – продолжаю, – выяснить, чего из требуемого материала вы не знаете, чтобы ликвидировать эти «белые пятна» перед изучением моего предмета. Только что проведенная самостоятельная показала, однако, что гораздо проще выяснить, что вы вообще знаете, чем чего не знаете. И это совершенно необходимо, потому что, сами посудите, нельзя же рассказывать человеку, например, метод решения уравнений, если он не знаком с таблицей умножения. А вдруг у вас этот самый случай? Так что, друзья мои, достаньте, пожалуйста, листочки снова, подпишите и изложите кратко, какие дисциплины и в каком объеме вам известны. Начинать, конечно, нужно с арифметики».

Я откровенно над ними издевался, но речь моя была настолько аргументированной и вежливой, что не давала никаких формальных поводов для выставления мне каких-либо претензий. Я же пытался задеть самолюбие студентов, в надежде, что, может быть, хоть это выведет их из равновесия и побудит к работе. Пусть одного, или двух. Для начала вполне достаточно. Дальше заработает система оценок и дело пойдет, нужен был только малюсенький толчок. И опять неудача! Никаких листочков, никаких записей, ничего. Вообще никакой реакции.

Надо отдать им должное: студенты выдержали удар в нашей психологической борьбе и своим безразличием нанесли ответный. И посматривают на меня с такой хитринкой: «Мол, что ты теперь сделаешь?»

Будучи человеком исключительно миролюбивым, я дал им еще один шанс договориться:

– Ребятки, мой курс небольшой, и многие, возможно, считают его ненужным. Но он связан с производственным процессом очистки воздуха, как раз в русле вашей специальности. И кто знает, что вас ждет, когда вы начнете работать. Может быть, именно эти знания помогут вам сделать карьеру. А получить их потом будет затруднительно: все, что я хочу вам рассказать, в учебниках отсутствует, а есть только в оригинальных научных работах: статьях и диссертациях. Поэтому воспользуйтесь нашими занятиями, чтобы потом не сидеть месяцами в библиотеке. Но чтобы вам было интересно и понятно то, что я намерен вам рассказать, нужно знать хотя бы основы…

И дальше я перечислил необходимые разделы физики, математики, теплотехники и прочих наук.

– А если вы этим аппаратом не владеете, давайте с него и начнем. Я согласен сначала заняться этими базовыми знаниями, а потом перейти непосредственно к предмету. Возможно, понадобится одна - вторая дополнительные лекции, но ничего страшного. Думаю, время для них мы без труда найдем. Но я должен знать, с чем именно у вас трудности, какие разделы необходимо освещать в первую очередь. Можете вы мне сказать?

Бесполезно! Глухая стена! Полное равнодушие! Трубка мира, едва занявшись, потухла.

– Что ж, тогда на сегодня все. Мне нужно подумать, как упростить свой рассказ так, чтобы любой школьник мог в нем разобраться. Тогда, я надеюсь, и наши дипломники с трудом, но смогут осилить его основные положения. До свидания.

Все-таки кого-то из них я «достал». По крайней мере, накатали на меня жалобу, что прошло, мол, две лекции, и обе к предмету не имеющие никакого отношения. Начальство меня поругало немножко, но я все эти разговоры пропускал мимо ушей: на то оно и начальство, чтобы реагировать.

Итак, третья лекция. Лекция, после которой в моем кармане надолго прописался нитроглицерин, но которая с начала и до конца была мною «просчитана», спланирована и реализована в полном соответствии с этим планом. Началась она со стандартной вежливой просьбы «достали листочки» и полным отсутствием реакции на нее. Я с очень серьезным видом пишу на доске задание, посильное школьникам среднего звена: 7·8+5=, выразить катет через гипотенузу и угол, решить квадратное уравнение, разложить число на множители… В силу сложности задания даю вместо положенных десяти двадцать минут, смотрю на часы и умолкаю: время пошло. Студенты снисходительно посматривают на меня, никто ничего не делает. И вот, спустя пару минут, в этой благодушной тишине, когда этого никто в аудитории не ожидал, я, в полном соответствии с планом лекции (кроме шуток), взрываюсь и ору: «Идиоты! Тупицы! Бездари! Инженеры липовые!» Подбегаю к первому попавшемуся студенту: «Ты что, дурак? Ты, дипломник, не можешь решить квадратное уравнение? … А ты чего вылупила глаза? Сидишь тут, кукла размалеванная! Ты что, семь на восемь умножить не можешь? Или так тушью глаза залепила, что треугольник на доске не видишь? … Где твой листочек, переросток? Ты что, не понял, что я сказал сделать? Ты русского языка не понимаешь? Или в тебя знания вколачивать надо? Ремнем через противоположное голове место?»

Мой вдохновенный монолог в таком духе (честно говоря, употребляемые мной тогда лексические обороты в вышеприведенном тексте существенно сглажены) продолжался минут десять. Досталось всем вместе и каждому персонально. Чтобы не обидно было.

Это непедагогично. Признаю это сразу и категорически: так делать нельзя. Надо было спустить все на тормозах, формально прочитать лекции, формально принять зачет. Просто терпеть не могу делать что-то формально. И равнодушных людей на дух не переношу. Вот с тем и с другим я и боролся на той памятной лекции.

Кстати, когда в кулуарах одной педагогической конференции я рассказал этот случай, мой собеседник резюмировал: «Ты пошел ва-банк. Либо они работают, либо тебя увольняют». Нет, я не шел ва-банк. И работу менять был не намерен. Я абсолютно точно знал, чем это кончится. Абсолютно точно!

Итак, десяти минут мне хватило, чтобы в глазах студентов увидеть самый настоящий страх. Видимо, я представлял собой то еще зрелище: разъяренный дракон бегает по аудитории, орет, брызжет не то слюной, не то огнем, хватается за стулья, того и гляди кого-нибудь ударит или сожрет. Страшно? Конечно! И в этот момент всеобщего оцепенения я вдруг успокоился. Так же неожиданно, как и взорвался. Спокойно глянул на доску: «О! Что за чокнутый написал тут эти детские примеры?» Подхожу, стираю. «Так, друзья мои. Желающие, достаньте, пожалуйста, листочки. Небольшая «летучка» на 10 минут: читаю вопросы, запишите». И все так дружелюбно, с улыбкой…

Студенты не верили своим глазам. Уж не приснилось ли им все, что было тут несколькими минутами раньше? Да и было ли? Или будет?… Кто-то из слабонервных потянулся за листочком. Один, другой… Потом сработал стадный эффект. Задание было не элементарным, но и не очень сложным. Ребята их выполнили, работы сдали, я прочитал лекцию, по пути задавая вопросы и получая на них более-менее вразумительные ответы, появились оценки. Система заработала, дела пошли.

В конце концов мы успешно потрудились и даже зачет подавляющее большинство получило автоматически. Расстались мы в конце семестра совершенно довольные друг другом.

В то время произошло еще одно знаменательное событие: единственный случай, когда вузовские преподаватели заинтересовались моей работой по системе Вершинина. Было это на одной конференции местного значения, проводимой молодым, недавно образовавшимся новым институтом. Два десятка педагогов собрались практически за круглым столом и делились своими соображениями по поводу улучшения качества высшего образования. Там-то я вкратце и рассказал об основах своей работы, не вдаваясь в тонкости и частные приемы. Сделал я это по просьбе своего руководства и больше, честно говоря, «для галочки». Тем удивительнее оказалась реакция: интерес преподавателей разных дисциплин был искренним, и даже увеличенного по просьбе аудитории вдвое времени, отведенного на мой доклад, не хватило, чтобы ответить на все вопросы: разговор еще долго продолжался во время перерыва. Последовало приглашение прочитать расширенную лекцию в одном учебном заведении, в другом, потом… А потом – все стихло. Что это: с глаз долой – из сердца вон или нет предела лени человеческой?

4.4.4 «Я в сотый раз опять начну сначала…»

Начало было положено. Оставалось улучшать, развивать систему. Были намечены какие-то пути, начали реализовываться задумки, стали возникать новые приемы. Однако… человек предполагает, а бог располагает. Получилось так, что мне пришлось поменять место работы – перейти на другую кафедру. А поменялась кафедра – поменялась и преподаваемая дисциплина. Конечно, обидно было оставлять свои наработки, зная, что никто ими не воспользуется. Жаль бросать преподавание предмета после такой удачной адаптации к нему системы Вершинина. Жаль оставлять студентов, которые могли бы, но так и не познакомятся с нетрадиционным методом преподавания, который доставил бы им истинное удовольствие и показал, насколько увлекательным может быть процесс обучения. Жаль…

Но нет худа без добра. Вершинин на занятиях в своей авторской школе утверждал, что его система может быть адаптирована к любому предмету. Я тоже был всегда в этом уверен. Так чем не возможность проверить это на практике! И даже хорошо, что нынешний курс – вычислительная математика – очень неудобен для этих целей. Если получится на этом предмете, получится на любом другом. И после двух лет работы я убежден, что получится. Вскрыты тонкости, нюансы, еще не хватает материала, но генеральная линия уже ясна. Остается только работать: я еще в самом начале пути.

В заключение хочу обратить Ваше внимание на то, что в своей первой попытке работать «по Вершинину», я поначалу не хотел использовать всю его систему, а взял лишь отдельный элемент. Но он потянул за собой все остальные. Безусловно, система Вершинина работает наиболее эффективно, когда она используется целиком. И именно так она и должна использоваться, как единое целое. Однако мне известны случаи, когда реализовывались только отдельные ее компоненты. У одного учителя по этой системе проходит освоение нового материала, другой использует наборы задач, третий – систему оценок. Польза от этого, по отзывам самих педагогов, безусловно, есть. Но все равно, я бы хотел предостеречь вас от половинчатых решений и не останавливаться на полпути: пусть бриллиант сияет всеми своими гранями, а не одной или двумя.