1.2. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.

Появление в середине XIX века такого крупного кодифициро­ванного источника уголовного права, как Уложение о наказани­ях уголовных и исправительных, внесло заметный вклад в совер­шенствование и развитие уголовно-правовой охраны семейных прав граждан и несовершеннолетних лиц. В отличие от предыду­щих источников, в Уложении рассматриваемые нами нормы впер­вые подверглись специальной группировке и выделению в виде отдельных разделов.

Раздел XI Уложения носит название "О преступлениях против прав семейственных" и состоит из 4-х глав, которые, в свою оче­редь, делятся на несколько отделений. В главы объединены со­ставы преступлений с общим объектом: глава 1 — "О преступле­ниях против союза брачного"; глава 2 — "О злоупотреблении родительской властью и о преступлениях детей против родите­лей"; глава 3 — "О преступлениях против союза родственного";

Глава 4 — "о злоупотреблении власти опекунов и попечителей". Всего в разделе XI содержатся 54 статьи, обеспечивающих уго­ловную охрану семьи, семейных прав граждан и несовершенно­летних7.

Первое отделение первой главы носит название "О противо­законном вступлении в брак" и в нем сгруппированы преступле­ния, связанные с принуждением к вступлению в брак. При этом в отдельных статьях указаны различные способы вступления в брак, делающие его противозаконным: похищение женщины (ст. 2040);

заключение брака с использованием насилия и угроз (ст. 2041);

путем доведения до "беспамятства или умоисступления" (ст. 2042);

заключение нового брака лицом, не расторгнувшим прежний брак (ст. 2045, 2046 — составы аналогичны существующим в настоящее

Ссылки даны по изданию: Уложение о наказаниях уголовных и испра­вительных, е.и.в. канцелярия. — Спб., 1845.

время в уголовных кодексах западных стран составам "многожен­ство" или "двоебрачие"); заключение брака между родственни­ками или свойственниками (ст.ст. 2050—2052); брак с лицами, не достигшими брачного возраста (ст.ст. 2054 и 2071; вступление хри­стиан в брак с нехристианами (ст. 2055); отсутствие согласия на брак родителей, опекунов, прямых начальников (ст.ст. 2056—2058) и т. д. Отдельные статьи посвящены ответственности лиц, спо­собствовавших совершению незаконного брака: свидетели (ст. 2044), священники (ст.ст. 2043, 2048, 2067), третьи лица (ст. 2064).

Большое количество статей посвящено бракам лиц различно­го вероисповедания и нарушению правил заключения таких бра­ков (ст. 2059, 2061 и др.). В качестве меры ответственности обыч­но предусмотрено лишение всех прав состояния и ссылка, либо, для низших сословий, наказание розгами и отдача в арестантские роты. И строгость наказания, и число статей, посвященных пре­ступлениям против брачного союза, дают основание утверждать, что брак как таковой и связанные с ним права и обязанности лич­ности особо охранялись уголовным законом. Очевидно, это было условием передачи церковью части прав по регулированию зак­лючения браков светской власти. Церковные наказания, зачас­тую дополнявшие уголовные санкции, усиливали их действие в религиозном обществе того времени. В 1906 году глава была до­полнена статьями, устанавливающими ответственность за нару­шение правил заключения брака и преступления против союза брачного "старообрядцев и сектантов" — так государство и церковь боролись против распространения раскольнических вероучений.

Второе отделение главы 1 носит название "О похищении жен­щин замужних" и устанавливает ответственность за насильствен­ное (ст. 2072) и ненасильственное (ст. 2074) похищение замужней женщины, причем дело по ненасильственному похищению воз­буждалось лишь по жалобе мужа (влекло заключение в тюрьме на срок около 1 года). Отдельная статья посвящена похищению, со­пряженному с лишением чести или принуждением к вступлению в противозаконный брак. Таким образом, устанавливалась охра­на прав мужа на женщину, которую он взял в жены. Поскольку брак заключался церковью, развод по христианским традициям был практически невозможен или крайне затруднен, поэтому ука­занное право мужа было абсолютным и пожизненным.

Третье отделение главы 1 носит название "О злоупотреблении прав и нарушении обязанностей супружества" и в ней устанавли­вается ответственность за избиение, нанесение ран и увечий суп­ругами друг другу (ст. 2075, причем права и ответственность мужа

----10----

и жены одинаковы), принуждение супруга к совершению какого-либо противозаконного акта или действия (обязательный признак состава этого преступления — злоупотребление семейной влас­тью или доверием супруга), а также за прелюбодеяние. За после­днее наказывалось не только лицо, состоящее в браке, но и лицо "с коим учинено прелюбодеяние", независимо от его семейного положения. В качестве наказания предусматривалось заключение в тюрьму на срок до 8 месяцев или в монастырь (бессрочно) с обя­зательным церковным покаянием (ст. 2077). Интересно, что уго­ловная ответственность за супружескую измену в России была отменена в 1917 г., а в отдельных странах (Япония, др.) просуще­ствовала до второй половины XX века и была отменена сравни­тельно недавно.

Таким образом, проведенный анализ статей Уложения позво­ляет сделать вывод о достаточно полной и систематизированной уголовно-правовой защите семейных прав россиян начиная со второй половины XIX века.

Вторая глава рассматриваемого раздела Уложения состоит из двух отделений с красноречивыми названиями: "О злоупотреб­лении власти родительской" и "О преступлениях детей против родителей". В первом отделении устанавливается ответственность за принуждение родителями детей к вступлению в брак (ст. 2078 — тюремное заключение на срок от 4 месяцев до 1 года 4 месяцев и церковное покаяние) и к постригу в монашество. Отдельная нор­ма впервые вводит ответственность за умышленное вовлечение родителями несовершеннолетних детей в совершение преступле­ния независимо от того, участвовал ли в преступлении вовлека-тель. Вовлечение родители, согласно формулировке состава пре­ступления, осуществляют путем "употребления во зло своей власти" (все преступления, составы которых сформулированы в данном отделении, по мысли законодателя совершаются именно так). Достаточно узкий круг лиц, признаваемых вовлекателями (только родители), был, как известно, впоследствии расширен, в остальном же формулировка состава преступления довольно со­вершенна с точки зрения правовой техники.

Также впервые помещенная в это же отделение статья 2081 ус­танавливает правила квалификации деяний, сочетающих другое преступление, влекущее более строгое наказание, со злоупотреб­лением родительской властью — за такие деяния наказание по Уложению назначалось по совокупности преступлений.

Во втором отделении "О преступлениях детей против родите­лей" рассматриваемой главы устанавливалась ответственность

11

детей за неповиновение родительской власти: нанесение телесных повреждений, ран или увечий, либо другое насильственное, но не соединенное с побоями действие против родителей (ст. 2083,2084), а также "упорное неповиновение родительской власти, разврат­ную жизнь и другие явные пороки" (ст. 2085 — заключение в тюрь­ме на срок от двух до четырех месяцев). Рассматриваемое отделе­ние небольшое/видимо, по мысли законодателя приведенные статьи охватывали все возможные случаи неповиновения. В каж­дой статье отдельно указано, что уголовное преследование осу­ществляется по жалобе потерпевшего родителя, родителям же особой частью каждой статьи предоставляется право уменьшить наказание, либо простить виновного.

В рассмотренных статьях Уложения применяются термины "сын", "дочь", "дети", однако возраст, с которого разрешено при­влекать к ответственности (весьма серьезной!), не указан, что яв­ляется явной недоработкой законодателя. Содержание статей го­ворит о том, что в данном случае имеет место попытка государства регламентировать семейные отношения светским правом, остав­ляя решающее слово за основой семьи — родителями. Вместе с тем то, что ответственность за нарушение взаимных прав родите­лей и детей устанавливается в одной главе, показывает обобщаю­щее движение мысли законодателя. Сам по себе факт предостав­ления детям определенных прав на защиту от существовавшего со времен Соборного уложения неограниченного родительского произвола говорит о внимании, уделяемом государством воспи­танию и развитию несовершеннолетних.

Охрана прав несовершеннолетних еще более усилилась с вве­дением в текст рассматриваемого раздела Уложения главы 4, име­ющей название "О злоупотреблении власти опекунов и попечи­телей". Так был расширен круг лиц, защиту от противоправных действий которых государство гарантировало несовершеннолет­нему. Причем такая защита чрезвычайно важна, так как опекуны и попечители являлись наиболее близкими к несовершеннолет­ним лицами после родителей, и, если бы не нормы закона, любые их действия были бы законны и оставались бы скрыты покрова­ми семейной тайны. В указанной главе подтверждалась ответ­ственность опекуна за растрату вверенного ему имущества опе­каемого, существовавшая со времен Русской Правды (ст. 2091 — высшая из мер наказания, предусмотренных за имущественные преступления), за принуждение к вступлению опекаемого в брак или в монашество (заключение в тюрьме на срок от 4 месяцев до 1 года и 4 месяцев, аналогично наказанию, установленному за то

12

же преступление для родителей) и впервые вводилась ответствен­ность опекуна за вовлечение подопечного в совершение преступ­ления (ст. 2093, наказание тождественно наказанию, установлен­ному для родителей). Таким образом, права и обязанности опекуна (попечителя) все более приближаются к родительским, но и от­ветственность за несовершеннолетнего растет.

Третья же глава рассматриваемого раздела "О преступлениях против союза родственного" устанавливала уголовную ответствен­ность за различные виды кровосмешения между прямыми и не­прямыми, дальними и близкими родственниками. В качестве мер уголовной ответственности предусматривалось лишение всех прав состояния, заключение в монастырь или в исправительные арес­тантские отделения, церковное покаяние. Нормы этой главы не нашли отражения в существующих сейчас составах половых пре­ступлений против несовершеннолетних, так как право на поло­вую неприкосновенность сейчас охраняется независимо от нали­чия или отсутствия родственных связей. Существование же таких норм в XIX веке объясняется значительным регулированием се­мейных и родственных отношений церковью, которая следила за чистотой крови в браке и вне его.

Помимо сказанного об Уложении 1845 г.,, необходимо отме­тить значительно возросшую законодательную технику, группи­ровку составов преступлений по общему объекту преступления, усиление уголовной охраны прав несовершеннолетних (наказы­вается не только преступление, но и покушение на него, введены составы вовлечения детей в занятие нищенством — ст. 1221, скло­нения несовершеннолетних к проституции — ст. 1285 и ряд дру­гих). Однако в тексте Уложения все еще пересекаются понятия "ребенок" и "несовершеннолетний", хотя нормативно закрепле­но следующее деление: до 7 лет — дети, с 7 до 14 — малолетние, с 14 до 21 года — несовершеннолетние. По ряду составов преступ­лений строго следовать букве закона не удается именно из-за по­грешностей правовой техники (ст.ст. 2083 — 2085 и др.). Но даже простое введение строгой возрастной градации для несовершен­нолетних упростило применение норм и сделало их более одно­значными.

Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, в главе 12 "О проступках против прав семейственных" также предусматривал возможность привлекать к ответственности за отказ в выплате по­собий нуждающимся родителям (арест до 3-х месяцев), "за подки-нутие или оставление ребенка" (наказание то же), неисполнение обязанностей по надзору за малолетним или несовершеннолетним

13

(арест до 1 месяца или штраф)⁸. Однако указанные действия не считались преступлениями, а именовались проступками и соот­ветствовали по современной градации административным право­нарушениям, поэтому подробно останавливаться на них не будем.