Зажицкий В.И. Истина и средства ее установления

ГОСУДАРСТВО И ПРАВО, 2005, № 6, с. 67-74

ИСТИНА И СРЕДСТВА ЕЕ УСТАНОВЛЕНИЯ В УПК РФ: ТЕОРЕТИКО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ

©2005 г. В. И. Зажицкий¹

В Концепции судебной реформы в Российской Федерации был сформулирован тезис о необхо­димости ее "научной поддержки", "решения ряда

■•у

теоретических проблем". Данный тезис соответ­ствовал одному из важных положений теории права: правотворчество должно осуществляться на основе принципа научности. Однако преобра­зования уголовного судопроизводства не были в должной мере научно обоснованными, что яви­лось одной из причин, по которой предсказания авторов Концепции судебной реформы сбылись: в этой сфере мы до сих пор блуждаем наугад и пользуемся методом проб и ошибок. Об этом сви­детельствуют продолжающиеся мониторинги действующего Уголовно-процессуального кодек­са РФ и латание его как "тришкина кафтана".

При разработке проекта нового уголовно-про­цессуального закона с научной точки зрения ис­ключительно важен был тщательный анализ та­кой методологической и нравственной катего­рии, как истина в уголовном судопроизводстве. Именно отношение к истине должно было опре­делять все формы и институты в новом законе. Данный подход не находился в противоречии с важнейшими целями уголовной юстиции, сформу­лированными в Концепции судебной реформы, -защитой общества от преступлений путем реали­зации уголовного закона, защитой прав и закон­ных интересов граждан, попавших в сферу юсти-

ции . Напротив, установление истины по уголов­ным делам обеспечивает успешное достижение таких целей. Государство, претендующее на роль правового, не должно "зашвыривать" истину по уголовным делам на недосягаемое расстояние.

"С позиции здравого смысла, - отмечается в к процессуальной литературе, - проблема истины в правосудии, казалось бы, не дает почвы для спо­ров. Если понимать истину в этой сфере как соот­ветствие выводов следствия и суда о фактических обстоятельствах дела тому, что произошло в дей-

Профессор кафедры уголовного права и уголовного про­цесса Академии ФСБ России, доктор юридических наук, заслуженный юрист РФ.

Концепция судебной реформы в Российской Федерации. М., 1992. С. 105. ³ См.: там же. С. 19.

Уважение к истине - начало премудрости.

А.И. Герцен

ствительности, трудно представить, как можно отрицать необходимость постановки такой це­ли"⁴. Вопреки этим простым и убедительным суждениям истину в уголовном судопроизводстве сделали проблемной.

Требование достижения истины по каждому уголовному делу некоторые ученые относят к ин­квизиционному процессу⁵. Однако это не совсем так. Данное требование предусмотрено в законо­дательстве тех государств, в которых учреждена смешанная и состязательная формы уголовного судопроизводства.

На этапах цивилизованного развития Россий­ского государства и общества, когда был учрежден смешанный тип уголовного судопроизводства, про­блема истины не была дискуссионной. Согласно ст. 613 Устава уголовного судопроизводства "Председатель Суда направляет ход дела к тому порядку, который наиболее способствует рас­крытию истины". Известные русские процессуа­листы истину называли по-разному (объектив­ной, материальной, юридической, нравственной, практической), но никто не отрицал ее значения и необходимости установления в уголовном судо­производстве . Принципиально то, что истину, ус­танавливаемую в уголовном судопроизводстве, преимущественно называли объективной или ма­териальной истиной и противопоставляли ее ис­тине, добываемой в гражданском процессе. По­следнюю именовали относительной, формальной истиной, поскольку она основывается только на

доказательствах, приводимых сторонами⁷. А.Ф. Кони настойчиво призывал к поиску истины в уголовном судопроизводстве, считая эту задачу не только правовой, но и глубоко нравственной.

⁴ Доказывание в уголовном процессе: традиции и современ­ность / Под ред. В.А. Власихина. М., 2000. С. 143. См.: Путинская П.А. Доказательственное право в УПК РФ // Материалы международной научно-практической конфе­ренции, посвященной принятию нового Уголовно-процес­суального кодекса Российской Федерации. М, 2002. С. 80.

⁶ См., например: Случевский В. Учебник русского уголовно­ го процесса. СПб., 1895. С. 468-^76; Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. Т. 2. СПб., 1910. С. 171-174; Розин Н.Н. Уголовное судопроизводство. Пг., 1916. С. 344-345.

⁷ См.: Розин Н.Н. Указ. соч. С.344.

68

"Напряжение душевных сил судьи для отыскания истины в деле, - говорил он, - есть исполнение поручения государства, которое, уповая на спо­койное беспристрастие его тяжелого подчас тру-

о

да, вверяет ему частицу своей власти".

В советском уголовном процессе также гос­подствовало положение о том, что по уголовным делам должна устанавливаться объективная ис­тина. Это положение предусматривалось в нор­мах УПК РСФСР (ст. 20; ч. 1 ст. 89; ч. 2 ст. 243; ч. 2 ст. 257; ч. 3 ст. 280) и в науке уголовного про­цесса. Разномыслия относились лишь к содержа­нию объективной истины в уголовном судопроиз­водстве. Большинство ученых придерживались мнения о том, что истина должна включать в себя не только достоверно установленные обстоятель­ства совершения преступления конкретным ли­цом, но и правильную квалификацию содеянного с точки зрения действующего уголовного закона. В капитальном труде по теории доказательств в советском уголовном процессе отмечалось: "От­ражение в постановлении органов предваритель­ного расследования и приговоре суда достоверно установленных фактических обстоятельств дела и их правового значения, соответствия надлежа­щей норме права и будет означать достижение

объективной истины"⁹.

Требование установления истины по уголовным делам свойственно и континентальной системе уго­ловного судопроизводства. Например, в УПК Франции такая цель формулируется применитель­но к деятельности как следственного судьи, так и председателя суда. Согласно ч. 1 ст. 81 "следствен­ный судья производит в соответствии с законом все следственные действия, которые он сочтет необхо­димыми для установления истины". Процессуаль­ные полномочия председателя суда связаны с необ­ходимостью установления истины в судебном раз­бирательстве. Так, в соответствии с ч.1 и 2 ст. 310 УПК Франции "Председатель наделен дискрецион­ными полномочиями, в силу которых он может по совести и чести принимать любые меры, которые он сочтет полезными для установления истины.

Он вправе в ходе разбирательства вызывать и заслушивать любое лицо, выдавая в случае необ­ходимости мандат о приводе, или распорядиться о представлении в суд любых новых вещественных доказательств, которые, по его мнению, в связи с развитием судебного разбирательства полезны для установления истины".

Цель доказывания - истина - определена в германском уголовном процессе. Часть 2 ст. 244 УПК ФРГ предусматривает: "Суд обязан в целях установления истины по долгу службы исследо-

' Кони А.Ф. Собр. соч. В 8-ми т. Т. 4. М., 1967. С. 39. Теория доказательств в советском уголовном процессе. М.,1973. С. 131. , — -. .... ....

вать все факты и доказательства, которые имеют значение для разрешения дела". И несмотря на то что концепция истины в работах германских про­цессуалистов существенно расходится с нашими

„ ю

представлениями о ней , данное предписание за­кона служит важным ориентиром при производ­стве по уголовным делам.

Известно, что уголовное судопроизводство США и Англии является состязательным. Однако в последнее время судебная доктрина и законода­тельство этих стран развивались по пути сближе­ния с континентальной уголовно-процессуальной

системой . В принятых в последние десятилетия американских законах и других авторитетных правовых актах используется термин "истина", и к судам предъявляется требование ее установле­ния при производстве по уголовным делам. Исти­на как цель доказывания или цель уголовного су­допроизводства многократно упоминается в зако­нодательстве ряда штатов, а также в правилах,

издаваемых судами¹². Поэтому наивно было бы утверждать, что американские суды некоторых штатов приговаривают своих граждан к электри­ческому стулу, смертельным инъекциям и пове­шению, не заботясь об установлении истины.

В ходе преобразования отечественного уго­ловного судопроизводства была попытка сфор­мулировать принципиально иную концепцию ис­тины, в основу которой был положен отказ от ее установления при производстве по уголовным де­лам. При этом указующим был перст Е.Б. Мизу­линой, которая еще в 1991г. писала, что "поста­новка вопроса о существовании уголовно-процес­суальной истины неправомерна не только потому, что не содержит в себе ответа, но и пото­му, что вообще не может быть отнесена к числу уголовно-процессуальных парадигм". По мнению автора, в сфере уголовного процесса можно и нужно говорить лишь об истинности способа осу­ществления уголовно-процессуальной деятельно­сти, но не ее результата. Поэтому уголовно-про­цессуальный закон она рекомендовала ориенти­ровать не на конечный результат уголовно-процессуальной деятельности (или не только и не столько на него), а на способ ее практического осуществления следователем (судьей), который сам по себе обеспечивает организацию их мыш­ления по определенному принципу (презумпции

невиновности)¹³. Как видим, автор категоричес­ки отрицает содержательную сторону уголовного

¹⁰ См.: Гуценко К.Ф., Головко Л.В., Филимонов Б.А. Уго­ ловный процесс западных государств. М., 2001. С. 401-403.

¹¹ См.: Бойков А.Д. Новый УПК России и проблемы борь­ бы с преступностью // Уголовное право. 2002. № 3. С. 67.

¹² Об этом см.: Гуценко К.Ф., Головко Л.В., Филимонов Б.А. Указ. соч. С. 201-203.

¹³ См.: Мизулина Е.Б. Уголовный процесс: концепция само­ ограничения государства. Тарту, 1991.

судопроизводства, т.е. установление истины, и смысл его видит в способе осуществления уголов­но-процессуальной деятельности. Такие сужде­ния нельзя признать научно обоснованными и ме­тодологически состоятельными, поскольку они противоречат общепринятым представлениям об уголовном судопроизводстве как единственном пра­вовом средстве раскрытия преступлений. Несмотря на это, они оказали существенное влияние на разра­ботку нового уголовно-процессуального закона.

В Концепции судебной реформы к истине от­неслись как к падчерице. В этом документе о ней упоминается дважды. В первом случае судебная власть предупреждается о "недопустимости от­ступления от процессуальных норм, поскольку они отражают в концентрированном и превра­щенном виде опыт познания абсолютных истин". Как видим, здесь речь не идет об истине как цели доказывания по уголовным делам. Второе упоми­нание об истине более содержательно, поскольку все же сказано, что "суд не только устанавливает,

но и очеловечивает истину" . Ценным здесь явля­ется констатация того, что суд все-таки устанавли­вает истину. Правда, красное словцо "очеловечива­ние истины" не расшифровывается. Более дискур­сивные суждения об истине и ее значении в уголовном судопроизводстве в Концепции судебной реформы, к сожалению, отсутствуют.

Согласно данной Концепции все преобразова­ния в отечественном уголовном судопроизводст­ве, все его новые формы и институты обусловли­ваются не категорией истины, а состязательными началами. "Отсутствие в новом УПК указания на обязанность суда устанавливать истину (как это было в ч. 2 ст. 243 УПК РСФСР), - объясняет П.А. Лупинская, - обусловлено построением су­дебного разбирательства на началах состязатель­ности сторон, что выражено, в частности, и в за­висимости решения суда от позиции прокурора как на предварительном слушании, так и в суде

(ч. 5 ст. 236 и ч. 7 ст. 246 УПК РФ)"¹⁵. Поэтому в отличие от ранее действовавшего уголовно-про­цессуального закона, в котором термин "истина" использовался неоднократно (ч. 1 ст. 89; ч. 2 ст. 243; ч. 2 ст. 257; ч. 3 ст. 280 УПК РСФСР), в УПК РФ нет ни малейшего намека на необходи­мость ее установления по уголовным делам. Принцип состязательности ставят выше цели до­стижения истины. Например, в учебнике по уго­ловному процессу читаем: "В системе принципов нового уголовно-процессуального законодатель­ства положение об объективной истине не нашло своего отражения. Ведущее положение стал зани­мать принцип состязательности при производстве

14

Концепция судебной реформы в Российской Федерации. С. 44. Лупинская П.А. Указ. соч. С. 80.

по уголовным делам, предполагающий возмож­ность осуществления правосудия и без достиже­ния истины по уголовному делу" .

Некоторые авторы порицают категорию ис­тины в уголовном судопроизводстве абсолютно беззастенчиво, пренебрегая при этом не только научным подходом, но и элементарной логикой. Например, Н.А. Подольный положительно отно­сится к тому, что в отличие от УПК РСФСР 1960 г. действующий УПК РФ 2001г. не ставит задачи ус­тановления истины по уголовному делу. По его мнению, такая задача была бы несовместимой с теми демократическими идеями правосудия, ко­торые были им провозглашены. Идея достиже­ния истины в уголовном судопроизводстве и ее реализация в практике деятельности правоохра­нительных органов, - утверждает далее автор, -приводит к негативным последствиям, которые состоят в том, что истина подменяется суррога­том, состоящим зачастую из "выбитых" призна­тельных показаний и иных фальсифицированных доказательств. Ошеломляют читателя и сужде­ния о том, что истина в уголовном судопроизвод­стве не может рассматриваться как цель, без до­стижения которой во всех случаях не может быть выполнено назначение уголовного судопроизвод­ства, поскольку некоторые процессуальные ме­ханизмы, гарантирующие права граждан, в от­дельных случаях не совместимы с установлением истины. При этом автор ссылается, в частности, на презумпцию невиновности и полагает, что в ее условиях требование устанавливать истину вы­глядело бы как подстрекательство законодате­лем уполномоченных должностных лиц к нару­шению конституционных прав и свобод . И даль­ше он делает "открытие": "На смену истины, как ценности, лежащей в основе уголовного процес­са, в настоящее время приходит справедливость -

ценность демократического государства"¹⁸.

Подобные архаичные и маловразумительные сентенции ничего, кроме недоумения, вызвать не могут. Никакие демократические идеи, никакие заимствования из других правовых систем, а так­же существенные трудности на пути достижения истины не в состоянии упразднить ее как объек­тивную категорию в уголовном судопроизводст­ве. Тезис автора равнозначен исключению из су­дебной практики обвинительных приговоров, ко­торые предусмотрены уголовно-процессуальным

¹⁶ Уголовный процесс. Учебник / Под общ. ред. В.М. Лебе­дева. М., 2004. С. 17.

18

См.: Подольный Н.А. Категория справедливости в УПК РФ - изменение системы ценностей в уголовном процессе России // Материалы международной научно-практичес­кой конференции "Уголовно-процессуальный кодекс Рос­сийской Федерации: год правоприменения и преподава­ния". М., 2004. С. 52.

Подольный Н.А. Указ. соч. С. 52.

ГОСУДАРСТВО И ПРАВО № 6 2005

законом (ст. 14, 302, 307-308 УПК РФ). Автор од­носторонне апеллирует к презумпции невиновно­сти. Известно, что она опровержима и может быть опровергнута только вступившим в закон­ную силу обвинительным приговором суда (ч. 1 ст. 14 УПК РФ). Описательно-мотивировочная часть такого приговора должна содержать описа­ние преступного деяния, признанного судом дока­занным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и по­следствий преступления (п. 1 ч. 1 ст. 307 УПК РФ), а резолютивная часть - пункт, часть, статью Уголовного кодекса РФ, предусматривающие от­ветственность за преступление, в совершении ко­торого подсудимый признан виновным (п. 3 ч. 1 ст. 308 УПК РФ). Наличие перечисленных атрибутов в этом судебном акте и есть констатация объек­тивной истины. Заслуживает поддержки предло­жение включить в перечень требований, которым должен отвечать приговор (ст. 297 УПК РФ), тре­бование его истинности. Неисполнение данного требования связывают с дальнейшим ростом пре­ступности, проявлением безразличного отноше­ния всей правоохранительной системы к проблеме раскрываемости преступлений, к установлению виновных в их совершении. Выражается также со­мнение в необходимости судов, правосудия и вооб­ще всей правоохранительной системы¹⁹.

Установление истины по уголовным делам обоснованно рассматривается в качестве важней­шей гарантии обеспечения конституционных прав и свобод личности. "Изгнание" из процесса принципа объективной истины, - убедительно рассуждает Г.Н. Ветрова, - традиционно призна­ваемого отечественной правовой доктриной, нельзя рассматривать иначе как большой урон системе гарантий правосудия, а следовательно, и гарантиям прав личности. Установление всех об­стоятельств дела в соответствии с реальной дей­ствительностью - основа правоприменения. В со­ответствии с презумпцией невиновности любые факты и обстоятельства, вменяемые в вину лицу, должны быть доказаны убедительно, вне всяких сомнений, иначе говоря, они должны быть уста­новлены на основе достоверных доказательств,

„20

то есть в соответствии с действительностью .

См.: Зинатуллин 3.3., Зинатуллин Т.З. УПК РФ 2001 го­да и проблема надлежащего уголовно-процессуального ре­гулирования // Материалы международной научно-практи­ческой конференции, посвященной принятию нового Уго­ловно-процессуального кодекса Российской Федерации. М, 2002. С. 29-30.

²⁰ Ветрова Г.Н. Тенденции развития процессуальных гаран­тий прав личности в уголовном судопроизводстве // Мате­риалы международной научно-практической конференции "Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федера­ции: год правоприменения и преподавания. М., 2004. С. 74. См. также: Зинатуллин 3.3. Проблемы согласованности и №. дифференциации процессуально-правовых принципов // Там же. С. 71.

Следует особо отметить, что неустановление объективной истины по уголовным делам и под­мена ее различными "сделками" приводят прежде всего к ущемлению законных прав и интересов потерпевших, защита которых гарантируется Конституцией РФ и составляет назначение уго­ловного судопроизводства²¹.

Наконец, не нужно иметь каких-либо специ­альных познаний, чтобы отличать истину как объективную гносеологическую категорию от справедливости как категории нравственной. Как говорил мудрый человек, нельзя же сравнивать метры с килограммами. Установление обстоя­тельств совершения преступления не может быть справедливым или несправедливым, знания о них могут быть истинными, достоверными или веро­ятными. Справедливость может быть реализова­на только при назначении уголовного наказания, которое всецело зависит от успешного доказыва­ния обстоятельств, имеющих значение для уго­ловного дела (ст. 73 УПК РФ).

Отрицать истину в уголовном судопроизводст­ве означает закрывать глаза на реальность, кото­рая отражена в уголовно-процессуальном законе. В нем предусмотрен такой важнейший институт, как доказывание. Его содержание образуют отве­ты на три правовых вопроса: что подлежит дока­зыванию (ст. 73 УПК РФ); с помощью каких средств осуществляется доказывание (ст. 74, 76-84 УПК РФ) и как осуществляется процесс дока­зывания (ст. 85-90 УПК РФ). Но при характерис­тике доказывания нельзя обойти вопрос о цели доказывания. В соответствии с научной теорией познания в уголовном судопроизводстве такой целью является достижение истины. Разумеется, в силу объективных причин она достижима не по каждому уголовному делу. Препятствием к этому являются также некоторые процессуальные пра­вила доказывания: право обвиняемого отказаться от дачи показаний по предъявленному ему обви­нению (п. 3 ч. 4 ст. 47 УПК РФ), право на свиде­тельский иммунитет (п. 1 ч. 4 ст. 56 УПК РФ), пра­вила о недопустимых доказательствах (ч. 3 ст. 7, ст. 75 УПК РФ). Осуществление правосудия без установления истины возможно при особом по­рядке судебного разбирательства (ст. 314-317 УПК РФ), а также при рассмотрении уголовного дела в суде с участием присяжных заседателей. Наконец, истина остается в стороне и в некото­рых случаях прекращения уголовного дела по не-реабилитирующим основаниям.

Однако ни эти правила, ни идеи состязательно­сти не могут затмить и заменить истину как важ­нейшую гносеологическую категорию, как цель доказывания по уголовным делам. Убедительно

21

См.: Корнуков В.М. Системность УПК РФ и ее отраже­ние в практике его применения и изучения // Там же. С. 14-15.

If

звучит суждение о том, что "исключение из уго­ловно-процессуального законодательства упоми­нания истины и некоторых гарантирующих ее до­стижение положений не может само по себе "лик­видировать" объективные, не зависящие от

законодателя закономерности познания". По­этому при интерпретации уголовно-процессуаль­ного закона к истине нужно относиться более уважительно. Очень важно прививать у судебно-следственных работников не неприятие истины, не отталкивать их от нее, а напротив, прививать любовь к истине, поскольку, как говорил Гельве­ции, это наиболее благоприятное условие для ее нахождения. Поэтому ст. 85 УПК РФ "Доказыва­ние" необходимо конкретизировать, предусмот­рев в ней цель доказывания -установление исти­ны по уголовному делу. Нельзя забывать, что от античности до наших дней люди в судах всегда ис­кали истину и справедливость. А.Ф. Реховский от­стаивает тезис о неприемлемости для российской юридической практики отказа от истины, но вме­сте с тем отмечает, что "для обоснования отказа от истины потребуются серьезные теоретические

О'Х

исследования". Но вряд ли соответствующие исследования в этом направлении могут увен­чаться успехом. Судопроизводство и правосудие существуют для того, чтобы оберегать истину. Отступление от нее приводит к серьезным ошиб­кам в правовой сфере, которые порой невозмож­но исправить. Поэтому в судебно-следственной практике делается все для того, чтобы путем ус­тановления истины по уголовным делам избегать ошибок. Например, Судебная коллегия Верхов­ного Суда РФ от 7 августа 2003 г., пересматривая в кассационном порядке приговор Московского городского суда от 28 января 2002 г., которым ряд лиц был осужден по ст. 209 УК РФ за создание банды и участие в ней, так характеризует дея­тельность суда первой инстанции: "Всесторонне, полно и объективно исследовав обстоятельства дела, дав имеющимся доказательствам в их сово­купности надлежащую оценку, проверив все вер­сии в защиту осужденных и отвергнув их, выяснив причины имеющихся противоречий, суд пришел к обоснованному выводу о виновности К, Н, Ш, П и других в инкриминируемых им преступлениях. Их преступные действия суд квалифицировал пра­вильно"²⁴. Как видим, вышестоящая судебная ин­станция положительно охарактеризовала дея­тельность суда первой инстанции, направленную

²² Уголовный процесс. Учебник для вузов. Изд-е 5-е / Под ред. К.Ф. Гуценко. М., 2004. С. 206.

Реховский А.Ф. Отношение к истине в современном уго­ловном процессе // Материалы научно-практической кон­ференции "Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: год правоприменения и преподавания". С. 57-58.

²⁴ Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2004г. №4 С. 19-21.

на установление истины по данному уголовному

делу.

С точки зрения уголовно-процессуального за­кона и методологических предпосылок истина в уголовном судопроизводстве достижима. Единст­венными средствами ее установления остаются доказательства по уголовному делу. Содержа­тельна фраза - нет доказательств, нет и преступ­ления.

В Уставе уголовного судопроизводства 1864 г., а также в УПК РСФСР 1922 и 1923 гг. не было оп­ределения доказательств как средств доказыва­ния. Впервые оно было сформулировано в ст. 16 Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик 1958 г. в следующей редак­ции: "Доказательствами по уголовному делу яв­ляются любые фактические данные, на основе которых в определенном законом порядке орган дознания, следователь и суд устанавливают нали­чие или отсутствие общественно опасного дея­ния, виновность лица, совершившего это деяние, и иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела.

Эти данные устанавливаются: показаниями свидетеля, показаниями потерпевшего, показани­ями подозреваемого, показаниями обвиняемого, заключением эксперта, вещественными доказа­тельствами, протоколами следственных и судеб­ных действий и иными документами".

В таком виде данная дефинитивная норма бы­ла воспроизведена в ст. 69 УПК РСФСР 1960 г., а также в уголовно-процессуальных кодексах всех союзных республик. Она стала значительным вкладом в развитие отечественного доказатель­ственного права.

В теории доказательств под фактическими данными понимали идеальные и материальные следы, которые остались в реальной действитель­ности в результате совершения преступления. Их называли содержанием или объективной основой доказательств. С фактическими данными связы­вали такое их свойство, как относимость. Ее счи­тали важным инструментом, с помощью которо­го субъекты доказывания из массы разнообраз­ных фактических данных выбирали только те, которые действительно устанавливают обстоя­тельства совершения преступления, вносят яс­ность в уголовное дело.

Под показаниями свидетеля, потерпевшего, подозреваемого и другими перечислениями, со­держащимися в ч. 2 ст. 69 УПК РСФСР, подразу­мевали процессуальные источники, т.е. ту мате­риальную форму, в которой содержатся и при по­мощи которой передаются фактические данные, информация о фактах. Такие источники призва­ны были гарантировать получение наиболее пол­ных и достоверных фактических данных. Нельзя было использовать другие источники, поскольку

ГОСУДАРСТВО И ПРАВО № 6 2005

они могли оказаться недоброкачественными. Ис­пользование только процессуальных источников фактических данных, предусмотренных в законе, считалось важнейшим условием допустимости доказательств. С учетом сказанного под доказа­тельствами по уголовному делу понимали единст­во фактических данных и их процессуальных ис­точников. Такую роль не могло выполнять ни од­но из этих слагаемых, взятое в отрыве друг от друга. Изложенное понятие доказательств в наи­большей мере отвечало потребностям судебно-следственной практики, поэтому воспринималось