- •Содержание
- •Патриарший Период (1586-1700) Введение
- •Учреждение Патриаршества
- •Политическая роль патр. Иова
- •Религиозная политика Самозванца
- •Патриарх Игнатий (1605-1606 гг.)
- •Царь Василий Иванович Шуйский
- •Патриарх Ермоген (1606-1612 гг.)
- •Государственно-церковное служение Святителя Ермогена
- •Влияние подвига патриарха Ермогена
- •7 Лет междупатриаршества
- •Государственная роль Церкви
- •Лишения и страдания Церкви от смуты
- •Внутренняя жизнь Церкви Попытки исправления богослужебных книг
- •Патриарх Филарет (1619-1634 гг.)
- •Церковные злобы дня при патр. Филарете
- •Церковно-книжное дело при Филарете
- •Начало школы
- •К характеристике патр. Филарета
- •Иоасаф I (1634-1640 гг.)
- •Патриарх Иосиф (1642-1652 гг.)
- •Книжное дело при патр. Иосифе
- •Школьный вопрос
- •Идеологическое оживление
- •Внутренний конфликт в идеологии. "Москва — III Рим"
- •Влияние новой идеи на книжные и обрядовые исправления
- •Смерть патриарха Иосифа (†15.III.1662 г.)
- •Патриарх Никон (1652-1658 гг.)
- •Исправление книг и обрядов
- •Порочность метода исправления книг
- •Возникновение раскола
- •Недовольство самих православных
- •Суждение Собора Русский Архиереев 1666 года о книжных и обрядовых исправлениях
- •Суд над старообрядцами нового собора 1666-1667 года
- •Тяжба Никона с царем
- •Идеология патриарха Никона
- •Суд над Патриархом Никоном (1660 г.)
- •Приезд патриархов (1666 г.)
- •Суждения Собора 1667 г. Об отношении церкви и государства
- •Конец Никона
- •Начало особой истории старообрядческого раскола
- •Соловецкий бунт
- •Патриарх Иоасаф II (1687-1672 гг.)
- •Патриарх Питирим (1672-1673 гг.)
- •Патриарх Иоаким (1674-1690 гг.)
- •Собор 1682 года
- •Стрелецкий бунт
- •Попытки создания школы
- •Школьно-богословские разномыслия
- •Попытки создания Высшей Богословской Школы в Москве
- •Патриарх Адриан (1690-1700 гг.)
- •Осуществление Брестской Унии и самозащита Православия
- •Властные и насильственные приемы введения унии
- •Базилиане
- •Самосохранение православной стороны. Роль братств. Борьба с унией
- •Борьба литературная
- •Борьба школьная
- •Заслуги монастырей
- •Восстановление православной иерархии патр. Феофаном
- •Легализация Православной Церкви по смерти Сигизмунда III (1633 г.)
- •Митрополит Петр Могила (1632-1647 г.)
- •Учено-богословское творчество Киевской могилинской школы
- •Плоды православной школы и литературы
- •Присоединение Киевской Митрополии к Московской
- •Период Синодальный Введение
- •Основной характер и оценка синодального периода
- •Церковь при Петре Великом Личная религиозность Петра I
- •Зарождение реформы протестантского образца
- •Начало господства малороссийского епископата
- •Секретное начало церковной реформы
- •Открытая самодержавная реформа
- •Манифест и Присяга
- •Реформа самой Реформы
- •"Домашняя" реформа Петра и критерий вселенскости
- •Признание Синода православными патриархами
- •Отражение реформы в государственном правосознании
- •Реакция на реформу в церковном сознании
- •Высшее Церковное управление и отношения Церкви к государству. Св. Синод после Петра Великого Время Екатерины I (1725-1727 гг.)
- •Время Петра II (1727-1730 гг.)
- •Царствование Анны Иоанновны (1730-1740 гг.)
- •Организация аппарата высшей церковной власти в царствование Анны Иоанновны
- •"Бироновщина" в церкви
- •Архиерейские процессы. Дело Воронежского архиепископа Льва (Юрлова)
- •Дело Георгия и Игнатия
- •Дело архиеп. Феофилакта (Лопатинского)
- •Воцарение Иоанна IV Антоновича (1740-1741 гг.)
- •Царствование Елизаветы Петровны (25.Хі. 1741 - 1760 гг.)
- •Начало процедуры секуляризации
- •Император Петр III Федорович (1761-1762 гг.)
- •Воцарение Екатерины II (1792-1796 гг.)
- •Секуляризация церковных земель
- •Личность Екатерины II
- •Процедура секуляризации
- •Дело Арсения Мациевича
- •Суд Синода
- •Арсений в ссылке
- •Павел (Канючкевич) митрополит Тобольский и Сибирский
- •После секуляризации
- •Иерархи Екатерининского времени
- •Приходское духовенство
- •От времени реформ Петра Великого
- •Наследственность мест служения духовенства
- •Штатные рамки и разборы
- •Приходское духовенство при Екатерине II
- •Испытания Пугачевщины
- •Духовная школа
- •Царствование Павла I (1796-1801 гг.)
Воцарение Екатерины II (1792-1796 гг.)
Петр Великий, сломавший закон о престолонаследии, толкнул правящий класс на целое XVIII столетие на путь дворцовых переворотов. Императрица Елизавета пыталась вправить преемство династической власти в крепкие рамки легитимизма, но потерпела крах на своем "проклятом племяннике". Переварить такого урода на троне не могла бы ни одна страна. Вот случай, когда дворцовый переворот оказался благодетельным для государства. Не легитимная в строгом смысле слова кандидатура супруги Петра III, оказалась даром судьбы для аристократов-гвардейцев. Переворот задуман и осуществлен с феерической бескровной гладкостью. Екатерине пришлось перешагнуть только через один труп: — ее ненавистного мужа. Он заключен был под Гатчиной во дворце в Ропше, под присмотром фаворита Екатерины Алексея Орлова. И там через три месяца "скоропостижно" скончался. Отпет и погребен в Александро-Невской Лавре, а не в Петропавловской крепости.
Секуляризация церковных земель
Петр III спровоцировал неотложность решения этого "перезревшего" вопроса и для Екатерины. Но объявить об этом открыто и сразу для новой императрицы было делом весьма щекотливым. Духовенство испугалось действий "немца" Петра III, как возврата к новой бироновщине, и приняло с радостью воцарение Екатерины, как избавительницы. Но соединенные с этим надежды духовенства были наивным недоразумением. Екатерина была убежденной секуляристкой. Ей нужно было только в первые моменты утверждения во власти не обидеть духовенства. Ведь и его благосклонности она обязана была гладкостью своего воцарения. Отсюда несколько двусмысленных заявлений ее в первые месяцы правления. Несколько позднее, оглядываясь назад, Екатерина писала: "Я водворена была на престол для обороны православного закона. Мне приходилось иметь дело с народом благочестивым, с духовенством, которому не возвращены были его имения и которое вследствие такой дурно приноровленной меры не знало, чем ему пробавляться". В своем указе от 12.VIII. 1762 г. Екатерина писала о действиях Петра III: "Кажется надобность состояла не только в том, чтоб отобрать у духовных имения, а чтоб осмотрительные взять меры о порядочном и, как для церкви и духовного чина безобидном, так и для отечества полезном, управлении — о том и не думано". Далее, писала Екатерина, "Не имеем мы намерения и желания присвоить себе церковные имения, но только имеем данную Нам от Бога власть предписывать законы о лучшем оных употреблении на славу Божию и пользу отечества".
Понятно в этой атмосфере дипломатической недоговоренности, что многие из высшего духовенства, особенно южно-русского происхождения и духа, не видели реальности и снова строили себе иллюзии о восстановлении церковно-помещичьего быта. Московский митрополит Амвросий Зертис-Каменский пишет в эту минуту своему земляку Арсению Мациевичу, митрополиту Ростовскому, поздравление с восшествием на престол "благочестивой государыни, которая освободит духовенство от мысленного ига", т.е. от новых секуляризаторских идей и планов. По получении манифеста Амвросий опять пишет Арсению: "Теперь, как из манифеста изволите усмотреть, к сентябрю месяцу просим и Ваше Преосвященство к нам в Москву пожаловать и нам об известном деле помогать".
Иерархи действительно подали Екатерине ходатайство о возвращении им вотчин. Императрица направила его в Сенат и поручила вообще "иметь рассуждение о духовенстве, как ему учинить удовольствие к его содержанию". И на этот запрос императрицы началась разноголосица и в Сенате, и на Конференции Сената с Синодом, и среди членов Синода. Архиереи великороссы, под лидерством новгородского архиеп. Димитрия (Сеченова), сразу выявили тенденцию оказать доверие светской власти, сбросить с себя обузу хозяйственных землевладельческих забот и перейти на положение оплачиваемых из единого казенного источника слуг единого религиозно-государственного целого России. В атмосфере новой государственности общие понятия пересматривались и изменялись. Ни армия, ни чиновничество не оценивались как силы, порабощенные государством. Наоборот, в жалованье рисовалась их привилегия. Архиереи-великороссы усвоили эту "штатность" обеспечения церкви в отличие от малороссов, глубже впитавших в свою психологию дух польско-шляхетского гонора. Дворянско-землевладельческий быт у них отожествился с духом христианской свободы и церковной автономности. Но российская империя строилась вдохновением великороссов, включая сюда и епископат.
И вот настал исторический момент, когда великороссы почувствовали устарелость их допетровских состязаний с государством и решили молча покориться исторической судьбе — перестать гоняться за растаявшим снегом, за церковно-удельным самостийничеством. Димитрий Сеченов и другие великорусские "согласники" руководились не карьеризмом и корыстью, идя на казенный источник обеспечения архиерейского и монастырского быта, а правильным инстинктом оппортунизма, неизбежностью модернизации бытовой русской "симфонии" церкви и государства.
В первые месяцы своего правления Екатерина была очень нерешительна и осторожна; она писала: "меня принудят сделать тысячу странностей; если я уступлю, меня будут обожать, если нет, то не знаю, что случится". Трудность положения Екатерины пред вопросом о секуляризации была еще в том, что даже светские сановники (сами помещики и землевладельцы) разделялись и колебались в этом вопросе. Бестужев и Ярославцев были сначала даже на стороне духовных консерваторов. Но Панин и другие были на стороне модных французских энциклопедистов и принципиально стояли за секуляризацию.
8 августа 1762 г. Екатерина уже подписала указ об учреждении Комиссии по этому делу. Но от того же 8.VIII.1762 г. сохранилась ее записка: это вопль о помощи советом к гр. А.П. Бестужеву-Рюмину: "батюшка Алексей Петрович, прошу Вас приложенные бумаги рассмотреть и мнение ваше написать; дело в том, Комиссию ли учинить, ныне не отдавав деревень духовным, или отдавать ныне, а после сделать Комиссию? В первой бумаге написано отдавать, а в другой только, чтоб они вступили во владение до Комиссии. Пожалуй, помогай советами!". А Бестужев как раз в это время видоизменил свой взгляд и пошел на секуляризацию. Митр. Ростовский Арсений Мациевич по старой памяти еще 12 июля писал ему "дабы стараниями его возвращены были вотчины по-прежнему". Но лед тронулся. Поздно было переть против рожна. По манию императорского указа Петра III, а не самочинно, началась почти земельно-имущественная революция. Крестьяне с радостью готовы были откупиться рублем и стать фактическими хозяевами земельной продукции. Волна самочинных расхищений уже началась. Манифесту Екатерины от 12.VIII.1762 г., только выдвигавшему земельный вопрос, как еще неразрешенный, взбаламученные крестьяне не хотели верить. Не убеждал и его печатный вид. Разгулявшиеся крестьяне кричали: "оный билет подрать и на него наплевать!" Дальнейший указ от 8.Х.1762 г. продолжали не принимать: "оный указ власти купили, и им де крестьянам до того указа дела нет". Во многих местах появились даже подложные контр-манифесты. Крестьяне, даже трезво признававшие подлинность указов, работать все равно не хотели. Они были не в силах освободиться от вековой мечты "черного передела". Все участки они между собой уже переделили. От работ по наказу уклонялись. Забирали монастырское "добро": хлеб, сено, дрова, усадебный инвентарь. Военная Коллегия, состоявшая из мелкоземельных, заинтересованных в "прирезках" служак, не особенно вдохновлялась усмирением бунтов. А приходилось прибегать и к оружию. Напр., в вотчинах московского Донского монастыря (1762 г.) крестьяне встретили воинский отряд дубьем, рогатинами, камнями и вступили в драку с криками: "кожу снимем, жилы вытащим!" От стрельбы солдат разбежались в леса. По словам Екатерины, в это время до 100 тысяч крестьян были "под ружьем", т.е. в состоянии бунта.