2) Цели и виды наказаний

По мене государственной централизации и укрепления аппарата власти изменяются и цели наказания, устанавливаются его более жесткие виды. «В эпоху Судебников уголовное право уже вполне входит в компетенцию государства, которое имеет в виду исключительно общественные интересы, а не частные интересы отдельных лиц» (В.Н. Латкин). По мерее того, как требования частного лица уступают высшим уголовным требованиям государства, целью наказаний становятся не только отмщение со стороны пострадавшего и возмещение причиненного ему убытка, но и истребление особо опасных для государства и общества преступников, устрашение и предупреждение будущих преступлений. На практике смертная казнь, телесные наказания преступников совершались публично, при массовом стечении народа.

Особенностью законодательства рассматриваемого периода была известная неопределенность в санкциях. Устанавливался лишь вид наказания «живота не дати», «смертию казнити без всякия пощады, «кинути в тюьму» и т. д., но не уточнялось его конкретное содержание: вид смертной казни, число ударов при телесном наказании, срок тюремного заключения, размер штрафа. Степень и форма наказания за одно и то же преступление зависели от социального и должностного положения лица. Наблюдалась множественность наказаний за одно и то же преступление. Например, по Судебнику 1550 г., за подлог судебных актов дьяк наказывался штрафом и тюремным заключением, а подьячий подвергался торговой казни (ст. ст. 4, 5). Назначение наказаний часто предоставлялось на усмотрение судей: «что государь укажет», «в казни и в продажи боярину и дьяку».

Система наказаний Судебников включала следующие виды: смертную казнь, телесные наказания, тюремное заключение, отстранение от должности, конфискацию имущества и разного рода штрафы.

Смертная казнь по Судебникам устанавливалась за особо опасные преступления: измену, подмет, убийство господина, квалифицированную кражу, поджег (предполагается в 12 случаях: ст. ст. 8, 9 Судебника 1497 г.; ст. ст. 59, 61 Судебника 1550 г.), но на практике она применялась значительно чаще, поскольку ей подвергались «лихие люди» независимо от состава совершенного ими деяния. Способы осуществления смертной казни в Судебниках не указаны, но на практике они были чрезвычайно разнообразны. В основном это было повешение или отсечение головы, применялось также утопление (простая смертная казнь); четвертование, сожжение и другие виды квалифицированной смертной казни, сопряженной с особыми мучениями для преступника.

На практике телесные наказания подразделялись на членовредительные и болезненные. Но Судебники упоминают только одно болезное наказание – «торговую казнь», т. е. битье кнутом на торговой площади. Судебник 1497 г. применяет данную санкцию к ворам, укравшим впервые, убийцам, разбойникам, ябедникам - не признанным «ведомо лихими людьми», а также к лицам, нарушившим межевые знаки. По Судебнику 1550 г. «торговая казнь» применяется уже в 16 случаях и соединяется с другими видами наказаний: тюремным заключением, денежным штрафом, отстранением от должности. Число ударов законом не определялось и представлялось на усмотрение судьи. Можно предположить, что обычно число ударов равнялось 25 – 30, ибо уже 50 ударов считалось битьем «нешадным». По свидетельству русских и иностранных очевидцев, наказание кнутом в большинстве случаев оканчивалось смертью.

Судебник 1550 г. впервые вводит в уголовное законодательство такие виды наказания как тюремное заключение, государеву «опалу» и отрешение от должности. Тюремное заключение назначалось при отсутствии поручителей и в совокупности с торговой казнью (ст. 6).Срок заключения не определялся: оно могло быть пожизненным, если преступник не находил поручителей (ст. 55), либо до «государева указу». «Опала» как наказание, направленное на умаление чести, действовала в отношении должностных лиц, отказавших в осуществлении правосудия (ст. 7). Царский судебник не раскрывает содержания данной санкции. По словам В. Н. Татищева, «опала есть гнев государев» и означает его право выбрать разного рода наказания в зависимости от достоинства виновного. Так, «знатному не велят ко двору ездить, не велят со двора съезжать, и сие как скоро кому объявят, обыкновенно черное платье надевали». Отрешение от должности применялось в отношении низших судебных чинов – подьячего за нарушение порядка хранения документов и недельщика, взявшего посул, хотя бы и не для себя. Помимо торговой казни, виновные увольнялись с должности с запрещением занимать таковую и в дальнейшем – «ни у кого ему в подьячих не бытии» (ст. ст. 28, 32).

Судебники вводят конфискацию имущества (термин «конфискация» был введен в русское законодательство лишь в XVIII в., хотя «разграбление» имущества обвиняемого было известно еще Русской Правде) как дополнительную меру наказания для «ведомых лихих людей», совершивших наиболее опасные виды преступлений. Оставшееся после возмещения иска имущество казненного шло в пользу судей (ст. ст. 8, 39 Судебника 1497 г.; ст. ст. 59 – 61 Судебника 1550 г.). «Продажа» по Судебнику 1497 г. означала денежный штраф за преступление и шла в пользу князя или лиц, осуществляющих правосудие. Размер продажи, как правило, устанавливался по усмотрению суда. Чаще всего продажа являлась дополнительным наказанием и применялась в сочетании с торговой или смертной казнью (ст. ст. 8, 10). Судебник 1550 г. вводит денежные штрафы, именуемые «пеня», которые заменяют прежнюю продажу и имеют более самостоятельный характер. Они взыскиваются с должностных лиц за лихоимство – втрое против взятого (ст. ст. 8 - 11) – и за оскорбление чести (ст. ст. 25, 26, 35, 71). Одновременно с выплатой штрафа – продажи или пени, виновный уплачивал денежное вознаграждение в пользу потерпевшего. По Судебникам оно полагалось истцу по всем видам преступлений: «а побьются на поли в пожеге, или в душегубстве, или в разбои, или в татьбе, ино на убитом (виновном) исцево доправити» (ст. 7). Если виновный не имел средств, чтобы выплатить требуемое истцом вознаграждение, он выдавался истцу «головою на продажю», т. е. в холопство до отработки долга (ст. 10 Судебника 1497 г.

3. Гражданское право

1. Вещное право

Субъектами гражданско-правовых отношений по Судебникам являлись как частные (физические), так и коллективные лица.

Основными способами приобретения вещных прав в рассматриваемый период считались захват (оккупация), давность, находка и пожалование. Наиболее сложный характер носили имущественные права, касающиеся приобретения и передачи недвижимой собственности. Законодатель заботится уже не только об определении значения поземельного владения, но и о том, чтобы оно происходило без ущерба другому лицу (ст. ст. 61, 62 Судебника 1497 г.). Давность становилась юридическим основанием для приобретения права собственности, в частности на землю, только при условии, что данное имущество находилось в законном владении в течение срока, установленного законом. Впервые срок давности владения недвижимостью был законодательно определен в Псковской судной грамоте (четыре или пять лет). Судебник 1497 г. устанавливает трехлетний срок давности в отношениях между частными лицами и шестилетний в отношениях частных лиц с государством (ст. 63). В Судебнике 1550 г. при сохранении трех-четырехлетней давности по некоторым делам, устанавливается 40-летний срок для выкупа имений.

Уже в XVI в. вотчина как форма наследственного землевладения распадалась на отдельные разновидности, владельцы которых и их наследники обладали различным объемом прав. В соответствии с характером субъекта вотчинные земли делились на дворцовые, государственные, церковные и частновладельческие. По способу приобретения вотчины подразделялись на родовые, купленные и выслуженные или жалованные. Родовые вотчины передавались из рода в род и составляли наиболее стабильную часть в комплексе имущественных прав их владельцев (отдельные представители рода обладали только правом пользования и владения, а право распоряжения оставалось за всем родом). Судебник 1550 г. впервые официально закрепляет право выкупа родовой вотчины (ст. 85), которое первоначально распространялось только на имущества, отчужденные посредством возмездных сделок: купли-продажи, залога, мены, и только во второй половине XVII в. оно было распространено на безвозмездные сделки. Родовой выкуп (40 лет) технически осуществлялся одним лицом (пользоваться этим правом могли только боковые родственники продавца, если они не являлись свидетелями при совершении сделки), но от имени всего рода, и выкупленное имущество возвращалось в собственность всего рода, а не в собственность выкупившего его лица. Поэтому выкупленная родичами вотчина подпадала под особый режим распоряжения. Отдельный член рода не мог распорядиться ею по своему произволу, закон ограничивал это землевладение целым рядом условностей: выкупивший вотчину лишался права продавать или закладывать вотчину не членам рода, а также родственникам, являвшимся свидетелями при первом отчуждении. Право родового выкупа не распространялось на купленные вотчины, отчуждаемые при жизни их владельцев: здесь субъектом собственности являлась семья - муж и жена и поэтому индивидуальная воля получала определенное преимущество. С другой стороны, купленные вотчины, перешедшие по смерти приобретших их лиц родичам, получали статус родовых.

И. И. Смирнов и Л. В. Черепнин квалифицируют ст. 85 Судебника 1550 г. как выражение антибоярской земельной политики Ивана IV, как шаг на пути создания условий для более свободной мобилизации земельной собственности. Наоборот, Б. А. Романовым родовой выкуп расценивается как «всеобщее для вотчинников всех мирских общественных групп и масштабов орудие обороны против «стороннего человека» в лице монастыря». Пытаясь совместить эти точки зрения, А. Г. Поляк полагает, что право родового выкупа — результат политики компромисса, способствовавший сохранению вотчин в боярских руках, но вместе с тем утверждает, что «ограничением права родового выкупа, который одновременно колебал устои церковного землевладения, правительство нанесло серьезный удар по феодальной знати».

Начатое в 1525 г. нестяжателями и приостановленное в 1531 г. ограничение церковного и монастырского землевладения было законодательно закреплено также Судебником 1550 г., запретившим выдачу тарханных грамот и предписавшим изъятие всех тарханов, выданных ранее (ст. 43).

Тарханные грамоты, ведущие свое начало от татарского чина — тархан, который жаловался за большие заслуги и означал то же, что вольный господин, барон, давали большие по сравнению с другими грамотами права. Их владельцы не только получали право суда и дани, но и освобождались от главных государственных налогов. Особенно много щедрых тарханов было выдано духовным вотчинникам в период боярского правления. На изъятие их в целях централизации государственной власти и была направлена ст. 43 Судебника 1550 г.

Развитие в XV—XVI вв. товарного производства, необходимость укрепления экономической власти служилого дворянства, привели к появлению новой формы феодального землевладения — поместья, которая противостоит старой привилегированной боярско-княжеской вотчине и постепенно растворяет все другие виды условных держаний. Исчезают или сливаются с поместьями «служни» земли, земли, принадлежавшие ордынцам, ханским послам, баскакам и т. д. Термин «поместье» впервые был использован в Судебнике 1497 г., после чего вошел в обиход для обозначения особого рода условного землевладения, выделяемого для великокняжеских, дворцовых или черных земель за выполняемую помещиком государственную службу.

2. Обязательственное право

Обязательственное право рассматриваемого периода развивалось по линии постепенной замены личной ответственности по договорам имущественной ответственностью. Так, в ст. ст. 76, 78 Судебника 1550 г. прослеживаются попытки по-новому рассматривать договор личного найма, долгое время бывшего источником личной кабальной зависимости нанимающегося («тиунство по ключу» в Русской Правде).

Однако недостаточно четкое определение и положение физического лица в законодательстве выразилось в перенесении ответственности по обязательствам с конкретного лица, заключившего их, на третьих лиц – прежде всего, на членов семьи: супруг отвечал по обязательствам другого супруга, отец – по обязательствам детей, дети – за отца. Перенесение ответственности допускалось также от господина на его людей – слуг и крестьян (ст. 22 Судебника 1550 г.) Подобная солидарная ответственность распространялась и на имущество господина по долгам, сделанным его людьми. Предусматривался также ряд случаев, когда третьи лица были обязаны вступать в обязательство, заменяя собой действительных участников отношения. Так, судья или дьяк, получившие взятку от ответчика при рассмотрении судебного дела, сами переходили в положение ответчика по данному делу, на них возлагались все соответствующие обязательства, причем о действительном ответчике закон в этой ситуации ничего не говорил (ст. ст. 3, 28 судебника 1550 г.). Задача соблюдения имущественного интереса здесь проявляется со всей очевидностью.

Основанием недействительности сделки являлись состояние алкогольного опьянения или обман. Покупатель незаконно приобретенной вещи рисковал быть привлеченным к суду за участие в краже или укрывательстве (ст. ст. 93-95 Судебника 1550 г.). До середины XVI в. преобладающей формой заключения договоров оставалось устное соглашение: например, Судебники допускали судебное разбирательство по договорам, заключенным без «кабалы», причем такое разбирательство должно было опираться на свидетельские показания. Ст. ст. 46, 47 Судебника 1497 г. указывают, что покупатель, в случае возникновения спора о покупке, признавался собственником вещи, если представит двух – трех свидетелей факта совершения сделки купли – продажи. Исключением являлась покупка лошади, которая требовала присутствия «пятенщика» и записи факта покупки в особую книгу (ст. ст. 94-96 Судебника 1550 г.). Крепостная (нотариальная) форма являлась обязательной для договоров с недвижимостью, а также использовалась в случаях принятия кабальных служилых обязательств: «полные грамоты» на холопство, служилые «кабалы» (ст. 20 Судебника 1497 г.; ст. 67 Судебника 1550 г.). Обязательную силу письменная форма договоров («кабалы», «записи», «памяти») приобретает только в XVII в.

Как правило, срок обязательства оговаривался сторонами еще при заключении сделки, но мог быть при особых обстоятельствах продлен по распоряжению представителя власти. Так, Судебники развивают норму Русской Правды о купце, пострадавшем от пожара или иных причин: ему выдается «полетная грамота» о рассрочке погашения долга перед кредитором (ст. 55 Судебника 1497 г.; ст. 90 Судебника 1550 г.).

Система договоров Судебников включает договоры займа, купли-продажи, личного найма. Судебник 1550 г. указывает два вида займа: с «кабалою» и без «кабалы» (простой займ был действителен только при наличии свидетелей его совершения (ст. 78)). Соответственно появляются два вида кабальных обязательств: обязательство должника уплачивать кредитору проценты по долгу (заемная кабала) и обязательство должника служить у кредитора за проценты вплоть до уплаты долга (служилая кабала). Кабала могла совершаться на сумму не более 15 рублей, только со свободными людьми, скреплялась боярской печатью и подписывалась дьяком. По поводу договора личного найма Судебник 1497 г. устанавливает правило: наймит, не выполнивший условий договора со своим господином, раньше срока оставивший его, лишался договорной платы (ст. 54). К этому правилу Судебник 1550 г. добавляет: господин, не желавший заплатить наймиту договорной платы по окончании действия договора, присуждался к уплате суммы, в два раза большей по сравнению с договорной (ст. 83).

3. Наследственное право и брачно-семейные отношения

Сфере наследственного права посвящено немного норм Судебников. Так, Судебник 1497 г. устанавливает две формы наследования: по закону и по завещанию – «духовной грамоте» (ст. 60). Законными наследниками являлись в первую очередь дети умершего. При наличии сыновей дочери отстранялись от наследования недвижимости (закон явно отдавал предпочтение наследникам–мужчинам как носителям родового и семейного начала). В случае отсутствия детей к наследованию допускались другие родственники, по степени родства, ближние исключали дальних (ст. 92 Судебника 1550 г.).

В сфере брачно-семейных отношений господствовал принцип власти мужа над личностью жены и власти родителей в отношении детей. Например, ст. 76 Судебника 1550 г. предоставляла обоим супругам право распоряжаться брачной судьбой их детей, а также право отдавать их в монастырь и в холопство. Имущественные отношения родителей и детей выявлялись прежде всего в области наследственного права, права родового выкупа и обязательственного права. Проданная отцом родовая вотчина не могла быть выкуплена его детьми. Дети, как и вдовы, отвечали по долгам умершего отца.