Агарков м.М. Понятие сделки по советскому гражданскому праву

I. Вводные замечания

Ст. 26 ГК РСФСР дает определение сделки. Понятие сдел­ки — одно из основных понятий гражданского права. Анализ его необходим как для понимания действующего советского гражданского права, так и для подготовки кодификации со­ветского гражданского права.

Выявление понятия сделки — сравнительно поздний ре­зультат научного юридического анализа. Правда, еще рим­ские юристы пользовались термином «negotium», который обычно передается словом «сделка», но не является рав­нозначным современному значению этого слова в юридиче­ской терминологии. Римские юристы употребляли термин negotium в разных значениях. Во-первых, negotium означа­ло дело (в частности, судебный процесс) свое либо чужое, которым занято данное лицо. В этом смысле говорили о «negotiorum gestio», о «suum negotium gerere». Во-вторых, negotium означало возмездную сделку, возмездный договор и противопоставлялось дарению. В-третьих, negotium означало торговлю, промысел, торговую сделку.

В XVIII в. то понятие, которое мы передаем словом «сдел­ка», стало входить в обиход под наименованием actus juridicus. Этот термин сохранился во французском юридическом языке (acte juridique).

В конце XVIII в. понятие сделки стало входить в рус­ский юридический обиход, хотя самый термин «сделка» еще не фигурировал в литературе. Радищев в своем проекте гра­жданского уложения отчетливо формулирует понятие сделки. Он указывает, что права приобретаются в результате деяний [334] недозволенных и деяний дозволенных. По поводу деяний доз­воленных он пишет: «Но дабы деяние могло произвести пра­во, то нужно, чтобы человек объявил на то свое соизволение, объявил, в чем воля его состоять может». Область, в которой имеет силу «соизволение», он определяет следующим обра­зом: «Все вещи и деяния, на которые можно получить право или на которые можно правом поступиться другому, могут быть предметом в изъявлении соизволения, исключая то, что запрещено законом или что оскорбляет благонравие»¹. Ради­щев отчетливо различает одностороннюю сделку и договор. Он так определяет договор: «обоюдное или взаимное соизво­ление приобрести право или оным поступиться есть договор». Поэтому «Завещание не есть договор; оно состоит в изъявле­нии соизволения с одной только стороны».

Во взглядах на систему юридических действий со взгля­дами Радищева совпадает докладная записка министра юсти­ции кн. Лопухина, утвержденная Александром I 28 февраля 1804 г.² В этой докладной записке изложен план книги зако­нов. Третья часть книги законов посвящена общим граждан­ским законам, которые состоят из трех отделений: о лицах, о деяниях, о вещах. Отделение 2-е (о деяниях) состоит из двух частей. В первой части речь должна идти о деяниях вообще, т. е. о понятии деяния, разделении деяний, силе и действии их, форме, месте и времени. Во второй части должны быть рассмотрены вопросы об изъявлениях воли, о договоре и о недозволенных действиях.

Таким образом, уже в конце XVIII и начале XIX вв. рус­ская юридическая мысль, разрешая вопрос о системе юриди­ческих фактов, отчетливо противопоставляла правонаруше­ния и волеизъявления (сделки) и различала одностороннюю сделку и договор. Выделение учения о сделке в составе общей части гражданского права стало впоследствии традиционным в русской цивилистической науке. Учение о сделке разрабаты [335] валось в учебниках и курсах Мейера, Дювернуа, Шершеневи-ча, Гуляева, Гамбарова, Синайского, в монографиях Мейера, Дормидонтова, Гримма. Хотя т. X ч. I Свода законов (законы гражданские) и не давал общих положений о сделках, сенат­ская практика создала систематическое учение о совершении сделок и их действительности³.

Нельзя также обойти молчанием важнейший памятник русской цивилистической мысли конца XIX и начала XX вв. — проект гражданского уложения редакционной комиссии, об­разованной в 1882 г. Этот проект представляет значительный интерес для истории русской цивилистической мысли, в част­ности в вопросе о сделке. В кн. I (положения общие) в разде­ле III (приобретение и прекращение прав) даны общие поло­жения о сделках. Ст. 56 проекта следующим образом опре­деляет и классифицирует сделки: «Действия, совершаемые для приобретения и прекращения гражданских прав (сделки), суть: 1) изъявления воли одного лица, как-то: завещатель­ные распоряжения, и 2) договоры или соглашения двух или нескольких лиц». Давая определение сделки, авторы исходи­ли из следующих соображений: «Действующее законодатель­ство не знает общего термина для обозначения юридических фактов, в которых воля действующего лица непосредственно направлена на возникновение или прекращение юридического отношения. Настоящий же проект, употребляя в ряде статей слово «сделка», хотя и следует твердо установившейся науч­ной терминологии, но расходится с тем значением этого сло­ва, которое оно имеет в обыденной речи, поэтому оказалось не лишним указать в ст. 56, что проект под сделками разу­меет действия, совершаемые частными лицами для приобре­тения или прекращения гражданских прав, и что под это по­нятие подходят не только договоры или соглашения двух или нескольких лиц, но и односторонние волеизъявления». Редак­ционная комиссия закончила свою работу в 1905 г. Но проект [336] в целом был готов уже в 1898 г., после чего редакция ст. 56 не подвергалась изменениям. После 1898 г. внимание было сосре­доточено на кн. V (об обязательствах), которая в 1899 г. была внесена в Государственный совет, затем, после переработки в 1903 г., —повторно в Государственный совет и, наконец, в 1914 г., после новой переработки, — в Государственную думу.

После составления ст. 56 проекта, несмотря на появление в русской цивилистической литературе ряда курсов и работ, в определение понятия сделки в проект не было внесено ничего существенно нового.

Французский гражданский кодекс не выделяет общих по­ложений о сделках. Он дает лишь подробно разработанные правила о договорах, которые содержат много положений, по существу относящихся к сделкам вообще. Все же отсутствие в кодексе общих норм о сделках привело к тому, что долгое вре­мя эта тема специально не разрабатывалась во французской цивилистике. Решения отдельных вопросов содержатся в тру­дах, посвященных теории договора. Однако такое положение дела уже не характерно для французской науки XX в. Основ­ные учебники и курсы (Planiol, Colin et Capitant, Josserand, Demogue) дают теорию сделки (acte juridique). Много сделал по этому вопросу R. Saleilles, особенно в работе о волеизъяв­лении (Declaration de volonte, 1906). Но все же материал по теории сделки во Франции содержится главным образом в ра­ботах, посвященных вопросу о договоре.

В Англии и США цивилистическая наука до последнего времени не сосредоточивала своего внимания на общей теории сделки. Соответствующие вопросы разрабатывались главным образом в курсах договорно-обязательственного права (Law of contract). Для отдельных вопросов работы таких юристов, как Pollock, Anson, Salmond и др., представляют значитель­ный интерес. Но в настоящее время в Англии делаются попыт­ки создания общей теории сделки. Об этом свидетельствует известная частная кодификация Дженкса⁴. [337]

Для общей теории сделки представляет интерес частная кодификация договорно-обязательственного права (Restate­ment of the law of contracts), составленная American Law Institute.

Своеобразная судьба постигла проблему сделки в Герма­нии. Общие положения о действиях, направленных на возник­новение и прекращение гражданских прав, содержались еще в прусском земском уложении. Саксонское гражданское уложе­ние давало определение и общую регламентацию сделки. На­конец, германское гражданское уложение подробно разрабо­тало учение о сделке. Проблема сделки занимала очень много места в пандектной литературе и в литературе, посвященной германскому гражданскому уложению (работы Windescheid, Enneccerus, Lenel, Regelsberger, Zittelmann, Kohler, Lotmar, Tuhr, Manigk и др.). Правда, имела место и нигилистическая тенденция, получившая выражение в работах Schlossmann⁵, но до 30-х годов XX в. она не оказала заметного влияния. Во время же господства в Германии нацистов нигилистическая тенденция резко возобладала. Нацисты стали отрицать общее учение о сделке, а вместе с тем и общую часть гражданского права вообще⁶. Против нигилистической тенденции пытался возражать Manigk, выпустивший ряд работ по теории сделки задолго до появления нацизма на политической арене. В своих книгах, вышедших после 1933 г.⁷, он пытался доказать, с ис­пользованием нацистской демагогии, что такие понятия, как субъективное право, сделка и ряд других общих понятий гра­жданского права, совместимы с нацистскими бреднями. Од­нако его позиция не имела успеха среди нацистов. Таким об­разом, в то время, когда цивилистическая наука других бур­жуазных стран вступила на путь разработки общей теории [338] сделки, германская литература гражданского права отказа­лась и от того, что было раньше сделано в Германии по этому вопросу.

Советская цивилистика мало занималась вопросом о сдел­ке. Мы не можем указать работ, которые рассматривали бы вопрос о сделке в целом, кроме учебников и комментария проф. И. С. Перетерского⁸. Очень мало уделено внимания са­мому понятию сделки — по советскому праву. Между тем, ана­лиз этого понятия представляет значительный интерес для понимания нашего права. Социалистическое право создало новые формы возникновения, изменения и прекращения гра­жданских правоотношений. Для анализа этих форм необходи­мо точное выявление существенных черт таких понятий, как сделка, договор, односторонняя сделка. Точное их определе­ние необходимо и для подготовки будущей кодификации.