Символическая функция антиигрушки.
Любая игрушка наделяется ребенком определенным смысловым содержанием, не всегда совпадающим с культурным назначением и с образами взрослого. Это хорошо видно на примере предметов, превращенных ребенком в игрушки, прежде всего бытовых – ножах, стеклянных стаканах, горячих утюгах – тех, что несут опасность. Однако опасность может содержаться в самой игрушке как знаке. Любое проигранное ребенком действие способно воспроизводить самое себя в реальности. Если ребенок в игре способен вести себя гуманно, милосердно, заботливо, то у него есть некий образец того, как это нужно делать. И наоборот, если ребенок в игре вынужден быть агрессивным, грубым, жестоким, это обязательно воспроизведет само себя когда-нибудь в той или иной ситуации. ИГРУШКА ПРОГРАММИРУЕТ особым образом поведение ребенка. И важно понимать, как воздействует игрушка и что за программу она в себе несет. Поскольку есть добро и зло, идеал и антиидеал, игрушка может быть антиигрушкой.
Антиигрушка это не просто плохая игрушка: например, некачественно сделанная, грубо раскрашенная, с острыми краями или мелкими деталями. Часто антиигрушками могут выступать внешне безупречно изготовленные из экологически чистых материалов «фирменные» изделия зарубежного производства, отвечающие всем необходимым санитарным и психологическим требованиям.
Антиигрушка – это специфическое средство информации, пропагандирующее антиценности, этим она часто представляет собой опасность для жизни и здоровья детей, либо может причинить вред их нормальному физическому, психическому и нравственно развитию. Духовно-нравственный смысл игрушки представляет собой важнейшую ее характеристику.
У российских детей наличествуют унаследованные от предков архетипические модели восприятия окружающей действительности: изображения природных ландшафтов, интерьеров домов и хозяйственной утвари, людских типажей и пр. Американские солдатики и вооружение, конструкторы Лего с игровыми картами, изображающими любую страну мира, кроме отечественной, облик человека- куклы (трансформера, человека-паука, мутантов-черепашек и т.п.), цветоформы конструкторов и пр.. – все они не дают позитивного отношения к родной стране и опыта познания собственной культуры, традиций, визуального и понятийного языка.
Современные игрушки, как правило, не соответствуют этим моделям, а иногда прямо противоречат им. Занимаясь, порой, с игрушками иностранного происхождения, малыш как бы получает первый опыт культурной колонизации, встав перед необходимостью отвержения, отчуждения своих традиций и подчинения чужеземному игрушечному пантеону. Так, в жизни ребенка происходит первая социокультурная травма, из-за которой потом формируется комплекс культурной, национальной неполноценности, который столь характерен многим современным взрослым.
Советский художник Р. Фальк, будучи в Германии 20-х годов и видя изобилие игрушек в магазинах, дал точную характеристику этих игрушек как антиигрушек и их значения для взрослых: « здешнее общество пользуется игрушкой, чтобы обуздать фантазию, непосредственность ребенка, еще не порабощенного машинами, для того чтобы привить ему те вкусы и наклонности, которые сделают его в будущем послушным орудием его целей и его законов9».
Кроме того, иностранные игрушки могут способствовать разрушению связи между поколениями в семье, еще в младенчестве проектируя линию разлома между отцами и детьми, дедами и внуками в силу различной культурной ориентации.