Тема:Обозрение

Ключевые слова: обозрение, итоги, обзоры, работа над обозрением, жанры периодической печати, анализ.

Рассматриваемые вопросы:

1. Назначение обозрения как жанра.

2. Предмет обозрения.

3. Форма обозрения.

4. Разновидности обозрения (общее, тематическое и т.д.).

5. Работа над обозрением (СРС)

Литература:

1. Д.Рэндалл Универсальный журналист. Алматы. 1996 г.

2. Тертычный А.А. Жанры периодической печати: Учебное пособие. — М.: Аспект Пресс, 2000 г.

3. Григорян Марк Пособие по журналистике. – М.: «Права человека», 2007. – 192 с. См. Библиотека Центра экстремальной журналистики. Раздел: Электронная библиотека. http://www.library.cjes.ru/online/?b_id=748

Задания СРС по теме «Обозрение»

Задание 1

Дать письменный анализ обозрению (ТВ или газетному, опубликованному на страницах периодической печати за неделю, за истекший месяц).

Задание 2

Подготовить и провести презентацию по одному из видов обозрения (можно в группе из 2-3 студентов). Электронный вариант сдать до пятницы.

1. Назначение обозрения как жанра

Объективно существующие трудности, осложняющие для читателя формирование целостной картины жизни по отдельным самостоятельным материалам прессы, — одна из причин возникновения особого жанра — обозрения. Другая причина, связанная с первой, — необходимость для журналистики регулярно давать итоги и обзоры. Так возникает необходимость в произведениях, в которых развертывалось бы связное повествование о совокупности значительных социальных фактов, связях и взаимодействиях, вытекающих из сопоставления фактов. Такая потребность существует постоянно.

Обозревательскую задачу до конца и, в полную меру, может выполнить только автор, сознательно поставивший перед собой цель — рассмотреть совокупность социаль­ных фактов, представляющих разные стороны в области современности, в их связи и взаимозависимости, в причинно-следственных и функциональных отношениях.

Для того, чтобы создать себе вполне ясное представление о ходе и об итоге всей работы, сделанной за истекший месяц, за год во вcex областях жизни общества, посредством статей, разбросанных в газетах, иногда нет времени и возможности. Поэтому редакции ставят себе целью давать именно такие подсчеты, итоги, обзоры, но не в сухих цифрах, а в живых фактах, изложенных простым языком, вполне доступным пониманию массового читателя.

Даже краткий «обзор» обзоров разного характера, публикуемых в прессе, дает ясное представление о функциональных особенностях жанра - это недельное обозрение международных событий, политической и экономической жизни; это главные темы и проблемы, оценки и решения, поднимаемые зарубежной прессой; это и о том, какие предприятия, электростанции, научные центры будут создаваться в текущем году; какие книги выйдут в свет, какие новые вузы откроются или закроются, какие и где будут выступать артисты?

2. Предмет обозрения

Современность (а также актуальные в настоящее время факты прошлого и возможного будущего) в совокупности множества составляющих ее социальных ситуаций — таков общепублицистический предмет. Каждый жанр в связи со своей задачей «выбирает» из этого предмета такие элементы и в таких связях между собой, которые типичны именно для него. Заметка, например, имеет своим предметом отдельное событие, причем событие должно быть рассмотрено как одномо­ментное состояние ситуации. Предметом статьи выступает ряд ситуаций, выбираемых потому, что в каждой из них так или иначе проявляется действие какой-то общей закономерности или тенденции, выяснение и демонстрация которой и есть задача статьи.

Предметом обозрения также является совокупность социальных фактов современности (событий, ситуаций, явлений, процессов), но отбор составляющих для этой совокупности преследует цель дать основу не для строгого развития определенной идеи (статья), не для раскрытия характера (очерк), а как фундамент для панорамы жизни общества. Опыт обозревателей свидетельствует, что может быть такое произведение этого жанра, где поставлены в связь (как элементы этой панорамы) события, которые могли бы послужить основой для репортажей, ситуации, отдельный анализ которых привел бы к созданию корреспонденции, эпизоды жизни людей, которые достойны быть отобра­женными в очерке. Иначе говоря, отбирая необходимую для произведения совокупность жизненных фактов, обозреватель вправе обращаться к любому характерному случаю, событию, явлению, процессу. Обозреватель всегда как бы вторгается в заповедные области различных жанров. В той или иной связи, в том или ином сопоставлении любое существенное событие, явление, факт общественной жизни может стать элементом предмета обо­зрения, попасть в поле зрения обозревателя и затем, будучи отраженным, занять место в панораме, созданной публицистом. Если бы для обозревателя были бы какие-то «запретные зоны» в действительности, куда вход был бы разрешен лишь «своему» жанру, но не обозрению, тогда обозрение не могло бы выполнить своих задач и в обзорных картинках жизни неизбежно образовались бы существенные провалы.

Далеко не случайны в связи с этим переплетения в обозрениях различных типов повествования. Ю. Жуков, время от времени совершавший поездки в Париж и печа­тавший после каждого посещения Франции отчетный обзор, широко использовал манеру повествования, свойст­венную репортажу и очерку, интервью и обзору печати, статье и отчету, корреспонденции и памфлету. Почему? Да именно потому, что он отбирал для обозрения такие эпизоды, каждый из которых по отдельности мог бы по­служить материалом для произведений различных жан­ров, но, собранные вместе и осмысленные именно обо­зревателем, они выступают предметом обозрения. Поэто­му-то отдельные части обозрения ясно демонстрируют свое родство с различными жанрами публицистики.

Однако это вовсе не значит, что в каждом обозрении должны быть эпизоды, которые связывают данное произ­ведение сразу со всеми жанрами публицистики. Может быть, фельетонное обозрение и информационное обозрение, очерковое и репортажное и т. д. — в зависимости от того, какого типа факты хочет обозреть публицист, пано­раму какой сферы жизни хочет воспроизвести. Экономи­ческий обзор будет, естественно, обращаться по преиму­ществу к тем социальным фактам, которые можно оха­рактеризовать как предметную область аналитических жанров публицистики, а в обозрении типа «человек девяностых годов» будут преобладать художественные портреты типических характеров времени при значитель­ной роли социологического исследования социальных ти­пов. В данном случае обозреватель вторгается в пред­метную область художественной публицистики. А может быть и так, что в одном обозрении переплетутся сухие факты экономической сводки и живые портреты людей промышленности — это случится тогда, когда обозрева­тель задумал сопоставить и выявить связи между эконо­мической жизнью и человеческими характерами, техни­кой и психологией, производством и личностью. Вариан­тов такого «конструирования» предмета в соответствии с поставленной целью возможно бесконечное множество.

Предельно большое разнообразие манер повествова­ния, что является внешним выражением обращения к предметным областям едва ли не всех жанров публици­стики, чаще всего наблюдается в обозрениях, где цель публициста состоит в создании панорамы жизни во всех ее проявлениях за какой-то промежуток времени. Вот как сам обозреватель однажды охарактеризовал свое понимание ежемесячного обозрения: «Рассказать обо всем, даже самом важном, что произошло за трид­цать один день марта в нашей стране, в коротких заметках просто невозможно — так емок, так насыщен собы­тиями каждый прожитый нами день. В буднях нашей страны месяц — не условный отрезок времени, не просто одна двенадцатая часть года, а очередной рубеж, еще один кирпич, который мы кладем в строящееся здание нашего молодого государства».

Особенность жанра обозрения, следовательно, заклю­чается не в том, что его предметной областью выступает какой-то отдельный «сектор» объекта публицистики в целом, явления жизни какого-то определенного типа (события, характеры, закономерности и т. д.). Особенность жанра заклю­чается в том, что обозреватель для создания представительной картины жизни обращается к любого типа явлениям, «составляя», «конструируя» произведение из элементов, «взятых» им из «сфер влияния» других жанров. Решая свою задачу, обозреватель вправе, обязан обращаться к любым характерным явлениям жизни, независимо от жанрово-типологической отнесенности их.

Однако это отнюдь не означает, что обозрение стоит над всеми другими жанрами, что оно может заменить все другие жанры. Конечно, картина события, созданная ре­портером, или портрет, нарисованный очеркистом, имеют то преимущество перед соответствующими частями обозрения, что в репортаже и очерке авторы не ограничива­ли себя в изложении деталей и подробностей, имели воз­можность писать широко и полно. Обозреватель, для ко­торого то, что в репортаже или очерке занимает 500 строк, в обзоре должно быть уложено в 50, в отношении развернутости и свободы повествования ни в коем случае не может соревноваться с очеркистом или репортером. Но у него есть такое преимущество, как возможность и необ­ходимость каждый эпизод, отобранный для обозрения, поставить в связь с другими, сопоставить, сравнить их и сделать соответствующие заключения, создать сводную панораму событий и характеров (если продолжать сравнение с репортером и очеркистом).

Следовательно, для характеристики предмета важно не только то, что обозреватель оперирует со всеми типа­ми явлений жизни, но также и то, что предмет обозре­ния— не конгломерат, составленный из взятых «на про­кат» предметных областей других жанров, а органиче­ская совокупность разнородных социальных фактов, с разных сторон раскрывающих тот участок жизни общест­ва, который обозревает публицист.

Специфичность предмета обозрения имеет несколько сторон. Первое существенное отличие, состоит в том, что обозреватель оперирует не отдельным фактом, как хроникер, не отдельным событием, как репортер, не отдельной ситуацией, как корреспондент, а более или менее широкой совокупностью фактов, событий, ситуаций, явлений различных сторон общественной жизни. Требование кото­рому должна удовлетворять эта совокупность, заключается в том, чтобы она не была набором случайных дан­ных, чтобы каждый из элементов этой совокупности был представительным и, чтобы все элементы вместе дали правдивую картину избранного для обозрения вре­менного или пространственного отрезка действительности, взятого в определенном аспекте (промышленность, сельское хозяйство, культура и т. д. В еще более мелких подразделениях: «Обзор полевых работ», «Культура человека и культура производства», «Письма на семейные темы» и проч.). Только соблюдение этих требований дает возможность правильно понять предмет обозрения и правильно оперировать им. Иначе возникает опасность, что из отдельных правдивых элементов неумелые или недо­бросовестные люди создадут неверное представление о целом.

Второе существенное отличие состоит в том, что каж­дый отдельный факт, событие, явление рассматриваются обозревателем не самостоятельно (как у хроникера, ре­портера, корреспондента), а как элементы более обшир­ного целого. И поэтому уже при отборе данных для обозрения, на первой стадии работы, обозреватель стремится обнаружить проявляющиеся в жизни связи и взаимоза­висимости между фактами, хотя на первом плане стоят не связи, взаимодействия, законы, сущность процессов социальной жизни, проявляющиеся в событиях, а сами факты, непосредственные явления жизни, ее процессы. Обозреватель ищет, прежде всего, характерные фак­ты. Автор статьи — закономерности. В обозрении факт выступает представителем закономерности. В статье за­кономерность обнаруживается при строгом исследовании фактов.

Если статья, говоря несколько упрощенно, идет вглубь, то обозрение — вширь. И в этом его характер­нейшая черта, ибо основа обозрения, факты и только факты. Если статья требует «яс­ного развития строго определенной мысли», то центр тя­жести обозрения — «свежие факты, свежие впечатления», тогда как «рассуждения»— это итог установлении связей между фактами, промежуточный или заключительный комментарий к фактам.

Это столь резкое разграничение фактов и мысли, рассуждения, конечно, не означает их противопоставлении, исключения фактов из статьи, а мысли из обозрения. Речь идет здесь только о преобладающем характере, об отличитель­ном признаке». Факты — это ведь эмпирическое знание о явлениях, тогда как мысль — это теоретическое знание о сущности. Всякое подлинное познание включает в себя оба эти элемента знания, но при этом они обладают относительной самостоятельностью. Выделяя интерес к новым фактам в качестве самостоятельного элемента журналистики, даже говоря о необходимости его одностороннего развития, основопо­ложники теории публицистики подчеркивали вместе с тем диалектическую связь между сообщени­ем фактов и их интерпретацией. Совокупность фактов как предмет обозрения не мо­жет не включать эмпирического знания обо всех сторонах общественной жизни — экономической, социальной, политической, духовной — и всех ее формах — событиях (запуск космического корабля, завершение строительст­ва завода, открытие выставки, окончание учебного года и т. д.), явлениях и процессах, чертах, свойствах и поведе­ниях личностей и социальных групп (самопожертвование солдата, подвиг ученого, дела и слова поли­тика, облик реакционной военщины и т.д.).

Такова предметная область обозрения. Однако сле­дует подчеркнуть еще раз, что это вовсе не означает, буд­то в каждом обозрении пишется сразу «обо всем». Пред­мет каждого конкретного обозрения, его тема ограниче­ны. Но все, что отбирается для каждого данного произ­ведения этого жанра, черпается из широчайшей предмет­ной области обозрения как жанра.

Содержание обозрения. Предмет — это лишь возможность обозрения, которая реализуется только в его содержании, путь к которому представ­ляет собой отбор, систематизацию, оценку воспроизво­димого в обозрении.

Важнейший элемент содержания обозрения — это са­ми факты. Автору, поставившему перед собой задачу обозреть более или менее обширную область социаль­ной действительности за определенное время, не нужно развертывать перед читателем системы аргументов, кото­рые послужили бы логическим обоснованием централь­ной идеи. Если он именно обозревает действительность, т.е. рассматривает ее в богатстве жизненных явлений, непосредственно данного, то это предполагает и особый характер изложения. Мысль автора, его непосредствен­ные оценки или уходят в «подтекст», или выполняют роль комментария, тогда как факты, в непосредственном виде отражающие явления действительности, становятся и по месту, и по значению центром и основой обозрения. Ав­тор кажется просто «обозревает» — сообщает, перечис­ляет, воспроизводит то, что, с его точки зрения, наиболее характерно для обозреваемой области. Но именно это из­ложение фактов, эта «цепочка фактов» и есть то, что в статье называется строгим развитием мысли.

В обозрении рассмат­риваются все факты, относящиеся к избранной области. В большинстве же случаев обозреватель сообщает не все факты, а лишь определенную их группу. Для этого из огромного количества данных «предлагаемых» дейст­вительностью отбирается относительно небольшое коли­чество их — определенная совокупность фактов, характеризуемая, во-первых, тем, что она вбирает в се­бя действительно характерное, существенное, показатель­ное, типическое, и, во-вторых, тем, что эта совокуп­ность представительна т.е. представляет все типиче­ские существенные стороны обозреваемого, а не некото­рые из них. Очень точное требование к обозревателю «соби­рать все ценное».

Факты, отобранные для обозрения и включенные в определенную совокупность, позволяют создать в обозре­нии не механически копирующую, а осмысленную карти­ну действительности в ее главных и существенных прояв­лениях. Обозрение можно сравнить с мозаикой — оно представляет собой мозаику фактов, мозаичную картину. Так же, как в мозаичной картине, здесь почти не виден скрепляющий отдельные «камни» материал. Мысль авто­ра, движущая им идея, решаемая им проблема, прежде всего, передается через совокупность тщательно подобран­ных фактов. Поэтому каждый факт можно назвать де­талью общей картины. И ни одна деталь обозрения не может быть «проходной», каждый факт должен участво­вать в раскрытии главной темы.

Все это чрезвычайно характерно для обозрения — на­чиная от нагнетания фактов, через отбор и систематиза­цию к созданию цельной картины, сложенной из отдель­ных камушков-фактов. Обозрение, таким образом, высту­пает как своеобразная «агитация фактами». Но было бы поспешно и неверно делать из этого заключение, что обо­зрение принадлежит к разряду «чистой» информации.

Установление совокупности фактов и демонстрация их в произведении — это результат усилий не только по собиранию, но и по осмыслению фактов. Нельзя только собирать факты, ибо, со­бирая их, мы осмысливаем данные наблюдения. И толь­ко на путях глубокого осмысления каждого факта, вклю­чаемого в совокупность, которая становится базой обо­зрения, можно определить место и значение его в совокупности и тем самым создать правильную картину. Эм­пирическое и теоретическое нераздельны в обозрении — тот или иной факт включается в обозрение потому, что и выступает как представитель, непосредственное жиз­ненное воплощение закономерности, тенденции развития, как явление, воплощающее сущность.

Устанавливая совокупность фактов, обозреватель не­избежно сопоставляет (по сходству или по контрасту) факты, группирует их. При этом, как писал Н. А. Добро­любов, следует «группировать вопиющие факты так, что­бы из одного сопоставления их видно было, в чем дело»— только так и возникает в обозрении «обдуманное и серь­езное обсуждение всех предметов общественной жизни»². Следовательно, второй элемент обозрения, развиваю­щийся на основе первого, — это мысль, возникающая в результате отбора фактов, выдвижения на первый план тех или иных сторон, подбора фактов в определенную со­вокупность, группировки и сопоставления их. Наконец, третий элемент содержания обозрения—это непосредственный авторский комментарий, анализ, ха­рактеристики, выводы, определения.

Однако обозреватель выражает свое мнение о фак­тах, комментирует их не только в заключительном абза­це. Осмысление фактов в обозрении идет параллельно их изложению и группировке, и заключительная характери­стика составляет итог частных оценок, возникших в ре­зультате раскрытия значения отдельных фактов. Автор дает общий вывод, основанный на осмыслении всей сово­купности рассмотренных фактов. Читая обозрения можно проследить, как движется мысль ав­тора, как вкрапливаются частные выводы по ходу изло­жения фактов, как постепенно накапливается материал для заключительной сводной характеристики, как звучит она. Это да­ет ясное представление о том, что нитью, связывающей все элементы содержания в единое целое, является про­блема, которую ставит обозреватель. Перед обозревате­лем, знающим факты, встает вопрос — а что значат эти факты, в чем кроется причина их возникновения, какова тенденция развития?

Проблема, которую выдвигает обо­зреватель в результате изучения фактов, затем становит­ся в центр обозрения и как бы организует весь материал, которым оперирует обозреватель, предопределяет фор­му— жанровую разновидность, композицию, стиль (в широком значении слова).

Постановку и разрешение проблемы предполагает журналистское творчество и в рамках жанра статьи. Од­нако в отличие от статьи проблемность обозрения связа­на, прежде всего, с множеством явлений, фиксируемых в фактах; мысль обозревателя чаще всего «упрятана» в са­ми факты, а когда она формулируется непосредственно, публицистический вывод выступает как комментарий к фактам, которые в обозрении всегда выдвинуты на первый план.

3. Форма обозрения

Универсальность обозрения по назначению (дать читателю широкую панораму действительности и сформировать ясное представление о совокупности фактов, а часто о процессах и тенденциях обозреваемой области), по предмету (все многообразие существенных и притом разнотипных ситуаций, событий, личностей, явлений, процессов обозреваемой области), по содержанию («панорамированная»; многоплановая картина жизни, созданная путем целенаправленного, осуществляемого с позиций отбора, группировки, сопоставления и комментирования фактов) предопределяет универсальность обозрения и по форме. Это означает, что обозреватель для отображения разнотипных объектов может пользоваться всеми теми манерами повествова­ния, какие свойственны другим жанрам публицистики — статье и очерку, репортажу и отчету, памфлету и зари­совке. Универсальность вовсе не лишает форму обозре­ния ее специфичности. Но эта специфичность особая — она состоит именно в том, что форма обозрения как бы отбирает в себя все возможные публицистические средства. То, что для других жанров является лишь время от времени проявляющейся тенденцией (проникновение элементов очерковой формы в статью или репортаж, памфлетной формы — в полемическую статью или сати­рический очерк, признаков репортажа — в интервью или корреспонденцию и т.д.), для обозрения выступает зако­номерностью.

Закономерно это своеобразие обозрения именно пото­му, что в поле зрения обозревателя попадаются разно­типные явления жизни — отдельные события (являю­щиеся предметом, прежде всего заметки), локальные си­туации (предмет корреспонденции), тенденции социаль­ной жизни (предмет статьи), характеры современников (предмет очерка), социальный облик представителей чуждой идеологии (предмет памфлета) и т. д.

Конеч­но, не в каждом обозрении необходимо пользоваться всей широкой палитрой публицистических форм — это лишь возможность, которой реально пользуется обозреватель в зависимости от конкретных задач, от имеющегося в его распоряжении материала, а также, конечно, в зави­симости от собственных склонностей и способностей. Мо­жет быть, даже обозрение, так сказать, «моноформное»— например, информационное обозрение, как бы объеди­няющее в себе некоторую совокупность заметок об от­дельных фактах в определенную целостность. Или, на­пример, очерковое обозрение — некая панорама харак­теров современников («Люди одного колхоза» или «Мои друзья с Тракторного»). Чаще всего, однако, обозрева­тели, обращаясь к разнотипным явлениям обозреваемой области жизни, прибегают к ряду форм публицистиче­ского повествования, составляющим определенный «на­бор».

В обозрениях в раз­личных «наборах» используются те формы, которые характерны для заметки, корреспонденции, статьи, коммен­тария, обзора печати, письма, очерка, памфлета, фелье­тона. К примеру, сообщая о коли­честве жертв какого-либо противостояния, можно перенять манеру изложения, присущую заметке; стре­мясь передать эпизоды борьбы, перепечатывать с краткими комментариями репортажные описания, заим­ствованные из прессы; харак­теризуя изменения в сознании масс после события, писать в стиле статьи; рас­крывая ситуацию, сложившуюся в городе после противостояния, пользоваться формами коррес­понденции; размышление о лидере, его роли, позиций и ее изменении после определенного события, вопло­щается в разделе обозрения, близком по характеру к очерку. При этом, пользуясь манерами повествования, прису­щими различным жанрам публицистики, обозреватель не может нарушить главного признака обозрения — дать па­нораму определенной области действительности, широкое представление о ней посредством подбора характерных фактов. Способ же изложения того, что обозреватель счи­тает характерным и представительным, зависит от харак­тера отображаемых объектов.

В обозрении, описывающем множество фактов, собы­тий, лиц, процессов и подводящем, как писал Белинский, все это под одну точку зрения, переход от одного объек­та к другому (от описания события к перечню статисти­ческих данных, от констатации «голых» фактов к повествованию о судьбе характерной личности и т. д.) совершается по возможности «плавно» — так, чтобы не было резких переходов между эпизодами, написанных в раз­ной манере.

Очень часто обширные обозрения, подводящие «ито­ги» за большие и важные отрезки времени или подробно повествующие о различных сторонах социальной жизни, разбиваются на отдельные части подзаголовками. Каждый из разделов может отличаться своей мане­рой повествования: один носит характер памфлетно-сатирический, второй—информационно-статистический, тре­тий — простого перечня исторических событий, четвер­тый — политической статьи, пятый — обзора иностран­ной прессы и т.д. в зависимости от предмета, о котором повествуется. Иначе говоря, части и разделы такого большого обо­зрения, разбитого подзаголовками, напоминают по фор­ме то статью или памфлет, то репортаж или обзор печати, то обращение или отчет с пресс-конференции. Од­нако это вовсе не означает, что все обозрение состоит из взятых под одно общее название нескольких произведе­ний различных жанров.

Во-первых, обозрение — это не подборка различных произведений, даже и связанных по теме, а особое произведение, в основе которого лежит то, чего нет в других жанрах — принцип панорамы. Обозрение обладает целостностью и жанровой характерностью именно в силу того, что остается неизменный типообразующий признак жанра — необходимость дать разностороннюю и полную картину обозреваемого. А это предполагает, прежде всего, опору на многочисленные, разные по характеру, но представительные, типические факты, составляющие фунда­мент обозрения. Демонстрация взаимосвязи и взаимоза­висимости различнейших фактов составляет смысл обо­зрения, а многообразие форм лишь подчеркивает этот основной признак.

Во-вторых, части и разделы обозрения лишь восхо­дят по особенностям своей формы к различным жанрам публицистики. Каждый раздел обозрения не самостоя­тельное произведение, а часть целого. При его создании используются — в зависимости от предмета — формы, присущие тому или иному жанру, но это не делает соот­ветствующую часть статьей или памфлетом. Хотя каж­дая из них и обладает теми или иными признаками, но зачастую лишь в «стертом», преобразованном обозрева­телем при работе над целым виде.

В-третьих, отдельные части обозрения неотделимы от других, переходят одна в другую и составляют органи­ческое целое. Целое накладывает свой отпечаток на части, общий замысел подчиняет их себе, и части имеют лишь относительно самостоятельный по форме характер.

Будучи по своим возможностям универсальным жан­ром, обозрение реализует их по-разному в многочислен­ных своих разновидностях. «Действительная жизнь» обо­зрения в подавляющем большинстве случаев и протекает в различных видовых формах, в которых его общие зако­номерности проявляются весьма своеобразно. Разновид­ностей обозрения чрезвычайно много, и «крайние» его формы очень непохожи (например, комментированная сводка статистического управления почти ничем, на пер­вый взгляд, по своим типологическим качествам не напо­минает портретную галерею крупнейших фигур, известных в мире). Все это требует особого внимания к разнообразным жанровым формам обозрения.