Большая депрессия

В. Кеннон (W. В.Cannon, 1871-1945, амер. фи­зиолог) впервые показал, что гормоны коры надпочечников участвуют в развитии приспо-собительных реакций организма на стресс. Вскоре после этого начались интенсивные ис­следования особенностей функционирования

В

гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковой си­стемы (ГГНС) у больных с психическими рас­стройствами. Показано, что в отличие от здо­ровых лиц, в моче и плазме крови больных с депрессией повышено содержание 17-оксикор-тикостероидов. Кроме того, измерения уровня кортизола в крови больных во врАжя и после депрессивного эпизода свидетельствуют о свя­зи этого расстройства с нарушениями синтеза глюкокортикоидных гормонов.¹Впоследствии для оценки активности ГГНС у больных с де­прессией стали использовать дексаметазоно-вый тест (ДТ).

Однако этот метод имеет определенные недос­татки и ограничения. Так, патологический ДТ может наблюдаться не только при психиче­ских расстройствах, но и при различных сома­тических и неврологических заболеваниях. Тем не менее, патологический ДТ остается в настоящее время одним из наиболее хорошо изученных биологических маркеров депрес­сии.

При большой депрессии чувствительность ДТ ниже (около 45%), чем при психотической форме депрессии (65%). Этот метод позволяет с высокой вероятностью отличить больных с депрессией от здоровых лиц (90%), но его спе­цифичность при дифференциальной диагно­стике большой депрессии с другими психиче­скими расстройствами не превышает 75%. Кроме того, ДТ оказывается мало информати­вен для прогноза эффективности проводимого лечения.²

Проведен ряд исследований по оценке актив­ности других нейроэндокринных систем у больных с депрессией. Так, содержание тирок­сина и трийодтиронина в сыворотке крови больных с депрессией находится в пределах нормы, но у них нередко наблюдают увеличе-

Биологические маркеры депрессии и тревожных расстройств - D. J. Stein et al.

ние концентрации тиреотропного гормона (ТТГ) и появление антитиреоидных антител. Примерно у 25% больных с большой депресси­ей снижена секреция ТТГ в ответ на введение тиролиберина. Однако патологический тиро-либериновый тест также нельзя считать специ­фичным для депрессии.³

Ранее было показано, что прием резерпина, который уменьшает содержание норадренали-на в ЦНС и периферических нервных оконча­ниях, может вызвать депрессивный приступ. С другой стороны, при лечении больных с де­прессией эффективны ингибиторы моноамино-ксидазы (МАО), препятствующие разрушению моноаминов и тем самым увеличивающие их содержание в ЦНС. Как следствие, была вы­двинута гипотеза, объясняющая развитие де­прессии низкой концентрацией одного или не­скольких моноаминов - норадреналина или се-ротонина в синаптической щели.

Известно, что у больных с депрессией снижено содержание в моче метаболита норадреналина -З-метокси-4-гидроксифенилглицерина (МГФГ), при этом на фоне Проводимого лечения его кон­центрация увеличивается до нормальных зна­чений. Более того, по данным одного исследо­вания, низкий уровень МГФГ позволяет зара­нее предсказать эффективность лечения трици-клическими антидепрессантами, способными тормозить обратный захват норадреналина.⁴ Результаты других исследований указывают, что у больных с депрессией снижена секреция соматотропного гормона (СТГ) в ответ на введе­ние о^-адреностимулятора клонидина. Так как у больных с депрессией сохранен нормальный? ответ на агонисты дофамина (например, на апо- * морфин, который усиливает секрецию СТГ), можно предположить, что для этого психиче­ского расстройства характерно снижение чув­ствительности (Хз-адренорецепторов.⁵

У некоторых категорий больных с депрессией снижено содержание метаболита серотонина 5-гидроксииндолуксусной кислоты (5-ГИУК) в спинномозговой жидкости. Например, сниже­ние уровня 5-ГИУК в СМЖ выявлено у боль­ных, пытавшихся покончить с собой.⁶

Результаты, полученные при исследованиях обратного захвата серотонина или при оценке связывания ^-имипрамина тромбоцитами (ха­рактеристика мест обратного захвата), также свидетельствуют о нарушениях серотонинерги-ческой передачи у больных с депрессией.¹При исследованиях роли серотонинергической сис­темы в развитии депрессии нередко использу­ют различные нагрузочные пробы. Так, у боль­ных с депрессией снижена секреция СТГ и пролактина в ответ на введение соответственно 5-гидрокситриптофана (предшественника серо­тонина) и фенфлурамина (стимулятора выбро­са и ингибитора обратного захвата серотони­на).⁷

В то же время, результаты большинства иссле­дований указывают на то, что развитие депрес­сии нельзя объяснить только низким содержа­нием серотонина или норадреналина. В даль­нейшем мы представим данные о том, что на­рушения серотонинергической или норадре-нергической передачи характерны не только для большой депрессии, но и для ряда других психических расстройств. Несомненно, что у

больных с депрессией нарушена функциональ­ная активность ряда медиаторных систем. Од­нако нельзя исключить, что наибольшее зна­чение при депрессии имеет не само увеличение или снижение активности этих систем, а не­способность координировать и регулировать их работу.⁸'⁹Необходимы дополнительные иссле­дования, которые позволят выяснить причины нарушения функциональной активности моно-аминергических систем, а также определить, какие из этих нарушений специфичны для большой депрессии.

Существуют и другие, не биохимические мар­керы депрессии. Так, одним из первых описан­ных симптомов депрессии были нарушения сна. При ЭЭГ исследовании во сне у больных с депрессией можно выявить нарушение продол­жительности отдельных фаз сна: укорочение фазы медленного сна, повышение удельного веса быстрого сна, короткий латентный пери­од быстрого сна. С другой стороны, эти нару­шения могут быть следствием перевозбужде­ния и нередко наблюдаются при других психи­ческих расстройствах.¹

Нельзя ли объединить все эти разнородные биологические маркеры депрессии? Проведено много исследований, в которых авторы пыта­лись выяснить, как различные маркеры связа­ны между собой. Например, Goldс коллегами предположили, что у больных с депрессией си­стема кортикотропин-релизинг-фактора (кор-тиколиберина) и норадренергическая система голубоватого места продолговатого мозга уси­ливают активность друг друга. Эти системы играют решающую роль в развитии приспосо-бительных реакций организма на стресс, при­чем некоторые из этих реакций напоминают хронические симптомы большой депрессии. Более того, результаты ряда исследований по­казали вовлеченность этих структур в разви­тие данного психического расстройства. С дру­гой стороны, остается неясным, специфичны ли нарушения в этих системах и структурах для депрессии.

Schatzbergс коллегами предложили другую гипотезу развития депрессии, объединяющую нейроэндокринные и медиаторные системы.¹¹ По их мнению, психотические проявления у больных с депрессией обусловлены увеличени­ем содержания дофамина в структурах голов­ного мозга под действием глюкокортикоидных гормонов. Подтверждением этого могут слу­жить данные, полученные при исследованиях роли глюкокортикоидов в развитии депрессии и их влиянии на активность дофаминергиче-ских систем.

Будущие исследования должны выяснить, на­сколько специфичны эти механизмы действия именно для психотической формы депрессии.