Древний Восток. Семинары 2015_2 / Коростовцев Религия Древнего Египта
.pdf
никшими позже. По этим более поздним представлениям, у умершего, продолжающего жизнь в могиле, помимо потребностей в пище и напитках возникает потребность выходить из могилы на дневной свет, взлетать на небо к богам и т.д. Эту потребность испытывает уже не тело умершего, а материальный, но невидимый человеческим глазом элемент, который может находиться в могиле, но может и удаляться из нее куда угодно.
Эти воззрения египтян часто фигурируют в текстах, что не дает, однако, достаточных оснований для определенных суждений о них, поскольку и у самих египтян не было достаточной ясности в вопросах заупокойного культа. Не подлежит сомнению лишь то, что убеждение, будто после смерти человека продолжает жизнь какая-то, хотя и невидимая, но материальная субстанция его индивидуального существа, сложилось у египтян в глубочайшей древности, задолго до объединения страны. Письменные источники времен объединенного Египта содержат весьма нечеткую информацию о загробной субстанции человека и о том, в каких формах она мыслилась египтянами. В текстах представлены разные названия форм, но относились ли эти названия к различным проявлениям одной и той же субстанции человеческого существа или обозначали разные невидимые компоненты человека после смерти — сказать определенно невозможно. Наиболее осторожным и объективным мнением по этому вопросу представляется следующее: в основном разные названия были обозначением одной и той же загробной субстанции человека, но могло иметь место и представление о существовании разных субстанций, тем более что представления о загробной жизни претерпевали несомненные изменения во времени и в зависимости от места.
Остановимся на названиях форм проявления загробной субстанции человека и, насколько позволяют тексты, на том, что более или менее конкретно обозначали эти названия в представлении египтян. Наш обзор будет по возможности краток, так как многочисленные, несогласованные, а порой противоречивые высказывания текстов до сих пор не дали возможности ученым выработать окончательные определения и четко разграничить понятия «ба» и «ка» и т.д.
Ба — так называлось воображаемое существо, представлявшее собой душу человека и душу богов611. Насколько можно судить по «Текстам пирамид», слово «ба» имело два значения: оно было своего рода синонимом для слова «бог» и вместе с тем означало чтото вроде «душа»612. О ба обыкновенных людей в последнем смысле слова древнейшие тексты хранят молчание — в «Текстах пирамид» упоминается только ба умершего фараона. В «Текстах саркофагов» говорится о ба погребенных в этих саркофагах представителей знати (эпоха после падения Древнего царства, когда началась так называемая демократизация заупокойного культа). Следовательно, во времена Древнего царства ба (душа) было только у фараона613. Ба мыслилось как нечто существующее только после смерти человека и изображалось как птица с человеческой головой. Говорить о ба живого человека бессмысленно614. Широко известно литературное произведение под названием «Беседа разочарованного со своей душой (ба)». Оно представляет собой творение беспокойного гераклеопольского периода истории страны и является продуктом религиозного философствования, а не теологической мысли615. Следует подчеркнуть, что, несмотря на неоднократные попытки понять сущность этого интереснейшего памятника египетской литературы, он до сих пор далеко не во всем понятен616, а посему вряд ли целесообразно использовать его для толкования неясных для нас идей египетской религии. Во всяком случае, из заупокойных текстов разных времен после падения Древнего царства очевидно, что ба считалось элементом, в какой-то степени оживляющим мумию умершего, что ба и тело
611Недавно опубликовано детальное исследование о ба, основанное на большом фактическом материале: Zabkar L.V. A Study of the Ва Concept in Ancient Egyptian Texts. Chicago, 1968.
612Wb. I. 411.
613Kees H. Totenglauben… С. 39; Morenz S. La religion égyptienne… С. 266.
614Kees H. Totenglauben… С. 40.
615Там же.
616Faulkner R.О. The Man Who Was Tired of Life // JEA. 43. 1956. С. 21.
умершего были связаны тесными узами и что ба, по крайней мере частично, обитало в гробнице. Вместе с тем ба, которое мыслилось как птица, могло покидать гробницу, удаляться куда угодно, подниматься на небо, но неизменно должно было возвращаться в могилу к тому, чьей душой оно было617. Таким образом, ба вело, так сказать, двойственное существование.
Геродот (II, 123) писал: «Египтяне также первыми стали учить о бессмертии человеческой души. Когда умирает тело, душа переходит в другое существо, как раз рождающееся в тот момент. Пройдя через [тела] всех земных и морских животных и птиц, она снова вселяется в тело новорожденного ребенка. Это круговращение продолжается три тысячи лет. Учение это заимствовали некоторые эллины, как в древнее время, так и недавно». По этому поводу Х.Кеес вполне резонно замечает: «Факты здесь отмечены правильно: бессмертие души и представление о ее способности принимать разные образы. Но философское оформление этой идеи, система — греческая, несмотря на приоритет египетского содержания. Геродот явно имеет в виду учение Пифагора о бессмертии души и такое же учение Эмпедокла, а затем более поздние учения с трехтысячелетним периодом Платона — учения, чуждые египетским представлениям»618.
Грекам, несомненно, было кое-что известно о содержании некоторых глав «Книги мертвых» — о превращении души в золотого и божественного кобчика, в феникса, журавля, овна, ласточку, змею, крокодила619, т.е. в тех животных, которые в плане тотемизма мыслились египтянами как могучие божества, способные устоять перед опасностями загробного мира. Превращение в них было для души средством оградить себя от этих опасностей, т.е. обеспечить себе бессмертие. К тому же ба мыслилось как птица, которой был открыт доступ к богам на небо. Но все это осмысливалось греками по-своему, с трехтысячелетним очистительным для души циклом. По египетским представлениям, ба вольно было летать куда угодно и вовсе не обязано было проходить через разные превращения. Желание умершего превратиться в то или иное божественное животное диктовалось исключительно стремлением обеспечить себе вечную жизнь в потустороннем мире безотносительно к мыслившейся греческими философами «очистительной» процедуре.
Во времена Рамессидов ба изображалось иногда в «Книге мертвых» сидящим на дереве близ гробницы, пьющим воду из пруда, спускающимся в гробницу к телу, с которым оно было связано. Иначе говоря, более или менее постоянным местом пребывания ба была гробница умершего.
Боги тоже имели свои души (ба), бог Ра — даже целых семь620. Иногда один бог считался душой другого бога. Так, например, бог Ра иногда именуется в текстах душой (ба) бога Нуна, бог умерших в Мемфисе, Сокар, — душой бога Осириса и т.д. Звезды также рассматривались как души (ба) богов: Орион — душа Осириса и т.д.621
Переходим к ка. Это слово встречается в египетских текстах бесчисленное количество раз. Оно употребляется в разных значениях622. Однако каждое из этих значений както связано с личностью умершего. В рецензии на издания X.Юнкера («Giza II», 1934; «Giza III», 1938) Р.О.Фолкнер писал: «Ка может находиться в потустороннем мире, чтобы встретить умершего, направляющегося к своему ка; оно сопровождает умершего, направляющегося в потусторонний мир со своим ка, они оба пребывают в потустороннем мире, и вместе с тем ка обитает в гробнице, в которой покоятся останки умершего, и принимает там подношения от живых родственников умершего»623. Таким образом, у древних егип-
617Kees H. Toteniglauben… С. 40.
618Там же. С. 6.
619Тураев Б.А. Египетская литература… С. 128.
620Kees H. Totenglauben… С. 38.
621Там же. С. 41.
622Wb. V. 86–90.
623Faulkner R.О. Giza II and Giza III by H.Junker. Vienna; Leipzig, 1934, 1938 // JEA. 27. 1941. С. 168–
169.
тян не было четких представлений о ка. Более того, они как будто противоречивы и даже временами исключают друг друга.
Проблеме ка уделяли внимание Масперо, Биссин, Бергман, Эрман, Кеес, Штейндорф, Юнкер и др., и каждый предлагал свою дефиницию ка, исходя из содержания египетских текстов.
«Из разных предложенных дефиниций, — пишет Кеес, — две особенно четко противопоставлены друг другу: дефиниция Масперо, которую он отстаивал всю жизнь и согласно которой ка является двойником человека, внешне и по существу тождественным самому человеку, двойником, которым обладают все люди, включая и самого фараона, и диаметрально противоположная ей концепция Эрмана, считавшего, что слово «ка» означает жизненную силу, ту таинственную сущность, которой обладают боги и люди и которая служит признаком различия между одушевленными существами и неодушевленными предметами»624. Далее Кеес подчеркивает, что в представлении самих египтян не было четкого разграничения значений ка, что значение слова «ка» было в высокой степени диффузным625. Здесь следует также упомянуть, что Гардинер предлагает еще одно значение ка — «личность» («personality»), «натура», «темперамент» и т.д.626
Во всяком случае, при всей многозначности и неопределенности понятия «ка» в некоторых случаях оно обозначало именно «двойник» в том смысле, как это понимал Масперо, — об этом свидетельствуют некоторые дошедшие до нас изображения. В заупокойном храме царицы Хатшепсут в Дер-эль-Бахри бог Хнум на гончарном круге создает не только царственного ребенка, но и его двойник, его ка. Р.О.Фолкнер в предисловии к своему переводу «Текстов пирамид» в ряде случаев трактует ка как двойник. Уже в гробницах вельмож Древнего царства обнаружены каменные или деревянные изваяния умершего, так сказать, заместители мумии, которые в случае уничтожения или повреждения ее должны были служить убежищем для ка умершего627, как бы ни мыслилось это ка — в виде двойника или жизненной силы. Не только люди, но и боги имели ка. У бога Ра их было четырнадцать628.
В поздних текстах слово «ка» обозначало не только душу, но и скульптурное изображение. Это подтверждает, что иногда «ка» означало «двойник»629.
Подводя итог сказанному, приходится констатировать, что наши представления о ка весьма неопределенны и эта неопределенность — следствие той неопределенности, которая, по-видимому, имела место и в трактовке ка древними египтянами. Бесспорно лишь то, что ка, по понятиям египтян, постоянно обитало в гробнице, но имело возможность покидать ее и устремляться в загробный мир, где бы этот мир ни находился — под землей или на небе, а затем возвращаться на землю, в гробницу.
По поводу представлений египтян об имени достаточно сказано в главе о магии. Подчеркнем лишь, что имя воспринималось как нечто органически присущее его носителю, и поэтому всякие враждебные магические действия против имени считались направленными непосредственно против носителя имени. И наоборот, восхваление имени было благоприятно для его носителя, увековечивание имени увековечивало жизнь. Это полностью относится и к имени в его графическом изображении: соскоблить или стереть написанное имя было равносильно покушению на его носителя.
Следует упомянуть и об ах. В современной научной литературе «ах» более или менее определенно переводится словом «дух». Из имеющихся многочисленных текстов точное значение слова вывести невозможно. Оно упоминается и в «Текстах пирамид», и в са-
624Kees H. Totenglauben… С. 44.
625Там же.
626Gardiner A.H. The Baptism of the Pharaoh // JEA. 66. 1950. С. 7.
627См. предисловие к изданию: Faulkner R.О. The Ancient Egyptian Pyramid Texts. Oxford, 1969.
628Morenz S. La religion égyptienne… С. 263, 269.
629Wb. V. 89, 8.
мых поздних текстах. Изображалось ах в виде хохлатого ибиса с фонетическим комплементом630.
Одним из проявлений человеческой сущности считалась тень человека. Тень (шу) упоминается в «Текстах пирамид», но в общем и целом это представление более позднее, оно прочно входит в обиход текстов со времен Среднего царства631.
Особое место в представлениях древних египтян занимало сердце. Оно считалось вместилищем человеческого сознания, как бы самостоятельным существом внутри человека632. Сердце рассматривалось как нечто наиболее осведомленное о человеке и его жизни. Поэтому во времена Нового царства, когда стабилизировалось и стало популярным учение о загробном суде над умершими, сердце в иных случаях могло стать опасным для человека свидетелем, дать неблагоприятные показания о его земной жизни. Как же было бороться против этого? На помощь приходила всемогущая магия. Тридцатая глава знаменитой «Книги мертвых» содержала магические заклинания, побуждавшие сердца не свидетельствовать против умершего, которому суждено было предстать перед высшим судом богов в загробном мире. В заклинании, обращенном к сердцу, умерший называет сердце «своим ка»633. Были и другие главы такого же назначения, например, глава 27-я. В ряде дидактических и иных нерелигиозных текстов о сердце говорится как о руководителе человека в его земной жизни634. Во время мумификации иногда вкладывали искусственное сердце: скарабея с написанными на нем заклинаниями. Это должно было обеспечить умершему благоприятные показания сердца на загробном суде635.
Тело умершего после ритуала мумификации также рассматривалось как воплощение личности, прошедшей через ряд освящающих ее обрядов. Оно называлось сах и в заупокойных текстах имело нередко значение «мумия» («священные останки»)636.
Приведенный выше обзор понятий «ка», «ба», «ах», «имя», «тень», «сердце», «сах» грешит, как это бросается в глаза, полным отсутствием четких дефиниций и разграничений. Как отмечено выше, это прямое следствие диффузности представлений самих египтян. Значения понятий во многом пересекаются, и за разными названиями, безусловно, скрывается нечто общее. Несомненно, однако, что слова, обозначающие эти понятия, не были абсолютными синонимами, а следовательно, существовали и существуют до сих пор трудноуловимые оттенки значений. Однако введение четких разграничений было бы шагом преждевременным и научно не оправданным, фальсифицирующим египетскую действительность.
Подведем некоторые итоги. Данные доисторических погребений, обнаруженных и обследованных археологией, а также изучение бесчисленных погребений исторического времени с полной очевидностью доказывают следующее:
1)с глубочайшей древности египтяне, как и многие другие народы, верили в загробную жизнь;
2)загробная жизнь долгое время представлялась как непосредственное продолжение земной, но только в могиле;
3)в загробной жизни умерший нуждался в помощи живых. Они должны были обеспечить ему жилище (гробницу), снабжать его пищей и питьем (заупокойные дары или жертвы). Именно эти представления и легли в основу типичного для древнего Египта культа умерших, который не следует отождествлять с известным из истории многих древних народов культом предков;
4)уже после объединения в Египте развивается искусство мумификации. В основе его — стремление к сохранению тела, продиктованное заботой о благополучии умершего
630Wb. I.15.
631Kees H. Totenglauben… С. 53–54.
632Piankoff A. Le coeur dans les textes égyptiens. Paris, 1930. С. 78 и сл.
633Piankoff A. Le coeur… С. 81.
634Там же. С. 83 и сл.
635Kees H. Totenglauben… С. 55.
636Там же. С. 56.
в загробной жизни, мыслившейся как материальная. В гробницу помещалась не только мумия, но и скульптурные изображения умершего — заместители мумии на случай ее уничтожения или повреждения. Это являлось гарантией существования в загробном мире.
На совокупности этих идей зиждился в древнем Египте культ умерших, существовавший в стране вплоть до распространения в ней христианства. Египетский культ умерших, в основе которого была забота о материальном благополучии умершего, никогда не порывал с этой идеей, хотя в более поздние времена в него проникли представления, противоречащие ей.
Представления египтян о загробной жизни как о подобии земной послужили причиной устойчивости ритуального характера заупокойного культа.
ГЛАВА XIX
ТИПЫ ЕГИПЕТСКИХ ГРОБНИЦ. МУМИИ. ОСНОВНЫЕ МОМЕНТЫ ЗАУПОКОЙНОГО КУЛЬТА
Поскольку именно гробница была жилищем умершего, очень важно хотя бы в самых общих чертах ознакомиться с разными типами египетских гробниц. Они видоизменялись в зависимости от времени, отчасти места и главным образом в зависимости от общественного положения умершего.
Для времени Раннего и Древнего царств установлено высокое развитие культа умерших, но далеко не всех умерших — в основном царей и придворной знати (сначала в Тинисе, потом в Мемфисе), а иногда и местной знати (далеко от Мемфиса).
Гробницами фараонов были египетские пирамиды. Воздвигались они исключительно для того, чтобы служить последним убежищем для усопшего фараона. Иногда приходится слышать и даже читать, что возведение пирамид преследовало якобы какие-то другие, чуть ли не научные цели. Подобные утверждения, и это надо усиленно подчеркнуть, являются откровенным антинаучным вздором и относятся к той категории нелепых, ни на чем не основанных, якобы научных, а по сути дела фантастических измышлений, которые современный известный французский физик Пьер Оже назвал мифами. Эти современные мифы, как пишет Оже, «реально угрожают перейти в убежденность»637, лишенную всяких научных оснований. В первые месяцы 1973 г. в Москве демонстрировался прекрасно заснятый фильм ФРГ «Воспоминания о будущем». Дикторский текст к нему является наглядной, вполне конкретной иллюстрацией подобных мифов. Основная его идея заключалась в том, что монументальные, грандиозные памятники древних народов, в том числе египетские пирамиды, были воздвигнуты при помощи «пришельцев из космоса». К сожалению, эта нелепая, полностью опровергаемая наукой фантастика произвела некоторое впечатление на легковеров из числа публики.
Египетские пирамиды (имеются в виду так называемые большие пирамиды в Гизе) в древности вполне заслуженно считались одним из семи чудес света. Следует подчеркнуть, что «большие пирамиды» в Гизе — далеко не единственные пирамиды Египта. Пирамид много больше, но они не отличаются той грандиозностью, которая поражала человечество в прошлом и продолжает изумлять в наше время.
«Большие пирамиды» в Гизе — их три — построены фараонами IV династии. Самая большая пирамида — Хуфу (греч. форма имени Хеопс), за ней следует пирамида Хафра (греч. Хефрен), затем пирамида Менкаура (греч. Микерин). Представление о размерах пирамиды Хуфу дают следующие цифры: высота — 146 м, длина стороны основания — 230 м. На ее сооружение ушло 2 млн. камней, каждый весом 2,5 т (в среднем). Пирамида Хафра немного меньше, пирамида Менкаура значительно меньше первых двух.
Французский ученый Э.Ф.Жомар, один из первых европейских ученых, обследовавших пирамиды, так описывает свое впечатление от них: «Их вершины, виднеющиеся издалека, производят впечатление, сходное с тем, какое испытываешь при виде пирамидальных верхушек высоких гор, стремящихся и врезывающихся в небо. Чем ближе подходишь, тем впечатление слабее. Но в непосредственной близости от этих правильных громад оно сменяется другим — вы сражены неожиданностью, едва ступив на берег, вы чувствуете себя во власти другого настроения. У самого подножия пирамид вас охватывает острое могучее ощущение с примесью изумления и подавленности. Верхушка и углы теряются из виду. Испытываемое чувство не есть восхищение перед созданием искусства, оно глубже. Оно навеяно величием и простотой форм, контрастом между человеком и огромностью труда его рук; глаз не в состоянии охватить его, мысль отказывается воспри-
637 Оже Пьер. Наука и мифы // Курьер (Юнеско). Февраль 1973. С. 4.
нять. Вот когда начинаешь проникаться всем величием этой громадной груды отесанных камней, нагроможденных в стройном порядке на баснословную высоту»638.
Многие другие выдающиеся люди в аналогичных выражениях отразили свои впечатления от пирамид. Обратимся, однако, к конкретным научным фактам.
Вкаждой из «больших пирамид» есть ходы, ведущие снизу в камеру, где покоился саркофаг с мумией царя. Расположение этих ходов и погребальных камер различное. Невозможно, да и не нужно, останавливаться здесь на архитектурном аспекте внутренних помещений пирамид, следует лишь подчеркнуть, что это — высшее проявление мастерства в каменотесном искусстве. Внутри «больших пирамид» в Гизе не обнаружено никаких надписей, скульптур и изображений. Во всех трех пирамидах были найдены пустые каменные саркофаги. Геродот (II, 124) сообщает, что «большая пирамида» Хеопса строилась беспрерывно в течение 20 лет и что на строительстве работало 100 тысяч человек, сменявшихся каждые три месяца. Современные подсчеты в какой-то степени подтверждают данные Геродота639.
Вряде других пирамид также были найдены саркофаги. Древнейшая из известных нам пирамид — так называемая ступенчатая пирамида основателя III династии Джосера (первая половина III тысячелетия до н.э.), самая поздняя — пирамида фараона XIII династии Хенджера (XVIII в. до н.э.). Таким образом, царские гробницы в форме пирамид строились во времена Древнего и Среднего царств и были расположены либо в Нижнем Египте, либо в Среднем — в той его части, которая примыкает к Нижнему Египту. Это территории более или менее равнинного характера. Особо следует остановиться на пирамидах V и VI династий. Они замечательны тем, что на стенах их внутренних помещений начертаны заупокойные магические тексты, основной и единственной целью которых было обеспечение вечной, счастливой жизни фараону после его земной смерти. Это и есть так называемые «Тексты пирамид» (начертанные иероглифами, выкрашенными в зеленый цвет).
Каждая пирамида обязательно имела свой храм, в котором специально предназначенные для этой цели жрецы служили заупокойную службу по фараону, погребенному в пирамиде. У каждого пирамидного заупокойного комплекса (собственно пирамида как гробница и принадлежащий ей заупокойный храм) было свое название640.
Более подробные сведения по истории строительства пирамид содержатся в серии статей Л.Борхардта и К.Зете641.
До сих пор не разрешен вопрос о так называемых царских кенотафах времени Древнего царства. Чем объяснить, что основатель IV династии фараон Снофру построил себе целых три пирамиды? Основываясь на некоторых данных, «можно считать твердо установленным тот факт, что для ряда царей Древнего царства были возведены сооружения, на первый взгляд ничем не отличающиеся от гробниц, но предназначавшиеся не для фактического захоронения, а лишь для выполнения неких ритуальных действий, то есть ложные гробницы — кенотафы»642. Этот малопонятный обычай Н.М.Постовская объясняет связью с праздником хеб-сед, т.е. с царским 30-летним юбилеем. Эта точка зрения не получила всеобщего признания, но ряд моментов в ее мотивировке свидетельствует в ее пользу:
1) на основании некоторых фактических данных можно допустить в принципе связь кенотафов и хеб-седа;
638Цит. по: Морэ А. Во времена фараонов. М., 1913. С. 187–138.
639Кинк X.А. Как строились египетские пирамиды. М., 1967. С. 103–105.
640Названия (в переводе) приведены в кн.: Edwards I.Е.S. The Pyramids of Egypt. London, 1961. С. 297–298; оригинальные названия (в египетских иероглифах) см.: Bennet J. Pyramid Names // JEA. 52. 1956. С. 174–176; Его же: The Names of the Pyramids of the Twelfth Dynasty // JEA. 55.1969. С 216.
641Borchardt L., Sethe K. Zur Geschichte der Pyraimden // ZÄS. 30. 1892; 31. 1894; 35. 1897; Borchardt L. Zur Geschichte der Pyramiden // ZÄS. 73. 1937. См. также: Лауэр Ж.Ф. Загадки египетских пирамид. М., 1966.
642Постовская H.M. О царских кенотафах древнего Египта (кенотафы и хеб-сед) // ВДИ. 1957. №3.
С. 140.
2) возведение царских кенотафов имело целью фиктивное погребение фиктивно убитого царя.
Независимо от проблемы кенотафов возникает вопрос о причинах столь грандиозных размеров пирамид именно во времена IV династии. Этот вопрос, конечно, тесно связан с внутриполитическими факторами, с максимальной централизацией государственного аппарата, с расцветом неограниченной власти фараона — без этого непременного условия повелители Египта того времени не были бы в состоянии поставить на службу интересам собственного заупокойного культа столь большие материальные и людские ресурсы. Несомненно также, что и личное тщеславие фараона играло в этом не последнюю роль. Фараоны имели привилегированное право выбирать форму и устанавливать размеры своих гробниц. Начиная с эпохи Нового царства пирамиды выходят из моды и заменяются грандиозными скальными гробницами, о которых речь пойдет ниже.
Знать во времена Древнего царства строила себе гробницы вблизи усыпальницы своего повелителя — окружая его при жизни, эта знать стремилась к близости к нему и после смерти. Таким образом, вблизи пирамид в Гизе образовались большие некрополи — кладбища сановников и вельмож. В науке эти гробницы известны под названием мастаба (араб. слово, означающее «скамья»). Эта «скамья» была кирпичной надстройкой над скрытым под поверхностью земли захоронением. Надстройка сооружалась иногда из плит известняка и имела форму прямоугольника, стены которого в верхней своей части были наклонены внутрь. Сверху этот прямоугольник был совершенно плоским. Именно его и назвали арабы Египта «скамьей». Под этой надстройкой, под землей, находилась погребальная камера с саркофагом. В камеру вела сверху вертикальная шахта глубиной от трех до тридцати метров — вход. В части надстройки, обращенной к востоку, в очень неглубокой нише сооружалась «ложная дверь» — якобы вход в мастаба. В этой нише был специальный плоский жертвенник, на который родственники умершего клали приношения и перед которым читали заупокойные молитвы. Этот «вечный дом» умершего мог иметь разные размеры — в зависимости от социального положения умерших и расположения к ним и их близким царя. В сердабе (специальном помещении) хранились скульптурные портреты умершего, т.е. заместители мумии умершего на случай ее уничтожения или повреждения. Именно из этих сердабов происходят замечательные скульптурные портреты, являющиеся одним из сокровищ Каирского музея. Сердаб соединялся с другими помещениями гробницы лишь небольшим оконцем.
В некрополе в Саккаре, грандиозном кладбище времен VI династии, находится мастаба Мерерука, представляющая собой целую загробную квартиру умершего — в ней 31 помещение. Мерерук был везиром фараона VI династии, Тети, первым после фараона человеком в государстве. Стены помещений расписаны цветными, художественно выполненными изображениями эпизодов из земной жизни умершего либо обстановки, в которой он находился. Например: Мерерук во время рыбной ловли, в небольшом челноке, поражающий рыбу специальным дротиком, его сопровождает жена; сцена, изображающая быков, переходящих канал; Мерерук в сопровождении жены на охоте в пустыне; животные пустыни; собака, кусающая антилопу; лев, пожирающий быка, и т.д. На других фресках Мерерук опять-таки в сопровождении жены наблюдает за работами, выполняемыми его людьми, например, за сооружением кровати с балдахином, постройкой судов и т.д. Тот же Мерерук наблюдает за палочной расправой над провинившимися старостами поселков и т.д. В эту же серию входит изображение поднесения заупокойных даров уже умершему Мереруку и т.д. Изображения в высшей степени реалистичные, без всякой мистики или фантастики.
Такого же стиля изображения покрывают стены помещений и многих мастаба некрополя в Саккаре — мастаба Ти, мастаба Птахотепа и т.д. — и не только в Саккаре, но и в Гизе и других местах. В совокупности эти изображения представляют собой высокохудожественную, необычайно богатую энциклопедию жизни фараоновской знати со времени Древнего царства. Необходимо добавить, что за истекшие тысячелетия яркие краски почти не поблекли.
Естественно, возникает вопрос: с какой целью наносились изображения? Ведь они обречены были пребывать в вечном мраке после того, как покойный помещен в гробницу, а вход в нее наглухо замурован. Для кого же создавались эти картинные галереи? Живущие были лишены возможности любоваться мастерством египетских живописцев своего времени.
Все эти шедевры египетского искусства времени Древнего царства предназначались для единственного обитателя гробницы — для самого умершего, точнее, для его ка. Но для него они были не просто произведениями искусства его современников — посредством магии и заупокойных молитв они как бы становились реальностью, оживали, и таким образом умерший и его ка и после смерти продолжали существовать, как при жизни. В этом, и только в этом, заключались цель и смысл создания бесценных для науки изображений. Это была удивительно целеустремленная и вместе с тем наивная попытка преодолеть смерть, добиться вечной жизни посредством магического восприятия мира.
Во всех гробницах Древнего царства доминируют реалистические изображения земной жизни. Это подтверждает сделанный ранее вывод, что загробная жизнь мыслилась как непосредственное продолжение земной и что это продолжение жизни представлялось возможным лишь при участии живых с их заботами об умерших, проявлявшимися в ритуале — в создании гробницы, в мумификации умершего, в строгом соблюдении его заупокойного культа. Но все это было доступно лишь элите, правившей страной под главенством фараона.
А что же можно сказать о широких массах народа, создававших пирамиды и мастаба для своих господ? Как они смотрели на загробную жизнь и каким образом намеревались ее себе обеспечить? Вполне понятно, что, не обладая ни средствами, ни практическими возможностями для сооружения «вечных домов», народ был вынужден придерживаться погребальных обычаев своих предков, обычаев, восходящих к глубочайшей древности, к тем временам, когда в доклассовом обществе долины Нила лишь наметились зачатки будущих классов. Практиковалось погребение в ямах, в песке, в эмбриональном положении, большей частью без саркофага или гроба, без мумификации. Этот способ погребения прослеживается в Гизе до времен V — VI династий, в Саккаре — приблизительно до конца VI династии, в провинции — до распада централизованной монархии Древнего Царства643. Этому способу погребения соответствовали представления, распространенные
вдревнейшие, доисторические времена, из которых развились представления о загробной жизни, характерные для владельцев мастаба эпохи Древнего царства.
Падение Древнего царства с его сверхцентрализацией власти в резиденции фараона сопровождалось глубокими сдвигами в духовной жизни египтян.
«Четыре века, отделяющие шестую династию от блестящей эпохи Среднего Царства, много значили в жизни египетского народа; он пережил за это время гораздо больше, чем сообщают скудные памятники, уцелевшие от промежуточной эпохи, полной смут… Распадение страны, война всех против всех, упадок центра и божественной власти фараонов, падение внешнего могущества и внутреннего благосостояния и порядка не могли не вызвать огромной работы мысли лучших людей и поставить перед ними вопросы, касающиеся самых разнообразных сторон окружающей действительности. Проблемы религиозного, политического, социального, этического характера волновали умы, искавшие ответов на свои недоумения и сомнения при виде постоянного несоответствия воспитанных веками представлений и идеалов с мрачной действительностью. На этой почве происходит развитие индивидуализма. Личность дорожит своим индивидуальным бессмертием, достигнув царских прерогатив за гробом»644. «Начиная с VII династии представления о загробной жизни демократизируются», — вполне правильно указывает Тураев645. Сущность этой демократизации состояла в том, что теперь не только фараон, спавший вечным сном
всвоей пирамиде, не только его вельможная и сановная знать, погребенная в многочис-
643Kees H. Totenglauben… С. 15.
644Тураев Б.А. Египетская литература… С. 65.
645Тураев Б.А. История Древнего Востока… Т. I. С. 229.
ленных мастаба, но и простые смертные претендуют на привилегии в потустороннем мире. Стали излишними объемистые гробницы типа мастаба, для обеспечения вечной жизни за гробом простой смертный довольствовался стелой — каменной плитой, на которой было написано все, что было нужно умершему в потустороннем мире. И не было уже необходимости в периодическом чтении этого текста кем-либо из живых. Текст сам по себе обеспечивал умершему и загробную жизнь, и материальное снабжение. Иначе говоря, технически культ умерших упростился.
На исходе эпохи Среднего царства пирамида, как форма царской гробницы, исчезает. Со времени Нового царства, когда столица и резиденция фараонов перемещаются в Фивы, царскими усыпальницами становятся так называемые скальные гробницы — длинные пещеры, вырубленные в скалах на западном берегу Нила, прямоугольные в сечении. В таких пещерах хоронили фараонов XVIII, XIX и XX династий. Стены усыпальниц были расписаны яркими, разноцветными фресками, воспроизводившими уже не реальную, земную жизнь фараона, а нереальный потусторонний мир, созданный фантазией жрецов. Тексты религиозно-магического содержания, сопровождающие фрески, должны были обеспечить умершему повелителю страны вечную, счастливую жизнь в потустороннем мире, в обществе богов. Уже в древности, когда Египет стали посещать греческие и римские туристы (маршрут их путешествий был приблизительно тот же: от Александрии вверх по Нилу), были доступны для посещения шесть скальных гробниц фараонов. Французский египтолог Ж.Байэ обнаружил в них более двух тысяч греческих и латинских граффити с именами авторов и кратким описанием впечатлений от посещения гробниц. Половина граффити — из гробницы Рамсеса VI. Один из посетителей, некто Бесас, пишет о том, что гробница этого фараона превосходит остальные. Другой утверждает: «Тот, кто здесь не был, никогда ничего не видел; благословенны те, кто здесь побывал»646. Самыми большими из скальных гробниц являются гробница Рамсеса III (№11), гробница царицы Тауосрет (№14) и гробница Сети I (№17) (последнюю называют также именем Бельцони, итальянского археолога, открывшего ее). Гробница Сети I достигает в длину 100 м, остальные чуть короче.
Почему же царские скальные гробницы вытеснили практику строительства пирамид? Прежде всего это объясняется чисто экономическими соображениями: строительство скальных гробниц требовало, несомненно, меньшей затраты средств и труда, чем строительство пирамид. Что же касается гарантий сохранности усыпальниц в неприкосновенности, то скальные гробницы служили не худшей защитой от разграбления, чем пирамиды. Следует также учитывать, что в эпоху Нового царства — время непрерывных военных походов египтян за пределы страны — каждый мужчина был более нужен в войске, чем на строительстве пирамид, сооружение же скальных гробниц было огромной экономией рабочей силы. Знать фараонов Нового царства, подражая своим повелителям, также начала воздвигать для себя небольшие скальные гробницы (например, гробницы номархов местности в Среднем Египте, известной в настоящее время под названием Бени-Хасан). Фараонов хоронили в мрачной, скалистой Долине царей (Бибан-эль-Мулук), цариц — в такого же типа Долине цариц, вельмож и сановников — в Абд-эль-Курне и других близлежащих местах. Стены гробниц знати Нового царства расписаны эпизодами из земной жизни вельмож, столь же ценными для науки, как и мастаба Древнего царства.
Подчеркнем, что и в дальнейшем, в более поздние времена, гробницы продолжали занимать очень важное, чуть ли не первостепенное место в жизни египтян. Это, безусловно, свидетельствует о том, что убеждение египтян, будто ба и ка умершего имеют своим жилищем гробницу, оставалось непоколебленным. Прямое следствие этого — чисто ритуальный характер культа умерших, обусловленный представлением о загробной жизни как о подобии и продолжении жизни земной со всеми ее материальными повседневными нуждами. Этот характерный материальный аспект культа умерших, незыблемый на всем
646 Milne Gr. Greek and Roman Tourists in Egypt // JEA. 3. 1916. С. 80; см. также: Коростовцев M.A. Из истории туризма еще до нашей эры // Информационные материалы научно-технического совета. М., 1971.
С. 34–38.