060678612_86_87_91

— принятие незаконных решений при окончании производства по уголовному делу с обвинительным заключением при прекращении уголовных дел. '

В юридической литературе справедливо отмечается, что нарушения социалистической законности следователем обусловлены как субъективными, так и объективными факторами '. В числе субъективных факторов можно назвать: — игнорирование следователем действующих законов; — принятие решений исходя из принципов целесообразности; — беспринципное • принятие решения в угОду карьеристских соображений.

В конкретных ситуациях могут быть и иные субъективные факторы.

К объективным факторам нарушения социалистическрй законности следователем можно отнести:

— значительный объем работы, перенагрузки, отвлечение следователя на выполнение несвойственных ему функций;

— принятие решений под давлением вышестоящих должностных лиц или прокурора;

— несовершенство содержания норм закона и подзаконных актов- и возможность двоякого их толкования, и др.

Объективные и субъективные факторы, которые способствуют нарушениям законов в процессе расследования уголовных дел, могут и должны быть изжиты.

Этому во многом будет способствовать: дальнейшее совершенствование уголовно-процесуального законодательства, усиление прокурорского н^дозраи ведомственного контроля за расследованием уголовных дел, качественное улучшение профессионального уровня следователей.

' См.: Якубович Н. А. Предварительное расследование. Методические, уголовно-процессуальные и криминологические проблемы. М., 1977.

1 с. О '

'-' В. Н. БАТЮК

ГАРАНТИИ ОБЕСПЕЧЕНИЯ ПРАВ ЛИЧНОСТИ ПРИ ЗАДЕРЖАНИЯ <- И ПРЕДВАРИТЕЛЬНОМ ЗАКЛЮЧЕНИИ ПОД СТРАЖУ

В литературе процессуальные гарантии принято определять как устайовленные законом средства и способы, содействующие успешному осуществлению правосудия, защите прав и законных интересов личности '. Высказано по этому вопросу и другое мнение. А. Л. Цыпкин, например, считает, что процессуальные гарантии — это только гарантии прав личности, что нет оснований для создания особого понятия «процессуальных гарантий правосудия», ибо под ними подразумевается вся совокупность процессуальных

' См.: Алексеев Н. С., Даев В. Г., Кокорев Л. Д. Очерк развития науки советского уголовного процесса. Воронеж, 1980, с. 185—186.

норм, т. е. все наше уголовно- процессуальное право ". Эта позиция не нашла поддержки.

Нам представляется правильной позиция авторов, которые рассматривают процессуальные гарантии как совокупность различных институтов, норм и принципов всего уголовного процесса ^ Таким образом, к процессуальным' гарантиям можно отнести процессуальные нормы и закрепленные в них права и обязанности участников процесса; принципы судопроизводства, в том числе принцип социалистической законности; различные процессуальные институты, уголовно-процессуальную форму; деятельность участников судопроизводства; процессуальное принуждение и процессуальные санкции. По нашему мнению, высказанное некоторыми авторами опасение, что такое понимание процессуальных гарантий как бы растворяет их в уголовном процессе, отождествляет гарантии с самим процессом ^ не имеет под собой почвы. Как правильно отмечает А. Я. Дубинский, .весь уголовный процесс действительно пронизан процессуальными гарантиями, обеспечивающими его нормальный ход. «При анализе же определенных аспектов процесса, отдельных правовых явлений, — указывает он, — на первый план выдвигаются конкретные процессуальные гарантии, которые непосредственно обеспечивают существование этих аспектов или явлений» ^ •

Анализ норм уголовно-процессуального законодательства, исследование конкретных вопросов обеспечения прав личности в уголовном судопроизводстве дает нам основание отнести к числу гарантий от необоснованного задержания и предварительного заключения-под стражу следующие положения:

— допустимость применения задержания и предварительного заключения под стражу только при производстве по возбужденному уголовному делу;

— установление в законе перечня должностных лиц и органов, правомочных применять меры процессуального принуждения, связанные с лишением свободы;

— ограничение круга участников процесса, в отношении которых могут применяться названные меры принуждения;

— возможность применения задержания и предварительного заключения под стражу только при наличии предусмотренных законом оснований и строгом соблюдении процессуального порядка; . *

— строгое ограничение сроков действия указанных мер принуждения;

" См.: Цыпкин А. Л. Право на защиту в советском уголовном процессе.

Саратов, 1959, с. 22. ° См.: Строгает М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 1. М„ 1968,

с. 56.

* Там же. ° Дубинский А. Я. Исполнение процессуальных решений следователя. К.«

1984, с. 159—160.

— законодательное отграничение преступлений, по которым допускается задерживать подозреваемых и применять в качестве меры пресечения заключение под стражу;

— предоставление лицам, к которым применены названные меры принуждения, процессуальных прав;

— осуществление прокурорского надзора, ведомственного и судебного контроля за законностью и обоснованностью задержания и заключением под стражу;

— принятие установленных законом мер к восстановлению нарушенных неправомерным принуждением прав и законных интересов граждан.

Мы остановимся на рассмотрении только одного из перечисленных обстоятельств в силу того, что оно является наиболее спорным как в теории уголовного процесса, так и на практике. Им является вопрос о моменте применения такой меры процессуального принуждения как задержание лица, подозреваемого в совер-шении^преступления. Этот вопрос вызывает интерес и потому, что неправильное его понимание работниками органов дознания и предварительного следствия, как об этом свидетельствует анализ практики, в основном и ведет к незаконным и необоснованным задержаниям. Изучение материалов о незаконных применениях названной меры принуждения свидетельствует, что в большинство своем задержания имели место вследствие неправильного толкования вопроса о времени его применения.

Так, в 'целом за последние 5 лет число лиц, в отношении которых применялось незаконное задержание, составляло в среднем от 0,2 до 0,24% от всего числа лиц, привлеченных к уголовной ответственности, или 0,48—0,5% от всего числа задержанных. Основная масса из них (около 86%) задерживалась до возбуждения уголовного дела ^

В решении вопроса о том, можно ли применять уголовно-процессуальное задержание только по возбужденному уголовному делу, или оно может применяться и до начала производства, нет единообразия, на наш взгляд, по следующим соображениям:

Во-первых, 'о моменте задержания лица, подозреваемого в совершении преступления, нет четкого указания "в законе.

Во-вторых, задержание подозреваемого является не единовременным актом, а целой системой действий, совершаемых в определенной последовательности и состоит оно из нескольких этапов — физический захват лица на месте преступления, доставление его в орган дознания или к следователю, выяснение ряда вопросов, связанных с необходимостью и возможностью применения этой меры принуждения.

И далее. В правовой литературе правильно указано, что задержание подозреваемого—это не только мера процессуального

• Согласно данным исследования, проведенным Н. И. Коротким.

принуждения, ной неотложное следственное действие^. Некоторые практические работники обосновывают возможность задержания подозреваемого до возбуждения уголовного дела именно его неотложностью, необходимостью срочного применения этой меры процессуального принуждения.

В процесуальной литературе достаточно широко распространено мнение и о правомерности задержания подозреваемого для установления оснований к возбуждению уголовного дела. Такой точки зрения придерживается Е. М. Клюков, указывая на возможность задержания для «последующего установления данных, свидетельствующих о наличии признаков преступления» ^ М. А. Ковалев приходит к выводу о том, что «законность и обоснованность задержания могут быть проверены и без возбуждения уголовного дела» ^

Изучение уголовных дел, по которым применялось задержание лиц, подозреваемых в совершении преступления, показало, что названная мера принуждения еще достаточно широко применяется не только до' возбуждения производства по делу, но и для установления данных о наличии признаков преступления в деяниях 'задержанных.

Из числ^ изученных нами в 1981—1984 гг. уголовных дел, расследование по которым проводилось следователями УВД различных областей Украинской ССР, задержание подозреваемых осуществлялось: , — до возбуждения уголовного дела по 7%;

— для, установления данных о наличии признаков преступления по 5,4%; . . / — при наличии возбужденного уголовного дела по 87,6%. При интервьюировании в 1982—19^4 гг. следственных работников МВД УССР с различным стажем работы, 14,5% допускают возможность задержания подозреваемого до возбуждения уголовного дела; 12,3% полагают возможным применять эту меру принуждения для установления данных о наличии признаков 'преступления, 73,2% считают необходимым применять задержание только по возбужденному уголовному делу.

Поскольку задержание подозреваемых—это еще и мера процессуального принуждения, связанная с лишением свободы и применяемая без санкции прокурора, обязательность возбуждения уголовного дела до его применения, на наш взгляд, является одной из важнейших гарантий неприкосновенности личности.

Вывод о необходимости наличия возбужденного уголовного дела на момент применения задержания подозреваемого вытекает и из

" См.: Дубинский А. Я. Некоторые вопросы правовой регламентации задержания подозреваемого в совершении преступления. — В кн:: Материалы теоретической ' конференции профессорско-преподавательского состава по итогам шаучно-исследовательской работы за 1972 год. К., 1973, с. 88—92. ' Клюков Е. М. Мера процессуального принуждения. Казань, 1974, с. 34. " Ковалев М. А. Прокурорский надзор за обеспечением прав личности при •расследовании преступлений. М., 1981, с. 79, 81. ,

анализа норм уголовно-процессуального законодательства. Так, согласно ст. 104 УПК УССР задержание лица, подозреваемого в совершении преступления, является неотложным следственным действием. Производство следственных действий, как об этом ука-. зано в ст. 1134. 1 УПК УССР, может осуществляться только по возбужденному уголовному делу. Следовательно, осуществление задержания до возбуждения уголовного дела по действующему уголовно-процессуальному законодательству недопустимо. .- Зайонодатель, управомочивая орган дознания или следователя задерживать лицо по подозрению в совершении преступления, отмечает, что применение этой меры принуждения возможно только при условии, если лицо подозревается в совершении такого преступления, за которое может быть назначено наказание в виде лишения свободы. Определены законом (ст. 106-1 УПК УССР) и цели задержания — выяснить причастность задержанного к преступлению и разрешить вопрос о применении к нему меры пресечения в виде заключения под стражу. Иными словами, законодатель .имеет в виду неполную достоверность причастности лица к совершению преступления, но полную достоверность того, что преступление совершено и имеются поводы, а также ' основания к возбуждению уголовного дела. В этой связи можно говорить и о том, что нельзя сначала лишить лицо свободы и только потом разбираться — имело ли место событие, в совершении которого подозревается задержанный, и содержатся ли в этом событии признаки преступления.

Подводя итог сказанному, необходимо отметить, что для усиления процессуальных гарантий личности от необоснованного задержания следовало бы:

1. Дополнить ч. 1 рт. 32 Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик, ч. 1 ст. 2 Положения о порядке кратковременного задержания лиц, подозреваемых в Совершении преступления, и ч. 1 ст. 106 УПК УССР указанием о том, что орган дознания или следователь в процессе расследования уголовного дела вправе задержать лицо, подозреваемое в совершении преступления, за которое может быть назначено наказание в виде лишения свободы на^рок свыше одного года, а в исключительных случаях — и на срок не свыше одного года только при наличии одного из следующих оснований (далее по тексту).

2. Во всех случаях исполнения решения органа дознания или следователя о применении задержания подозреваемого в совершении преступления необходимо выносить постановления о применении этой мефы принуждения, копию которого совместно с постановлением о возбуждении уголовного дела (если решение о задержании принимается в стадии разрешения вопроса о возбуждении уголовного дела) направлять прокурору не позднее 24-х часов с момента принятия решения.