Тема 8. Кризис традиционной формы философского знания в середине хiх века

8.1. Критический пересмотр принципов классической философии.

Общая характеристика неклассической философии

Со второй половины XIX в. возникают философские теории, критически относящиеся к предшествующим классическим рационалистическим системам, отрицающие их способность ориентировать индивида в сложном мире, учиты­вать существенные стороны его жизни. Классические решения основных философских проблем отвергаются или изменяются. При этом неклассическая философия не является однозначной по содержанию, в нее входят разные концепции и направления.

В XIX в., по праву считающемся классическим в истории культуры, высокое признание и широкое распространение получили философские учения, которые были продолжением, а в известной мере и завершением духовного поворота, начавшегося в эпоху Возрождения. Наиболее ярким воплощением их была немецкая философия XVIII – XIX вв., не случайно названная классической. Она отстояла и развила принципы, вокруг которых можно объединить основные концепции европейской философии Нового времени, несмотря на все разнообразие и противоборство ее идей. Этот переход характеризуется господством веры в совершенствование разума благодаря прогрессу науки. Эта вера перерастала у большинства философов в уверенность в том, что разум есть главный и наилучший инструмент преобразования человеческой жизни. Наиболее яркой формой такого разума считалось научное познание, но немалые надежды возлагались и на воспитание рассудка, здравого смысла, способностей к познанию, присущих каждому отдельному человеку. На этой основе разум объединяли с просвещением масс, а просвещение – с демократией.

Знание и рациональное познание провозглашались главной, решающей силой, позволяющей со временем надеяться на разрешение всех проблем, которые встают перед человеком и человечеством. Чтобы выполнить возлагаемые на него грандиозные задачи, знание, считали классические философы, должно быть ясным, отчетливым, доказательным, преодолевающим сомнения, приведенным в логически стройную систему. Между таким знанием и окружающим миром есть внутренняя согласованность. Ибо в окружающем человека мире, согласно классическому миропониманию, царит скрытый внутренний – разумный – порядок, открыть который человеческий ум может, если он найдет «простые и ясные правила» (Р. Декарт) познания и доказательства (т.е. найдет правильный метод познания).

Философы-классики были убеждены в том, что могут, должны быть рационально познаны и признаны общечеловеческие гуманистические идеалы и принципы, прежде всего идеал свободы и принцип достоинства человеческой личности. Философии вменялось в обязанность как бы надстраивать здание практики, науки, культуры самыми верхними этажами, увязанными в систему теоретическими размышлениями о всеобщем: о целостном бытии, о человеке и его всеобщей сущности, об обществе как таковом, об общезначимых прин­ципах и методах познания, о всеобщих, значимых для всех людей и во все времена нормах нравственности. Вопросы о единичном, отдельном (например, об отдельных людях, их свободе, правах, мыслях, страданиях) тоже ставились, но они были подчинены вопросу о сущности, о всеобщем (о человеке как таковом, о сущности человека).

Однако к середине XIX в. становится все более очевидным, что развитие просвещения, прогресс знания и науки не являются панацеей, средством для решения «вечных» проблем общественного развития, которые сосуществуют с ростом насилия, преступности, распространением различных предрассудков и ложных мифов. Поэтому оптимизм философов Просвещения сменяется различными противоположными оценками и выводами, затрагивающими широкий спектр антропологических проблем. Необходимо также отметить, что тенденции к ограничению теоретического разума отчетливо проявлялись в недрах самой классической философии. Так, например, Кант, сдерживая, по его словам, «бег горячего коня Просвещения», отказывал разуму в возможности познания «вещи в себе». Фихте исходил из приоритета практического (нравственного) разума над теоретическим. Шеллинг провозглашал высшей способностью разума не рационально-теоретическое мышление, а интуицию. Таким образом, возникновение неклассической философии в самых различных ее формах имело как внутренние, так и внешние предпосылки и причины.