Глава 2

Развитие музыкального мышления рассмотрено мною на примере пьесы «Элегия» украинского композитора Н.Лысенко.

Процесс мышления проходит определенные стадии и этапы. В общей психологии принято выделять такие этапы, как: акт принятия мыслительной

задачи, исследование элементов, выдвижение гипотезы, проверка найденного решения.

Первый этап — начало мышления — акт принятия мыслительной задачи. А.В. Брушлинский указывает на строгую обусловленность этого момента: «…мышление ... всегда вызывается какими-то потребностями, побуждениями, мотивами, познавательными или чисто практическими интересами и т.д.». Удовлетворение этих интересов или потребностей и является конечной целью, итогом мыслительного процесса. И если итогом музыкального мышления является познание художественного смысла, то акт принятия музыкальной задачи нужно трактовать как желание понять смысл данного произведения.

Интерес к определенному произведению способен превратить последующий процесс его изучения в процесс творческого, духовного освоения.

Любому преподавателю хорошо известно, что при анализе музыкального произведения, исторических фактов, связанных с его созданием, духовный опыт ученика обогащается. Основной задачей преподавателя считается создание такой творческой атмосферы, которая могла бы способствовать обострению интереса ученика к работе над произведением. Здесь в качестве конкретных рекомендаций следует предложить использование разного рода совместных докладов по данному вопросу, а также материалов смежных искусств. Поэтому я думаю, работу над музыкальным произведением необходимо начинать с осмысления его названия. В данном случае учащийся должен знать, что такое «элегия».

Элегия – жанр лирики, описывающий печальное, задумчивое или мечтательное настроение; это грустное раздумье, размышление поэта о быстро текущей жизни, об утратах, расставании с родными местами, с близкими людьми, о том, что радость и печаль переплетаются в сердце человека... Жанр элегии занимает важное место в русской музыке, что подтверждается её многочисленными образцами в XIX и XX веках.

На следующем этапе ученик изучает элементы той задачи или ситуации, которая стала предметом размышления. Рассматриваются как свойства отдельных элементов, так и наиболее очевидные связи между ними. Исследование не имеет четкой направленности: от основных элементов к второстепенным, затем к их отношениям, или наоборот. Оно может быть и планомерным, и хаотичным, возможен и целостный охват всех наиболее существенных элементов и отношений.

В музыкальном мышлении этот этап предстает в виде исследования в комплексе элементов музыкального языка, задействованных в данном произведении. Для этого необходимо не только тонкое, дифференцированное слышание, но и немалые теоретические знания. В этом смысле элементарную теорию музыки можно считать залогом успешного протекания данного этапа. Педагог побуждает ученика перерабатывать материал, чтобы он не умел поступать иначе, чувствовал себя неспокойным, когда этого не делается. Он должен всего достигнуть сам.

Ощущение музыкальной интонации – сигнал к любым музыкально-мыслительным действиям.

Истоки музыкального мышления восходят к ощущению - переживанию интонации. «Музыка – интонация», – гласит лаконичная формула Б.В. Асафьева. Понимая широко, интонация есть главный проводник

музыкальной содержательности, музыкальной мысли, носительница художественной информации, эмоционального заряда, душевного движения.

Средства музыкального языка, выявляющие комплекс инвариантных черт жанра музыкальной элегии, группируются в соответствии с характерными для жанра эмоциональными состояниями. Подчеркивается важнейшая особенность музыкальной элегии – эстетизация печали. Ведь музыкальные средства, используемые для передачи эмоционального состояния, определяются спецификой эмоциональных процессов человека. По мнению В. Медушевского, «одновременно с рождением эмоций в организме происходит комплекс изменений – повышается или понижается скорость психологических и физиологических процессов, меняется тонус, степень напряжения». Эти процессы и отражает музыка. Следовательно, определенные эмоциональные состояния в их связи с комплексом выразительных средств и будут представлены далее. Состояние уныния, сожаления в элегии выражается, главным образом, в преобладании нисходящих интонаций, которые передают подавленное состояние человека.

Так напряженная, ниспадающая интонация стала основой мелодии «Элегии» Лысенко. Ощущение преодоления скорби обостряется за счет того, что отдельные мотивы противоречат общему движению. Вместе с тем, декламационность и характер патетической речи мелодия приобретает именно благодаря этим мотивам.

Как и в других произведениях подобного жанра, трагическая кульминация достигается постепенно. С физиологической реакцией на скорбь связаны и нисходящие секундовые интонации, называемые часто «мотивами вздохов», которые олицетворяют характерное элегическое сожаление. Нередко они звучат в окончаниях фраз, передавая бессилие. Кроме того, подобные мотивы неразрывно связаны и с гармонической основой, так как чаще они являются задержаниями. Применяются целые сцепления «мотивов вздохов», создающих эффект преодоления движения.

Боль утраты передают нисходящие малые секунды, которые звучат в басовом голосе инструментальной партии.

Появление повторяющейся фигурации, создающей эффект мерного покачивания, раскрывает перед нами трагическую ситуацию. Она словно завораживает своим ровным движением, вводя в транс, состояние забвения. Ощущение недосказанности, неоднозначности проявляется в тональной неопределенности. Мы словно находимся на грани света и тени. Создается ситуация ожидания минора, но появляется мажор. Возникает ощущение трепета и взволнованности, будто видны лишь неясные очертания образа, окутанного дымкой. Такая зыбкость сохраняется и дальше благодаря пульсации аккомпанемента. Вероятно, подобное состояние привлекает именно своей таинственностью, некоторой интригой.

Появление светлого раздела также обусловлено эстетизацией печали. По словам В.Медушевского, для музыки характерно «преобразование чувств через гедонистическую эмоцию». Так для элегии свойственно любование грустью. Отсюда и типичная для неё красота, гибкость, пластичность мелодики, использование украшений. Б. Асафьев называл среди главных качеств элегического романса распевность, плавность. Распевность он считал «эмоционально отзывчивым, привлекающим к себе слух важнейшим качеством русского лиризма» Именно поэтому в XX веке элегия стала восприниматься как своеобразный символ печальной красоты.

Важная особенность музыкального произведения заключается в том, что полное определение значения каждого элемента не является непременным условием постижения смысла всего музыкального текста. Элементы настолько спаяны друг с другом, что непонимание одного интуитивно заполняется, домысливается за счет понимания других, «соседних» элементов.

Следующий этап — появление творческой гипотезы – некоторые исследователи считают самым загадочным. Гипотеза возникает в результате инсайда — озарения, внезапно вспыхнувшей догадки. Долгое время он считался неожиданным, ничем не подготовленным актом вдохновения. Однако последние исследования физиологических показателей – таких, как пульс, дыхание, глазодвигательная активность, – показывают, что ему предшествует период внутреннего созревания, проходящий на неосознаваемом уровне.

В музыкальном мышлении инсайдом можно считать постижение смысла всего музыкального произведения. Ощущения радостного подъема,

вдохновения, необыкновенной ясности, сопровождающие осознание смысла звучащей музыки, знакомы каждому музыкально развитому человеку. Инсайд музыкальный продолжительный. Процессуальность развертывания музыкального текста как бы «растягивают» его на время звучания всего произведения или целого построения. Возможно, поэтому музыка считается одним из тех видов деятельности, которые особенно требуют вдохновения, и в то же время особенно развивают его. За время «растянутого» инсайда к чувственному переживанию успевает подключиться сознание и зафиксировать глубину одного из самых возвышенных состояний человеческой психики.

Я сталкивалась с подобным явлением в секторе педагогической практики. Мой ученик Роман Агаев, учащийся 6 класса, работая над «Элегией», глубоко прочувствовал художественный образ и так увлёкся им, что сыграл очень эмоционально, ярко и убедительно. Ранее ему не было это свойственно. Я уверена, подобное исполнение стало результатом правильно выстроенной работы и поставленных задач перед учащимся. Мой

педагог–консультант Гавриш Л. А. и я целенаправленно развивали активность и самостоятельность мышления, а также творческую инициативу учащегося.