Тема 37. Индивидность, индивидуальность, личность

"Человек по природе своей есть существо политичес­кое" (Аристотель). Была ли личность в античности? — Стоическая "невозмутимость" и Amor fati — "любовь к року".— Основания запрета на индивидуальность. — "Принцип индивидуации" Фомы Аквинского и ренессанс-ное мышление. — Значение Человека в первом высшем Аркане Тара. — Mens (дух), Anima (душа), Corpus (тело). — Карма —Совесть — Воля человека. — Вл. Соловьев о соотношении индивидуальности и индивидности. — Проблема определения понятия "личность". — Персо­нализм о личности как главном достижении земной ци­вилизации. — Индивид как репрезентант массы. — Го­лод, половое влечение и инстинкт власти — витально-инстинктивные факторы жизнедеятельности индиви­да. — Э. Фромм и К. Юнг о "социальных болезнях" на­шего современника.

Разделяя убеждение, согласно которому именно античность открыла человека, мы окажемся в парадоксальной ситуации. Дело в том, что у древних греков не существовало понятия лич­ности. Они не могли отделить гражданина от полиса, индиви­да от космоса. И хотя Сократа называют родоначальником философии человека на том основании, что он настаивает на исследовании "дел человеческих", его интересовал не столько человек, сколько его мышление, т.е. те рефлексивные установ­ки, которые необходимо осознать и распредметить на пути поиска истины, столкновения мнений и противоположных суждений при анализе индивидуальных качеств и добродете­лей, таких как благо, справедливость, умеренность и т.д.

Э. Кассирер приходит к достаточно оригинальному выводу, согласно которому "на границе между космологической и ант­ропологической мыслью стоит Гераклит; хотя он и рассуждает

24-Т.Лешкевич 369

как натурфилософ и принадлежит к числу древних "фисиоло-гов", он понимает уже, что проникнуть в тайну природы, не раскрыв тайну человека, невозможно....А потому философию Гераклита в целом можно охарактеризовать двумя словами — "Я исследовал самого себя"³⁴.

В книге первой "Политики" Аристотель утверждает, "что че­ловек по природе своей есть существо политическое", "суще­ство общественное". Природа одарила его речью; речь способна выражать то, что полезно и что вредно, то, что справедливо, и то, что несправедливо. "Это свойство людей, — считает мысли­тель, — отличает их от остальных живых существ: только чело­век способен к восприятию таких понятий, как добро и зло, спра­ведливость и несправедливость. А совокупность всего этого и со­здает основу семьи и государства"³⁵.

Весьма верная и плодотворная по своему методологическо­му потенциалу идея Аристотеля об общественной сущности че­ловека заставляет мыслить о человеке вообще, о его всеобщей сущности и природе, но ни о понятии личности, ни о понятии индивидуальности в античности говорить не приходится. В со-циокультурной модели античного мировосприятия неумолимая судьба накладывала запрет на свободу человеческой воли. Сво­бода была возможна для отдельных индивидов в весьма пара­доксальной форме, когда они осознавали предписанное судьбой и осуществляли это предписание, действуя в соответствии с ним, как бы тяжело, нелепо или трагично оно ни было.

В стоической концепции человека основным достоинством считается достижение полного равновесия человека и миро­здания. Стоическая "невозмутимость", непоколебимость, столь устойчива, что никакие внешние силы и катаклизмы не могут ее разрушить. В рамках такой установки вопрос о личных, глубинных переживаниях, окрашенных своеобразным и ин­дивидуальным мировосприятием, теряет какие бы то ни было основания. Полная гармония всего со всем, строящая­ся на парадоксальном основании абсолютной внутренней не­зависимости человека, соблюдение главного и обязательного

370

условия — ataraxia — невозмутимости — вот единственный иде­ал, который требовал воплощения. Amor fati — "любовь к року", судьбе, а не к себе, освобождает от тщетных треволнений и стра­даний. Весь космос управляется судьбой. Сила духа как раз и про­является в понимании того, что выше судьбы нет ничего и чело­век должен невозмутимо, бесстрастно выполнять свою обязан­ность жить. В этом и состоит практическая мудрость, которая по­могает освободиться от аффектов и призывает следовать приро­де, приобщаясь к идеальной разумности мирового целого. Идеал стоической, непоколебимой, бесстрастной личности уравнивает всех людей, заставляя забывать об их инакости и непохожести.

В архаических культурах древности также имел место зап­рет на самобытность индивидуальности. Социокультурные ос­нования этого табу были весьма любопытны. Исследователь культуры тропической Африки В.Б. Иорданский, ссылаясь на этнографа Ж. Лафонтена, приводит следующие свидетельства. В Бигусу (Африка) лиц, отмеченных печатью индивидуальнос­ти, необычностью поведения, обвиняли в колдовстве. "Дети рос­ли с мыслью, что печать своеобразия опасна. Слишком большое отклонение от норм обычного поведения навлекало подозрение на человека, способствовало его отчуждению и в конечном сче­те могло привести к его устранению"³⁶.

Запрет на индивидуальность действовал и в средневековье. Считалось, что. теологические доктрины средневековья освобо­дили человечество от космологической зависимости, от предзна­менований, власти духов и демонов. Вместе с тем новая, еще бо­лее сильная зависимость от Бога нивелировала человеческую ин­дивидуальность, позволяя ощутить себя лишь божественным тво­рением или искоркой Божьего духа. В средневековье также не могло быть ни понятия личности, ни понятия индивидуальности. Само творчество осуществлялось как анонимный процесс, на­прочь оторванный от реальных средневековых изобретателей, мастеров, конструкторов. Их имен история не сохранила. Ибо только Бог мог выступить великим искусником и творцом все­го земного, никто из людей не вправе был состязаться с ним в

24* 371

мастерстве. Индивид полностью поставлен в зависимость от Бога, его "утверждение" происходит в форме отказа от себя, смире­ния и послушания. Христианство возвело бесплотность и немощь в ранг недостижимого идеала. Все плотское — греховно, дух дол­жен быть устремлен к божественной благодати, где перед лицом Господа все равны. Христианство породило не только концепцию бестелесной сущности человека, оно предложило и представле­ние о без-именном или безымянном его существовании.

Но если уникальность, индивидуальность и своеобразие че­ловека в средневековье игнорировались, то дебаты, посвящен­ные принципу индивидуации, занимали значительное место. Большой труд с одноименным названием "Принцип индивидуа­ции" Фомы Аквинского затрагивал многочисленные вопросы: что понимается под принципом индивидуации? когда она осуществи­ма? что нужно для ее завершения? все ли объективно сущее ин­дивидуально? Б. Рассел совершенно справедливо замечал, что принцип индивидуации явился одной из важных проблем схола­стической философии. Статус человека как полноценной лично­сти, соизмеримой в своих возможностях с божеством, был осо­знан лишь в эпоху Возрождения. Ренессансное мышление по­стигло значимость индивидуальности, но это уже 16 в. н.э.

Если мы займемся значением Человека в рамках древней­шей (4 тыс. до н.э.) герметической традиции — первой тайной мудрости, то уже в первом высшем Аркане Таро мы получим довольно стройную доктрину, богатую обилием интерпрета­ций. Первый высший Аркан позволяет охарактеризовать со­став индивидуальности в сфере ее активности, в деятельности человека. Нам бросается в глаза великий бинер Дух — Мате­рия. Человек духовно живет в мире идей, но он также являет­ся существом физическим и материальным и реализует себя в мире материальных форм. При нейтрализации бинера Дух — Материя мы получим тернер Дух — Энергия — Материя. Дви­гаясь от идеи к предметам, мы столкнемся с образованием: идея — форма — предмет. На всех этих этапах будет лежать печать индивидуальности.

372

Промежуточный план при нейтрализации бинера (в одном случае это энергия, а в другом форма), называется астральным, а крайние (дух, идея) — ментальным и (материя, предмет) — фи­зическим. Считается, что конденсацией астрала мы изменяем физические свойства. Все эти три плана взаимно проникают друг в друга, но могут быть рассмотрены в отдельности.

В человеке различаются эти три основные компонента: Mens — дух; Anima — душа; Corpus — тело. Когда человек занят умственным трудом, Mens и Anima в нем действеннее. Когда в человеке преобладает жизнь страстей или работа чи­стого воображения — самое деятельное начало — Anima.

Mens человека считается определяющим душу. Душа, взяв в физическом плане элементы, доставленные родителями, сумела создать себе физическое тело. Она поддерживает функции это­го тела, исправляя повреждения своей физической оболочки.

Частное отражение трентала Рок — Провидение — Воля чело­вечества в отдельном человеческом экземпляре приобретает вид Карма — Совесть — Воля человека. Провидение в жизни души человека выступает как совесть, которая освещает путь, указывая, как нейтрализовать для настоящего момента бинарий добро — зло. Воля человека определяет будущие события, но ограничена в вы­боре так называемой Кармой. Карма понимается как общий фор­муляр всех предыдущих инкарнаций души человека.

Возможны следующие комбинации:

1. Воля заодно с совестью против Кармы. Результат — очище­ние Кармы.

2. Воля заодно с Кармой против Совести. Результат — види­мые удачи в жизни при наличии отягощения Кармы.

3. Борьба воли с Кармой без Консультации Совести. Резуль­тат зависит от соотношения сил воли и Кармы.

4. Воля против соединенных Кармы и Совести. Результат — неудачи в жизни и отягощение Кармы³⁷.

В европейской истории долгое культурологическое и исто-рико-цивилизационное становление идеи личности и индиви­дуальности, когда сами личности (великие личности) были, а

373

рефлексивно-методологических способов осознания меры уни­кального не было, привело к тому, что эпоха Ворождения, а за­тем и Просвещения "открыла шлюзы", породив культ "челове­ка". Это было неслыханное возвеличивание личности, карди­нальный пересмотр воззрений на сущность и предназначение человека, объявивший о неисчерпаемых возможностях разум­ной личности. Разум обеспечивал цельность личности и обере­гал ее от пороков. Личность же утверждала великие принципы свободомыслия. Стали возможны такие социокультурные мо­дели личности, в которых существенными оказывались и этни­ческие, и региональные особенности. Исторически востребо­ванными стали понятия "Запад", "Восток". Понятие "индивиду­альность" как неповторимое своеобразие какого-либо челове­ка прочно вошло в обществоведческий обиход, знаменуя собой эпоху индивидуализма.

Таким образом, если постановку проблемы индивидуально­сти в рационалистической традиции относят к Ренессансу, то представление об индивидности (т.е. отдельности одушевлен­ных или неодушевленных предметов) пронизывает все культур­ные пласты.

Сопоставляя понятия "индивидуальность" и "индивидность", сошлемся на размышления Вл. Соловьева: "Когда мы о чем-ни­будь говорим только, что оно есть действительная вещь, внешний предмет и т.п., то мы, желая выразить этим собственное индиви­дуальное бытие, на самом деле определяем его, напротив, как са­мое что ни на есть всеобщее и тем высказываем его равенство со всеми, а никак не его индивидуальное различие; когда я говорю "это единичная вещь", то я тем самым говорю о ней как о чем-то совершенно всеобщем, ибо все вещи одинаково суть единичные вещи, единичность есть их общее свойство, и точно так же эта вещь говорит обо всем что угодно"³⁸. И если индивидность — это представление об одном, то индивидуальным является то, что имеет свое лицо, свой почерк, свои измерения, что не под­чиняется канону, унифицирующей норме, требует поштучного анализа. Идея индивидуальности "оплодотворяется" пафосом

374

оригинальности и собственноименности. Реализация индивиду­альности — это рождение нового и неповторимого. Для индиви­дуальности характерно существование, возвращающее ее к соб­ственным деятельным способностям. В ней нет никакого обязы­вающего подчинения шаблону должного. "Я" деятельно в каче­стве самого себя.

Сам факт различения индивидности и индивидуальности предполагает, что предикат индивидуальности не имеет всеоб­щего характера, иными словами, не всякий индивид — индиви­дуальность. Что же связывается с этим столь значимым поня­тием? Важна ли сила, красота, волевой накал, или какие-то иные жизнеутверждающие телесные ориентиры? Может быть, при­оритетными оказываются утонченность, одухотворенность, воз­вышенность и отрешенность от бремени мира? Ответ следует искать только на шкале историко-цивилизационных измерений. Христианство возвело в ранг недостижимого идеала бесплот­ность и немощность. Ренессанс воспевал гармонию духа и тела. Бесспорным, однако, является то, что для индивидуальности не­возможна потеря "самости", собственного "Я", стержня, чувства идентичности и сращенности с собственными проявлениями. Для индивидуальности характерно существование, возвращаю­щее ее к собственным деятельным способностям. В ней нет ни­какого обязывающего подчинения шаблону должного. Здесь "Я" деятельно в качестве самого себя. Индивидуальность не может быть отделена от самоосуществления задатков и творческих потенций личности. Индивидуальность — это не только авто­номное и независимое отдельное Я, это и самоценное создание, неповторимое творение природы, которое может порадовать мир своими необычными и уникальными проявлениями. В этом смысле индивидуальность живописуется как нечто противоре­чивое и спонтанное.

Постсовременное понимание человека весьма своеобразно сохранило за ним стремление к свободе. Предлагается трактов­ка человека как "кванта" эволюции. Это значит, что человек не только очень динамичен, но и наделен весьма значительной

375

мерой неопределенности. Расширение духовной среды обита­ния человека меняет облик самого человека. Он, как то и от­мечалось в традициях русской "соборной" философии, не только личен, но и всечеловечен.

Само понятие "личность" означает, что человек может вы­ступить ответственным субъектом своего действия и пережива­ния, он осознает свои восприятия и знает цену собственным ини­циативам. Хрестоматийное определение понятия "личность" вы­деляет два его основных значения. Личность — человеческий ин­дивид как субъект отношений и сознательной деятельности. Это­му соответствует латинский термин persona. Второе значение указывает на достаточно устойчивое проявление социально-пси­хологического облика человека. Здесь личность выступает как со­вокупность постоянных и определенных социально-значимых черт, характеризующих индивида, и всегда отличается от эмпи­рического человека, ибо она в своих поступках и решениях со­пряжена с принятием определенной системы ценностей. Лич­ность есть носитель системы ценностей, которые опредмёчйва-ются и в вербальном, и в объектных планах. Поэтому считается, что личность может "сделать" самое себя, т.е. строить свою жизнь, сообразуясь с идеальным планом-замыслом, и в опреде­ленной мере подчинить себе обстоятельства.

Личность всегда нуждается в самовыражении, она устойчива и узнаваема. В этом смысле утверждение, что личность есть орга­ническая целостность, а не конгломерат случайным образом про­являющихся черт и особенностей, правомерно. Правомерно и ожидание аутентичной личности.

Такое направление современной философии, как персона­лизм, видит в личности главное достижение земной цивилиза­ции, ее основной смысл и наипервейшую заботу. Личность — это неповторимая уникальная субъективность, осваивающая мир. Она всецело направлена к Самосовершенствованию и имеет пра­во на существование в обществе гармоничных личностей.

Переживания личности неизбежно соотносимы с ценностя­ми. Для индивида же более характерны витально-инстинктивные

376

факторы жизнедеятельности. М. Шелер в число витальных вле­чений индивида зачисляет голод, половое влечение и инстинкт власти. Однако каждый феномен активной человеческой жизни предстает как единство витальных и духовных начал.

Индивид выступает как репрезентант (представитель) массы. Его похожесть на всех остальных есть его атрибутивное качество. Причем деперсонификация может быть столь сильной, что само имя собственное без ущерба заменяется порядковым номером или указательным местоимением: тот, этот, другой. В индустри­альном стандартизированном мире социальные ролевые функ­ции весьма жестко диктуют условия допустимого в индивидуаль­ном поведении. Система весьма явно демонстрирует степень не­приятия каких бы то ни было отклонений от принятого образца. В ситуациях рыночной конкурентной ориентации человек, без остатка ушедший в систему "производство — обмен — потреб­ление", сам превращается в товар — совокупность внешних ка­честв, которые можно выгодно реализовать. А чтобы цена была выше, необходимо следовать стандарту и, как считает Эрих Фромм, иметь "красивую упаковку", быть жизнерадостным, здо­ровым, честолюбивым и агрессивным. Этому стандарту должен соответствовать любой вращающийся в системе индивид.

В социологической классификации Э.Фромма такие типы ха­рактера, как воспринимающий, эксплуатирующий, накопи­тельный, рыночный и продуктивный, скрепляются цементирую­щим раствором социального характера. Последний составляет "ядро структуры характера, свойственное большинству предста­вителей данной культуры, в противовес индивидуальному харак­теру, благодаря которому люди, принадлежащие к одной и той же культуре, отличаются друг от друга³⁹.

Функция социального характера заключается в том, чтобы ис­пользовать человеческую энергию во имя продолжения функци­онирования данного общества, чтобы при выборе способа по­ведения индивидам не приходилось принимать решение, что­бы они действовали так, как должны действовать согласно стан­дарту и находили в этом удовлетворение. Социальный характер 20 в.,

377

по мнению Э. Фромма, имеет весьма типическую черту — он стремится "использовать" все, с чем имеет дело.

Однако это не единственная "болезнь" нашего современни­ка. Врач-психоаналитик К.Г. Юнг утверждает, что современный человек претерпевает чуть ли не фатальный шок, результатом которого является глубочайшая депрессия, потеря веры в себя и собственную значимость. В психоаналитической практике Юнг намеренно прибегал к развязыванию "активного вообра­жения", использованию творческого потенциала личности как средства гармонизации противоречий внутреннего мира. Погру­жая пациента в ирреальные ситуации, обостряющие "теневые" стороны мироздания, он получал в качестве результата этого изощренного метода прямо противоположный эффект — вос­становление жизненного тонуса.

Современный человек должен быть здравым и умелым, считает Юнг. "Тот, кто объявляет себя современным челове­ком, не будучи умелым, является просто обманщиком"⁴⁰. Так именно психоанализ в лице своего знаменитого представителя К.Г. Юнга приходит к древнейшему представлению о человеке, как о Homo habilis — человеке умелом.