5. Проблема веротерпимости

С политической концепцией Локка были тесно связаны его взгляды на вопросы религии и веротерпимости. Если в “Опытах о законе природы “истинной моралью считалась та, что заложена в божьих заповедях, то из “Опыта о человеческом разумении” и “Разумности христианства” вытекает, что только соотнесение веры с подлинной моралью могло бы оправдать первую. Локк оказался на пороге кантовского вывода, что для возникновения морали в боге нет необходимости, хотя для ее укрепления вера в бога может пригодиться. Локк ратует не за “разумное христианство”, а за мораль, свободную от религиозного фанатизма и проникнутую широкой веротерпимостью. И если бы церковь перестала воевать против такой морали, лучшего желать и не требовалось бы.

Как автор “Разумности христианства”, Локк продолжает оставаться сторонником идеи отделения церкви от государства. Остается Локк сторонником веротерпимости. свободы от преследований на всех лиц, однако советует не предоставлять полноты гражданских прав католикам и атеистам. Что касается общего принципа веротерпимости, то он соответствовал политич. линии нового режима на прекращение религиозных распрей.

Политические воззрения Макса Вебера.

Классовое содержание мировоззрения Вебера хорошо видно и из его отношения к социализму и рабочему движению. Одной из главных задач своей деятельности он считал ослабление влияния социал-демократии на пролетариат. Этот класс, по его мнению, был еще не настолько зрелым, чтобы взять в свои руки политическую власть. Например, в 1905 г. на очередном конгрессе катедер-социалистов Вебер говорил: «Действительно ли представители крупной промышленности и связанные с ними в сфере социальной политики аграрные партии заинтересованы в борьбе с социал-демократией? Каждый, кто мыслит политически, должен отрицательно ответить на этот вопрос. Потому что каждый новый социалистический «нуль», получающий место в рейхстаге за счет партий социальной реформы, является для них чистой прибылью». Однако борьба с социал-демократией, по убеждению Вебера, должна вестись так, чтобы не нарушать интересы и идеалы либеральной буржуазии. Поэтому он осуждал предложения продлить исключительный закон против социалистов, поскольку он (закон) ограничивал демократические свободы. А по мере развития реформизма в германской социал-демократии отношение к ней Вебера становилось все более терпимым. Он участвовал в работе Мангеймского съезда социал-демократической партии (1906 г.), а после съезда писал, что мелкобуржуазное филистерство партийных функционеров и фанатизм клики журналистов образуют сущность германской социал-демократии. Год спустя он высказывается уже за участие социал-демократической партии в местном самоуправлении. И мотивирует это тем, что революционные тенденции партии ослабли и она уже не представляет угрозы для капиталистического общества и страны. Если даже партия завоюет большинство в местном самоуправлении, она не рискнет на социалистические эксперименты и будет способствовать развитию капитализма: «В перспективе не социал-демократия завоюет местное самоуправление и государство, а наоборот: государство завоюет социал-демократическую партию».  Существенным фактором упадка революционных тенденций партии Вебер считал ее бюрократизацию. Он оказал определенное влияние на Р. Михельса, создавшего теорию олигархизации политических партий на основе изучения организационной структуры и деятельности германской социал-демократии. Вебер приветствовал также националистическую и шовинистическую позицию, которую заняла партия в годы первой мировой войны. Политическое мировоззрение немецкого социолога неплохо иллюстрирует его отношение к русским революциям 1905 — 1907 гг. и 1917 г., а также к германской революции 1918 г. Так, Декабрьское вооруженное восстание он считал бессмысленным путчем. «Чтобы оценить по заслугам эту профессорскую мудрость трусливой буржуазии, — отмечал Ленин,— достаточно только возобновить в памяти сухие цифры статистики стачек. (...) ...Суждение буржуазной «науки» о декабрьском восстании не только нелепо, оно является словесной уверткой представителей трусливой буржуазии, которая видит в пролетариате своего опаснейшего классового врага». Ленинское определение может быть отнесено и к позиции Вебера в 1917 —1920 гг. После Февральской буржуазной революции он пишет, что в России и речи быть не может о какой-либо демократии, и предостерегает германских трудящихся от солидарности с революционной Россией. Октябрьскую революцию Вебер принял враждебно. Подобно другим оракулам, предсказывал крах социализма в России. Считал, что большевики не продержатся и трех месяцев, а Советы рабочих и солдатских депутатов оценивал как «военную диктатуру, правда, не генералов, а капралов».   Во время революции в Германии Вебер часто выступает на митингах и собраниях, публично клеймит коммунистическую идеологию и вытекающие из нее политические преобразования. ^События в Германии оценивает как «кровавый карнавал, который не заслуживает высокого имени революции». Движение революционных рабочих называет «сумасбродной бандой Либкнехта». А на одном из собраний почти кликушествует: «Если какому-либо рабочему захочется ввести у нас большевизм,— быстро найдутся честно мыслящие немцы. Кулаком по морде рабочего они немедля докажут ему невыполнимость подобных требований». Эти филиппики предельно ясно показывают действительное содержание веберовского либерализма. Ведь их автор и во время революции хотел остаться либералом. По просьбе социал-демократов он участвует в работе Совета рабочих и солдатских депутатов Гейдельберга. Выступает адвокатом Нейрата и Толлера — руководителей вооруженного восстания в Мюнхене. Они, правда, были повешены. Но либерализм Вебера остался «незапятнанным». В аналогичном духе можно оценить и его призывы прекратить белый террор после поражения революции. Не менее значимым фактором мировоззрения Вебера был национализм. Во время войны он превратился в ярый шовинизм. Вебер был призван в армию, служил начальником госпиталей в Гейдельберге. И очень жалел, что слабое здоровье не дает ему возможности пойти на передовую и сразиться с врагом в открытом бою. Шовинистический пафос Вебера виден из того, что войну он называет великой и прекрасной. После гибели шурина пишет сестре, что смерть в этой войне равнозначна богатой и прекрасной жизни, поскольку Германия сражается с войсками, «составленными из негров, цыган, папуасов и всей остальной всемирной варварской швали». Правда, шансы на победу Германии в войне он оценивал пессимистически. Но в то же время утверждал, что война возникла из чувства ответственности перед историей, которое якобы присуще немцам: «70-миллионный немецкий народ обладает моральным долгом защитить Западную Европу от англо-саксонского конвенционализма и русской бюрократии. За честь, а не за изменение карты мира и передел экономических прибылей воюет Германия. Этого мы никогда не должны забывать».   Примечательно, что национализм и шовинизм Вебера переплелся с традиционно-либеральными воззрениями. Он никогда не поддерживал идею мирового господства Германии. Решительно выступал против любых форм аннексии чужих территорий и считал, что ценность больших и малых наций одна и та же. Каждая из них вносит вклад в общечеловеческую культуру. И потому любая нация вправе создавать такие формы политической жизни, которые определяются ее суверенитетом. Либерализм ученого сказывался и в резкой критике политической системы Германии, особенно ее представительных учреждений. Он считал, что в Германии нет ни одного достоинства, присущего парламентарным системам других стран, но есть все недостатки парламентаризма. Оценивая Бисмарка как выдающегося государственного деятеля, Вебер в то же время терпеть не мог одну из особенностей «железного канцлера»: тот не любил самостоятельных людей и возвышал только чиновников, лишенных политического таланта. Когда руководство страной фактически перешло в руки кайзера Вильгельма II, Вебер писал, что судьба государства отдана дилетанту, который не родился политиком, не имеет никаких политических способностей, широко пользуется демагогией, «пытается управлять самостоятельно, а на деле им управляют чиновники, и тем самым подвергает опасности не только собственное существование, но и государства». Критика политической системы Германии явилась одним из оснований веберовской теории бюрократии. В 1917 — 1920 гг. Вебер вырабатывает и пропагандирует программу социально-политических реформ, которую называет плебисцитарной вождистской демократией. В этой- программе роль монарха сводилась по образцу Англии к минимуму, а роль рейхстага к максимуму. Правительство составлялось из парламентского большинства и находилось под контролем парламента, ограничивались права исполнительной власти, ликвидировалась гегемония Пруссии в политической жизни Германии и предполагалось осуществить повсеместную демократизацию. Но по существу теория плебисцитарной демократии была авторитарна: «Она устанавливала курс на персонализацию власти при сохранении некоторых элементов парламентарного фасада. Острая проблема буржуазной демократии периода империализма — взаимоотношение между основными звеньями государственного механизма — решалась Вебером в пользу установления режима личной власти. Такой курс в перспективе был чреват опасностью полного уничтожения даже того минимума буржуазного демократизма, с которым Вебер связывал свои либеральные убеждения». Таким образом, составными частями политического мировоззрения Вебера были либерализм, национализм, шовинизм, консерватизм и отрицательное отношение к социалистической идеологии. Как эти установки сказались в выборе исследовательских проблем и методологии социального познания?

Основные виды современных идеологий: либерализм

Либерализм является, по-видимому, исторически первым течением духовной жизни, более или менее четко оформленным идейно и осознавшим себя в качестве самостоятельной идеологии. Его основателями принято считать Дж. Локка, А. Смита, Ш. Монтескье. В ряду крупнейших представителей либерализма – один из «отцов» Конституции США Т. Джефферсон, английский философ и экономист Дж. С. Милль, американский философ Дж. Дьюи, австрийский экономист XX в. Ф. Хайек. В России XIX в. видным представителем либерализма был философ и правовед Б. Н. Чичерин.

Стержень, ядро идеологии либерализма – понятие индивидуальной свободы человека. Это главный критерий, используемый либералами для оценки любого общественного строя, любых экономических, социальных, политических, культурных институтов. Индивидуальная свобода должна быть надежно защищена как от посягательств со стороны других людей, так и от вмешательства государства, правительства. Как полагал Дж. С. Милль, индивидам не надо ставить никаких преград в развитии их «многообразного разнообразия». Для этого, по мнению либералов, деятельность власти должна базироваться на строго определенных законах, признающих ценность свободы личности. Власть должна также уважать частную собственность и право людей свободно заключать договоры друг с другом.

Важный принцип либерализма, прямо вытекающий из принципа свободы индивида, – человек самостоятельно осуществляет выбор своего жизненного пути, а потому несет ответственность за этот выбор. Иными словами, он должен полагаться прежде всего на самого себя. Либералы убеждены, что люди, которые боятся выбора, избегают его, обречены на серую, скучную, убогую жизнь.

При всей внешней привлекательности данного положения оно плохо согласуется с тем фактом, что подобный выбор никогда не является полностью свободным. Он всегда осуществляется конкретным человеком в конкретной ситуации, многие элементы которой, с одной стороны, не зависят от индивида, а с другой – влияют на его выбор, даже предопределяют его. В ряду таких факторов – место и историческое время рождения человека, социальный статус семьи, в которой он родился, ее достаток, способности, здоровье, которыми наделила природа человека при его рождении, и т. д.

Мало кто не хотел бы прожить яркую, достойную, счастливую жизнь, добиться высоких целей. Однако это удается немногим. Большинство людей остаются несамостоятельными в том смысле, что их жизнь складывается не в соответствии с их собственными замыслами, а в зависимости oт многих обстоятельств. В числе таких обстоятельств как не поддающиеся никакому индивидуальному, личностному контролю случайности, так и непреложные исторические реальности. Названные факторы не в состоянии устранить никакое общественно-политическое устройство, даже самого либерального толка.

Это обстоятельство признают и сами либералы. Так, Б. Н. Чичерин отмечал, что свобода устанавливает лишь формальное, а не материальное равенство. По его мнению, материальное равенство вообще неприемлемо как принцип, так как оно противоречит природе человека. Действительно безусловным он считал принцип экономической свободы. Хотя его осуществление ведет на практике к неравенству, но именно неравенство являет собой движущую силу поступательного развития общества.

Другое ключевое положение либерализма – это концепция так называемого минимального государства. Ее суть в том, что экономика должна быть свободна от вмешательства государства. Его регулирующее воздействие следует свести к необходимому минимуму, не мешающему свободной рыночной конкуренции. Образным выражением этой позиции стала метафора государства – «ночного сторожа» при экономике. Минимальным должно быть влияние государства и в социальной сфере. Вообще, государственное вмешательство нужно только для того, чтобы исключать насилие и нечестность, недобросовестность в экономической и социальной сфере. Патерналистское государство для либералов неприемлемо.

Неясной, противоречивой является либеральная идеология в вопросе о демократии. Если демократия – это порядок, основанный на воле большинства, то она ведет к ущемлению, ограничению свободы индивида, интересов меньшинства. Словом, к тому, что либералы называют тиранией большинства. Поэтому демократия не является для либералов высшей ценностью. Она приемлема лишь в той мере, в какой не посягает на основные свободы индивида, содержит в себе механизмы, четко устанавливающие пределы власти большинства.

Практическое применение принципов либерализма в экономической и социальной политике ряда государств имело для него далеко идущие последствия. С одной стороны, либералы были вынуждены на практике отойти от некоторых своих базисных принципов. Пример тому – принятие в Англии в 20—30-е гг. прошлого века законов, усиливающих роль государства в социальной сфере. Другой пример – «новый курс» президента США Ф. Д. Рузвельта, который позволил вывести в 30-е гг. страну из тяжелейшего кризиса, но ценой создания системы жесткого государственного регулирования экономики. С другой стороны, многочисленные попытки проведения «чисто либеральной» политики, направленной на построение «государства благосостояния», «государства всеобщего благоденствия», не увенчались успехом. Более того, привели к росту разочарования в либерализме.

Сходная угроза нависла в нашей стране сейчас над либеральной идеологией в том ее виде, какой она обрела в программных документах и политике ряда российских партий. На протяжении многих лет, пользуясь поддержкой власти, значительной части средств массовой информации, либеральные идеологи претендовали на роль ведущей интеллектуальной силы страны. Глубокий экономический спад и резкое снижение уровня жизни подавляющего большинства населения в 90-е гг. наглядно продемонстрировали неадекватность политики, осуществлявшейся российскими либералами, условиям нашей страны. В итоге российские либералы потеряли доверие в обществе. Перед ними стоит задача преодоления идеологического и политического кризиса.

Реакцией на усиливающуюся в мире критику либерализма стало возникновение такой его современной формы, как либертинизм. Напомним, что сторонники классического либерализма считали допустимым государственное вмешательство в определенных пределах. Либертинисты считают власть абсолютным злом, сближаясь в этом с анархистами.

В целом современные либералы, в том числе российские, сознают необходимость корректировки, ревизии своей идеологии, приведения ее в соответствие с современными экономическими, социальными, политическими реальностями.

Основные виды современных идеологий: консерватизм

Сам термин "консерватизм" произошел от латинского "conservo" - сохраняю, охраняю.

В структуре консерватизма выделяются два идейных пласта.

Один ориентируется на поддержание устойчивости общественной структуры в ее неизменной формы; другой - на устранение противодействующих политических сил и тенденций и восстановление, воспроизводства прежней.

Различные направления и формы консерватизма обнаруживают общие характерные черты. К ним относятся:

-признание существования морально-религиозного порядка и несовершенство человеческой природы;

-убеждение в прирожденном неравенстве людей и в ограниченных возможностях человеческого разума;

-утверждения о необходимости жесткой социальной и классовой иерархии и предпочтения устоявшихся общественных структур и институтов.

Политическая идеология консерватизма в некотором смысле носит вторичный характер, поскольку производна от иных идеологических форм.

В России консервативный тип мышления наглядно выявляется в мировоззрении славянофилов. Консерватизм как тип мышления предполагает отказ от любых форм экстремизма.

Судьба консерватизма в России была трагической. Консервативный тип мышления в русской общественной мысли оказался зажатым между двумя формами экстремизма - левым и правым. Чаша весов склонялась то в одну, то в другую сторону, не останавливаясь посередине.

В современном консерватизме в мире обычно выделяют три течения:

-традиционалистское,

-либертаристское

-неоконсервативное.

Они тесно переплетаются, взаимодействуют между собой, сохраняя особенности эволюции, собственные истоки и создавая неоднородное, сложноструктурное целое, которое обозначают понятием "современный консерватизм".

Идеология консерватизма рассматривается как один из важнейших структурных компонентов современных политических идеологий. Носителями идеологии консерватизма являются социальные группы, слои и классы, заинтересованные в сохранении традиционных общественных порядков или в их восстановлении.