Понятие "информации" и его особенности в контексте правового регулирования Интернета

Доклад на V Международной конференции «Право и Интернет: теория и практика»

Войниканис Елена Анатольевна доцент факультета философии Московского государственного университета

В текстах нормативных актов понятие "информации" использовалось уже давно и достаточно широко, однако самостоятельное значение данное понятие приобрело только в сер. 90-х гг. прошлого века, с началом интенсивного развития информационно-коммуникационных технологий, способствовавших вовлечению России в глобальные процессы, связанные с информатизацией. Следовательно, с самого начала необходимо различать правовое использование понятия "информации" в его общеупотребительном смысле и, с другой стороны, его использование в качестве центрального понятия для регулирования конкретных правоотношений, непосредственно связанных с информационными процессами в обществе. Потребность в дефиниции, определяющей границы применения понятия, возникает только во втором случае.

Упомянутое самостоятельное значение понятия "информации" тесно связано с перспективой развития рынка информационных и телекоммуникационных технологий - построением "информационного общества". Таким образом, включение в юридическую терминологию понятия "информации", а также интенсивное развитие соответствующей отрасли, "информационного права", напрямую зависит от принятия идеологии "информационного общества", которая ставит перед правовой системой задачу создания наиболее благоприятных с точки зрения законодательства условий для его формирования.

Итак, право неотделимо от общесоциальных процессов и с необходимостью реагирует на происходящие изменения. В частности, оно "переводит" на собственный язык новые социальные и экономические константы, которые начинают тем или иным образом определять жизнь общества. Именно так появляются новые объекты правового регулирования (к примеру, "информация", "сайт" или "доменное имя"). Вхождение нового объекта в общую систему правовых норм сопровождается выработкой его легальной дефиниции.

Рассмотрим легальное определение "информации" в российском законодательстве. В ст.128 Гражданского Кодекса РФ "информация" включена в перечень видов объектов гражданских прав. Иными словами, информация выделена в самостоятельный вид объектов, однако никакие специфические качества, благодаря которым такое выделение производится, в Кодексе не приводятся. С другой стороны, при буквальном прочтении Кодекса (глава 6 которого содержит не только перечень видов объектов гражданских прав, но также их общую характеристику) к информации следует относить только служебную и коммерческую тайну. Очевидно, что такое понимание информации не только является предельно узким, но и не отвечает сложившейся практике применения понятия в гражданско-правовой сфере.

Легально закрепленное определение "информации" впервые появляется в Федеральном законе РФ "Об информации, информатизации и защите информации" от 20 февраля 1995 г., где под "информацией" понимаются "сведения о лицах, предметах, фактах, событиях, явлениях и процессах независимо от формы их представления". Отметим, что наряду с определением собственно "информации" Закон также содержит определение "документированной информации", т.е. различает информацию как таковую, как нематериальный объект, и информацию, связанную с материальным носителем.

Проблема заключается в том, что правовой режим устанавливается только для документированной информации. На конкретные запросы информационного общества такая позиция ответа не дает. Приведенное определение "информации", очевидно, является слишком общим (напоминающим аналогичное определение из "Словаря русского языка" С.И. Ожегова), а последующая "расшифровка" (ограничивающая информационные ресурсы документированной информацией) - слишком частной. Малоэффективность ФЗ РФ "Об информации" не в последнюю очередь обусловлена именно этими его недостатками. Главная же проблема - как и в случае ст.128 ГК РФ - заключается в том, что заявленный в качестве существующего и описанный в этом определении объект правового регулирования так и остается не вписанным в систему гражданско-правовых отношений.

Таким образом, от вопроса о правильно сформулированной дефиниции мы переходим к вопросу о взаимосвязи информации (и так называемых "информационных объектов") с прочими юридическими понятиями и институтами. В связи с последним возникает следующая дилемма: либо необходимость создания особого правового пространства (в том случае, если этого требует специфика нового объекта), либо возможность воспользоваться уже имеющимися правовыми средствами (которые могут оказаться не менее эффективными, чем вновь созданные). Первой точки зрения придерживался безвременно ушедший В.А. Дозорцев, вторую отстаивает, к примеру, И.Л. Бачило.

Если говорить о специфике правового регулирования информации в рамках сети Интернет, то необходимо отметить следующее. Во-первых, Интернет в строгом смысле слова не может рассматриваться как объект правоотношений, будь то гражданских или публичных. Правовые отношения возникают здесь не столько по поводу самого Интернета как компьютерной сети, сколько по поводу тех объектов, которые тем или иным образом связаны с функционированием такой сети. Можно сказать, что свойства собственно Интернета выявляются только в связи с оперированием соответствующими объектами и неотделимы от последних. Данный тезис неоднократно высказывал в своих публикациях и выступлениях М.В. Якушев.

Во-вторых, объекты, непосредственно связанные с Интернетом, представляют собой либо хорошо известные праву материальные объекты (к примеру, товары, предлагаемые в электронном каталоге), либо информационные объекты (защищаемые, в зависимости от конкретной разновидности, правом интеллектуальной собственности и иными специальными нормами). Особенностью информационных объектов является отсутствие "привязки" к материальному носителю и форме представления информации. Данная характеристика влияет не только на применение институтов права интеллектуальной собственности, но и на регламентацию, например, электронного документооборота, связанного с электронной торговлей.

В-третьих, регулирование сетевых объектов требует, как показывает практика, комплексного подхода, сочетающего применение традиционных институтов права с выработкой новых институтов и понятий, которые не столько реорганизуют систему правового регулирования в целом - поскольку революционные вмешательства, разрушающие "все до основания", также нежелательны в сфере права, как и в политике, - сколько дополняют уже существующие системы норм. В качестве примера можно привести понятие "доступа", которое, как представляется, следует признать в качестве основного критерия или "общего знаменателя" при отслеживании любых юридических фактов, связанных с переходом права собственности на результаты интеллектуальной деятельности.

На прошлой, четвертой конференции "Право и Интернет: теория и практика" доклад на данную тему был прочитан В.О. Калятиным. В-четвертых, правовое регулирование Интернета с новой остротой ставит проблему разграничения сфер нормативного регулирования между собственно правом (инструментом законодательного регулирования, обеспеченным механизмами принуждения на государственном уровне) и иными системами (само)регулирования (основным источником которых является так называемое "Интернет-сообщество").

В-пятых, ограничение области применения традиционных институтов защиты авторского права, вызванное вмешательством публичных интересов. Примером здесь может служить расширительное толкование доктрины "fair use" применительно к электронным объектам авторского права, подтверждающее тот общий факт, что необходимым условием для оптимального функционирования информационного общества является свобода распространения информации.

3333333