Глава II. Исполнение денежных обязательств (общие положения)

Исполнением денежного обязательства (платежом) является вручение должником кредитору наличных денег (денежных знаков) в сумме, составляющей предмет денежного обязательства.

Вручение наличных денег во исполнение денежного обязательства (платеж) является частным случаем расчетов по денежным обязательствам (наличные расчеты). Расчетами по денежным обязательствам называется совершение любых действий (в т.ч. и платежа), которые должны привести к прекращению денежного обязательства.

Расчетам наличным - процессу передачи денежных знаков - законодательство и практика противопоставляют расчеты безналичные, т.е. расчеты, совершающиеся без применения наличных денег. "Платежи на территории Российской Федерации осуществляются путем наличных и безналичных расчетов", - провозглашает п. 1 ст. 140 ГК. Нормы гл. 46 ГК регламентируют частный случай безналичных расчетов - безналичные расчеты с участием банков. Осуществление именно безналичных расчетов является правилом погашения денежных обязательств, существующих между юридическими лицами.

Поскольку согласно п. 3 ст. 23 ГК к предпринимательской деятельности граждан, осуществляемой без образования юридического лица, применяются те правила ГК, которые регулируют деятельность юридических лиц, являющихся коммерческими организациями, если иное не вытекает из закона, иных правовых актов или существа правоотношения, может создаться впечатление, что правило о лимите оного наличного платежа применяется также при расчетах с участием граждан, связанных с осуществлением ими предпринимательской деятельности. В действительности это не так, поскольку п. 3 ст. 23 ГК касается только норм ГК, а не банковских правил. Кроме того, само разграничение платежей граждан на "связанные" и "не связанные" с осуществлением ими предпринимательской деятельности вряд ли возможно.

Особенности законодательной регламентации исполнения денежных обязательств можно обнаружить в целом ряде норм, разбросанных по всему ГК.

§ 4. Валюта (предмет) исполнения денежного обязательства

Как отмечалось выше, иностранная валюта может быть предметом денежного обязательства с участием резидента РФ только в случаях, прямо установленных Законом о валютном регулировании и валютном контроле. Однако это не означает, что исполнение таких денежных обязательств может и должно производиться лишь в соответствующей иностранной валюте. Имея в виду, что единственным законным платежным средством в России являются денежные знаки (банкноты и монеты Центрального банка РФ), выраженные в рублях, обязательные к приему во все платежи по их нарицательной стоимости всеми резидентами России, нужно заключить, что всякому кредитору, являющемуся российским резидентом, денежное обязательство, хотя бы и имеющее своим предметом иностранную валюту, может быть исполнено в национальной валюте Российской Федерации, в том числе и в случае, когда согласно условиям обязательства таковое подлежит исполнению в иностранной валюте.

Подчеркиваем, что речь идет не о простой возможности погасить деньгами (законным платежным средством) долг любого содержания, а о возможности одностороннего выбора должником предмета исполнения между иностранной и национальной российской валютой. Должник, обязанный отгрузить тысячу тонн зерна, не вправе ссылаться на платеж суммы, эквивалентной стоимости указанного товара, как на факт исполнения обязательства; в лучшем случае, такой платеж, произведенный без требования и согласия кредитора, будет рассматриваться как возмещение убытков, происшедших от нарушения обязательства поставки зерна. А вот исполнением обязательства по передаче иностранной валюты следует считать не только передачу обусловленной денежной суммы в иностранной валюте, но и передачу ее рублевого эквивалента, причем безотносительно к согласию кредитора *(12). Ущемления прав кредитора здесь не происходит, ибо никто не лишает его возможности приобрести за полученную рублевую сумму необходимый ему валютный эквивалент. Вопрос о реальной возможности такого приобретения - это лишь вопрос о курсе пересчета иностранной валюты в российские рубли, т.е. вопрос чисто технический, в том числе - могущий стать предметом спора участников денежного обязательства *(13), но не отменяющий общего правила: должник-резидент РФ вправе "всучить" (предложить) кредитору-резиденту РФ вместо полагающейся по денежному обязательству иностранной валюты денежный эквивалент в российских рублях без риска быть обвиненным в ненадлежащем исполнении (предложении исполнения) обязательства. Кредитор-резидент РФ, отказывающийся принять в платеж российские рубли, должен быть признан впавшим в состояние просрочки (п. 1 ст. 406 ГК).

Для определения суммы рублевого эквивалента, погашающего валютное денежное обязательство, должно, по всей видимости, применяться правило п. 2 ст. 317 ГК: подлежащая уплате в рублях сумма определяется по официальному курсу соответствующей валюты или условных денежных единиц на день фактического совершения платежа, если иной курс или иная дата его определения не установлены законом или соглашением сторон. В решении по спору о сумме рублевого взыскания по неисполненному валютному обязательству (т.е. когда фактического платежа еще не совершено и определить его дату, а, стало быть, и курс, не представляется возможным) суду следует указать точный валютный эквивалент подлежащей взысканию суммы, наименование органа, устанавливающего курс, по которому должен будет осуществляться пересчет валютного эквивалента в рубли, и указание о том, что для пересчета должен быть избран курс той даты, когда платеж будет фактически производиться (п. 11 и 13 Информационного письма Президиума ВАС N 70 от 4 ноября 2002 г.). Если законом или договором определена иная дата, суд должен указать в решении эту самую иную дату либо способ ее определения.

Сформулированные выше правила представляют собой выводы из законодательства, но не его прямые предписания. Единственное исключение, имеющееся на этот счет, составляет ст. 41 Положения о векселях, в которой прямо постановлено, что "Если переводный вексель выписан в валюте, не имеющей хождения в месте платежа, то сумма его может быть уплачена в местной валюте по курсу на день наступления срока платежа". И хотя эти выводы сделаны одной из высших российских судебных инстанций, не следует забывать, что таковые имеют статус лишь актов толкования законодательных актов, но не нормы самих этих актов. Нет никаких препятствий к тому, чтобы один и тот же закон, в зависимости от социально-политических условий, толковался по-разному. Вместе с тем представляется, что именно в данном вопросе можно надеяться на относительную стабильность именно сформировавшейся практики толкования, поскольку современные социально-экономические условия развития российского общества диктуют необходимость во всесторонней охране и стабилизации денежного оборота, в т.ч. и в части его валютной составляющей.

Точно так же, как верно то, что должник-резидент РФ вправе во всяком случае предложить кредитору-резиденту РФ принять в платеж российские рубли, верно и то, что всякий кредитор по валютному обязательству, являющийся резидентом РФ, всегда вправе потребовать от должника-резидента России погасить денежное обязательство последнего, хотя бы и выраженное в иностранной валюте, платежом в валюте национальной, т.е. потребовать уплаты денег именно с помощью законного платежного средства (рублей РФ). Отказаться от удовлетворения такого требования должник-резидент не вправе.

Как быть, если исполнение денежного обязательства, сумма или цена которого выражена в иностранной валюте, просрочено? Какой день считать "днем платежа" - должный или фактический? Совершенно ясно, что от ответа на этот вопрос напрямую зависит та рублевая сумма исполнения, которую должник будет обязан заплатить, ибо курс иностранной валюты, действующий на день наступления срока платежа, может существенно отличаться от курса, действующего в день фактического платежа. По нашему мнению, вопрос о выборе дня определения курса валюты денежного обязательства по отношению к рублю должен быть всецело отдан на усмотрение потерпевшей стороны - кредитора денежного обязательства. В самом деле, допуская нарушение денежного обязательства, должник тем самым молчаливо санкционирует любые неблагоприятные последствия, которые могут постичь кредитора, в т.ч. и такие, как обесценение национальной денежной единицы в период просрочки. Возлагать происшедшие от этого убытки на кредитора было бы несправедливо. Но столь же несправедливо было бы заставлять кредитора нести потери на курсе национальной валюты в случае его повышения по сравнению с днем наступления срока платежа - вполне возможно, что должник намеренно просрочил исполнение с целью затратить на приобретение иностранной валюты (предмета обязательства) возможно меньшее количество национальных денег. В таком случае имело бы место неосновательное сбережение имущества за счет кредитора, которое несомненно подлежит возмещению должником.

И снова сформулированные выше правила являются выводами de lege lata или благими пожеланиями de lege ferenda, но не прямыми законодательными предписаниями, причем выводы эти не подтверждаются судебно-арбитражной практикой. Судебное толкование выражения "день исполнения обязательства" совершенно однозначно: под ним разумеется только день фактического исполнения. Выходит, должнику по обязательству, выраженному в падающей (или хотя бы нестабильной) иностранной валюте, выгодно затягивать время исполнения своего обязательства: чем дальше - тем курс пересчета будет ниже, тем меньшей рублевой суммой он сможет "отделаться" от кредитора. Складывается совершенно ненормальная ситуация: должник выигрывает от собственного противоправного поведения; практика применения законодательства стимулирует (!) к нарушению валютных денежных обязательств. И снова единственным имеющимся исключением является ст. 41 Положения о векселях, предусматривающая, что "Если должник просрочил платеж, то векселедержатель может по своему усмотрению потребовать, чтобы сумма переводного векселя была выплачена в местной валюте по курсу, либо на день наступления срока платежа, либо на день платежа".

Повторим, что было бы неплохо, если бы данное предписание нашло бы свое воплощение в виде общего законодательного правила, например, в виде п. 4 ст. 317 ГК, либо в виде отдельной статьи ГК, помещенной в разделе об исполнении обязательств, или об ответственности за нарушение обязательств. Да, вполне очевидно, что предоставление кредиторам возможности одностороннего выбора даты определения курса пересчета иностранной валюты приведет к тому, что кредиторы всегда будут находиться в выигрыше, а должники, напротив, будут проигрывать, что бы ни происходило с валютным курсом. Несомненно, что кредиторы по обязательствам в падающей валюте выберут для пересчета курс даты должного исполнения обязательства, а кредиторы по обязательствам в валюте укрепляющейся - курс дня фактического исполнения. Но не стоит видеть в этом предпосылки к злоупотреблению кредиторскими правами, ибо "страдают" от подобного произвола не просто должники, но должники неисправные (правонарушители). В итоге должник по обязательству в падающей валюте окажется вынужденным заплатить ту сумму, которую он заплатил бы будучи должником исправным, а должник по обязательству в валюте укрепляющейся пострадает, но: от собственной неисправности.