Возмещение убытков, причиненных вследствие просрочки

Даже если должник, хотя и с опозданием, исполнил обязательство, тем не менее кредитор может понести убытки вследствие просрочки исполнения: например, купленная вещь была отдана покупателю позднее предусмотренного договором срока; покупная цена была уплачена уже по прошествии назначенного дня платежа. Возмещения причиненных вследствие просрочки убытков кредитор может потребовать, если он ранее "призывал" должника к исполнению обязательств. По получении такого "напоминания" должник считается просрочившим исполнение *(127). Он обязан возместить убытки, возникшие у кредитора вследствие просрочки. Но возмещение убытков не вменяется должнику в обязанность, если он докажет, что не отвечает за просрочку исполнения (§ 285 ГГУ); однако на практике такое доказательство предоставляется в редких случаях и абсолютно исключается в случаях просрочки денежных платежей.

Типичным случаем убытков, вызванных просрочкой, являются выплаты, которые были произведены кредитором, чтобы добиться исполнения (например, гонорар адвокату), а также потери процентов по кредиту в случае денежного требования. В частности, предприниматели систематически используют платежи для погашения кредитов, взятых под проценты. Чем дольше должник задерживает исполнение, тем выше проценты, начисленные на непогашенный кредит. Закон в этих случаях устанавливает возмещение минимальных убытков в размере 4-5% годовых (§ 288, 352 ГГУ), начисляемых на сумму долга.

Возмещение убытков, связанных с неисполнением

Наконец, просрочка оказывается настолько продолжительной, что кредитору выгоднее отказаться от договора в целом.

В этом случае он полностью освобождается от своих договорных обязательств (§ 326 ГГУ). Согласно предписаниям ГГУ кредитор вправе назначить просрочившему должнику дополнительный срок исполнения обязательства с оговоркой, что по истечении указанного срока последует отказ от принятия исполнения *(128).

По истечении срока, если обязательство не было исполнено, кредитор может потребовать возмещения убытков, вызванных неисполнением, или отказаться от договора.

Возмещение убытков, возникших вследствие неисполнения (так называемый положительный интерес), охватывает все имущественные потери кредитора, связанные с отсутствием исполнения по обязательствам. Это прежде всего упущенная выгода: если предприниматель не поставил заказчику товар по причине его неполучения от своего поставщика и заказчик вследствие этого отказался от исполнения договора, предприниматель причисляет к своим убыткам сумму прибыли, которую он мог бы получить, поставив товар заказчику. Если предприниматель, стремясь не потерять клиента, поставит последнему товары, закупленные у третьего лица по более высокой цене, он может потребовать возмещения разницы в цене у своего поставщика, т.е. возмещения абстрактных убытков.

Возмещение убытков вследствие недостатков вещи

Кредитор может понести убытки вследствие недостатков переданной ему вещи, которые ему удастся возместить при соблюдении следующих условий.

1. По договору аренды арендодатель обязан возместить любой убыток, возникающий у арендатора вследствие недостатка вещи. Если недостаток уже существует в момент заключения договора, для арендодателя наступает ответственность без вины, в остальных случаях - только если он отвечает за обстоятельства, обусловившие недостаток вещи (§ 538 ГГУ).

Аналогичное регулирование применяется и при договоре подряда: обязанность по возмещению касается всех убытков, которые были обусловлены недостатками, допущенными подрядчиком вследствие умысла или неосторожности (§ 635 ГГУ).

Более сложные правила о возмещении убытков предусмотрены по договору купли-продажи. Продавец несет ответственность, если он умышленно ввел в заблуждение покупателя относительно состояния вещи либо вещь не обладает гарантированным качеством (§ 463, абз.2 § 480 ГГУ). К умышленному введению в заблуждение и его последствиям относится и заведомо ложное утверждение о качестве предмета. Гарантия предполагает обязательную ответственность продавца за наличие обещанного в договоре качества.

2. Правопритязание на возмещение ущерба охватывает все имущественные потери, которые несет кредитор вследствие недоброкачественного исполнения обязательства (так называемые убытки, причиненные недостатком, или прямые убытки (Mangelschaden)). К ним относится, например, упущенная выгода вследствие невозможности последующей перепродажи предмета. Указанные убытки соответствуют так называемому положительному интересу, который подлежит возмещению согласно 325, 326 ГГУ.

Кроме того, вследствие недостаточного исполнения обязательства вред причиняется и иным охраняемым законом ценностям: жизни, здоровью, собственности кредитора (так называемые убытки, вызванные наступившими последствиями недостаточного исполнения, или косвенные убытки - Mangelfolgeschaden).

В качестве примера можно привести покупку испорченного корма для скота: при гибели животных от отравления последствия значительно серьезнее, чем от приобретения недоброкачественных кормов.

Анализируя вопросы возмещения убытков, вызванных наступившими последствиями недостаточного исполнения, необходимо помнить следующее различие: косвенные убытки подлежат возмещению по договору аренды (§ 538 ГГУ); по договору купли-продажи и подряда (§ 463, 480, 635 ГГУ), как правило, только в определенных случаях. В остальных случаях обязанность по возмещению убытков устанавливается на основании так называемого позитивного нарушения договора.

Хотя законодатель и имел намерение предусмотреть в ГГУ всеобъемлющую регламентацию нарушений при исполнении обязательств, вскоре выяснилось, что нормы, устанавливающие надлежащее исполнение, содержат немало пробелов, поэтому применяется понятие позитивного нарушения договора.

В приведенном примере с недоброкачественными кормами для скота покупатель не может требовать компенсации за погибших животных, ссылаясь на нормы права: условия невозможности исполнения и просрочки в данной ситуации неприменимы, поскольку продавец поставку осуществил, пусть даже дефектного продукта. Расторгнув договор, покупатель не сможет возместить понесенные убытки. Положения абз.2 § 480 ГГУ также не подходят - по крайней мере при отсутствии умысла или гарантии качества.

За неимением юридических способов оказания потерпевшему поддержки в требовании возмещения убытков был разработан институт позитивного нарушения договора. Сегодня за ним в германском праве признан обычный правовой статус. Он используется в двух случаях, не всегда четко разграниченных.

Во-первых, речь идет о случаях ненадлежащего исполнения обязательств, не урегулированных законодательно: возмещаются косвенные убытки, вызванные наступившими последствиями недостаточного исполнения по договору купли-продажи, договору об оказании услуг, договору поручения.

Во-вторых, институт позитивного нарушения договора обеспечивает возмещение убытков в случае нарушения дополнительных обязательств, исходя из того, что из договора следует не только обязанность каждой из сторон произвести основное исполнение; им также надлежит в определенном объеме указать партнеру на вероятные риски, дать соответствующие рекомендации и предостеречь его от возможных убытков. В каком объеме и по каким договорам возникает указанная обязанность по разъяснению, информированию, помощи или добросовестному выполнению служебного долга, когда обязанность считается нарушенной, - решается в каждом конкретном случае отдельно. В судебной практике этому вопросу придается особое значение. Помимо нарушения или ненадлежащего исполнения обязательства притязание на возмещение убытков требует своего обоснования виновным поведением.

Необходимо учитывать, что в германском праве действует принцип вины при заключении договора.

Принцип вины при заключении договора (culpa in contrahendo) составляет основу квазидоговорного притязания на возмещение убытков, причиненных до момента заключения или в процессе заключения договора. Это известный институт обычного права, базирующийся на принципиальном тезисе о том, что с начала переговоров между сторонами возникает связь особого рода - доверительное отношение, требующее от них проявления взаимной добропорядочности. Поскольку речь ведется о защите блага и интересов другой стороны, напрашивается сравнение с дополнительными обязательствами по договору, несоблюдение которых порождает ответственность на основании позитивного нарушения договора.

В значительной мере culpa in contrahendo возникает при нарушении обязанности обоюдного консультирования и информирования в период, предшествующий заключению договора. В каждом конкретном случае требуется пояснение: каков объем обязательной информации, при каких условиях ошибочная информация служит основой притязания на возмещение убытков. Указанная обязанность выполняется обычно профессионалами, которые изначально пользуются доверием клиента, рассчитывающего на достоверную информацию (это касается вопросов предоставления кредита или консультирования по поводу вложения капитала).

Принцип culpa in contrahendo применяется также при произвольном прекращении предварительных переговоров относительно сделки в момент, когда контрагент уже полагает, что договор будет заключен, и отдает соответствующие распоряжения. Наступление ответственности в рассмотренных случаях culpa in contrahendo обусловлено наличием вины. Требование, вытекающее из принципа culpa in contrahendo, в первую очередь направлено на возмещение убытков, возникших вследствие нарушения обязательств. Но если пострадавшая сторона в результате заведомо недобросовестного консультирования заключила невыгодную для себя сделку, она вправе требовать не только сокращения объема исполнения, но и расторжения договора.

Обязанность возместить убытки, причиненные неисполнением обязательств, представляет собой возложение на неисправную сторону как бы нового обязательства взамен неисполненного или в дополнение к обязательству, которое было выполнено ненадлежаще (например, с опозданием). Возмещается по всем правовым системам не только положительный ущерб, т.е. те реальные затраты и потери, которые понес кредитор из-за несоблюдения контрагентом своих обязательств, но и упущенная выгода, т.е. те доходы, которые кредитор мог бы получить при надлежащем исполнении договора другой стороной (ст.1149 французского ГК; 252 ГГУ; п.2 ст.2-708 Единообразного торгового кодекса США) *(129).

Швейцарский Обязательственный закон не содержит указания о видах убытков, подлежащих возмещению. Статья 43 этого Закона общим образом предоставляет решение вопроса о категориях и размере соответствующих убытков на усмотрение судьи *(130).

К.В. Нам указывает, что в континентальном праве убытки условно делятся на два вида: компенсаторные убытки, причиненные неисполнением обязательства вообще и взыскиваемые наряду с требованием исполнения обязательства в натуре, а также мораторные убытки, вызванные просрочкой исполнения со стороны должника и взыскиваемые без предъявления требования об исполнении договорного обязательства в натуре *(131). Связано это с тем, что в континентальном праве не имеется, как такового, понятия ненадлежащего исполнения обязательства.

Что же касается германского частного права вообще, то в его основе лежит гражданское право (Bьrgerliches Recht), в равной мере оно является обязательным для всех граждан и представляет собой общее частное право. Начиная с 1900 г. гражданско-правовые отношения в Германии регулируются Германским гражданским уложением и дополняющими его актами: Законом об общих условиях сделок, Законом о потребительском кредите, Положением о наследственном праве застройки, Законом о праве собственности на жилье и др. Наряду с общим частным правом выделяются так называемые специальные отрасли, особым образом регулирующие отношения по отдельным видам деятельности или действующие применительно к конкретным профессиональным группам. К ним относятся, например, предпринимательское право, объединяющее Германское торговое уложение (ГТУ), Акционерный закон, Закон об обществах с ограниченной ответственностью, Закон о кооперативных товариществах, Закон о недобросовестной конкуренции, Закон о борьбе с ограничениями конкуренции и трудовое право как особое право наемных работников. Действие норм ГГУ и дополняющих его законов (в сфере договорного и внедоговорного обязательственного права, вещного права, семейного права, наследственного права) распространяется на все частноправовые отношения, но лишь в той мере, в какой указанные нормы, будучи общими положениями, не вытесняются специальными предписаниями частного права в соответствии с правилами коллизии законов (требования специализации, альтернативности, субсидиарности). Как правило, преимущество отдается ГГУ и дополняющим его актам, если в отношении так называемых старых дел не подлежит применению законодательство земли, действовавшее ранее, до вступления в силу ГГУ. Не применяется ГГУ и в том случае, если продолжает действовать право бывшей ГДР (ст.230-235 Вводного закона к ГГУ) или - в соответствии с нормами международного права - частное право иностранного государства *(132).

Регулирование обязательств, вытекающих из договоров, содержится в первой книге (Общей части) ГГУ, которая распространяет их действие не только в отношении обязательственных договоров, но и в отношении сделок, совершаемых в рамках вещного, семейного и наследственного права. Тем не менее их основное назначение заключается в регулировании обязательственных отношений. Во второй книге ГГУ (Обязательственное право), в § 241-432, содержатся нормы, действующие применительно ко всем обязательственным договорам в целом. Здесь прежде всего сконцентрированы положения об исполнении договора, о правах кредитора в случае ненадлежащего исполнения (если должник не предоставляет исполнения по договору или предоставляет его ненадлежащим образом) *(133).

В § 433-676 закреплены основные виды договоров, по каждому виду договора предусмотрены особые нормы о нарушениях исполнения. Положения ГГУ уточняются и дополняются многочисленными нормами ГТУ, нормами международного права - в случае договоров купли-продажи или транспортных договоров, связанных с пересечением государственных границ (Конвенция ООН о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г., Конвенция о договоре международной дорожной перевозки грузов 1956 г. и др.) *(134).

Возмещение убытков в германском праве в их денежном выражении возможно только после неисполнения неисправной стороной возмещения вреда в натуральном виде либо когда такое возмещение невозможно или связано с большими затратами (см. выше). Кредитор назначает должнику "разумный (соразмерный)" *(135) срок, который может быть продлен, если слишком короток, для исполнения обязательства в натуре, по истечении которого (в случае, если обязательство не будет выполнено) он (кредитор) может потребовать возмещения убытков в денежном выражении. Во всех случаях кредитор вправе рассчитывать не только на возмещение утраченного (в результате уничтожения или изъятия) имущества, но и на возмещение неполученной прибыли. "Неполученной считается выгода, которую с известной долей вероятности можно было бы ожидать в соответствии с обычным ходом вещей или сообразно с особыми обстоятельствами, в частности в связи со специально принятыми мерами и приготовлениями (§ 252 ГГУ)" *(136). (Под упущенной выгодой понимаются доходы, которые с известной вероятностью могли быть получены при обычных условиях гражданского оборота или при особых обстоятельствах, в частности в случае принятия соответствующих мер и приготовлений) *(137). Распределение обязанности по доказыванию в этом случае в соответствии с § 252 ГГУ и в рамках § 287 Гражданско-процессуального кодекса (ZPO) происходит следующим образом: "Потерпевшему необходимо только доказать обстоятельства, из которых проистекает возможность получения прибыли. Причинитель вреда должен доказывать, что прибыль по определенным причинам не должна быть получена" *(138).

В случае причинения вреда имуществу кредитора возмещение убытков может ограничиться уплатой цены имущества, умаление которого произошло. В этом случае кредитор вправе требовать не только объективную стоимость имущества, но и ту "ценность" предмета, которую она представляла для него лично, "как разницу между состоянием его имущества до и после потери данного предмета". В то же время не принимаются в расчет исключительно личные взгляды и чувства, как не имеющие значения для права *(139).

Необходимо иметь в виду также то, что в отличие от англо-американского права, устанавливающего целый ряд самостоятельных фактических составов правонарушений в виде деликтов, как, например, нарушение владения, зловредность, небрежность, обман, клевета, заговор и др. *(140), континентальная правовая система устанавливает общее понятие генерального деликта. Например, ГГУ (§ 823) содержит следующее правило: лицо, противоправными умышленными или небрежными действиями причинившее вред жизни, телесной неприкосновенности или здоровью, посягнувшее на свободу, право собственности или иное право другого лица, обязано возместить потерпевшему понесенные вследствие этого убытки *(141). Аналогичное правило содержится в ст.1382 французского ГК *(142).

В германском праве нормативно закреплена возможность исчисления размера убытков на основании произведенных заменяющих сделок, а также возможность взыскания "абстрактных" убытков. Исчисление убытков на основе произведенной заменяющей сделки, когда кредитор вынужден купить товар у третьего лица или продать его с потерей для себя в цене, возможно при соблюдении следующего условия: "Результат произведенной иным образом продажи или покупки, если товар имеет биржевую или рыночную цену, может быть положен в основу требования о возмещении убытков лишь в том случае, если продажа или покупка совершены тотчас после истечения условленного времени или срока исполнения (п.3 § 376 ГТУ)" *(143). В данном случае исчисление размера убытков упрощается до вычисления разницы в ценах по сделке с должником и с заменяющей ее сделкой, но закон требует представления дополнительных доказательств, включаемых в предмет доказывания, подтверждающих два следующих факта - истечение условленного времени или срока исполнения обязательства, т.е. дату (момент), с которой кредитор связывает наступление данных обстоятельств, и совершение заменяющей сделки "тотчас" (немедленно) после наступления первого условия. Данные убытки могут рассматриваться нами как "реальный ущерб", понятие которого предусмотрено ст.15 ГК, поскольку уплаченная разница в цене относится к конкретным (реальным) убыткам.

Возмещение "абстрактных убытков", разницы между договорной и рыночной стоимостью товара в момент нарушения договора немецким правом определяется в п.2 § 376 ГГУ: "Если требуется возмещение убытков в связи с неисполнением, а товар имеет биржевую или рыночную цену, то может быть потребована разница между покупной и биржевой или рыночной ценами, существующими в то время или в том месте, где должно быть произведено исполнение". Абстрактное исчисление, как отмечает К.В. Нам, может быть использовано для определения упущенной выгоды, при этом принимается во внимание типично наступающий результат. Область применения этого принципа ограничивается сферой предпринимательской торговли, так как только там определенная прибыль может ожидаться как возможная *(144).

Но принцип наиболее полной компенсации кредитора путем уплаты убытков является одновременно и ограничением их размера, поскольку нельзя требовать больше того, чем было потеряно кредитором в результате неисполнения договора. Данное положение признается всеми правовыми системами.

С принципом полного возмещения убытков связан вопрос о возможности существования штрафных или нормативных убытков, размер которых может быть закреплен в нормативных актах. Как уже отмечалось выше, система общего права предусматривает возможность взыскания подобного рода убытков, но только при возникновении деликтных отношений, а не правоотношений, возникающих из договора. Кроме того, потерпевшей стороне будет отказано в возмещении подобного рода убытков, если они закреплены в условиях договора и не подпадают под определение заранее оцененных убытков. В российской правовой системе введение категории "штрафных убытков" (либо нормативных), на мой взгляд, является нецелесообразным, так как в этом случае они фактически приобретут характер штрафных санкций, что будет противоречить основному принципу возмещения убытков - их компенсационности.

В связи с этим заслуживает внимание "Метод приближенных оценок", предложенный в свое время А.В. Венедиктовым. Отличие позиции Венедиктова от теории "нормативных убытков" состоит в том, что он не превращает возмещение убытков в договорный штраф или неустойку, а предполагает наличие действительных убытков для того, чтобы мог возникнуть вопрос об их возмещении. Наличие этих убытков должно быть подтверждено конкретными данными, и лишь в случае невозможности определить их размер необходимо прибегнуть к методу приближенных оценок *(145). О.С. Иоффе, критикуя позицию А.В. Венедиктова, указывает на противоречие его метода принципу полного возмещения убытков, а именно в отношении "доказанности" размера убытков, который должен быть определен потерпевшей стороной и подтвержден соответствующими доказательствами. Кроме того, необходимость доказывания размера убытков стороной О.С. Иоффе определяет как "стимул к правильному оформлению документации" *(146). Позволю себе не согласиться с точкой зрения О.С. Иоффе по следующим причинам. "Универсальность" категории убытков, возможность их взыскания практически при любом нарушении прав и законных интересов потерпевшей стороны делает в отдельных случаях невозможным подтверждение именно размера убытков, несмотря на доказанность самого факта причинения убытков, отсюда встает вопрос о социальной справедливости - имеет ли потерпевшая сторона право на возмещение своего ущерба хотя бы в минимальных размерах. Проблема заключается еще и в том, что принципу социальной справедливости в подобных делах противостоит принцип компенсационности, который является основополагающим при взыскании убытков. Рассмотрение необходимости доказывания размера убытков как стимула правильного оформления документов может иметь место только в договорных отношениях, в иных правоотношениях таких документов может просто не быть, а следовательно, не будет и обязанности по их оформлению. С этой точки зрения представляется целесообразным предоставить суду (арбитражному суду) право на определение размера убытков, подлежащих взысканию, при доказанности истцом всех остальных фактов, входящих в предмет доказывания по этой категории дел. Так или иначе законодателем уже отдано суду "на откуп" определение размера убытков при взыскании неустойки, процентов по ст.395 ГК, учитывая их зачетный характер.

Необходимо отметить также, что развитие общества, научно-технический прогресс и обобществление производства оказывают влияние на юридический механизм возмещения причиненного ущерба, изменяют подходы к ранее действовавшим принципам, отвергают одни, принимают во внимание другие, т.е. производят и деформацию самого механизма.

Кроме принципа полного возмещения убытков в эпоху промышленного капитализма режиму гражданско-правовой ответственности был присущ и другой принцип - ответственности за вину. Данный принцип является одним из проявлений более общего начала права, регламентирующего имущественный оборот, - принципа автономии права *(147). Установление института частной собственности потребовало кроме признания за лицом возможности поступать по своему усмотрению возложения на участника хозяйственных отношений обязанности возместить вред, поскольку он причинен намеренно или, по крайней мере, его наступление могло предвидеться самим причинителем. Ответственность исключалась, если не были соблюдены условия свободного формирования воли и волеизъявления либо если вредоносные события наступили помимо воли лица, т.е. вне сферы его контроля. Но в настоящее время данный принцип под влиянием научно-технического прогресса и обобществления производства, не позволяющим в отдельных случаях со всей четкостью установить причинную связь между вредоносным действием и его результатом, а также конкретное лицо, действия или бездействие которого способствовало наступлению имущественного ущерба (выпуск токсичных товаров, эксплуатация ядерных станций и т.п.), претерпел существенные изменения.

М.И. Кулагин отмечает, что развитие правовой регламентации имущественной ответственности в западных государствах в настоящее время осуществляется в следующих направлениях:

- расширение сферы применения института гражданской ответственности;

- развитие института безвиновной ответственности;

- распространение добровольного и обязательного страхования гражданской ответственности - "коллективизация гражданской ответственности";

- унификация договорной и деликтной ответственности;

- канализация имущественной ответственности и установление предельных размеров возмещения *(148).

Отказ от принципа вины как одного из основных условий гражданско-правовой ответственности связан с использованием на производстве и в быту новых машин и технологических процессов, способных причинить вред и без участия (при отсутствии вины в поведении) их владельца, а также с превращением юридического лица в основного участника имущественного оборота. В общественном производстве сфера гражданской ответственности стала заменяться системой страхования, а в науке появилась новая, так называемая теория риска, сторонники которой высказали мнение, что "тот, кто получает выгоды, тот несет и риск убыточных последствий. Следовательно, основанием ответственности является не вина, а риск" *(149). Французский юрист Р. Саватье пишет по этому поводу: "В прежней концепции гражданской ответственности основное значение придавалось санкции, применяемой к виновному лицу. В настоящее время акценты переместились, и основное значение придается праву потерпевшего на получение возмещения" *(150). Большинство западных авторов не считают, однако, что ответственность за риск полностью вытеснила ответственность за вину, последняя сохраняет свое значение, особенно в сфере договорных отношений *(151).

Свидетельством отхода от принципа вины является в американском праве применение "строгой ответственности" (strict liability). Строгая ответственность, т.е. не зависящая от вины ответственность, приходит на смену первоначальной форме деликтной ответственности за правонарушения, совершенные по небрежности (negligence). Это хорошо видно на примере быстро развивающегося правового регулирования ответственности производителей: во многих штатах ответственность, вытекающая из нарушений договорных обязательств по предоставлению гарантий, заменяется всеобъемлющей ответственностью производителя. Судебная практика в большинстве штатов признает производителя некачественных или опасных товаров ответственным за причинение ущерба в связи с этим даже в тех случаях, когда он предпринял все предписанные законом меры предосторожности в том, что касается производственного процесса и контроля. Строгая ответственность применяется и в других сферах, таких как деятельность, служащая источником повышенной опасности (ultra ardous activity, например при взрывных работах) или при содержании диких животных *(152).

Этот вид ответственности следует отличать от страхования ответственности без вины (no fault insurance). В этом случае имеется в виду ответственность за несчастные случаи в результате дорожно-транспортных происшествий *(153). Эта система введена в ряде американских штатов и предусматривает ответственность страховщика независимо от его вины в случае дорожно-транспортного происшествия *(154).

В Российской Федерации отход от принципа вины также прослеживается в отношениях, возникающих в предпринимательской сфере, где участниками являются лица, осуществляющие предпринимательскую деятельность. На это указывает п.3 ст.401 ГК, где закрепляется следующее: "Если иное не предусмотрено законом или договором, лицо, не исполнившее или ненадлежащим образом исполнившее обязательство при осуществлении предпринимательской деятельности, несет ответственность, если не докажет, что надлежащее исполнение оказалось невозможным вследствие непреодолимой силы, то есть чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств..." Данное положение имеет диспозитивный характер и может быть изменено законом или соглашением сторон.

В связи с этим необходимо привести пример из практики Высшего Арбитражного Суда РФ. В постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 23 февраля 1999 г. N 6694/98 по делу ОАО "15-й таксомоторный парк" о взыскании с Московского акционерного банка содействия предпринимательству "Мосбизнесбанк" неправомерно списанных 199 813 500 руб., 419 608 350 руб. штрафа за неправильное списание денежных средств, 11 млн руб. за юридические услуги и 9 568 531 руб. за проведение экспертизы указано, что согласно договору банковского счета от 3 января 1996 г. Ленинградское отделение Мосбизнесбанка осуществляло обслуживание АООТ "Престус" (правопредшественника ОАО "15-й таксомоторный парк"). Обнаружив списание денег со своего счета и считая платежное поручение, договор купли-продажи облигаций и доверенность на их получение поддельными, АООТ "Престус" обратилось за экспертизой этих документов, которая подтвердила подложность печати, подписи директора и главного бухгалтера АООТ "Престус", выполненных на документах. По фактам подделки документов и хищения денежных средств АООТ "Престус" возбуждено уголовное дело, приостановленное в связи с неустановлением лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого. Далее Президиум указывает, что в силу п.3 ст.401 ГК основанием ответственности лица, осуществляющего предпринимательскую деятельность, является нарушение обязательства, если оно произошло не вследствие непреодолимой силы или иные основания не предусмотрены законом или договором. Договором было установлено, что банк отвечает перед АООТ "Престус" только при наличии вины.

Из материалов дела следует, что платежное поручение от 11 июня 1996 г. N 36 передано в банк лицом, которое ранее не сдавало платежные документы от имени АООТ "Престус", порядковый номер поручения значительно ниже предъявляемых акционерным обществом к оплате в этот же период платежных документов. Эти и другие обстоятельства списания со счета АООТ "Престус" позволяли усомниться в действительности волеизъявления акционерного общества на перевод денежных средств, однако банк за свой риск осуществил расчетную операцию. Следовательно, Мосбизнесбанк как лицо, виновное в нарушении договорных обязательств, в соответствии со ст.15 и 393 ГК обязан возместить ОАО "15-й таксомоторный парк" причиненные неправомерным списанием денежных средств убытки.

Довод протеста о невозможности возложения на банк убытков, поскольку п.4.3 договора банковского счета от 3 января 1996 г. предусмотрено, что убытки, связанные с фальсификацией, подлогом денежных документов, несет АООТ "Престус", не может быть принят. Наряду с подлогом документов имеют место и виновные действия банка при списании денежных средств, за которые он в соответствии с договором обязан отвечать, является несостоятельным, поэтому к правоотношениям сторон по настоящему спору п.4.3 договора неприменим. При таких условиях суд кассационной инстанции правомерно взыскал убытки и штраф за неправильное списание денежных средств *(155).

В приведенном примере можно увидеть, что, несмотря на включение в договор банковского счета признака вины как одного из условий наступления ответственности, судебной практикой признается отход от "принципа вины", так как по существу понятие "вины" рассматривается Высшим Арбитражным Судом РФ очень широко.

Думается, что отход от принципа вины оправдывает себя тем, что предприниматель, извлекающий прибыль из своей деятельности, должен нести и риск негативных последствий независимо от формы вины - умышленно ли он причинил вред, убытки другому лицу или по неосторожности, что дисциплинирует его в какой-то степени.

Вторым немаловажным принципом при доказывании и возмещении убытков является принцип "номинализма". В отличие от стран континентальной Европы, которые исходят из того, что требование об исполнении в натуре при возмещении убытков является основным и должник в принципе всегда может быть присужден к исполнению в натуре (за некоторыми исключениями), когда этого желает кредитор *(156), российское право, как англо-американское, исходит из прямо противоположного принципа: основное, на что может претендовать кредитор в случае нарушения договорного обязательства, - возмещение причиненного ему ущерба путем уплаты денежной компенсации.

При этом возникают некоторые вопросы, которые необходимо отметить. Основной связан именно с денежными обязательствами, которые в случае просрочки все равно остаются денежными, в отличие от любого другого обязательства, которое в результате его нарушения может быть трансформировано в денежное путем присуждения к выплате денежной компенсации. Следует выделить и проблему, возникающую при длительном временном промежутке между моментом возникновения обязательства и моментом его прекращения (особенно при девальвации или ревалоризации денежной единицы), которая сводится к следующему: что является предметом денежного обязательства - предоставление определенного количества денежных знаков или определенной либо "определимой" покупательной способности.

Законодательством большинства стран эти вопросы решены однозначно. В подобных случаях судебная практика руководствуется принципом "номинализма", который сводится к следующему: должник, несмотря на изменение золотого содержания денежной единицы, обязан заплатить, а кредитор принять в платеж денежные знаки, являющиеся законным платежным средством к моменту платежа, в количестве, составляющем номинальную сумму долга *(157).

Впервые принцип "номинализма" был установлен в Англии в 1604 г. в деле Gilbert V. Brett, в США применялся судебной практикой в делах, связанных с инфляцией эпохи Гражданской войны 1861-1865 гг., а в праве Франции закреплен ст.1895 ГК по договору денежного займа, которой судебная практика придала универсальный характер *(158). Отсюда следует, что убытки от обесценения валюты долга, происшедшего в промежуток времени с момента возникновения обязательства до наступления срока платежа, в силу действия принципа "номинализма" не возмещаются.

Таким образом, судебной практикой признается, что принцип "номинализма" является подразумеваемым условием договора и при отсутствии защитных оговорок в условиях договора всегда применяется в спорных правоотношениях.

Принцип "номинализма" применяется и в спорах по денежным обязательствам, выраженным в иностранной валюте. В связи с этим необходимо различать валюту долга и валюту платежа, поскольку принцип "номинализма" применяется именно к валюте долга. Данный вопрос решен во всех странах аналогично правилу, установленному в ст.317 ГК РФ. Если размер денежного обязательства исчислен в иностранной валюте, то должник имеет право уплатить в валюте страны, где производится платеж (§ 244 ГГУ; ст.84 швейцарского Обязательственного закона; судебная практика Англии и США), исчислив размер обязательства по курсу на день платежа (§ 244 ГГУ; ст.84 швейцарского Обязательственного закона; ст.41 Единообразного вексельного закона; ст.36 Единого чекового закона; ст.72 английского Закона о векселях 1882 г.; ст.3-107 Единообразного торгового кодекса США), если договором не предусмотрено иное *(159).

Например, ст.3-107 Единообразного торгового кодекса США содержит следующее: "Если документом не предусмотрено иное, сумма, подлежащая оплате в иностранной валюте по документу, может быть уплачена в иностранной валюте либо в ее долларовом эквиваленте, определяемом на основании текущего банковского курса покупки долларов, существовавшего на день оплаты документа в месте платежа" *(160).

Совмещение принципа полного возмещения убытков как компенсаторного принципа, с одной стороны, и ограничителя размера убытков - с другой, а также принципа "номинализма" позволяет определить и принцип социальной справедливости, провозглашаемый правом всех правовых систем. Данный принцип направлен именно на стабильность хозяйственных отношений, исключение неосновательного обогащения в результате коммерческой деятельности, а также на придание участникам коммерческого оборота уверенности "в завтрашнем дне", т.е. закрепление за ними права восстановления своего имущественного положения в случаях неправомерных действий третьих лиц. Но положение пострадавшей стороны предполагается не пассивным, а активным, противодействующим наступлению негативных последствий, только в этом случае у нее есть возможность полностью восстановить свой экономический статус. Думается, что все эти положения могут быть применены и к российскому праву.

Поскольку доказывание реального ущерба и упущенной выгоды, особенно в условиях инфляции, связано с весьма серьезными затруднениями и, как минимум, требует определенного времени и дополнительных затрат в торговле (главным образом для договоров купли-продажи), по свидетельству Е.А. Васильева, в капиталистических государствах применяется более простой способ исчисления убытков, когда товар, являющийся предметом продажи, имеет биржевую или рыночную цену. В этом случае как покупатель, так и продавец при нарушении контрагентом своих обязательств всегда имеет право взыскать с него разницу между договорной и рыночными ценами (абстрактные убытки) *(161).

Данный способ исчисления убытков, сложившийся в практике торгового оборота, получил признание и в законах (абз.2 § 276 ГГУ; абз.3 ст.191, абз.2 ст.215 швейцарского Обязательственного закона, ст.50, 51 английского Закона о продаже товаров; п.1 ст.2-708 и ст.2-713 Единообразного торгового кодекса США) *(162).

Применение ответственности в виде возмещения убытков в международном праве во многом определяется правом той страны, которое подлежит применению в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательств одной из сторон в международном договоре. Однако сами нормы международного права могут также оказывать определенное влияние на вопросы ответственности, на порядок ее определения, размер, представление доказательств и др.

Например, в Принципах международных коммерческих договоров положения о конкретных и абстрактных убытках приобретают всеобщий применительно к любым видам договорных обязательств характер. К примеру, право кредитора на возмещение абстрактных убытков закреплено в ст.7.4.6 Принципов. Согласно данной статье, если потерпевшая сторона прекратила договор и не совершила заменяющую сделку, однако в отношении предусмотренного договором исполнения имеется текущая цена, сторона может получить разницу между договорной ценой и текущей ценой, существующей на момент прекращения договора, а также возмещение любого последующего ущерба. При этом под текущей ценой понимается цена, взимаемая обычно за поставленные товары или оказанные услуги в сравнимых обстоятельствах в месте, где должен быть исполнен договор, либо если в этом месте отсутствует текущая цена, то таковой является текущая цена в таком ином месте, которое представляется разумным для справочной информации *(163).

В большинстве стран исчисление разницы между договорной и рыночной ценами производится на момент, когда в соответствии с договором должно было произойти надлежащее исполнение.

Требование о взыскании "абстрактных убытков" исключает для покупателя необходимость доказывания наличия и размера причиненного неисполнением договорных обязательств ущерба; достаточно доказать факт нарушения и разницу между договорной и рыночными ценами. Не исключается в то же время требование о возмещении доказанного ущерба, превышающего "абстрактные убытки".

В условиях инфляции применение категории "абстрактных убытков" позволяет избежать (или почти избежать) убытков непосредственно от инфляции, а также значительно упростить сам процесс доказывания этих убытков, по существу который будет сводиться лишь к обоснованию текущей рыночной цены (естественно, при доказанности нарушения контрагентом взятых на себя обязательств), что, естественно, проще и быстрее, чем доказывать размер понесенных убытков.

Возможность взыскания абстрактных убытков предусматривают и нормы международного права. Так, ст.75 Конвенции ООН "О договорах международной купли-продажи" 1980 г. (Россия участвует) определяет "абстрактные убытки" следующим образом: "Если договор расторгнут и если разумным образом и в разумный срок после расторжения покупатель купил товар взамен или продавец перепродал товар, сторона, требующая возмещения убытков, может взыскать разницу между договорной ценой и ценой по совершенной взамен сделке и также любые дополнительные убытки, которые могут быть взысканы на основании статьи 74" (в этой статье содержится понятие убытков).

А ст.76 этой же Конвенции поясняет:

1. Если договор расторгнут и если имеется текущая цена на данный товар, сторона, требующая возмещения ущерба, может, если она не осуществила закупку или перепродажу на основании ст.75, потребовать разницу между ценой, установленной в договоре, и текущей ценой на момент расторжения договора, а также возмещения любых дополнительных убытков, которые могут быть взысканы на основании ст.74.

Однако, если сторона, требующая возмещения ущерба, расторгла договор после принятия товара, вместо текущей цены на момент расторжения договора применяется текущая цена на момент такого принятия.

2. Для целей предыдущего пункта текущей ценой является цена, преобладающая в месте, где должна была быть осуществлена поставка, или, если в этом месте не существует текущей цены, - цена в таком другом месте, которое служит разумной заменой, с учетом разницы в расходах по транспортировке товара.

Статья 77 Конвенции ООН "О договорах международной купли-продажи" содержит следующую формулировку: "Сторона, ссылающаяся на нарушение договора, должна принять такие меры, которые являются разумными при данных обстоятельствах для уменьшения ущерба, включая упущенную выгоду, возникающего вследствие нарушения договора. Если она не принимает таких мер, то нарушившая договор сторона может потребовать сокращения возмещаемых убытков на сумму, на которую они могли быть уменьшены" *(164).

Данная формулировка, по мнению автора, может применяться для всех категорий дел по возмещению убытков. Привлекательность этой нормы в том, что она универсальна и позволяет суду определить (естественно, учитывая обстоятельства дела и принцип состязательности сторон) сумму убытков, а также позволяет сторонам использовать все процессуальные инструменты, т.е. использовать все необходимые доказательства и средства доказывания.