История политических и правовых учений под ред Лейста О.Э Учебник 2006 -568с
.pdfГл. 24. Политические и правовые учения в Европе в начале XX в. |
499 |
Россия стала Советской Республикой только по названию: "Теперь правят в России не Советы, а партийные комитеты, и их строитель ство страдает недостатками чиновничьего строительства". Дикта тура партии, отмечал Кропоткин, безусловно вредна для создания нового, социалистического строя. Она препятствует местному стро ительству местными силами, уничтожает влияние и созидательную силу Советов, искореняет свободу печати и свободу предвыборной агитации, допускает ошибки, за которые приходится расплачиваться тысячами жизней и разорением целых округов. "Если же тепереш нее положение продлится, — с грустью писал Кропоткин, — то самое слово "социализм" обратится в проклятие".
На основе идей анархо-коммунизма с 1904 г. в партии социали стов-революционеров сложилась фракционная группа максималис тов, образовавшая в 1906 г. самостоятельную партию.
Максималисты отрицали программу-минимум и предполагали без промежуточных ступеней перейти к анархо-коммунизму через всеобщие стачки в городе и деревне, массовые экспроприации, социа лизацию земли, фабрик и заводов. В 1919 г. партия максималистов распалась; во второй половине 20-х годов ОГПУ ликвидировало группы кропоткинцев, попытавшихся объединиться во Всероссийс кую федерацию анархистов-коммунистов (ВФАК).
В начале XX в. возникло относительно новое направление поли тико-правовой идеологии — анархо-синдикализм.
В 1895 г. во Франции профессиональные союзы создали "Все общую конфедерацию труда". Основой конфедерации были синди каты (профессиональные союзы, объединения рабочих по профес сиям), программной задачей — полное освобождение рабочих при помощи экспроприации капиталистов. Революционное большинство синдикалистов высказалось за "тактику прямого действия" (все общая забастовка, захват рабочими фабрик и заводов). Ставилась задача "разбить законность, которая нас душит". Конфедерация высказалась против всякой законности, против всякой власти, про тив класса хозяев. Синдикализм (профсоюзное движение) нашел теоретическое обоснование в анархизме. Вскоре были изданы ос новные труды теоретиков анархо-синдикализма.
Жорж Сорснь (1847—1922), французский социальный философ, в 1906 г. опубликовал книги "Размышления о насилии" и "Иллюзии прогресса".
Сорель писал, что теория Маркса основывается на непримири мости и вражде классов. Сореля тревожит, что в капиталистичес ком обществе проводятся реформы, устраняющие варварство ран него капитализма; взаимные уступки хозяев и пролетариев сеют надежду на возможность их солидарности и тем самым подрывают победоносное шествие социализма.
Если ослабевает классовая борьба — будущее мира становится неопределенным, непредсказуемым. Сорель писал, что только с по-
500 История политических и правовых учений
мощью насилия над буржуазией пролетариат может осуществить идею классового раскола, "без которой социализму было бы невоз можно выполнить свою историческую роль". Более того, утверждал Сорель, "насилие пролетариата не только может обеспечить буду щую революцию, но, по-видимому, оно представляет из себя также и единственное средство, которым располагают отупевшие от гума низма европейские нации, чтобы вновь найти свою прежнюю энер гию... Насилие спасет мир".
Сорель и другие теоретики анархо-синдикализма (Лягардель, Берт) резко критиковали государство, демократию и парламента ризм.
Ссылаясь на Прудона, они называли политическое общество (государство) искусственной надстройкой над экономическим обще ством. Государство, писал Лягардель в книге "Пролетариат и демо кратия", насаждает социальный атомизм, так как понятие "граж данин" безлико и абстрактно, не отражает классовой структуры общества, состоящего из групп реальных людей — рабочих, капита листов, земельных собственников и др. Затушевывая классовые различия и антагонизмы, парламентский режим "укрепляет соци альное равновесие, необходимое для развития капитализма".
Сорель утверждал, что демократия стремится уравнять всех "граждан" так, чтобы рабочие захотели стать похожими на буржуа. В результате смешения классов насаждается посредственность, от резаются пути к новой, высшей культуре, которую должен и может создать только пролетариат.
Демократия нравится тем политикам, которых она выносит к власти, дает возможность попользоваться им и их друзьям всеми выгодами, доставляемыми государством. Участие в правительстве социалистических депутатов (Мильеран и пр.) не изменило приро ды государства, писал Лягардель: "Отделение представителей от тех, кого они представляют, так велико, что между ними невозмож на никакая органическая связь".
Сорель резко порицал не только буржуазных теоретиков, обо сновывавших идею классовой солидарности, но и функционеров социалистических партий, страдающих "манией пророчества", "воз вещающих накануне каждого нового дня социальную революцию".
Великим средством борьбы за социализм теоретики анархо-син дикализма считали прямое действие рабочего класса, социальную войну, всеобщую забастовку, заключающую в себе "все то, что ожи дает социалистическая доктрина от революционного пролетариата".
Прямое действие рабочего класса исключает вмешательство по сторонних сил в его борьбу за свои, пролетарские интересы.
Анархо-синдикалисты отвергали политические реформы, пар ламентскую деятельность социалистов, притязания социал-демо кратии на догматическое руководство пролетарским движением.
Гл. 24. Политические и правовые учения в Европе в начале XX в. |
501 |
"Перед нами нет более кадра интеллигентов, социалистического духовенства, облеченного задачей думать за рабочий класс, — подчеркивал Лягардель, — перед нами сам рабочий класс, который при посредстве своего опыта беспрестанно открывает новые гори зонты, непредвиденные перспективы, не подозревавшиеся ранее методы, одним словом, новые источники молодости".
Главным средством борьбы рабочего класса против капитализ ма анархо-синдикалисты считали всеобщую забастовку. "Идея всеоб щей забастовки настолько могущественна, что она вовлекает в ре волюционный водоворот все, чего она коснется, — писал Сорель. — Благодаря ей социализм остается всегда молодым, попытки осуще ствить социальный мир кажутся детскими". В ходе открытой соци альной войны с капитализмом рабочий класс от пассивности пере ходит к активности и, по мнению Берта, "приобретает качества, необходимые для того, чтобы самому без всякой опеки управлять той огромной фабрикой, которую капитализм создал и должен ему завещать".
На место рухнувшего капитализма и политической организа ции, как полагали анархо-синдикалисты, станет экономическая орга низация рабочего класса, объединенного в профессиональные со юзы (синдикаты). Будущее общество представлялось им как де централизованная конфедерация автономных синдикатов, каждый из которых организует на основе добровольной дисциплины свобод ный труд без принуждения. Именно в сфере производства, под черкивали теоретики анархо-синдикализма, рабочие имеют общие, объединяющие их профессиональные интересы. В процессе борьбы против капитализма рабочие из своей среды выдвигают доверен ных лиц, руководящих движением. "При этом:, — не забывает доба вить Лягардель, — в противоположность тому, что происходит с избирательной массой и партией, рабочая масса имеет способность и возможность судить о своих избранных".
Синдикализм, нашедший теоретическое обоснование в анархиз ме (французские теоретики анархо-синдикализма часто ссылались на Прудона, многое взяли у Бакунина), получил развитие в ряде стран Европы (а затем в США и Латинской Америке). С 1906 г. в Англии распространяются идеи "гильдейского социализма" (А. Пенти), ставящие целью переход предприятий в управление объединен ных работников этих предприятий ("национальных гильдий").
§3. Политико-правовая доктрина солидаризма.
Л.Дюги
Идеи солидаризма получили значительное распространение в конце XIX — начале XX в. Их теоретической основой была социо логическая доктрина, взгляд Огюста Конта на общество как на еди-
502 История политических и правовых учений
ное целое. В идеологическом отношении они противостояли и инди видуализму, и социализму (коммунизму).
С резкой критикой понятия солидарности, как отмечено, выс тупили Сорель и другие французские анархо-синдикалисты, звав шие пролетариат к открытой классовой борьбе против буржуазии.
Опровержение революционного синдикализма и попытку пост роить на основе идей солидарности политико-правовую концепцию предпринял профессор юридического факультета в Бордо Леон Дюги (1859—1928).
В книге "Государство, объективное право и положительный за кон" (1901 г.), а также в последующих произведениях Дюги писал, что основой общества является неравенство людей, которое приво дит к разделению общества на классы, каждый из которых выпол няет социально необходимую функцию. Этим обусловлена соци альная солидарность, понимаемая как "факт взаимной зависимости, соединяющей между собой, в силу общности потребностей и разде ления труда, членов рода человеческого".
Осознанный факт солидарности порождает социальную норму, которую Дюги формулирует таким образом: "Ничего не делать, что уменьшает солидарность по сходству и солидарность через разде ление труда; делать все, что в материальных силах личности, что бы увеличить социальную солидарность в обеих этих формах". Эта норма солидарности стоит выше государства и положительных за конов, которые лишь служат ее осуществлению: "Норма права воз лагает на всех обязанности не делать ничего, что противоречит общественной солидарности, и делать все для развития этой соли дарности".
Свои идеи Дюги противопоставил учению о классовой борьбе, которое называл "отвратительной доктриной".
Дюги тревожит революционный синдикализм, теоретики кото рого (Сорель, Лягардель, Берт) призывали к насильственным дей ствиям и всеобщей забастовке. "Вот против этого, — писал Дюги, — я протестую всеми силами: насилие крайне разрушительно; оно служит источником страдания и смерти... Столь же энергично от вергаю я всеобщую стачку". Надо делать все, писал Дюги, чтобы избежать революции, к которой призывают революционные синди калисты, "проникнутые колоссальным заблуждением, которое пус тил в оборот Карл Маркс". "Преступлением является проповедо вать борьбу классов, — писал Дюги, — и я думаю, что никоим образом мы не идем к уничтожению одного класса другим, а, напро тив, к режиму координации и иерархии классов".
Дюги подчеркивал, что предприниматели и капиталисты столь же необходимы обществу, как и пролетарии. Всеобщая забастовка, захват рабочими фабрик и заводов, насилие по отношению к бур жуазии, к чему призывал революционный синдикализм, грозят об-
Гл. 24. Политические и правовые учения в Европе в начале XX в. |
503 |
ществу разрушением. Но Дюги сочувственно цитирует те произве дения Прудона, где речь идет о естественности экономической орга низации, о ее первенстве по отношению к государству.
Дюги признавал и одобрял мирное, ненасильственное синдика листское движение, имеющее целью обуздание эгоизма частных предпринимателей и ставящее разумные границы требованиям на емных рабочих. Задачи синдикализма — компромисс между тру дом и капиталом. Характерной чертой XX в. Дюги считал все более широкое развитие синдикатов, объединяющих по профессиональ ному признаку рабочих, предпринимателей либо тех и других. В конечном счете, считал Дюги, возникнет федерация классов, орга низованных в синдикаты, отношения между которыми будут регу лироваться соглашениями, основанными на взаимных уступках.
Отвергая доктрины либерализма и индивидуализма, Дюги вслед за О. Контом утверждал, что изолированная личность, о которой писали философы XVIII в., не существует; человек — "это индивид, взятый в узах, социальной солидарности".
"Абсолютное равенство всех людей противоречит фактам, — утверждал Дюги. — Люди, далекие от равенства, в действительно сти существенно отличаются друг от друга, и эти отличия растут с успехами общественной цивилизации. Отношение к людям должно быть различно, так как люди различны; их юридическое состояние, будучи лишь выражением их отношения к себе подобным, должно быть различно для каждого из них, так как глубоко различна роль каждого по отношению ко всем".
Дюги критиковал идеи равенства и естественных прав челове ка, выдвинутые в революционную эпоху и закрепленные в Декла рации прав человека и гражданина. Неоднократно ссылаясь на Огюста Конта, он призывал заменить понятие субъективного права понятием социальной функции, тождественной обязанности "ис полнять ту работу, к которой обязывает социальная норма".
"По солидаристской доктрине, — рассуждал Дюги, — индивид не имеет никакого права, он имеет лишь социальные обязанности". Эти взгляды Дюги развивал особенно обстоятельно применительно к собственности, которая, оставаясь частной, рассматривается им не как субъективное право индивида, а как его обязанность.
Дюги стремился доказать нужность и полезность частной ка питалистической собственности. "Существует и, вероятно, долго будет существовать исключительно капиталистический класс,— писал Дюги, — и я в этом не вижу ничего дурного... Капиталисти ческому классу отводится особая роль: собирать капиталы и отда вать их в распоряжение предприятий".
Дюги ссылался на то, что закрепленное Гражданским кодексом Наполеона (1804 г.) понятие собственности (право "наиболее абсо лютным образом" пользоваться и распоряжаться вещами) в совре-
504 |
История политических и правовых учений |
менную эпоху устарело — на собственнике лежит ряд обязанностей
иограничений, возлагаемых обществом; результатом вмешательства публичной власти в имущественные отношения стала "социализация частной собственности". Однако собственность остается частной. В приведенной выше цитате под "капиталистом-собственником" по нимается не предприниматель (организатор производства), а ран тье, вся забота которого состоит во владении денежными сред ствами, акциями и другими ценными бумагами и в получении про центов и дивидендов. По теории Дюги, это тоже является "социаль ной функцией", ибо должен же кто-то владеть капиталом и риско вать им, вкладывая в различные предприятия. Дюги воспроизводит обширные рассуждения Огюста Конта, стремившегося в полемике с сен-симонистами "облагородить" собственность, представить вла дение капиталом как социальную функцию, почетную обязанность перед обществом.
Вотличие от Конта, считавшего право пережитком теологичес кого этапа, Дюги признает необходимость права в промышленном обществе. Социальную солидарность он считал не только фактом, но и нормой, имеющей юридический характер. Рассуждения Дюги о замене понятия субъективных прав понятием социальных функций
иобязанностей более всего относились к частной собственности, о социализации которой много говорилось в начале XX в., причем эту социализацию Дюги связывал с развитием законодательства о пра ве собственности, что не было свойственно социологии Конта. По существу, право и договоры синдикатов, обеспеченные равной ох раной законом, в концепции Дюги заменяли "позитивную религию" основателя социологии. Получилось так, что, широко используя идеи
итерминологию Конта, Дюги нередко вкладывает в социологичес кие термины и понятия юридическое содержание, а это чуждо уче нию Конта. Вот почему многие суждения Дюги звучат парадоксаль но — "свобода труда есть последствие социальной обязанности тру диться".
Оставаясь, подобно Конту, убежденным противником индиви дуализма, рассуждая об индивиде как о "клеточке, колесе социаль ного организма", Дюги считал индивидуальную трудовую деятель ность основой промышленного общества. Дюги (как и Спенсер) — сторонник свободы предпринимательства и частной инициативы. "Свобода есть право потому, — писал Дюги, — что человек имеет обязанность развивать возможно полнее свою индивидуальную де ятельность; ибо его индивидуальная деятельность есть существен ный фактор солидарности в силу разделения труда". Индивидуаль ная деятельность потому и признается социальной функцией (обя занностью), что она органически вплетена в систему общественного разделения труда, полезна и необходима другим участникам обще ственного производства. Дюги — против государственного вмеша-
Гл. 24. Политические и правовые учения в Европе в начале XX в. |
505 |
тельства в экономическую и иную деятельность индивидов. Он пи сал, что из нормы солидарности для государства вытекает "обязан ность не создавать ни одного закона, могущего нанести ущерб сво бодному развитию индивидуальной деятельности, ибо свободное развитие индивидуальной деятельности необходимо для того, что бы социальная солидарность могла осуществляться и развиваться". Дюги выступал за свободу труда, торговли, промышленности. Не которые ограничения, которые он все лее предлагал в области тру довых отношений, сводились к такой регламентации трудового до говора, чтобы предприниматель не мог вопреки норме социальной солидарности поработить наемного рабочего.
С точки зрения теории Дюги правовые нормы о свободах совес ти, вероисповеданий, мысли, печати и других вполне соответству ют норме социальной солидарности уже по той причине, что пося гательства на эти и иные индивидуальные свободы в свое время порождали религиозные войны, якобинский террор и иные обще ственные бедствия. В центре внимания Дюги — не традиционные свободы личности (их полезность бесспорна), а связь людей и их солидарность в разделении общественного труда: "Сама по себе цивилизация характеризуется многочисленностью потребностей и способов их удовлетворения в наиболее короткое время. Тем самым предполагается громадное разделение общественного труда, а так же громадное разделение функций и тем самым громадное нера венство современных людей".
Защита свободной индивидуальной трудовой деятельности, а также признание личных свобод придают риторичность протестам Дюги против понятия субъективного права. Эти протесты направ лены более против индивидуализма, свойственного классическому либерализму, чем против признания правовых возможностей лич ности, образующих содержание субъективных прав.
В критике либерализма и "метафизических (фиктивных)" идей XVIII в. Дюги нередко близок к доводам, которые Лягардель, Сорель и Берт выдвигали против буржуазной демократии и абстрак тного равенства перед законом. Правовое равенство индивидов Дюги считал не только лживым и фальшивым, затеняющим фактическое неравенство людей, но и недостаточным для осуществления соци альной солидарности.
Мысль Дюги состояла в том, что специфические интересы уча стников общественного производства в большей мере обеспечива ются не столько абстрактно равным для всех правом, сколько точ ными определениями правовых статусов и объединениями лиц оди наковых профессий. Дюги — за строго профессионально-классовый подход к правовому статусу личности. Он писал, что современные классы подвижны, а их границы очень растяжимы; индивид имеет возможность перейти от одного вида трудовой деятельности к дру-
506 |
История политических и правовых учений |
гому. Но лежащая в основе общественного производства индивиду альная трудовая деятельность должна иметь правовое обеспечение и защиту сообразно специфике этой деятельности.
Рассуждения Дюги о соотношении юридического равенства и неравенства людей в современном обществе, особенно в сфере об щественного труда, затрагивают одну из сложнейших проблем тео рии права. Достаточно известно, что в современном правоведении еще не нашла общепризнанного решения проблема соотношения всеобщего юридического равенства людей и многообразия их инди видуальных правовых статусов, различия которых (особенно в сфе рах трудового права и социального законодательства) зависят от квалификации, профессии, возраста, образования, пола, должнос ти, стажа работы, навыков и познаний в строго определенной обла сти знаний и т. д. Все равны перед законом и пользуются равным правом на его защиту, но все имеют разные правовые возможности или ограничения, особенно в сфере общественного труда, где пра вовой статус работника индивидуален, но почти тождествен право вому статусу лиц, выполняющих аналогичную работу. Поэтому люди объединяются в союзы, писал Дюги, основанные на общности про фессиональных, промышленных, коммерческих, научных, артисти ческих и других интересов, а также на обещаниях взаимопомощи. Коль скоро не тождественны их трудовые (профессиональные) обя занности, то не равны и их правовые статусы, что, по утверждению Дюги, не исключает их правового равенства в единственно возмож ном смысле — "в смысле равной охраны законом, а не в смысле математического равенства".
Эти объединения, союзы и ассоциации Дюги называл самым выдающимся фактом современности. Согласно учению Дюги синди кализм является фактором единения и умиротворения по той при чине, что он лучше обеспечивает и защищает интересы связанных разделением труда индивидов, чем декларативное провозглашение их абстрактных прав: "В синдикализме надо видеть движение, да ющее определенную юридическую структуру различным обществен ным классам, т. е. группам индивидов, уже связанным однотипнос тью работы в общественном разделении труда". Целью правового оформления синдикатов, писал Дюги, является защита индивида от произвола и насилия со стороны других классов и центральной власти.
Дюги протестует против взгляда на государство как на всеохва тывающую систему власти, возвышающуюся над обществом и уп равляющую им. Этот взгляд, связанный с "метафизическими идея ми", с гипотезой общественного договора, догмой государственного суверенитета, "софизмами Руссо" о подчинении меньшинства боль шинству, считал Дюги, лежал в основе римской, королевской, яко бинской, наполеоновской, коллективистской форм государства, дес-
Гл. 24. Политические и правовые учения в Европе в начале XX в. |
507 |
потически вершивших общественные дела. На смену этим формам, командовавшим обществом, должно прийти государство как систе ма публичных служб, существующих в обществе и обслуживающих его.
Дюги довольно едко критиковал различные стороны государ ственного строя Франции и парламентаризма вообще. Дюги заме чал, что закон выражает не всеобщую волю, а волю нескольких человек, голосующих в парламенте, представляющих к тому же меньшую часть избирательного корпуса; кроме того, политическое всемогущество принадлежит не парламенту, а кабинету министров, ответственность которого стала пустым звуком. Разложение парла ментского режима означает, по мнению Дюги, гибель римской, ко ролевской, якобинской, наполеоновской, коллективистской формы государства, на смену которой приходит более широкий и более гибкий государственный строй, "где главная сила будет принадле жать не какому-либо привилегированному классу, но действитель ному большинству из представителей всех классов и всех партий. Господству класса должен наступить конец, — заявлял Дюги, — мы отказываемся от господства как пролетарского класса, так и буржуазного".
Дюги предлагал ряд преобразований в государственном строе Франции. Палата депутатов должна избираться по пропорциональ ной системе. Сенат должен стать представительством синдикатов.
"Верное решение проблемы двух палат заключается в системе, которая обеспечивает в одной палате представительство индивидов, а в другой — представительство социальных групп или профес сиональное представительство". Дюги полагал, что в сенате долж ны быть представлены различные промышленные и художественные силы, действующие в стране, "коммунальные и семейные группы, сельскохозяйственные, промышленные, научные и даже религиозные организации". Это будет "высший трибунал, составленный из пред ставителей всех классов поровну и призванный судить о законнос ти закона".
Отношения между классами будут регулироваться договорами, конвенциями, санкционированными государством с точки зрения их соответствия социальной норме солидарности.
В противоположность теоретикам либерализма Дюги уделял большое внимание положительным обязанностям государства. Он считал, что государство должно обеспечить всем минимум образо вания, найти работу по специальности, обязать всех работать, дать средства существования тем, кто не способен к труду. Норме соли дарности соответствуют законы о всеобщем образовании, здравоох ранении, социальном обеспечении, охране труда и др.; принятие этих законов, рассуждал Дюги, свидетельствует о социализации права.
508 |
История политических и правовых учений |
Вконечном счете, утверждал Дюги, все экономические и соци альные функции распределятся между различными классами, ко торые получат определенную юридическую структуру и оформят ся в систему синдикатов, договорным путем решающих проблемы их отношений. Государство сохранится, но только как система со циально полезных служб, а не публичная власть, командующая обществом.
Вучении о праве Дюги отходит от принципов и понятий юри дического позитивизма. Ставя норму социальной солидарности вы ше государства и созданного им права, Дюги утверждал, что закон, не соответствующий этой норме, "как бы не существует". Много численными примерами практики он доказывал, что многие новые отношения и институты не вмещаются "в узкие заплесневелые рам ки старой юридической техники". Дюги одобрял судебные реше ния, которые хотя и противоречат "запретительным устаревшим текстам", но соответствуют, по его мнению, общественной солидар ности.
Идеи Дюги, изложенные к тому же в довольно дерзкой манере, произвели сильное впечатление на современников. Сторонники со циализма поначалу отвергали их целиком и полностью. Буржу азные теоретики отнеслись к ним скептически; декан Тулузского университета Морис Ориу (см. § 3 гл. 25) даже усмотрел в концеп ции Дюги "проповедь одного из видов анархизма и к тому же наи более опасного из всех".
Однако влияние теории Дюги на политико-правовую идеологию и практику было глубоким и долговременным. В России идеи Дюги нашли своеобразное преломление в концепции М. М. Ковалевского (см. § 3 гл. 23). На идеи Дюги о "социальных функциях" права благожелательно ссылались советские юристы. Затем доктрина син дикалистского (корпоративного) государства была воспринята в Италии фашистской партией. К некоторым идеям корпоративного государства склонялись также (при режиме Франко) испанские фа лангисты, рассматривавшие государство как совокупность публич ных служб, выполняющих социальные функции.
Использование ряда идей Дюги идеологами тоталитаризма, чрез мерная полемичность произведений Дюги, а также запальчивая манера изложения и склонность к парадоксам помешали пос ледующим теоретикам адекватно воспринять ряд теоретических мыслей бордоского государствоведа. Почти не было замечено, что теория Дюги — это творческое продолжение начатого Сен-Симо ном, Контом и Прудоном поиска наилучшей организации промыш ленного общества. Дюги не только критически оценил большинство вариантов политико-правового переустройства гражданского обще ства, но и, заметив тенденции его развития, высказал ряд глубоких идей и социальных прогнозов, ставших значительным шагом впе-