Глава IV Параграфы 48—60

§ 48—49 всецело относят назначение министра, его товари­ща и директоров департаментов к прерогативе императорской власти (равно как и увольнение их с занимаемых должностей). Вместе с тем подчеркивается роль министра в предста­влении кандидатур на посты товарища министра и директоров департаментов, утверждаемых императором. Последующие па­раграфы устанавливают полное подчинение всех чиновников министерства власти министра: от него зависят определение, перевод и повышение в должности любого чиновника его ве­домства, предоставление отпуска, награды, увольнение и даже предание суду. При этом закон не гарантирует защиту чинов­ников министерства от произвола министра.

Глава V

Параграф 61

Сперанский придавал большое значение детальной разработке порядка производства дел в министерствах, чему и посвящена обширная глава V, состоящая из 144 парагра­фов. Здесь нашел наиболее полное выражение и законода­тельное закрепление бюрократический порядок ведения дел в центральных органах управления абсолютистской монархии. Параграф имеет принципиальное значение, поскольку уста­навливает единообразие производства дел во всех министер­ствах.

Параграфы 62—68

За­кон требует от министра полной осведомленности о делах его ведомства при сокращении в то же время всякого рода доку­ментации. Последнее осталось благим пожеланием, о чем сви­детельствует серия правительственных мер, направленных на сокращение бумажного делопроизводства. В 1852 г. издается даже специальный указ «О сокращении дел произ­водства и переписки по гражданскому управлению», уста­новивший новый порядок делопроизводства в «гражданских» министерствах, предусматривающий сокращение разных видов отчетности. Но и этот закон оказался бессилен против разбу­хания бумажного делопроизводства, как и деятельность спе­циальных комиссий по «сокращению делопроизводства и пе­реписки».

.

Часть II

ОБЩИЙ НАКАЗ МИНИСТЕРСТВАМ

Параграф 205

Параграф кратко перечисляет основные вопросы содержа­ния второй части закона. Это как бы своеобразное оглавле­ние, не несущее нормативной нагрузки.

Глава I

(параграфы 206—219)

Глава наделяет министра как представителя исполнительной высшей власти довольно широкими полномочиями. По § 206, министр как полномочный представитель императора, им назначенный и только ему подчиненный, — полный хозя­ин в своем ведомстве и в своих действиях ограничен только властью императора. Как показала практика, министры не несли за свои противозаконные деяния уголовной ответствен­ности, вместо предания министра суду практиковалось его увольнение с должности. Но обычно увольнение с должности министров было обусловлено менявшейся политической конъ­юнктурой (например, с усилением реакционного политическо­го курса самодержавия).

§ 207 возвещает, что министерства учреждены как исполнительная высшая власть, которая проводит в жизнь действую­щие законы. Поскольку вся законодательная власть сосредо­точивалась в руках абсолютного монарха, министерства, а точ­нее возглавлявшие их министры были высшими исполнителя­ми его воли. Со временем полномочия и прерогативы мини­стров в России расширяются.

Хотя по смыслу § 208 министр осуществляет только испол­нительную власть (не может вводить никакой новый закон, никакое новое учреждение или отменять прежние), однако право министров входить с докладами непосредственно к ца­рю, а также издавать циркуляры, разъясняющие действие за­кона, обеспечивало их значительное влияние в сфере законо­дательства. Сами министерские циркуляры на практике возво­дились в норму закона. § 212 предоставляет министру право в чрезвычайных обстоятельствах действовать своей властью и принимать меры, для которых, по общему правилу, требова­лось высочайшее разрешение (т. е. повеление императора) или издание особого закона. Само нарушение закона мини­стром не вменялось ему в вину, если на это он был уполно­мочен верховной властью.

Министрам предоставляются специальные полномочия на издание общих распоряжений, устанавливающих обязатель­ные правила не только для подвластных им учреждений, но и частных лиц. Особенно широки полномочия у министра внутренних дел: он принимал в русское подданство иностранцев, отдавал под надзор полиции любое «подозрительное» лицо, разрешал или запрещал периодические издания, налагал на них взы­скания, объявлял ту или иную местность на карантинном по­ложении, определял режим содержания заключенных в тюрьмах.

§210—211 устанавливают ведомственную подчиненность каждого учреждения определенному министерству и практиче­ски полную власть министра над всеми подчиненными ему учреждениями (т. е. входившими в круг ведения данного ми­нистерства). Над чиновниками всех рангов подчиненных ми­нистерству учреждений министр имел ту же власть, что и над чиновниками самого министерства: назначение в должность, перевод, повышение, награды, увольнение, предание суду. Та­ким образом, министру вручена вся полнота власти не только в его министерстве, но и в учреждениях, подведомственных министерству.

§ 214—219 устанавливают прерогативы товарища мини­стра. По закону, в отсутствие министра или в случае болезни его должность исполняет товарищ министра. На практике ми­нистр нередко пользовался предоставленным ему § 219 пра­вом поручать исполнение обязанностей министра на время своего отсутствия одному из директоров департаментов. Во всякое другое время товарищ министра, как гласит § 216, не вступает ни в какое управление (в министерстве), не имеет власти исполнительной, а в совете министра лишь имеет сове­щательный голос наравне с прочими членами совета. Иначе говоря, закон наделил товарища министра меньшими прерога­тивами власти, нежели любого директора департамента мини­стерства. На практике товарищ министра находился в полном подчинении у министра, а в некоторых министерствах этой должности вообще не существовало (см. также комментарий к §17).