распечатка 2

Первой ступенькой в иерархии членов предложения является под-лежащее как синтаксический центр предложения. Именно ею центральной позицией в предложении можно объяснить трансформации, когда в позицию подлежащею перемещается имя компонента, первоначально эту позицию не занимавшего, ср., например: Я вчера весь день стирала — У меня вчером весь день была стирка; Ты должен помочь ему Твой долг — помочь ему; Мама в истерике - У мамы (началась) истерика; В июне у студентов сессия — Июнь для студентов - время сессии.

Вторая ступенька - это сказуемое, выраженное существительным (субстантивное), которое при переводе в эту позицию имен с других членопредложенческих позиций заметно повышает степень выражаемого им признака, ср.: Маша — красивая и Маша — красавица; Петя — умный и Петя - умница; и даже меняет коннотацию, модусную окраску предложения, ср.: Пушкин — автор «Евгения Онегина» и «Бориса Годунова», где через собственно предикатное имя автор утверждается характер отношений между агенсом и объектом-креативом; и Пушкин — это -«Евгений Онегин» и «Борис Годунов», где в позиции сказуемого имя креатива, а все ПВ несет модус типа 'Эти произведения я считаю вершиной русской литературы и через них оцениваю их создателя'. Именно столь высокой позицией субстантивного сказуемого можно объяснить появление моделей типа Миша — это беглое чтение / беглость чтения; и Россия — это много /множество национальностей.

Дополнение — это третья ступенька, перевод на которую возможен как с позиции сказуемого, ср.: Я вчера весь день стирала - Я вчера весь день занималась стиркой; Археологи раскапывают курган Археологи ведут раскопку кургана; так и с позиции определения: Я любуюсь красивой девушкой — Я любуюсь красотой девушки; Ему аплодировали за виртуозную посадку — Ему аплодировали за виртуозность посадки, где такое перемен!.сние служит объективации признака от своего носителя, имя которого занимает более низкую позицию несогласованного определения, чем имя признака. Именно по этому параметру различаются ПВ с сочетаниями чтение у Миши и Мишино чтение.

Ниже идут остальные формы сказуемого (ср.: Он столяр - Он столярничает; Он - музыкант — Он музицирует), логическое обстоятельство; предпоследнюю ступеньку занимают определение и характеризующие обстоятельства (иллюстрации см. [Вопросы, 1D89, с. 23 и след ]) и замыкают ряд связки, которые, не имея собственной коммуникативной значимости, способствуют, однако, большей актуализации в реме присвязочного имени, а иногда служат и «переключателями» членопредложенческих позиций подлежащего и субстантивного сказуемого, ср.: Основная трудность реализации проекта — его недостаточное финансирование — Основной трудностью реализации проекта является его недостаточное финансирование — Основная трудность реализации проекта заключается / состоит в его недостаточном финансировании / в недостаточности его финансирования.

Разумеется, постановка имени того или иного компонента ДСВ на позицию конкретного члена предложения сопряжена, в первую очередь, с выбором ТЗ модели. Так, выбрав для конкретной реализации вместо прототиаической акциональной модели Миша читает бегло модель с ТЗ 'субъект и его квалитативный признак' с экспликатором свойственна (типа Маше свойственна скромность; из: Маша — скромная) и, соответственно, поставив на позицию подлежащего характеристику образа действия (транспонировав бегло в беглость), на позицию темы — дополнение мы можем поставить имя протагониста-агенса: Мише свойственна беглость чтения; и имя действия: Чтению Миши свойственна беглость (что отражает и изменения в коммуникативной перспективе ПВ). То же в предложениях о России: в другом варианте модели с ТЗ 'субъект и его квалитативный признак' (без экспликатора, типа Маша — скромная), на позицию темы — подлежащего можно поставить — в зависимости от коммуникативных установок - имя локатива: Россия — многонациональна; коррелят бытийного предиката жить / населять: Население России / в России многонационально и классификатор характер: Характер населения России /в России — многонациональный.

Единство всех уровней и структур предложения воплощается в его линейно-интонационной структуре, формируемой взаимодействием словопорядка и интонации [Падучева, 1985]. Это уже оформление спектакля, во взаимодействии с АЧ и интонацией в наибольшей степени отражающее режиссерский замысел.

Отметим в заключение, что компоненты ССВ и ФСВ отнюдь не обязательно совпадают. Так, в ПВ У сестры плохой характер - субъект ДСВ и ССВ сестра занимает позицию дополнения, а собственно предикат — позицию подлежащего. В ПВ Повар из нее (получился) плохой имя субъекта стоит в позиции дополнения (из нее), а собственно предикатные компоненты ДСВ заняли позиции формальных подлежащего и сказуемого, ср.: Она - плохой повар.

Таким образом, любая синтаксическая трансформация приобретает коммуникативный смысл, который можно «отследить» как бы по разным аспектам:

1) относительно индивидуальной оценки говорящим коммуникативной значимости имен тех или иных компонентов - по позициям занимаемых ими членов предложения в данном трансформе по сравнению с их членопредложенческим рангом в прототипической, изосемической конструкции;

2) относительно ракурса подачи ситуации в целом - по типовому значению модели предложения и словопорядку.

Как видим подход к ПВ как единице многоуровневой позволяет построить языковую модель предложения, обладающую значительной объяснительной силой, и сформулировать алгоритмы трансформаций (которых значительно меньше, чем моделей) при решении адресантом определенных коммуникативных задач.

Может показаться, что такое представление модели излишне усложнено, но, во-первых, эта сложность описания только отражает такое свойство языка, как его совершенство, передать которое мы пока не в состоянии; а во-вторых, кто доказал, что наше сознание, в том числе языковое сознание, примитивно?

Литература

Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. М, 1976;

Арутюнова Н. Д., Ширяев Е. Н. Русское предложение. Бытийный тип. М., 1981;

Вопросы коммуникативно-функционального описания синтаксического строя русского языка под ред. М. В. Всеволодовой, С. А. Шуваловой. М, 1989.

Всеволодова М. В. Категория именной темпоральное™ и закономерности ее речевой реализации//Дисс. докт. филол. наук. М., 1983.

Жуковская Е. Е., Золотова Г. А., Леонова Э. Н., Мотина Е. И. Учебник русского языка для студентов-иностранцев естественных и технических специальностей. I—II курсы. М, 1984.

Золотова Г. А. Очерк функционального синтаксиса. М., 1973.

Золотова Г. А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. М., 1982.

Кибрик А. Е Очерки по общим и прикладным вопросам языкознания. М., 1992.

Лакофф Дж. Когнитивная семантика//Язык и интеллект. М., 1996.

Лекант П. А. Виды предикации и структура простого предложения//Лингвистический сборник. М., 1975. Вып. 4.

Лекант П. А. Предикативная структура предложений//Средства выражения предикативных значений предложений. М., 1983.

Падучева Е. В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью. М., 1985.

Реформатский А. А. Введение в языковедение. М., 1996.

Шмелев Д. Н. Синтаксическая членимость высказывания в современном русском языке. М., 1976. Шмелева Т. В. Семантический синтаксис//Тексты лекций. Красноярск, 1994.