визуальную (зрительную);

аудиальную (слуховую);

кинестетическую (телесных ощущений);

Обонятельно-вкусовую.

Одна из модальностей у человека обычно доминирует, остальные же яв­ляются сопутствующими. Если человек воспринимает внешний мир в разных модальностях, одна из которых доминирующая, то примерно так же он отра­жает и свой внутренний мир. Прежде чем что-то сказать, ответить на вопрос, человек должен «получить доступ» к собственной информации, к своим соб­ственным бессознательным процессам. Модальная система, отвечающая за извлечение информации, называется ведущей, система, представляющая эту информацию сознанию — репрезентативной, а система, сверяющая полу­ченный результат — референтной.

Существует определенная зависимость между доминирующей модально -стью, в которой человек воспринимает мир, и предикатами речи, посредст­вом которых он это восприятие выражает. Предикаты формируются у паци­ента на бессознательном уровне, и психотерапевту, чтобы быстро установить контакт (сформировать раппорт), нужно пользоваться теми предикатами ре­чи, к которым прибегает пациент (табл. 11.2).

Таблица 11.2. Таблица взаимного перевода языка модальностей

Не менее эффективными «ключами доступа» к процессам обработки ин­формации являются глазодвигательные паттерны. Это нистагмоидные движения глазных яблок, сформировавшиеся в результате сложных анатомо-физиологических процессов. Поняв значение этих паттернов, психотерапевт может получить доступ к внутренним психическим процессам, а «отзеркали-вая» эти паттерны и заставляя клиента двигать глазами («ведение») в нужном направлении — направлять и регулировать внутренние переживания.

Схема глазных сигналов доступа

При калибровке активно используется работа с неосознаваемыми невер­бальными ответами. Так, например, психотерапевт может задавать вопро­сы, изначально предполагающие однозначно положительный или отрица­тельный ответ, сосредоточивая внимание на типичных невербальных компо­нентах, сопровождающих каждый вариант (расширение зрачков, изменение дыхания, мелкая моторика и т. п.).

У каждой модальности, в свою очередь, имеются субмодальности, внося­щие более тонкие нюансы в восприятие мира. Количество субмодальностей бесчисленно, но в повседневной жизни используются только некоторые из них. Приведем перечень основных субмодальностей, наиболее распростра­ненных в психотерапевтической практике.

Визуальные субмодальности:

цветной или черно-белый характер изображения;

наличие или отсутствие рамки;

наличие или отсутствие глубины (двух- или трехмерный характер изо­бражения);

местоположение (слева или справа, вверху или внизу);

расстояние от субъекта до изображения;

яркость;

контрастность;

резкость;

наличие или отсутствие движения (фильм или фотография, картинка);

при наличии движения — его скорость (быстрее или медленнее обыч­ной скорости);

количество (отдельная сцена или множество образов);

размер;

Аудиальные субмодальности:

стерео или монозвук;

речь или другие звуки;

громкость;

если речь, то ее тон (мягкий или резкий);

тембр (насыщенность звука);

местоположение источника звука;

расстояние до источника звука;

длительность звучания;

непрерывность или дискретность звучания;

10) скорость воспроизведения (быстрее или медленнее обычного). Кинестетические субмодальности:

локализация;

интенсивность;

давление (сильное или слабое);

степень;

текстура;

вес;

температура;

длительность воздействия;

форма.

Опыт НЛП показывает, что изменение субмодальностей влияет не только на восприятие, но и приводит к изменению мышления и поведения человека. Так, например, увеличение такой субмодальности, как яркость воспринимае­мого зрительного образа, усиливает интенсивность ощущений, а уменьшение яркости — наоборот. То же самое происходит при изменении размера вос­принимаемой картины. С увеличением картины ощущения обостряются, а как только она уменьшается, ощущения становятся более тусклыми. Заме­тим, что изменения субмодальностей должны производиться в контексте с ожидаемым эффектом. Например, усиление яркости картины может приту­пить остроту восприятия. Точно так же увеличение с одновременным при­ближением картины может исказить воспринимаемый образ, сделать его не­лепым.

Техника работы с субмодальностями заключается в том, что психотера­певт постепенно меняет один из параметров восприятия (размер, расстояние, яркость, цвет, четкость и т. п.), отслеживая взаимосвязь с изменениями эмо­ционального состояния клиента. Так, например, воображаемая картинка предполагаемой неудачи, служащая пусковым механизмом фобии, может ка­чественно и количественно менять переживания клиента по поводу прогно­

зируемой ситуации в зависимости от просьбы терапевта сделать ее цвет­ной/черно-белой, близкой/удаленной, четкой/размытой и т. д.

Один из самых мощных параметров, усиливающих или уменьшающих остроту восприятия — ассоциированность/диссоциированность. В данном случае под ассоциированным восприятием понимается ситуация, когда кли­ент видит себя внутри воспринимаемой картинки (обычно такое восприятие оперирует эйдетическими образами). Диссоциированное восприятие — это восприятие, которое конструируется, воспринимается как бы со стороны, с чужой точки зрения. Согласно законам НЛП, ассоциированное восприятие усиливает переживание, диссоциированное — уменьшает. Поэтому боль­шинство психотерапевтических техник направлено на диссоциацию от трав­матических переживаний и ассоциацию с положительными эмоциями.

В НЛП считается, что эмоциональная холодность, упрощенность и схема­тичность возникают из-за того, что в восприятии человека доминирует какая-то одна модальность. Например, человек с доминированием визуальной сис­темы легко может представить яблоко, которое будет существовать лишь в визуальной модальности, без запаха, вкуса, ощущений тяжести и упругости и т. и.

Для расширения спектра модальностей применяется техника наложения. Наложение начинается с первичной репрезентативной системы. Если это, как в приведенном примере, визуальная система, клиента просят представить яб­локо. Используя соответствующие вербальные предикаты, психотерапевт может путем постепенного наложения одной близкой субмодальности на другую перейти от солнечного света к шуму ветра в кроне дерева, тяжести яблока в руке, терпкому вкусу и т. п.

Работа с субмодальностями применяется в технике принятия решений,

направленной на проработку сомнений и неуверенности, которые часто предшествуют принятию важных решений. Для начала терапевт просит кли­ента подумать о сомнениях, мешающих принятию решения. После этого кли­ент должен определить, что в данной ситуации ему полностью попятно и не вызывает сомнений или затруднений. Далее терапевт и клиент сравнивают, какими субмодальностями сомнение отличается от понимания? Размером картины? Яркостью? Контрастностью? Удаленностью? Подвижностью? Как только обнаруживаются как минимум два различия, клиент пробует изменить картинку сомнения таким образом, чтобы она стала похожа на картинку по­нимания. Если это не получается, клиент и терапевт ищут дополнительные различия, после чего процесс повторяется.

Подобная же работа проводится и с такими более устойчивыми образова­ниями, как убеждения. НЛП определяет убеждения как принципы, позво­ляющие осмыслять мир и обеспечивающие устойчивость и непрерывность жизни. Убеждения действуют как сильные фильтры восприятия. События интерпретируются в терминах убеждений, и исключения лишь подтверждают правила. Именно на убеждениях основаны эффекты самооправдывающихся пророчеств. Позитивные убеждения являются теми ключами, которые запус­

кают способности, негативные — создают негативный контекст для оценки настоящей ситуации и программируют мозг на неудачу в будущем.⁶ Для проверки того, насколько убеждения укоренены в реальности, в НЛП исполь­зуется техника «как бы» — клиента просят «как бы» сделать то, что, как ему кажется, он сделать не может. Например, терапевт может попросить кли­ента сыграть роль того человека, который обладает желательными, но отсут­ствующими у клиента качествами. Если проблемы человека связаны лишь с ограничивающим воздействием убеждений, клиент в благоприятной обста­новке сможет начать раскрывать имеющиеся скрытые возможности.

В своей работе НЛП-терапевты стремятся развить у клиента как можно больше убеждений, позволяющих ему добиваться успеха. Существует мно­жество техник изменения убеждений. Рассмотрим основные из них.

Первая из этих техник — работа с сомнениями. Она заключается в том, что клиент должен определить три своих убеждения, наиболее препятствую­щих достижению успеха, после чего терапевт помогает проследить их влия­ние на жизнь клиента в ближней и долгосрочной перспективе. Затем делается перерыв, после которого клиент должен подумать о трех новых убеждениях, способных улучшить его жизнь. Теперь терапевт и клиент совместно про­слеживают, какое позитивное влияние окажут эти новые убеждения — как в ближней, так и в долгосрочной перспективе. На третьем этапе, после того как клиент «почувствует разницу», его просят выбрать ограничивающее убежде­ние, которое он хотел бы изменить. Терапевт просит клиента сосредоточить­ся на мыслях и чувствах, связанных с сомнениями. И убеждение, и сомнения как можно более подробно исследуются на модальном и субмодальном уров­нях, причем основной акцент делается на анализе различий в их представле­нии.

Выяснив весь набор различий, терапевт и клиент анализируют каждую субмодальность, стараясь найти ту (или совокупность нескольких), которая «работает» лучше других.

На заключительном этапе ограничивающие убеждения с помощью выяв­ленных субмодальностей переводятся в сомнение. Если пациент достаточно зрел, чтобы на основании сомнения сформировать новое, более эффективное и успешное индивидуальное убеждение, психотерапия заканчивается. Если же нет, дополнительный этап терапии заключается в том, что, используя те же выявленные субмодальности, терапевт переводит сомнение в общеприня­тое «удачливое» убеждение. В этом случае очень важна психологическая экологичность встраиваемого убеждения — это можно делать только в том случае, если клиент не видит, не слышит и не чувствует никаких внутренних возражений.

Вторая техника основана на анализе проблемных убеждений. Клиента просят подумать о том, в чем состоит его проблемное убеждение и насколько оно соответствует действительности. Пока клиент думает, терапевт внима­тельно следит за его невербальными реакциями и движениями глаз. Предпо­лагается, что любые размышления о неудаче сопровождаются либо неприят­ными ощущениями, либо картинами былого фиаско, либо внутренним голо­сом, выговаривающим за провал, либо всем этим одновременно. Поэтому те­рапевту необходимо определить, что происходит в этот момент в каждой ре­презентативной системе.

Затем клиент должен посмотреть вниз и направо, таким образом войдя в соприкосновение со своими ощущениями. После этого необходимо ответить на следующие вопросы: какую роль эти ощущения играют в жизни клиента, мотивируют и защищают ли они его, позитивны ли они?

Точно так же клиент смотрит вниз и налево. Теперь он анализирует слова, звучащие в нем при воспоминании неудачи. Он должен ответить на вопрос: можно ли извлечь из этих слов какую-либо пользу?

После этого клиент должен посмотреть вверх и влево. На этот раз он ана­лизирует зрительные образы, связанные с неприятными воспоминаниями, и отвечает на вопрос: можно ли с их помощью чему-нибудь научиться?

Когда будет установлено, что происходит при воспоминании о неудаче в каждой из репрезентативных систем, клиент должен оценить проблемную ситуацию более реалистично. Необходимо найти в ней положительные мо­менты и на этой основе выработать более совершенный способ достижения цели. При этом определяются основные визуальные, аудиальные и кинесте­тические субмодальности данного способа, которые затем кинестетически закрепляются.

Наконец клиента просят посмотреть вверх и вправо, чтобы сконструиро­вать визуальный образ цели, которой он хочет достичь. Этот образ должен интегрировать в себя положительные моменты, вынесенные из работы с ощущениями, картинками и словами, связанными с проблемным убеждени­ем. Возможно, при этом модифицируется и сама цель. При этом важно, что­бы все сконструированные изменения были экологичны, т. е. находились в гармонии с другими убеждениями.

Важно подчеркнуть, что, несмотря на свою технологичность, теория НЛП признает гуманистическое положение о том, что непременным условием для изменения убеждения является желание индивида.

Процесс превращения субмодальностей желаемой цели в субмодальности положительного референтного опыта (с удержанием «якоря» референтного опыта) дает клиенту возможность учиться у прошлого и освободить свои ожидания будущего из тисков прошлых неудач, думая о своей цели в субмо­дальностях позитивного убеждения.

Еще одна техника, широко использующая работу с субмодальностями, — техника работы с «линией времени» (timeline). Как показывают исследова­

ния в области НЛП, для большинства представителей западной культуры ха­рактерно восприятие времени в виде непрерывного, линейного потока, в ко­тором один момент плавно сменяет другой, а прошлое и будущее представ­ляются не менее реальными, чем настоящее¹. Технически время измеряется при помощи таких физических величин, как расстояние и движение (напри­мер, стрелка на циферблате часов), но психологически оно может претерпе­вать самые различные трансформации. Так, во время сна оно может останав­ливаться, в своих фантазиях человек может без всякого труда совершать пу­тешествия в прошлое или будущее. Кроме того, интенсивность и содержание переживаний в значительной степени влияют на субъективное.

Обычно способ организации времени согласуется с нормальными глазны­ми сигналами доступа и принципом чтения. Так, прошлое располагается сле­ва, и чем дальше событие, тем более удалена картинка. Будущее находится справа. Картинки по обе стороны могут располагаться друг над другом либо каким-то другим способом, позволяющим легко увидеть и рассортировать их. Многие люди используют визуальную систему для репрезентации вре­менной последовательности событий, но вполне могут существовать некото­рые субмодальные различия и в других системах. Так, например, по мере приближения к настоящему звук может усиливаться, ощущения могут стано­виться более интенсивными и т. п.

В своей книге «Основы личности» Т. Джеймс (цит. по: О'Коннор Д., Сей-мор Д.) описывает два основных типа линий времени. Первый он назвал «ря­дом со временем», или англо-европейским типом времени, когда линия вре­мени идет слева направо: прошлое с одной стороны, а будущее с другой, и оба находятся в поле зрения человека прямо перед ним. Второй тип он назвал «сквозь время», или арабским типом времени, когда линия времени «пронза­ет» вас таким образом, что часть ее (обычно прошлое) оказывается позади и невидима, и чтобы увидеть ее, приходится поворачиваться назад.

Люди типа «рядом со временем» имеют последовательное, линейное пред­ставление о времени. Они сами будут приходить в точно назначенное время и требовать такой же точности от других. Это линия времени, которая прева­лирует в мире бизнеса. Языковым ее выражением является девиз «Время — деньги». Люди этого типа чаще всего сохраняют свое прошлое в виде диссо­циированных картинок.

Люди типа «сквозь время» не могут извлекать выгоду из прошлого или бу­дущего, разложенного перед ними. Они все время находятся в настоящем, вследствие чего сроки имеют для них меньшее значение, чем для людей типа «рядом со временем». Они внутри своей временной линии, и их воспомина­ния чаще всего оказываются ассоциированными. Будущее для них похоже на целый ряд «сейчас», поэтому нет необходимости действовать безотлагатель­но. Такая модель восприятия времени распространена в восточных, особенно арабских, странах, где люди более гибко относятся к тому, что называется крайним сроком, и это может сильно раздражать западного человека.

восприятие времени. Например, для четырехлетнего ребенка время тянется в несколько раз дольше, чем для его родителей.

Хотя не существует «неправильной» временной линии, организация каж­дой из них оказывает влияние на мысли и чувства человека. Так, например, если прошлое находится прямо перед мысленным взором, оно всегда будет попадать в поле зрения и привлекать внимание. Большие и яркие картинки далекого будущего приведут к «выпадению» из планов ближайшего будуще­го.

Поэтому психотерапевту необходимо знать, как организована линия вре­мени данного клиента. Чтобы это определить, клиента просят выбрать какое-либо обыденное, простое и повторяющееся действие, например чистку зубов, поездку на работу или просмотр телевизора.

Затем клиента просят вспомнить, как он делал это же действие пять лет на­зад. Причем не обязательно, чтобы это был конкретный и реальный пример. Поскольку клиент знает, как он делал это пять лет назад, он может «как бы» вспомнить этот случай. Далее его просят вспомнить, как он делал это неделю назад.

После этого выстраивается другая временная цепочка. Клиента просят по­думать, что было бы, если бы он произвел это действие прямо сейчас. Затем — через педелю, через пять лет. При этом не имеет значения, представляет ли клиент, где он будет находиться в этот момент. Все эти события обычно презентируются визуальным рядом (картинка, видеофрагмент или даже ки­нофильм). Его анализ позволяет выявить субмодальные различия в способе организации временной линии клиента.

К. Андреас и С. Андреас приводят следующую демонстрацию извлечения данных, касающихся линии времени (К. Андреас, С. Андреас, с. 13-14).

Терапевт. Линда, можем ли мы выявить вашу шкалу времени?

Линда. Хорошо.

Терапевт. Сначала подумайте о каком-нибудь простом поведении — вроде чистки зубов, приготовления пищи и умывания, — которое вы делали в про­шлом, делаете сейчас и будете делать в будущем.

Линда. Я выбрала чистку зубов.

Терапевт. Отлично. Мы хотим, чтобы вы подумали о моменте, когда вы чистили зубы долгое время назад — может быть, пять лет назад.

Линда. Я не могу вспомнить какой-либо определенный момент.

Терапевт. Это хорошо. Вы знаете, что чистили зубы пять лет назад, верно? Поэтому вы можете просто притворится, что вспомнили, как делали это пять лет назад.

Линда. Хорошо.

Терапевт. Теперь я хочу, чтобы вы подумали о том, как вы чистили зубы неделю назад...

Линда. Хорошо.

Терапевт. Подумайте о том, как вы чистите зубы сейчас... Подумайте, как вы чистите зубы неделей позже... и подумайте о том, как вы делаете это через пять лет после настоящего момента. Мы хотели бы, чтобы вы достигли тако­го ощущения, будто видите эти эпизоды одновременно, и сравнили их... Что позволяет вам знать, что одно из них в прошлом, а другое — в будущем? Ка­кие различия в субмодальностях позволяют вам знать, что одно произошло долгое время назад, а другое — только неделю назад?

Линда. Это легко. Пять лет назад я жила в другом доме, и я вижу себя в этом доме. Вот каким образом я знаю, что это было давно.

Терапевт. Это типичный ответ. Люди склонны в первую очередь замечать различия в контексте, но это не то, чего хотим мы. Мы хотим процессуаль­ных различий, которые закодированы в субмодальностях. Линда, какие дру­гие различия вы замечаете между давним прошлым и недавним прошлым? Если вам требуется, вы можете представить себе, что жили пять лет назад в том же доме, чтобы вы смогли заметить только субмодальные различия. Да­же если бы вы действительно жили в том же доме, вы, очевидно, смогли бы описать разницу между временем пять лет назад и вчера.

Продолжение демонстрации.

Линда. Я не думаю, что смогла бы. Для меня это действие пять лет назад (указывает на расстояние двух футов от себя) выглядит точно так же, как и неделю назад (указывает на меньшее расстояние).

Терапевт. Похоже, становится понятно, как вы упорядочиваете время: вы указали на разные места.

Линда. О, да! Я представляю, что вижу их в разных местах.

Терапевт. Замечательно. Теперь заметьте, как вы видите неделю в буду­щем и пять лет в будущем.

Линда. Они тоже в разных местах. Они уходят вправо от меня. Это инте­ресно. Будущая неделя находится дальше от меня, чем прошлая неделя. А пять лет в будущем вообще очень далеко.

Терапевт. Блестяще. Теперь проверьте, есть ли какие-либо другие разли­чия. Отличается ли ваша репрезентация будущего от вашей репрезентации прошлого чем-либо еще?

Линда (делает паузу для проверки). Будущее выглядит менее детальным.

Терапевт. Это типичный способ репрезентации будущего как менее опре­деленного, чем прошлое. Теперь проверьте картину пятилетней давности и сравните с картиной недельной давности. Отличается ли она чем-либо еще кроме местоположения? Проверьте размер, яркость и тому подобное.

Линда. Мне кажется, что картина пятилетней давности немного поменьше. Я сначала этого не заметила... Мое будущее выглядит так же. Пять лет в бу­дущем выглядят меньше, чем неделя в будущем.

При необходимости терапевт вместе с клиентом, используя субмодальные вмешательства, может изменить организацию «линии времени». Так, напри­

мер, делая визуальную картинку ярче и четче, терапевт может приблизить воспоминаемые или воображаемые события к настоящему. Временную ли­нию можно сжимать или растягивать, усиливая или ослабляя давление жиз­ненных обстоятельств.⁷ Одно из клинических наблюдений НЛП-терапевтов состоит в том, что пациенты, ориентированные на будущее, легче переносят соматические заболевания и быстрее выздоравливают. Из этого они делают вывод, что психотерапия временной линии может достаточно эффективно помогать лечению многих болезней.

Отметим, что речь также программирует временную репрезентацию собы­тий и реакцию на них. Так, если человека попросить подумать о том времени, когда он гулял, такая форма скорее всего вызовет у него ассоциированную подвижную картинку. Если же сказать: «Подумайте о том времени, когда вы совершали прогулку», то он создаст диссоциированную неподвижную кар­тинку.

Это имеет значение для построения психотерапевтической коммуникации. Своими вербальными интервенциями терапевт неминуемо ориентирует соз­нание своих клиентов во времени тем или иным образом. Например, он мо­жет сказать:

«Итак, у вас появилась легкость в руках? До сих пор вы не чувствовали этого?», диссоциируя клиента от возникших ощущений и помещая их в про­шлое, а может сказать: «Итак, вы ощущаете легкость в руках? Какие еще ве­щи будут вызывать у вас сходные ощущения?», ассоциируя клиента с ощу­щениями и программируя его на то, что он будет испытывать их в будущем.

Чтобы извлечь максимум информации из любого опыта, человеку необхо­димо располагать как можно большим количеством точек зрения. Так как каждая система обработки информации предлагает свой путь описания ре­альности, НЛП предполагает, что новые идеи возникают из этих различных описаний подобно тому, как белый цвет появляется, когда смешиваются все цвета радуги. Психотерапевт не может успешно действовать, опираясь лишь на одну репрезентативную систему. Ему необходимы как минимум две сис­темы: одна — для того, чтобы получать информацию, а другая — чтобы ин­терпретировать ее иным способом.

В своих работах Д. Гриндер и Дж. Делозье выделяют три способа, с помо­щью которых люди могут взглянуть на опыт, — первую, вторую и третью позиции восприятия.

Во-первых, человек может смотреть на мир только со своей точки зрения, изнутри своей собственной реальности, не принимая в расчет ничьей другой позиции. В таком случае психотерапевт просто думает: «Как это на меня дей­ствует?»

Во-вторых, индивид может представить себе, что видит, чувствует и слы­шит другой. Очевидно, что одна и та же ситуация или поведение восприни­

маются разными людьми по-разному. Поэтому терапевту важно оценить точ­ку зрения другого человека и спросить себя: «Как он это видит?» Эта вторая позиция иначе называется эмпатией.

В-третьих, индивид может наблюдать за ситуацией со стороны как совер­шенно независимый наблюдатель, некто, лично не вовлеченный в ситуацию.

Теоретики НЛП считают, что каждый человек ежедневно попеременно на­ходится в каждой из этих трех позиций. Все три позиции одинаково важны, и для терапевта чрезвычайно важно уметь свободно менять их и переходить от одной к другой, иначе он никогда не сможет выйти за пределы односторон­ней косности. Так, зафиксировавшись на первой позиции, он превратится в эгоиста; если ему привычна вторая позиция, он слишком легко будет подпа­дать под влияние чужих точек зрения; привычка же находиться в третьей по­зиции сделает его равнодушным сторонним наблюдателем жизни.

Еще одним важным понятием НЛП является стратегия — цепь психиче­ских процессов, ведущих к той или иной форме поведения.

Обычно при всем многообразии возможных форм поведения в той или иной ситуации человек выбирает какую-то одну — как наиболее для него приемлемую. Если у человека есть опыт реагирования в определенной ситуа­ции, он выбирает определенную стратегию поведения исходя из имеющегося у него опыта. Если опыта реагирования нет, то стратегия поведения чаще опирается на сознание, которое конструирует возможный вариант поведения. Социально незрелый или патологический индивид располагает очень не­большим количеством стратегий для каждой ситуации. Чем больше страте­гий, тем больше выбор, тем больше творчества, тем лучше адаптация. Исходя из этого, терапевт должен установить, что ограничивает выбор пациента, что можно изменить в его внутренних стратегиях, чтобы выбор увеличился, а также научить пациента делать не один, а несколько выборов.

Поскольку человека постоянно окружает большое количество информа­ции, метапрограммы представляют собой паттерны восприятия, которые действуют как привычные фильтры, используемые для определения значи­мости информации и ее допуска в сознание. Метапрограммы могут меняться от контекста к контексту. То, что привлекает внимание в рабочей обстановке, может совершенно отличаться от того, на что человек обращает внимание дома. Кроме того, метапрограммы могут меняться с изменением эмоцио­нального состояния. Человек может стать более активным в состоянии стрес­са и занимать пассивную позицию, будучи спокойным.

Метапрограммы присутствуют как в поведении, так и в языке.⁸ Выявле­ние метапрограмм чрезвычайно важно для психотерапии, так как они пред­ставляют собой ключевые моменты в процессах мотивации и принятия ре­шения. Поведение и использование языка, согласованные с системами обра­ботки информации и метапрограммами собеседника («подстройка»), заранее

приспосабливают психотерапевтическую интервенцию к его восприятию и гарантируют, что он легко сможет извлечь из нее смысл.

Литература по нейролингвистическому программированию выделяет мно­жество паттернов, которые квалифицируются как метапрограммы. Здесь мы предложим лишь некоторые, наиболее распространенные из них. Отметим, что немногие люди проявляют эти паттерны в столь крайних формах. Пове­дение большинства людей представляет собой смесь этих двух характерных черт.

Разговаривая с пациентом, терапевт может, опираясь на следующий крите­рий: описывает ли пациент детали или рисует картину крупным планом, оп­ределить, мыслит ли он общими или частными категориями?

Метапрограмма «сходства — различия» касается того, как люди делают сравнения. Одни люди замечают то, что является сходным в различных ве­щах. Их относят к категории «ищущих сходство». Другие при сравнении об­ращают внимание на различия. Они часто указывают на отличительные чер­ты и нередко вступают в споры. Человек, который мыслит от общего к част­ному и обращает внимание на различия, будет «прочесывать» информацию до мельчайших подробностей в поисках расхождений. Если вы при этом склонны к тому, чтобы искать сходства и мыслить обобщениями, то такой человек доведет вас до сумасшествия.

Метапрограмма процесса убеждения касается того, как человек управляет информацией и каким образом она должна быть представлена. Некоторым доказательства необходимо представлять несколько раз, прежде чем они убе­дятся в их достоверности. Других убеждает только ряд примеров. Есть люди, которые не нуждаются в большом количестве информации: они берут не­сколько фактов, додумывают другие и быстро принимают решение. Эти лю­

ди часто приходят к заключению, опираясь на весьма незначительное коли­чество данных, такой способ называется автоматическим паттерном. Неко­торых людей вообще невозможно убедить в чем-то до конца, им нужно пре­доставлять доказательство верности того или иного решения только в виде конкретного примера, касающегося данной конкретной ситуации, т. е. убеж­дать постоянно. Такой образ действия называется паттерном постоянства. И наконец, для некоторых людей доказательство должно быть представлено загодя — за день или за неделю.

Теоретики НЛП подчеркивают, что успех любой психотерапии зависит от того, насколько четко сформулирован искомый результат. Психотерапевты этого направления предполагают, что чем точнее сформулирован результат, тем лучше мозг запрограммирован на то, чтобы не упускать ни одного шанса в ходе решения проблем.

Критериями хорошей формулировки результата является следующее: 1) он должен быть сформулирован позитивно; 2) клиент должен играть активную роль и держать результат в разумных пределах иод своим контролем; 3) кли­ент должен представлять свой результат настолько подробно, насколько это возможно; 4) клиент должен иметь логические, эмоциональные и телесные критерии того, что достиг желаемого; 5) пациент должен осознавать собст­венные ресурсы (внутренние и внешние), необходимые для того, чтобы дос­тичь результата; 6) результат должен иметь реальные размеры (в случае, если искомый результат слишком велик, труднодостижим или, напротив, мелок, недостаточно мотивирует, необходимо пройти через процесс «переформули­ровки» — приведения результата к адекватным размерам); 7) результат дол­жен быть экологичным, т. е. вписываться в более широкие системы личности и общечеловеческих ценностей. Таким образом, хорошо сформулированный результат реально достижим, мотивирует клиента и обязывает его к опреде­ленным изменениям.

При калибровке и определении ресурсов, необходимых для достижения хорошо сформулированного результата, используется техника «якоря». «Якорем» называется пусковой стимул (триггер), по ассоциации запускаю­щий искомое эмоциональное переживание из прошлого (наподобие лампочки в лаборатории И. П. Павлова, стимулировавшей слюноотделение у подопыт­ной собаки). Последователи НЛП считают, что подобные «якоря» настолько распространены в жизни каждого человека, что мы их практически не заме­чаем, хотя часто неосознанно ими пользуемся (например, сигналы светофора, звонок будильника, интимные запахи, особые прикосновения и т. п.). «Яко­ря» участвуют в формировании как полезных, так и вредных привычек, что активно используется специалистами по рекламе.

«Якоря» возникают двумя способами. Во-первых, это происходит путем простого и длительного повторения. Во-вторых, они появляются на пике ин­тенсивного эмоционального переживания (например, в результате провала важного экзамена, когда впоследствии сам вид преподавателя или экзамена­ционных билетов провоцирует приступы паники, а в исключительных случа­

ях — фобии). Повторение требуется только тогда, когда нет эмоциональной вовлеченности. Чем менее эмоционально вовлечен человек, тем больше по­вторений ему необходимо, чтобы закрепить ассоциацию.

Установка и использование «якорей» позволяет получать быстрый и эф­фективный доступ к необходимым в тот или иной момент ресурсам. Обычно для этого психотерапевт просит клиента взять какую-нибудь жизненную си­туацию, которая кажется ему трудной или непонятной, и решить, какой ре­сурс он хотел бы иметь в этой ситуации. Затем клиента просят вспомнить и выбрать необходимое эмоциональное состояние из всех переживаний, кото­рые были у него в жизни. Такое переживание не обязательно должно быть связано с необходимым ресурсом, это может быть любое состояние: уверен­ность, смелость, настойчивость, все, что интуитивно приходит в голову кли­енту.

Когда установлено, в каком ресурсе нуждается клиент, он начинает искать в своей жизни конкретный случай, когда у него имелся этот ресурс. Из всех воспоминаний, приходящих ему в голову, клиента просят выбрать лишь то, которое кажется ему наиболее отчетливым и интенсивным.

В случае, если подходящего ресурса нет или клиенту трудно вспомнить ситуацию, в которой он его переживал, его просят представить какого-либо известного человека или даже вымышленный персонаж из книги или фильма, обладающего этим ресурсом. В данном случае психотерапевтом принимается в расчет не реальность/нереальность персонажа, а наличие/отсутствие тре­буемых ощущений.

Когда ресурс и воспоминание выбраны, происходит отбор «якорей» в каж­дой системе обработки информации. В качестве кинестетических «якорей» часто выбираются какие-либо незаметные касания или сжимания (например, запястья или локтя). Для аудиальных «якорей» используют слова или фра­зы, которые клиенту не обязательно произносить вслух. При этом содержа­ние высказывания не имеет специального смысла. Так, например, в отечест­венной психотерапевтической системе «СИМОРОН» используются любые образы, вызывающие позитивные эмоции путем «переименования»: «Я тот (та), который (которая)...». Визуальный «якорь» — это образ или символ искомого состояния (например, воспоминание или воображаемая картинка рукоплещущей аудитории). Единственное ограничение в выборе «якорей» — они должны быть по возможности неповторимыми и не являться частью обыденного поведения.

После выбора клиентом «якорей» в каждой системе терапевт просит его попробовать максимально полно воссоздать и пережить ресурсную ситуа­цию. Для этого он может свободно распоряжаться всеми возможностями, имеющимися в кабинете терапевта (сесть в необходимом ему месте в наибо­лее подходящей позе, зашторить или распахнуть окно, включить музыку и т. п.). Иногда для этого клиента даже просят снова выполнить те действия, ко­торые он выполнял в тот момент. Когда психотерапевт чувствует, что пере­живания клиента находятся «на пике» (или клиент сам сигнализирует об

этом), клиент сам или с помощью терапевта закрепляет ресурс всеми вы­бранными «якорями». Последовательность «якорей» не имеет значения, пу­тем эксперимента можно выбрать оптимальную последовательность или включать их одновременно. Как только ресурсные ощущения начинают спа­дать, «якоря» убирают.

После небольшого перерыва терапевт и клиент проводят испытание и за­крепление установленных «якорей». Для этого специально или незаметно во время разговора задействуются «якоря» (все вместе или выборочно) и отме­чается интенсивность переживаний. В случае, если интенсивность пережива­ния ресурса недостаточна, клиент возвращается к началу процедуры и повто­ряет процесс «заякоривания», чтобы усилить ассоциацию между «якорями» и ресурсным состоянием.

Как только «якорь» установлен и закреплен, клиента просят подумать о будущих ситуациях, требующих от него этого ресурсного состояния. Это де­лается с целью выявления внешнего или внутреннего сигнала о необходимо­сти применения «заякоренного» ресурса (например, особое выражение лица, необычный тон голоса, внутренний диалог и т. п.). Применяя в этот момент установленный «якорь», клиент превращает этот сигнал в триггер ресурсного состояния.

Необходимо отметить, что при постановке «якорей» возможны как мини­мум две стратегии. Клиент может «заякоривать» ресурсы на отдельные «яко­ря» (например, на каждый палец своей руки), а может связывать множество различных ресурсных состояний с одним и тем же «якорем», чтобы иметь очень мощный ресурсный «якорь». Последняя стратегия называется техни­кой «накачки» ресурсов. «Якоря» так же могут быть связаны в цепочку так, чтобы один приводил к другому. Каждый «якорь» обеспечивает связь в цепи и запускает следующий точно так же, как электрический импульс пробегает от нерва к нерву. Выстраивание цепочки «якорей» особенно полезно в слу­чае, когда проблемное состояние является сильным, а ресурсное состояние слишком далеко. В этом случае терапевт вновь просит клиента подумать о ситуации, в которой тот чувствует себя некомфортно (например, расстроен­ным), и о сигнале, который вызывает это чувство.

Как только сигнал идентифицируется, клиента просят решить, к какому состоянию (или состояниям) он хотел бы перейти (например, спокойствие, любопытство, игривость). Чтобы выстроить эту цепочку, у клиента по опи­санной выше технике закрепляют «якоря» на состояниях спокойствия, любо­пытства и игривости. После этого клиента возвращают в ситуацию расстрой­ства и, как только возникает идентифицированный сигнал, включают уста­новленный «якорь» спокойствия, затем, на самом пике его действия, — «якорь» любопытства, а в конце — «якорь» игривости. Подобная цепочка тренируется ровно столько раз, сколько необходимо клиенту для того, чтобы эти связи стали автоматическими.

Техника разрушения «якорей» состоит в том, что «заякориваются» не­желательное состояние и положительное состояние, а затем включаются оба

якоря одновременно. В результате смешения «якорей» возникает новое со­стояние. Для этого, во-первых, идентифицируется проблемное состояние и доступное мощное ресурсное состояние у клиента. Сначала «извлекается» позитивное состояние и калибруются его невербальные признаки так, чтобы его можно было быстро и четко отличить. Это состояние «заякоривается» и проверяется с помощью откалиброванных невербальных признаков. Во-вторых, та же самая процедура проделывается с негативным состоянием. В-третьих, терапевт заставляет клиента по очереди пройти через каждое со­стояние, попеременно используя якоря и повторяя примерно следующее: «Порой вы чувствуете себя так (включается негативный якорь), но в этих си­туациях вам лучше чувствовать себя вот так (включается позитивный якорь)». Это повторяется несколько раз. Как только промежутки между со­стояниями достигнут минимального предела, а интенсивность самих состоя­ний будет на пике, включаются оба якоря одновременно. Если момент вы­бран правильно, по невербальным признакам легко судить о смещениях, происходящих в сознании клиента. Как только они начинают свидетельство­вать о спаде, убирается вначале негативный, а затем позитивный якорь.

Психотерапевт может легко проверить свою работу либо попросив клиента вернуться в проблемное состояние, либо просто попробовав включить нега­тивный якорь. При правильно выполненной технике клиент войдет либо в промежуточное состояние между позитивным и негативным состояниями, либо в абсолютно новое состояние, либо на нем отразятся признаки перехода в позитивное состояние.

Для экологической проверки полученных изменений клиента просят поду­мать о ситуации в ближайшем будущем, в которой предположительно могут возникнуть негативные ощущения, и в воображении пройти через эту ситуа­цию, наблюдая за собственным состоянием. Если выбранного позитивного ресурса оказывается недостаточно, проводится поиск дополнительных ресур­сов, которые «заякориваются» на том же месте, что и первый позитивный ре­сурс.

Одной из самых известных техник НЛП является рефрейминг.⁹ Он свя­зан с таким свойством человеческой природы, как оценивание, т. е. помеще­ние определенного объекта или события в некий контекст (так называемую рамку). Считается, что смысл любого события зависит от того, в какую рамку оно помещено. Изменение рамки приводит к изменению смысла, что, в свою очередь, меняет программы сознания и поведения. Рефрейминг — это спо­собность человека помещать события в самые различные рамки.¹⁰ Выделяют

два основных вида рефрейминга: рефрейминг контекста и рефрейминг со­держания. Поскольку практически любое поведение может быть полезным в определенном контексте, рефрейминг, осуществляемый в НЛП, ориентиро­ван на то, чтобы найти ту рамку, в которой это поведение является подходя­щим, и выработать более адекватное поведение для первоначального контек­ста.

Рефрейминг контекста лучше всего работает в случае с утверждениями типа: «Я слишком...» или «Я бы хотел прекратить...». Для этого психотера­певт работает с двумя вопросами — «Когда это поведение было бы полез­ным?» и «При каких обстоятельствах это поведение было бы ресурсным?». Так, педантичность и пунктуальность могут быть ценными деловыми качест­вами, но при этом приводить к конфликтам в семейной жизни. И напротив, умение воспринимать жизнь и вести себя как ребенок способствует близким межличностным отношениям, но вряд ли будет полезным в работе.

Содержание опыта — это то, на чем клиент сосредоточивает внимание, придавая то значение, которое ему нравится. Рефрейминг содержания при­меняется к утверждениям типа: «Я начинаю... , когда мне делают... » или: «Ес­ли... , то я...». В этом случае терапевт оперирует вопросами: «Что еще может означать такая ситуация?», «Какова позитивная направленность этого пове­дения?» и «Как еще можно описать это поведение?».¹¹ Обобщая, можно ска­зать, что в основе рефрейминга лежит различие между намерением и поведе­нием, тем, что человек делает, и тем, чего он на самом деле пытается при этом достичь.

Часто то, что делает человек, не дает ему того, чего он хочет. Например, мать может постоянно испытывать беспокойство о своем ребенке, ребенок же смотрит на этот способ проявления любви и заботы о нем как на придир­ки и обидные выпады. Или мужчина может стремиться показывать свою лю­бовь к семье, долго работая и зарабатывая много денег, а его семья, возмож­но, хотела бы, чтобы он больше времени проводил вместе с ними, пусть даже в ущерб заработной плате. Иногда поведение дает человеку то, чего он хочет, но это не вполне согласуется с другими его «субличностями» (в НЛП их принято называть более обезличенным термином — «часть личности»). На­пример, подчиненный может льстить и шутить со своим начальником, чтобы получить повышение, а затем ненавидеть себя за это. Порой человек и вовсе не знает, чего он пытается достичь с помощью определенного поведения, и тогда это вызывает чувство досады.

Теоретики НЛП исходят из того, что за каждым поведением всегда скры­вается позитивное намерение. Все, что ни делает человек, преследует неко­торую цель, только эта цель может быть неадекватной или устаревшей. При этом некоторые типы поведения (например, курение или употребление алко­голя «для расслабления») достигают противоположных результатов. Исходя из этого, избавление от нежелательного поведения не может лежать только в сфере волевых усилий. Мало того, решительные меры чаще всего приводят только к настойчивому возобновлению этого поведения, так как своими дей­ствиями человек обращает на него внимание и тем самым придает ему до­полнительную энергию. Поэтому в психотерапии важно найти альтернатив­ный, лучший способ удовлетворения намерения, который при этом был бы созвучен другим частям личности.

Формальный процесс шестишагового рефрейминга нацелен на прекра­щение нежелательного поведения путем предоставления лучших вариантов поведения (сохраняя, таким образом, преимущества старого поведения). За­метим, что литература по НЛП представляет шестишаговый рефрейминг и как технику психотерапии, и как метод личностного роста.