4. Розыск убийц Гуфе

Когда Горон на следующий день вернулся в Париж, ему бросились в глаза крупные заголовки газеты "Л'Интрансижан": "Труп опознан!" Газета подробно освещала работу Лакассаня. Так впервые судебно-медицинское исследование стало сенсацией дня. Может быть, слава Лакассаня, отодвинувшая Горона на второй план, раздражала его, но тем сильнее было его желание раскрыть дело об убийстве Гуфе.

К 25 ноября по поручению Горона была изготовлена копия чемодана, в котором был обнаружен труп Гуфе. На следующий день чемодан выставили для обозрения в морге Парижа. Горону необходимо было установить, где был изготовлен этот чемодан и где он мог быть продан. За три дня чемодан осмотрели двадцать пять тысяч человек, как будто речь шла о гробнице какой-нибудь знаменитости. 26 ноября сундучник с улицы Басфуа заявил, что чемодан изготовлен и куплен за границей. Это английский чемодан. Горон прислушался к его мнению, тем более что он получил в это время из Лондона от проживающего там француза Шевона письмо. Шевон писал, что 24 июня 1889 года к нему в гостиницу по рекомендации живущей в Лондоне француженки, мадам Веспрэ, приехал из Парижа господин Мишель и снял для себя и своей дочери комнату. Спустя четыре дня Мишель приобрел в фирме "Цванцигер" на Истон-роуд чемодан, точно такой же, какой выставлен в парижском морге. В середине июля Мишель и его дочь уехали, взяв с собой чемодан. В тот же день Горон велел сфотографировать чемодан и послал в Лондон инспектора Сюртэ Юльера. Продавец фирмы "Цванцигер" опознал чемодан. Не может быть сомнения, он продал его 11 июня приблизительно пятидесятилетнему коротконогому французу, которого сопровождала молодая дама. Да, он хорошо помнит: у покупателя были удивительно большие руки и грубое, бородатое лицо. Горон решил поехать в Лондон, захватив остатки чемодана. 19 декабря он прибыл в английскую столицу. В знаменитом полицейском суде на Боу-стрит чемодан показали продавцу фирмы "Цванцигер" Лаутенбаху и обоим французам, мосье Шевону и мадам Веспрэ. Все утверждали, что это чемодан Мишеля. Теперь Горон заинтересовался мадам Веспрэ. Знала ли она Мишеля раньше? Откуда она его знала? Что она о нем знала? Почему в Лондоне он обратился именно к ней?

По всей видимости, мадам Веспрэ имела основания бояться полиции. Во всяком случае, она рассказала все, что знала о Мишеле и его дочери. Девушка? Девушку она плохо знала. Но наверняка она не дочь Мишеля, а его подружка. Ее имя — Габриелла Бомпар. А Мишель? Его она знала несколько лучше. 14 лет назад в Париже она была его любовницей. Его имя? Его настоящее имя? Француженка колебалась. Но потом она назвала его. Мишель Эйро! В этот момент, как потом сказал Горон, у него "открылись глаза на дело Гуфе". Он вспомнил пару из среды знакомых Гуфе, которая покинула Париж в день исчезновения судебного исполнителя. Это были Мишель Эйро и Габриелла Бомпар.

22 декабря Горон уже был снова в Париже, полный решимости найти убийцу. Еще до рождественских праздников он получил от своего агента подробные данные об Эйро. Эйро был авантюристом и жуликом первой руки. Несмотря на свои 56 лет, уродливые черты лица и прикрытую париком лысину, до своего исчезновения он пользовался большим успехом у женщин. История его жизни? Он родом из Сент-Этьена, но с детских лет жил со своими родителями в Испании, поэтому свободно говорил по-испански. Изучал красильное дело, но, убежав от мастера, отправился в Мексику с французским экспедиционным корпусом и дезертировал. После амнистии 1869 года отважился вернуться во Францию, женился на зажиточной женщине, растранжирил ее деньги, бросил жену, детей и уехал в Южную Америку. В 1882 году вновь появился во Франции, приобрел винный завод, но вскоре обанкротился. Потом он стал совладельцем одной фирмы, которая в июле 1889 года также была на грани банкротства. С лета 1888 года Габриелла Бомпар была его любовницей, уличная девка, дочь ремесленника из Мили, убежавшая из дому и утверждавшая, что еще ребенком была изнасилована.

Горон уже представлял себе картину преступления. Эйро, видимо, был знаком с Гуфе, так как последний в качестве судебного исполнителя мог принимать участие в ликвидации, обанкротившегося винного завода. Наверняка Эйро было известно и то, что дела Гуфе процветают, и то, что он неравнодушен к молоденьким женщинам. Возможно, своей любовнице Габриелле он поручил роль приманки? Снял меблированную квартиру и велел Габриелле заманить туда Гуфе? Убил Гуфе в надежде завладеть ключами от сейфа? Запаковал труп в чемодан тут же или пришел к этой идее после неудачи с сейфом? Когда он решил отправить чемодан в Лион и выбросить его на берегу Роны? Вопросы за вопросами! Но Горон был уверен, что ответы на них он найдет. На Габриеллу Бомпар и Эйро был объявлен розыск по их фотографиям. Уже в начале января 1890 года у Горона в руках было все, что касалось Эйро. Инспектор Гарэ посетил бывшую жену Эйро, Лауру Буржуа, и нашел у нее несколько фотокарточек мужа. Горон послал письма во все французские посольства, представительства и консульства по эту и ту сторону Атлантического океана, вложив в письма фото и описание Эйро, а также просьбу о содействии в его розыске, обращенную к полиции стран Европы, Северной и Южной Америки. Французские, а вскоре английские и американские газеты опубликовали новые сообщения о захватывающем розыске Эйро.

Утром 16 января на стол Горона положили письмо, отправленное из Нью-Йорка 8 января. Прочитав имя отправителя, Горон вначале не поверил своим глазам. Он сравнил почерк письма с почерком на бумагах Эйро, которые были найдены в его квартире, и убедился, что письмо написано им. Эйро в письме на двадцати страницах возмущенно писал о том, что его во всем мире обвиняют в убийстве. Он бежал из Парижа из-за финансовых неурядиц, Габриелла Бомпар разорила его. Что же касается Гуфе, то он, Эйро, всегда был его другом. Если кто и мог убить Гуфе, то это Габриелла Бомпар. "Она могла, — так писал Эйро, — заставить одного из своих многочисленных любовников сделать это!" Горон еще раздумывал и пытался найти мотивы, побудившие Эйро написать такое предательское письмо, как вдруг 18 и 20 января из Нью-Йорка прибыли от Эйро еще два послания. Однако самый большой сюрприз его ожидал 22 января, когда ему доложили: "Вас в приемной дожидается посетительница. Ее имя Габриелла Бомпар".

Разыскиваемая предстала перед ним такой, какой ее и описывали: маленькая, нежная, элегантная. И только лицо двадцатилетней женщины носило следы бурной жизни. "Чувственностью и испорченностью проникнуто все это существо", — так характеризовал ее Горон. Габриелла Бомпар пришла в сопровождении американца, "ярко выраженного представителя светских кругов", который назвался Джорджем Геранджером и тотчас стал рассказывать. Горон узнал, что во время деловой поездки в Ванкувер Геранджер познакомился с французским коммерсантом, по имени Ванаэр, которого сопровождала его дочь Берта. Страстно влюбившись в Берту, Геранджер стал ее любовником. Вместе с Ванаэром он основал фирму и с восторгом согласился сопровождать его дочь в Париж. В пути Геранджер узнал, что Ванаэр не кто иной, как разыскиваемый Эйро, и что последний использовал его поездку для того, чтобы ликвидировать их фирму и скрыться с деньгами. Конечно, он также узнал, что Берта — это Габриелла Бомпар. Но он любит ее и верит, что она лишь жертва Эйро. Эйро — жулик и убийца. Это Эйро убил Гуфе, а ее использовал как приманку для судебного исполнителя. На улице Тронсон-Дюкудрэй в Париже он снял для нее маленькую квартирку. Туда 26 июля она пригласила Гуфе на любовное свидание. А почему бы и нет? Гуфе был не первым, кому она отдавалась по приказу Эйро ради денег, когда у него не было больше ни цента. Так почему бы не Гуфе? Но в назначенный для свидания день Эйро сообщил ей, что Гуфе занят и свидание не состоится. Когда она поздно вечером вернулась домой, то вместо Эйро застала там какого-то рыжего мужчину, который надел свой пиджак и молча исчез. Лондонский чемодан стоял в углу спальни. На следующий день Эйро предложил ей съездить на юг. Чемодан отвезли на вокзал. В Лионе Эйро взял напрокат экипаж, которым он правил сам, и они поехали в сторону Миллери. Там снова появился рыжий и взял чемодан. Эйро говорил о крупных сделках и отправился с ней в Америку. Американец был уверен в невиновности Габриеллы Бомпар. Сейчас же по прибытии в Париж он уговорил ее явиться в полицию и положить конец ложным подозрениям. Габриелла Бомпар кивала головой, подтверждая каждое его слово. "Очевидно, — докладывал Горон, — она уверена, что я такой же легковерный, как и ее любовник".

Однако Горон иначе представлял себе случившееся. По его мнению, в Америке Габриелла Бомпар поняла, что настало время расстаться с Эйро и спасать свою шкуру. Она использовала американца, чтобы ее "признание" имело более правдоподобный вид. Эйро же тем временем написал свои письма, чтобы предупредить это "признание". На глазах растерявшегося американца Габриелла Бомпар была арестована и водворена в следственную тюрьму, которую в шутку называли "знаменитая харчевня Горона". Там Горон морил ее голодом, допрашивал день и ночь и подсаживал в ее камеру своих шпионов. Он повел ее на улицу Тронсон-Дюкудрэй, и хозяйка дома ее сразу же узнала. Она помнила день 26 июля и утверждала, что Габриелла в тот день возвратилась домой рано. Она вспомнила и о большом чемодане, и о мужчине, похожем на Гуфе, которому открывала дверь. Горон также узнал, что 25 июля Габриелла посетила соседнего кузнеца и поручила ему обить чемодан прочными железными полосками. К началу февраля Горон постепенно добился от нее правдивых показаний. Конечно, призналась она, Эйро хотел ограбить Гуфе, и она об этом знала. Но, несмотря на это, она была лишь орудием в его руках.

Кровать в ее квартире граничила с альковом, который находился за занавеской. Эйро ввинтил в потолок алькова металлическое кольцо и пропустил через него веревку с крюком на конце. 26 июля, когда она принимала Гуфе, Эйро спрятался в алькове за занавеской. Одетая только в пеньюар, подпоясанный шелковым шнуром, она легла на кровать к трепетавшему от страсти Гуфе. Заигрывая, она развязала шнур и обвила им шею Гуфе. В этот момент Эйро закрепил концы шнура на веревке и потянул за нее. Гуфе стал вырываться и кричать. Тогда Эйро задушил его руками. Так и предполагал Лакассань. Затем Эйро завернул труп в клеенку, перевязал и засунул в чемодан. Не в состоянии якобы от потрясения двинуться с места, Габриелла несколько часов провела в комнате рядом с трупом, пока Эйро обшаривал сейф Гуфе. Возвратился он злой из-за неудачи, избил ее и сразу же после этого, "потеряв стыд, в нескольких метрах от убитого" овладел ею. Затем они отвезли чемодан на вокзал и поехали в Лион, в Миллери. Оставили труп на берегу реки, а потом бросили и разломанный чемодан. Вот и вся история. Горон несколько раз ездил с Габриеллой на улицу Тронсон-Дюкудрэй, где действительно обнаружил в балке потолка железное кольцо и части веревки, которой пользовался Эйро.

Со времени ареста Габриеллы Бомпар весь Париж находился в лихорадочном состоянии. Дом на улице Тронсон-Дюкудрэй, где произошло убийство, посещали целыми семьями. Когда следователь Допфер 7 февраля послал арестованную под охраной двух инспекторов в Лион для осмотра местности, лишь кавалерия сдержала натиск желавших взглянуть на преступницу. Были даже люди, которые под влиянием извращенного восхищения убийцей бросали ей цветы. К 10 февраля Горон больше не сомневался, что вся история с убийством Гуфе ему известна. Разве что одна деталь. Он был убежден, что Габриелла Бомпар была активным участником убийства, а не играла роль жертвы, принужденной к соучастию.

Снова Горон разослал во все французские посольства запросы о розыске Эйро по ту сторону Атлантического океана. Запросы еще были в пути, когда Эйро снова дал о себе знать. Признания Габриеллы Бомпар вынудили его послать в "Л'Интрансижан" свое объяснение случившегося. "Л'Интрансижан" опубликовала эти материалы. Написанные отвратительным французским языком, продиктованные чувством мести, сообщения Эйро перекладывали всю вину на Габриеллу Бомпар и ее таинственного любовника. В дни, когда "Л'Интрансижан" публиковала последние части послания Эйро, он был замечен одним французом в Гаване. 20 мая полиция Кубы арестовала его, когда он выходил из публичного дома. 24 мая Судэ и Гайар уже плыли на пароходе "Ла Бургонь" в Гавану, чтобы доставить Эйро в Париж. Когда 30 июня пароход "Лафайет", на котором инспектора привезли арестованного, причалил к берегам Франции, его встречала огромная толпа зевак. Один из них принес с собой попугая, который беспрерывно выкрикивал имя Эйро. Журналисты висели на ступеньках поезда, доставлявшего Эйро в Париж. В тот же день дошлые пройдохи сняли дом на улице Тронсон-Дюкудрэй, чтобы заработать деньги на демонстрации комнаты, где произошло убийство. Все вместе взятое было проявлением жажды сенсаций, самых низменных инстинктов.

16 декабря 1890 года наконец начался последний акт этой трагедии — процесс над Эйро и Бомпар. Положение Эйро с первой же минуты было безнадежным. Габриелла же разыгрывала роль "невинно пострадавшей". Ее защитник, адвокат Генри Роберт, использовал заявление обвиняемой, что, еще будучи ребенком, она была изнасилована под гипнозом, и представлял ее жертвой гипноза и на этот раз. Это вызвало спор, решение которого возложили на специальную область медицины — невропатологию. Был поставлен вопрос: можно ли загипнотизировать человека, чтобы он совершил убийство? Невропатологи и гипнотизеры, приглашенные в суд, внесли еще один мистический элемент в заключительный акт этой драмы. 20 декабря спектакль кончился. Пробило девять часов вечера, когда председатель суда провозгласил приговор: "Смертная казнь для Эйро, 20 лет принудительных работ для Габриеллы Бомпар". Спустя десять недель, 2 февраля 1891 года, Эйро был казнен. А в это время торговцы продавали на бульварах маленькие чемоданчики, в которых лежал оловянный труп. На каждом было написано: "Афера Гуфе".