Глава 16. Основные направления отечественной психологии XIX-XX вв.

Основы отечественной научной психологии также закладывались в конце XIX — начале XX в.

Прежде всего отметим естественно-научное направление, имеющее давние, идущие от Михаила Васильевича Ломоносова традиции, воплотившиеся в рассматриваемый период в работах В.М.Бехтерева, создателя направления, называемого рефлексология. Владимир Михайлович Бехтерев (1857—1927 гг.), невропатолог, психолог, психиатр, создал первую в России экспериментально-психологическую лабораторию (1885 г.) и Психоневрологический институт (1908 г.), в котором осуществлялись комплексные исследования человека.

В дальнейшем, традиции комплексного подхода были развиты замечательным отечественным психологом Б.ГАнаньевым (см. ниже). Рефлексология, стремясь быть объективной наукой, широко привлекала для объяснения психологических явлений физиологические принципы, изучая рефлексы, протекающие с участием головного мозга. В отечественной науке такой подход связан с именем Ивана Михайловича Сеченова (1829-1905 гг.).

В отношении русской психологии, в основном следовавшей в тот период традициям В.Вундта, рефлексология сыграла значительную роль по выведению ее за пределы принципов самонаблюдения, «чистого сознания». Вместе с тем, в системе рефлексологии психика оказывалась побочным продуктом (эпифеноменом) физиологических и поведенческих процессов: получалось, что «объективная психология» отбрасывала « субъективную ».

Объективный подход разрабатывался и в физиологической школе Ивана Петровича Павлова (1849 — 1936 гг.), оказавшей серьезное влияние и на отечественную, и на зарубежную психологию — мы уже упоминали выше ее значение для бихевиоризма (см. Гл. № 11: «Бихевиоризм»).

Другая традиция отечественной научной психологии восходит к идеям В.Вундта. Яркой фигурой здесь явился Георгий Иванович Челпанов (1862—1936 гг.) — основатель Института психологии и Москве (1912 г.). Экспериментальный метод — притом что Челпанов активно его пропагандировал, — оставался для него, тем не менее, второстепенным по отношению к самонаблюдению.

Научное противостояние различных направлений в психологии в послереволюционные годы было отягощено и новой идеологической ситуацией, связанной с политической перестройкой общества и переориентацией науки на философию марксизма.

Здесь необходимо небольшое отступление. В последние годы критика марксизма приобрела «тотальный» характер, а его сторонники представляются своего рода непременными злодеями или конъюнктурщиками. Для такого суждения есть несомненные причины, однако огульная критика всегда содержит опасность слепоты как по отношению к самой философии марксизма, так и по отношению к людям, ее принявшим.

Марксизм оказал серьезное влияние не только на отечественную — как сегодня модно говорить — «идеологизированную» — психологию, но и на зарубежную, прежде всего, в силу заложенного в нем гуманистического потенциала. Именно этот аспект (но не программа перестройки общества) определил, например, позицию А.Адлера (защита «маленького человека») или Э.Фромма (проблема отчуждения человека в обществе). Марксизм позволил, во многих отношениях, увидеть человека не как «робинзона», но деятеля, включенного в социальный мир, творящего его и творимого им.

В отечественной науке ситуация намного сложнее. И в психологии действовали — наряду с другими — многочисленные идеологи от науки, по сути, паразитировавшие на идеях Карла Маркса (1818—1883 гг.). Но были и те, кто пришел к марксизму, независимо от политической ситуации и до ее возникновения (например, П.П.Блонский — см. ниже) и развивавшие марксизм часто в противостоянии его официальным толкованиям — именно развивавшие, а не догматически следовавшие ему. Именно с этими именами связаны основные достижения советской психологии.

Первым отечественным психологом, провозгласившим перестройку психологии на базе марксизма, как программу развития науки, был Константин Николаевич Корнилов (1879—1957 гг.). Как теоретик психологии он пытался снять противоречие между объективной психологией и субъективной психологией; эта попытка воплотилась в развивавшейся им концепции, названной реактология. Во многих отношениях она была сходной с уже известным нам бихевиоризмом.

Собственно, реактология рассматривала психологию, как науку о поведении. Психика трактовалась через понятие «реакция», означавшее ответ целого организма (а не отдельных органов) на внешние воздействия. По сути, понятие «реакция» было аналогично понятию «рефлекс», но более широким по содержанию, предполагавшим и психологические характеристики (на высших уровнях развития живых организмов).

Реактология просуществовала до начала 30-х гг. XX в., когда явственно обозначилась ее недостаточность для обсуждения, с точки зрения марксизма, ряда важнейших психологических проблем, прежде всего, проблемы сознания.

Бихевиористских принципов придерживался в тот период, и выдающийся психолог и педагог Павел Петрович Блонский (1884—1941 гг.), также трактовавший психологию как науку о поведении живых существ (но обозначавший принципиальные особенности социального поведения).

Рефлексологию, реактологию, взгляды раннего Блонского в литературе иногда называют «русский бихевиоризм». Эти направления сыграли выдающуюся роль в становлении объективных методов в психологии и представлялись очень привлекательными, с точки зрения возможности материалистического объяснения психических явлений. Как теории, они не получили существенного развития в отечественной науке (хотя развивались определенные принципы и положения), уступив место иным подходам, о которых речь пойдет ниже.