15.Толстой и его идеи свободы и ненасилия

В учении Христа Толстой находит последовательное и ясное выражение смысла ненасилия, который, по его мнению, представляется законом любви, главным правилом жизни, следовать которому нужно неукоснительно. Наиболее популярным выражением принципа непротивления является изречение: "И кто ударил тебя в правую щеку... подставь левую". Эти слова ассоциируются со страданиями и лишениями, противоречащими человеческому стремлению к самосохранению и благополучию. Люди верят в них, как в несбыточную мечту или фантазию. "Вам сказано: око за око, зуб за зуб. А я вам говорю: не противьтесь злому" - именно эти слова, противопоставляющие два основных закона человеческой жизни, и являются, по мнению Толстого, ключевыми в понимании сути принципа ненасилия. "Точно так же, как отец, - объясняет писатель, - отправляющий своего сына в далекое путешествие, не приказывает ему - недосыпать ночей, недоедать, мокнуть и зябнуть, если он скажет ему: "ты иди своей дорогой, и если придется тебе и мокнуть и зябнуть, ты все-таки не сворачивай с нее". Точно так же и Христос не говорит: подставляйте щеку, страдайте; он говорит: не противьтесь злому, и что бы с вами ни было, не противьтесь злому" . Ключевой смысл этих слов концентрирует в себе, по сути, все десять христианских заповедей, как бы провозглашая закон смирения и вселенской любви.  Возникновение учения о ненасилии пришлось на XIX век, век кровавых революций и восстаний, крестьянских бунтов и войн. Историческая действительность говорила о своеобразном "бумеранге" зла, одно насилие влечет за собой новое, зло, пресеченное силой, не искореняется, а умножается и в конечном счете обрушивается на головы тех, кто пытается искоренять его новым насилием. Злу можно противопоставить только добро, а ненависти - любовь.  Под насилием Толстой понимает все зло, творимое на земле, под видом убийств, тюрем, воинской повинности и т. д., вплоть до самих основ государства. Видимо, поэтому столь глубока была пропасть в понимании его современниками, хотя писатель обладал величайшим литературным талантом и слово его имело вес во всем мире.  В неприятии и непонимании принципа ненасилия Толстой видел несколько объективных причин, являющихся наиболее распространенными. Во-первых, люди считают учение Христа прекрасным, но трудновыполнимым в реальной жизни. Опровергая это мнение, Толстой говорит, что дело вовсе не в трудности исполнения, а в ложной вере, согласно которой изменение человеческой жизни зависит не от самих людей, а от Христа и исторической предопределенности. На самом же деле есть люди, которые принимают решения, и говорить об учении, которое обращено к человеческому выбору, что оно невыполнимо, - значит противоречить логике жизни. Во-вторых, люди боятся быть непонятыми, осмеянными, избитыми, боятся погубить свою жизнь, поскольку "нельзя идти одному человеку против всего мира". Но учение Христа есть путь спасения, путь к блаженной жизни, и те, кому жалко погубить свою жизнь, не понимают, о чем речь. Третий аргумент состоит в том, что люди боятся нарочитых страданий, противоречащих стремлению человека к счастью. Но важно определить, когда этих страданий больше, тогда ли когда человек живет для Бога, или тогда, когда он живет во имя мира. Сторонники Христа, по крайней мере, лишены страданий, связанных с завистью, разочарованиями, соперничеством и т. д. Следовательно, обыденные аргументы против принципа ненасилия являются предрассудками, с помощью которых люди пытаются дать оправдание своему безнравственному образу жизни и избавиться от личной ответственности за то, как они живут.  В процессе исторического развития человечества закон непротивления злу насилием не стал основой существования и самоорганизации какого- либо народа или общества. Он развивался и воплощался в жизни отдельных людей или общин. Но даже на основании этого опыта можно судить о его социальной действенности и таком общественном резонансе, который потрясает основы государственного устройства. "Трудно представить, - пишет Толстой в своих Дневниках, - тот переворот, который произойдет во всей вещественной жизни людей, если люди не то что станут жить по любви, но только перестанут жить злобной животной жизнью". Мыслитель как бы советует: попробуйте отвечать добром на насилие, возлюбите врагов своих, и жизнь ваша наполнится глубоким смыслом и благим содержанием.  Пропагандируя свое учение, Толстой написал много публицистических работ. Проследить развитие идеи ненасилия можно в его письмах и дневниках. Наиболее яркие и значительные работы, освещающие мировоззрение Толстого: "В чем моя вера?" (1882-1884), "Исповедь" (1879— 1880), "Царство Божие внутри нас" (1890-1893), "Христианское Учение" (1896). В своих трудах Толстой мучительно ищет (и находит) конкретное приложение своего учения во всех сферах деятельности человека. Непротивление, по мнению Толстого, есть приложение учения Христа к общественной жизни, конкретный путь избавления людей от вражды и ненависти. Причем непротивление не есть пассивное равнодушное принятие зла, пассивное пособничество ему и неучастие в борьбе с ним, а напротив, наиболее плодотворное средство противоборства злому. Нужно бороться со злом в человеке, любя самого человека и ненавидя его пороки; нужно бороться со злом в себе, любя в себе всеобщее духовное начало. В этом состоит суть философии ненасилия Толстого.  Но чтобы принять закон непротивления как руководство к жизни, нужно быть готовым к общественному презрению и преследованию властей, личному неблагополучию и физическому страданию. Что же может оправдать и обосновать эту позицию?  Во-первых, это собственное убеждение в том, что для улучшения внешней жизни есть только один путь - собственное совершенствование. В этом Толстой разделял учение древних эллинов о возможности преодоления насилия в отношениях между людьми путем нравственного самоусовершенствования каждого человека и отказа от какой-либо насильственной борьбы.  Во-вторых, Любовь. Любовь - как основа жизни и как душевное состояние. Причем любить следовало не то, что бренно (богатство, привилегии, близких людей, себя), а нужно "любить всех, любить начало любви, любить любовью, любить Бога как символ любви, любить добро. Стоит понять это, и сразу уничтожается все зло человеческой жизни и становится ясным и радостным смысл ее".  Принцип ненасилия Толстой распространяет на все сферы человеческой жизни: естественно-природную, нравственно-житейскую, государственно-политическую. Одним из первых шагов на пути постижения философии ненасилия и нравственного возрождения людей является "не- причинение вреда живому" - принцип, заимствованный Толстым из трактата буддийской мудрости - Дхаммапада, подразумевающий отказ от животной пищи, т.е. вегетарианство. Причем, утверждая это, мыслитель придает принципу ненасилия глубокий онтологический смысл, созвучный с позицией одного из направлений в буддизме - махаяна, который выражается, в частности, в том, что все живое на земле имеет абсолютную ценность: от человека до капли воды. А пренебрежение жизнью низшего существа ради высшего есть не что иное, как то же убийство, отрицание единого духовного начала всего сущего и отступление от закона любви.  В сфере нравственно-житейских отношений следует быть терпимым, уступчивым, доброжелательным к людям, уметь прощать обиды, несправедливость, сдерживать гнев, уступать в споре и т. д. Но при всей благонадежности и нравственной оправданности, воплощение принципа ненасилия в сфере взаимоотношений с людьми требует гораздо больше усилий, чем в ситуации вызова общественному мнению и официальной позиции властей. Неслучайно реализация закона любви в семейной жизни проходила и для Толстого непросто и драматично. Непонимание и сложные взаимоотношения с женой и детьми закончились в итоге трагическим уходом писателя из своего имения, Ясной Поляны.  Воплощение принципа непротивления в сфере государственнополитической жизни является наиболее трудным, поскольку не только принятие позиции непротивления, но и аргументы в пользу ее расцениваются как подрыв государственного строя.  Свою аргументацию в пользу реализации принципа ненасилия в общественной жизни Толстой начинает с отрицания права и законодательства как основного источника насилия. По глубокому убеждению писателя, закон не способен искоренить зло, а может лишь пресечь отдельные злодеяния. Ему вторит другой видный русский философ, В. С. Соловьев, подчеркивая, что "задача права вовсе не в том, чтобы лежащий во зле мир обратился в Царство Божие, а только в том, чтобы он до времени не превратился в ад". Убеждение Толстого, что слова Христа "не судите и не судимы будете" указывают не только на запрет осуждать близких на словах, но и судить их государственными учреждениями - судами, натолкнуло писателя на вопрос: почему же люди так слепо подчиняются государственной власти, следуют ее законам и порядкам? Отвечая на него, Толстой считает, что люди верят в то, что насилие в виде государственной политики совершается над ними во избавление от еще большего зла. Если не будет государства, то злые смогут беспрепятственно властвовать над добрыми. Веру в такие убеждения Толстой называет "самопорабощением" народа.  Люди виноваты в насилии государства, прежде всего, прямым участием в нем через воинскую повинность, суды присяжных и т. д., а также пассивным повиновением. Но они виноваты в нем и тогда, когда пытаются противостоять насилию теми же средствами (в форме террора, вооруженных восстаний, бунтов и т. д.), ибо они признают насилие в качестве законного, нормального пути достижения человеческих целей, тем самым умножая его объем и интенсивность. Только неучастие в насилии может вернуть народу свободу, так обосновывает Толстой главную позицию непротивления в политической борьбе, будь то борьба за независимость народа или революция. 

Переход к новому жизнепониманию должен происходить, по мнению Толстого, не сразу, а от человека к человеку, подобно песку в песочных часах, причем "в той мере, в которой люди отрекаются от насилия и устанавливают свои отношения на разумном убеждении, только в той мере и совершается истинный прогресс в жизни человечества".  Принцип ненасилия не был впервые высказан самим JI. Н. Толстым, но огромнейшая заслуга его состоит в том, что он обосновал и развил идею непротивления до рамок философско-религиозного учения, имевшего немало последователей как при жизни писателя, так и до наших дней. Вот как писал о Толстом видный деятель движения ненасилия в Индии - М. К. Ганди: "Толстой был величайшим поборником ненасилия нашего времени. Никто на Западе, ни до него, ни после, не писал о ненасилии так много и упорно, с такой проникновенностью и прозорливостью". Для Толстого понятие ненасилия, его суть и принцип, стали не только ключом к пониманию сущности христианства, стержнем веры, но и универсальным принципом его мировоззрения, скрепляющим религию, философию, социологию и моралистику.