2. Изложите этапы развития социального конфликта.

Конфликт не возникает вдруг. Его причины зреют иногда довольно длительное время. Процесс вызревания, развития и разрешения конфликта проходит несколько стадий:

1) скрытая;

2) напряженности;

3) антагонизма, т.е. сам конфликт;

4) поиска компромисса;

5) разрешения.

3. Раскройте особенности социальных конфликтов в современной России.

При анализе современного российского общества через призму его конфликтогенности важно также выделить два характерных свойства, присущих социальным конфликтам. Речь идет о разграничении социального конфликта на реалистический и нереалистический. Подобное разграничение социальных конфликтов, проводившееся в работах одного из классиков современной конфликтологии Л. Коузера, оказалось весьма продуктивно и с практической точки зрения, расширяя ресурсы регулирования и управления конфликтными процессами, и с теоретико-методологической точки зрения, углубляя возможности познания его особенностей.

Логический смысл предложенного различения конфликта состоит в следующем. Если объектом того или иного социального конфликта является какая-либо конкретная цель, желание чем-то обладать, претензия на власть, статус и т.д. — конфликт предстает лишь как средство. Поскольку же любая цель может быть достигнута более чем одним способом, то конфликт оказывается лишь одним из функциональных способов реализации цели. Если находятся другие способы ее достижения с таким же успехом, то они и могут быть использованы, и конфликт остается невостребованным как инструмент и способ удовлетворения искомых запросов. Такой предметный конфликт и принято называть реалистическим конфликтом.

Нереалистический же конфликт всегда вызван вспышкой гнева, немотивированной враждебностью, лишен каких-либо осознанных предметных претензий. Такой конфликт одновременно представляет собой и цель, и средство. Отсюда, нереалистический конфликт трудно подается регулированию и разрешению. Как правило, нереалистический конфликт возникает как развязка устойчивого негативного эмоционального напряжения или, когда речь идет о конфликте между социальными группами, как результат избыточного социального напряжения, не находящего себе предметного конфликтного поля, то есть — предмета для реалистического конфликта.

В этом смысле конфликтогенность современного российского общества характеризуется как реалистическими, так нереалистическими конфликтами. Реалистическими конфликтами, безусловно, являются конфликты между различными ветвями федеральной власти, между центральной и региональными органами власти, между различными бизнес-группами. Как уже отмечалось, в условиях анонимности собственности, власть — единственный предмет конфликтного противостояния в борьбе за право манипулирования собственностью и ресурсами.

Эта же особенность состояния отношений собственности обещает, что реалистические конфликты в России, на этом же поле и с теми же субъектами конфликта, будут продолжаться. А по мере «укрепления вертикали власти», они могут становиться лишь ожесточенней, ввиду сжатия поля для компромиссов. Сужение политического пространства и его «зачистка» от оппозиции обещает успех лишь победителю, но не обществу.

Примечательно в этом смысле суждение одного из авторитетных социологов ХХ века Е. Росса, который отмечает, что в любом сообществе подавление доминирующим элементом протеста и оппозиции других членов должно обязательно привести к распаду этого сообщества: противодействие групп друг другу укрепляет и сплачивает тех, кто может его выдержать.

Наоборот, большую часть наиболее громких и известных конфликтов на территории современной России мы склонны относить к нереалистическим конфликтам. Именно отсутствие реальной предметности делает их трудноразрешимыми, поскольку они сформировались одновременно и как цель, и как средство. Преимущественно нереалистическим представляется нам и так называемый «чеченский конфликт». Только отсутствие реальной предметности не позволяет сторонам вести мирный диалог, несмотря на множественные инициативы и продекларированные намерения.

Отсутствие реалистических конфликтов с участием большей части социальных групп и слоев общества нужно, очевидно, рассматривать как тревожный симптом. Их отсутствие, прежде всего, является свидетельством слабых, нетесных, чисто формальных отношений между членами общества и их группами. Следовательно, эти отношения являются для них несущественными и могут быть разорваны в любой момент, что угрожает целостности общества. Цепь этих угроз складывается, начиная с неупорядоченных отношений собственности, влекущих за собой, через недостаточную институционализированность всей системы экономических отношений, крайне слабую институционализированность всего социального пространства в целом.

Подобное состояние общества порождает устойчивое социальное напряжение, готовое, в силу отсутствия реального предмета, вылиться в те или иные формы нереалистического конфликта. Учитывая остроту и тяжесть последствий подобных конфликтов, общество само должно научиться противостоять искушению преодолевать такими средствами накапливающуюся враждебность. Отсутствие институционализированных форм гражданской жизни, конечно же, существенно ограничивает предохранительные возможности общества в противостоянии нереалистическим конфликтам. Тем не менее, на наш взгляд, этот системный изъян нынешнего состояния российского общества может быть, хотя бы частично, компенсирован последовательным формированием и культивированием в обществе таких важнейших элементов и признаков гражданского общества, как идеология толерантности, осознанное восприятие и терпимость к разным уровням и формам социальной идентичности, освоением новых способов социального дискурса как в культуре, так и во всей социальной практике.