Зарубежные детские писатели

ЛИТЕРАТУРА ЕВРОПЕЙСКОГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ И ВОЗРОЖДЕНИЯ В ДЕТСКОМ ЧТЕНИИ

В наследство от Средних веков и Возрождения современным детям и подросткам достались в основном сказания и легенды. Бес­страшный рыцарь Роланд, таинственный певец Лоэнгрин, нежные влюбленные Тристан и Изольда, дерзкий Дон Жуан, грешный Фауст, жестокий капитан «Летучего Голландца» и многие другие персонажи питали вдохновение поэтов, прозаиков, драматургов, композиторов и художников. Сегодня они известны детям по спе­циальным переложениям, редкие юные читатели добираются до точных переводов.

Древние сюжеты, плоды народного творчества, долго перехо­дили от поколения к поколению, пока какой-нибудь хроникер не записывал их наряду с хроникой подлинных событий или писа­тель не давал им литературную обработку, умножая красоту про­стонародного сказания собственным вкусом и мастерством.

Томас Мэлори (1417—1471) собрал легенды об английских ры­царях и их благородном короле и изложил в книге «Смерть Арту­ра» (издана в 1485). Легенды из этой книги сегодня пополняют круг детского и подросткового чтения.

Становясь фактом литературы, т.е. обретая форму рыцарского романа, средневековые легенды увлекали многие поколения чи­тателей, по большей части очень юных. Начитавшись рыцарских романов и родственных им сказок, читатели бредили походами, схватками с разбойниками и пиратами, беседами с чертями и магами, мечтали о чем-то недостижимо совершенном и отрыва­лись от действительной жизни.

Испанец Мигель де Сервантес Сааведра (1547— 1616) нарисо­вал портрет такого сумасшедшего читателя: некий Алонсо Киха-да, живший в XVI веке, верил в рыцарские легенды и читал толь­ко рыцарские романы. Роман Сервантеса «Дон Кихот» (1605— 1615) имел небывалый успех у современников, он тогда же сделался новым литературным мифом, на основе которого создавались и создаются теперь уже бесчисленные вариации. Персонаж рано от­делился от своего автора и начал странствие по книгам других авторов. Он — один из всемирных героев, и, значит, он понятен всем, от детей до старцев.

Чтение захватывающее и неправдоподобное, как и любимые книги поклонников рыцарского средневековья, роман Серванте­ са особенно горячий прием встречал у юных почитателей, хотя и оставался по нравственно-философскому содержанию одним из глубочайших произведений мировой литературы. «Дон Кихот» — одна из фундаментальных книг в круге детского чтения. В русской детской литературе «Дон Кихот», как правило, существует в адап­тированном и сокращенном виде.

Тема рыцарских подвигов привлекла воображение европейско­го романтика начала XIX века Вальтера Скотта (1771 — 1832). Его романы «Айвенго» (1820) и «Квентин Дорвард» (1823), отобража­ющие эпоху шотландского и английского средневековья, давно перешли в чтение детей и подростков всего мира.

Французский прозаик второй половины XIX века Альфонс Доде (1840—1897) в книге «Необычайные приключения Тартарена из Тараскона» (1872— 1890) изобразил своего главного героя, аван­тюриста и фантазера, как «провансальского Дон Кихота»; роман Доде также вошел в круг детского чтения, но в отличие от рома­нов Скотта в виде переложений.

Мотивы рыцарства и донкихотства входили в русское сознание и опосредованно — через произведения Гоголя, Достоевского, Лескова и др. Алеша, герой романтической повести-сказки Анто­ния Погорельского «Черная курица, или Подземные жители», утрачивает связь с действительностью — в результате увлечения рыцарскими романами. В рассказе Ф.М.Достоевского «Малень­кий герой» влюбленный мальчик служит Даме, как какой-нибудь Делорж или Тогенбург (кстати, эти рыцари — персонажи роман­тических баллад Ф. Шиллера, блестяще переведенных В.А.Жуков­ским). В XX веке идеально-романтическая повесть-феерия А. С. Гри­на «Алые паруса» снова подарила читателю наслаждение от веры в чудо; история Ассоль и капитана Грея будто заимствована из средневековых хроник и обновлена в духе сопротивления суровой послереволюционной эпохе. Драматические отголоски романов о рыцарях — в киносценарии «Дон Кихот» Е. Л. Шварца и его пьесе «Дракон». Почти на грани трагического звучит тема донкихотства в «школьных» повестях В. К.Железникова «Чудак из шестого "Б"» (обновленный вариант — «Жизнь и приключения чудака»), «Чу­чело». Можно Привести еще много примеров из классической и новой русской литературы.

«Дон Кихот» Сервантеса в современном восприятии — класси­ческий фантастико-приключенческий сериал (так же как «Одис­сея» Гомера или мушкетерская трилогия А.Дюма-отца). Совре­менные зарубежные и русские фэнтези с их языческими богами, рыцарями, прекрасными дамами и их чудовищными зверями, дей­ствующими не в прошлом, а в неопределенно далеком будущем, мало-помалу образуют ту почву, на которой когда-нибудь появится произведение высокой художественности. Можно предположить, что оно не будет сметено неумолимым временем, как это про­изошло с рыцарскими романами и сказками Средневековья, а останется навсегда. И читатели с детских лет будут видеть эту гро­маду, как виден им сегодня «Дон Кихот».

В эпоху европейского Возрождения человек открывает самого себя как чудо из чудес. Он потрясен сложной гармонией собствен­ного тела, его занимает загадочная связь материального и духов­ного, низкого и высокого в человеческом существе. Он похож на большого ребенка, занятого познанием мира и себя в мире.

Литература Ренессанса вошла в круг детского чтения благода­ря французскому гению Франсуа Рабле (1494—1553), создателя романа «Гаргантюа и Пантагрюэль» (он работал над ним с 1532 года до конца жизни). К написанию романа Рабле подтолк­нуло знакомство с народной лубочной книгой о великане Гар­гантюа, в которой утверждалась праздничная плотская жизнь и высмеивалось тощее рыцарство. Рабле изобразил сразу трех тол­стяков-великанов: дед Грангузье, отец Гаргантюа и сын Панта­грюэль. Их жизнь — сплошной праздник чревоугодия, в кото­ром, однако, находится место диспутам, веселым похождениям и заботам об образовании. Самые привлекательные для юного читателя главы посвящены детству Гаргантюа. Изображение маль­чика-великана шокирует и радует одновременно: «Вечно валял­ся в грязи, пачкал нос, мазал лицо, стаптывал башмаки, ловил частенько мух и с увлечением гонялся за мотыльками... Писал себе на башмаки, какал в штаны, утирал рукавом нос, сморкал­ся в суп, шлепал по всем лужам, пил из туфли и имел обыкно­вение тереть себе живот корзинкой. Точил зубы о колодку, мыл руки похлебкой, расчесывал волосы стаканом. <...> Отцовы щенки лакали из его миски, а он ел вместе с ними. Он кусал их за уши, а они ему царапали нос, он им дул в зад, а они его лизали в губы» (перевод Н. М.Любимова). Счастливец делал в детстве все, что запрещают взрослые обыкновенным детям, покуда не при­шло время учиться. Рабле, будучи священником, резко отрицал учебные методы схоластов-богословов: Гаргантюа, отданный ко­ролем-отцом в учение магистру Дурако, глупеет день ото дня. Другие методы использует учитель-гуманист Понократ: Гарган­тюа не теряет ни одного часа, размышляя всегда и всюду о раз­ных науках, он поддерживает физическое здоровье упражнения­ми, занимается музыкой и пением, осваивает ремесла и знако­мится с новыми изобретениями, дискутирует с учеными. Так ис­правляется природная склонность к лени, так будущий король становится философом, исповедующим идеи ренессансного гу­манизма.

Жизнеутверждающий пафос книги Рабле особенно ценен для юных читателей, но сам по себе этот огромный роман сложен для детского восприятия. Дети довольствуются его сокращенными и адаптированными версиями, в основном главами о детстве и уче­нии Гаргантюа. Чаще других переиздается переложение для детей, сделанное Н.А.Заболоцким.

Эта книга стала источником мотивов и образов для многих авто­ров знаменитых детских произведений, например сказки Ю. К. Оле-ши «Три толстяка», сказки А.Линдгрен о Малыше и Карлсоне.

Идеи гуманистической педагогики развивал в своих сочине­ниях великий чешский мыслитель Ян Амос Коменский (1592 — 1670). Он совершил настоящую революцию в педагогике, осво­бодив ребенка от страха перед учением и учителем и связав обу­чение с непосредственными впечатлениями детей. Главный пе­дагогический труд Коменского, по которому отмечают одну, из вех в развитии всей европейской культуры, — «Великая дидак­тика» (1638).

Согласно энциклопедическому духу времени его учебные книги выстроены как универсальные модели взаимосвязанных между собой знаний о мире. Для истории мировой детской литературы особенно важна его книга «Мир чувственных вещей в картинках» (1658): это учебное пособие для еще неграмотных детей, которым с помощью ста пятидесяти гравюр и коротких сопроводительных текстов ученый-педагог объяснял основополагающие понятия ми­роздания: Бог, религия, сотворение мира, небеса, стихии, флора и фауна, человек, человеческий мир и многое другое. «Мир чув­ственных вещей» — «врата учености» для самых маленьких. По примеру книги Коменского построены современные детские эн­циклопедии в картинках. Другие новаторские работы — книги «Открытая дверь языков» (1631) и «Открытая дверь предметов» (1634) — адресованы школьникам, которые могли переживать про­цесс учения как эстетическое наслаждение. В сборнике учебных пьес «Школа-игра» (1656) Коменский использовал приемы ак­терства для изучения такого трудного предмета, как латынь.

Влияние идей и книг великого педагога-гуманиста на развитие педагогики и детской литературы в Европе и славянских странах можно проследить практически на любом примере современной учебной книги. К.Д.Ушинский, Л. Н.Толстой продолжили его дело в новых условиях и на своей национальной почве.